– Ну и ладно, – буркнул пес, поворачиваясь ко всем спиной.
– Он хороший, – сказал Фантус, – только ревнивый до жути, ты с ним обязательно подружишься.
Амиель неопределенно пожала плечами.
– Давайте поспим немного, – предложил сроут, – скоро утро, надо силы подкопить.
– Не уверен, что смогу заснуть, – покачал головой Ирвин.
– Заснешь, ведь толком мы и не успели отдохнуть с этими дурацкими бармалеями…
– Барклаями.
– Да какая разница, – зевнул Фантус.
Они постарались устроиться как можно удобнее на голой земле и вскоре действительно уснули. Пилат же долго ворочался с боку на бок, строя самые разные мрачные предположения относительно Амиель. Он всеми четырьмя лапами был против того, чтобы брать ее с собой. В конце концов, истерзавшись окончательно, он задремал, и до самого утра его мучили кошмары: Ирвин гнал его прочь и кричал: "Ты мне больше не нужен! Убирайся прочь! Теперь я люблю только Амиель!"
Проснулись друзья после восхода солнца. При ярком свете все, за исключением Полла, имели довольно помятый вид – сказывались ночные приключения.
– Ну вот, нет у нас больше повозки, опять мы идем пешкодралом, – вздохнул сроут. – Отъездились с комфортом.
– Ничего страшного, может в следующем городе удастся раздобыть что-нибудь подходящее. Амиель, какой город впереди?
– Здесь поблизости нет никакого города, за этими полянами начинается Долина Блуждающих Огней, а что там за нею я не знаю.
– Какое красивое название у этой долины, что она из себя представляет?
– Не знаю, я там не была ни разу.
– Вот видишь, теперь представится случай побывать.
– Эта Долина находится строго на восходе? – уточнил сроут.
– Да, – Амиель посмотрела на маленького серьезного, розового Фантуса и улыбнулась. Улыбка осветила ее лицо и оно перестало выглядеть уставшим и несчастным.
– Как хорошо, что мой внешний вид вызывает у людей такие положительные эмоции, – улыбнулся в ответ сроут.
– В путь, друзья. – Ирвин подозвал Полла.
Он помог Амиель забраться к нему на спину и передал ей на руки Фантуса.
– Значит, я буду бежать на своих четырех? Я правильно понял? – хмуро уточнил Пилат.
– Если хочешь, Полл снова может понести тебя за шиворот как в прошлый раз.
Пес непроизвольно содрогнулся.
– Нет уж, лучше я сам, только пусть он топает помедленнее.
Они снова отправились на восход солнца. Единорог легко скакал по мягкой вспаханной земле, чуть позади несся Пилат. Быстро миновали одно поле, затем другое и показалась цепь зеленых холмов, залитых ярким солнечным светом.
– За этими холмами и должна быть Долина, – сказала Амиель. Она крепко держалась за пояс Ирвина. Поинтбулл казался ей огромным и страшно скользким, и каждую минуту она боялась свалиться ему под копыта.
– Курс на холмы! – провозгласил Фантус, примятый между Ирвином и Амиель. – Вперед! Так держать!
Глава семнадцатая: Долина блуждающих огней
Меж холмов петляла узкая, неизвестно кем и когда протоптанная тропинка. Полл скакал по ней, иногда забывая о Пилате, и тогда пес напоминал о себе протестующими воплями. Полл замедлял бег, и тогда Пилату удавалось его догнать.
Когда холмы остались позади, взорам открылась прекрасная зеленая долина. Окрыленный ее красотой, Полл мчался слегка отрывался от земли. В долине цепочкой искрились маленькие озерца, у одного из них Ирвин остановил единорога.
– Настоящая Шандола! – восторгался сроут, слезая с Полла. – Вода! Как много чистой свежей воды!
– Ненавижу! – послышался полузадушенный хрип Пилата. – Не… на… ви… ж-жу-у-у!
Пес плелся, еле-еле переставляя лапы, его бока тяжело вздымались и опадали, а язык, в буквальном смысле слова висел на плече.
– Бедный Пилат, – Ирвин спрыгнул на траву и подбежал к своей собаке. – Полл так увлекся, что совсем о тебе забыл.
– Воды! – пес рухнул на траву и застыл без движения. – И еще еды! – добавил он. – Скорее, а то умру!
– Воды сколько угодно, – сроут зачерпнул из озера и плеснул на Пилата. – А вот с едой проблемы.
Намокший пес немедля вскочил, фыркая и отплевываясь.
– Сейчас будем купаться, – сказал сроут и выразительно посмотрел на Амиель.
– А мы с Поллом пойдем пока, посмотрим, что здесь и как, – быстро сказала она. – Как закончите, крикните нам.
– Я тоже могу пойти с вами, – свеликодушничал Пилат.
– Ну, уж нет, – твердо сказал Ирвин, – немного освежиться тебе не помешает. И без возражений!
Пес тяжело вздохнул, провожая взглядом Амиель и Полла. Сроут, тем временем, уже плескался в чистой прохладной воде, жмурясь от удовольствия.
– Ну что хорошего в том, что ты намокаешь, и тебе становится холодно? – ворчал Пилат, медленно залезая в озеро. – Бр-р-р-р!
– Ничего ты не понимаешь. Вот мы, сроуты, в отличие от вас, собак, очень чистоплотные. И заметь, мы никогда и ничем не воняем! Хотя где тебе заметить за собственной вонью.
– Я бы попросил подбирать выражения, – пес хмуро барахтался рядом с Ирвином. – Ну, все? Я могу вылезать?
– Если ты хочешь.
– Конечно, хочу!
Пилат выскочил на берег и принялся отряхиваться.
– Что-то мы здесь расплавались, – сказал сроут, – а Амиель с Поллом бродят там как неприкаянные. Пора бы и честь знать, сейчас их очередь освежиться.
– Не нравится мне эта Амиель, не нравится, – ворчал Пилат. – Помните, что про нее мальчишки-призраки говорили?
– Но мы-то не собираемся завоевывать ее сердце, – возразил сроут, – и Ирвин не собирается, правда, Ирвин?
Они оба уставились на юношу.
– Не собираюсь, – успокоил он, – и отстаньте от меня, ладно? Надо позвать Амиель. Пилат, давай, кричи, у тебя самый громкий голос.
– Да уж, вопить ты умеешь профессионально! – усмехнулся сроут.
– Ну и ладно, – буркнул он и заорал страшным голосом на всю долину: – Ами-е-е-е-е-л-л-л-ь-ь-ь! Мы уже все-е-о-о-о!
Почти сразу же послышался стук копыт Полла, на его спине сидела перепуганная Амиель.
– Что случилось? – воскликнула девушка, останавливая единорога. – На вас напали, да?
– Да нет, – безмятежно ответил Фантус, – это просто Пилат позвал тебя купаться.
– Значит у вас все в порядке? – она спрыгнула на землю.
– В полнейшем. Мы пойдем, осмотрим окрестности, может, здесь растут какие-нибудь фрукты, овощи, а Полл пускай с тобой останется на всякий случай.
– Ладно, – Амиель чувствовала себя немного оглушенной, в ее ушах все еще звучал вопль Пилата.
Когда троица скрылась из вида, она сбросила с себя насквозь пропыленную одежду и прыгнула в воду, а Полл принялся неторопливо пощипывать листья с кустарников, росших на берегу.
А Ирвин, пес и сроут изучали окрестные ландшафты.
– Невыносимая красота, – восторгался Пилат. – Вы только посмотрите по сторонам! Как душевно! Жутко хорошо!
– Неужели в тебе проснулось чувство прекрасного? – удивился сроут. – За все то время, что я тебя знаю, ты впервые говоришь не только о еде.
– Да, кстати о еде, – оживился пес. – Не пора ли всерьез подумать над этим вопросом?
– Вот сейчас и подумаем, – Ирвин кивнул в сторону небольшого островка деревьев. – Возможно, там растут какие-нибудь фрукты.
– Странно как-то расположены эти деревья, – задумчиво произнес сроут.
– Почему?
– А вы присмотритесь повнимательнее. Дикие деревья так не растут. Эти высажены кругами, видите, большой круг, меньше, еще меньше…
– Действительно странно…
– Может, повернем обратно? – предложил Пилат, с опаской поглядывая на деревца. – Или все-таки пойдем, посмотрим?
– Ты что думаешь, Фантус?
– Не знаю, Ирвин, не знаю, – он пристально смотрел вдаль. – Все это подозрительно, с чего вдруг в дикой долине рукотворный оазис?
– А с чего ты взял, что она дикая? Может здесь кто-нибудь живет.
Они подошли к оазису поближе. Деревья оказались абсолютно одинаковыми – ствол к стволу, ветка к ветке.
– Н-да… – запрокинув голову, Ирвин разглядывал листья.
Едва они ступили под аккуратную ровную тень деревьев, как земля под их ногами дрогнула и друзья полетели куда-то вниз, а на поверхности, вместо деревьев осталось лишь ровное место с редкими кустиками травы.
– Апс! – пес приземлился на ворох мокрых листьев почти одновременно со своим хозяином.
– Уй! – сроут упал на голову Пилату и, скатившись, шлепнулся в листья.
– Ты мне весь ум отшиб, розовый толстяк! – завопил пес.
– Там отшибать нечего, – Фантус поднялся на ноги и с отвращением стряхнул с шерсти листья. – Противно-то как… листья… мокрые… бе-е-е!
– Где это мы? – Ирвин огляделся. Они находились в небольшом подземелье, ото всюду торчали корни деревьев, что-то тихо капало в темноте…
– В неприятностях, где же еще, – проворчал Фантус, запрокидывая голову и разглядывая опрокинутые кроны деревьев. С них срывались редкие листочки и, кружась в сыром воздухе, падали вниз. – Вечно мы куда-нибудь да влипнем, не можем по-культурному.
– Давайте посмотрим, может, есть какой-нибудь выход наверх, – сказал юноша.
Друзья обследовали подземелье, но ничего похожего не отыскали – место нового заточения напоминало отчаянно глубокую яму.
– Восторг, да и только, – вздохнул сроут, – какое-то стихийное невезение.
– Амиель нас искать будет, – Ирвин рассматривал висящие вниз кронами деревья, пытаясь понять, как же действует ловушка. – Станет волноваться…
– Ах, Амиель! – вспылил Пилат. – Его беспокоят ее волнения! А то, что мы тут сгнием, как эти листья, никого не колышет!
– Тише, Пилат, – юноша погладил собаку по лохматой голове. – Ребята, призраки говорили, что будут знать, где мы находимся, если мы их вызовем. Они смогут нас и отсюда вытащить.
– Мы слово забыли, – буркнул Пилат, – у нас склероз коллективный.
– Будем вспоминать, – развел руками сроут, – выхода нет.
Они присели на ворох листвы и задумались. Внезапно в темноте подземелья возникло едва заметное желтоватое свечение. Свечение дрожало, становясь ярче, и вдруг рассыпалось множеством огоньков.
– Что это еще за новости? – насторожился сроут, а Пилат сразу же пододвинулся к хозяину поближе. Огоньки бесшумно парили в воздухе, а потом начали складываться в строчки:
Кто раскроет тайну слова,
Тот увидит солнце снова.
– Чего? – удивился Ирвин. – Эй, кто здесь? Есть тут кто-нибудь?
– Что за игры такие? – сроут вскочил на ноги, но к огонькам подойти не рискнул. Они же сложились в новые строчки:
В первом слове грусть и боль,
Счастье, радость тоже в слове.
Подскажу тебе немного -
Оно медленно течет.
Фантус с Пилатом оторопело таращились на висящие в воздухе светящиеся буквы, а Ирвин потер ладонью лоб, немного подумал, и сказал:
Это слеза. Ну, или слезы, как хотите.
Первый – правильный ответ.
Вот тебе второе слово:
Ты наступишь на меня,
Ну а я над головою.
– Это небесное отражение в луже, – ответил юноша.
Снова правильно. Теперь
Разгадай еще загадку:
Он никто, он не родной,
Рядом он с тобой случайно,
Но отдашь свою ты жизнь
За него без размышленья.
Ирвин посмотрел на замерших напряженными изваяниями Фантуса и Пилата.
Это – друг, – сказал Ирвин.
И на этот раз ты прав.
Разгадай другое слово…
Ирвин вдруг почувствовал, как сильно начинает кружиться голова. Подземелье стало расплываться перед глазами… Юноша пошатнулся и едва не упал.
– Ирвин, что с тобой? – забеспокоился сроут.
– Не знаю, – он тряхнул головой, пытаясь отогнать наваждение. – Что-то мне нехорошо…
– И мне! – простонал Пилат. – В голове мутно! И тошни-и-ит!
Фантус прислушался к своим ощущениям и насторожился. Ему тоже становилось не по себе.
– Кажется, нам зубы заговаривают этими неграмотными стишками, – процедил он, – надо самим выбираться, пока не поздно. Ирвин, вспоминай пароль привидений!
Юноша медленно опустился на кучу листьев и склонил голову, его глаза остекленели, взгляд сделался бессмысленным.
– Что же делать? – перепугался сроут. – Пилатыч! Помогай! Думай! Вспоминай!
Глаза собаки заволакивала мутная пелена. В воздухе возникла надпись:
Если слово не узнать,
Не увидеть больше солнца!
– Хорошо, – сказал сроут. – Давайте! Я угадаю! Что там за слово? Друзья, держитесь, я все угадаю!
Загрязнен колодец твой,
Отравили гор источник,
И одно лишь острие
Очищать способно воду.
Фантус молча смотрел на строчки, мысли путались. Сроут знал, что если ошибется, ни он, ни его друзья не выберутся отсюда.
Полл… – едва шевельнулись губы Ирвина, – Полл…
– Ах, да! – воскликнул Фантус. – Единорог! Его рог способен очищать воду! Огоньки засуетились, выстаиваясь в новую фразу.
– Хм-м-м, все это может продолжаться до бесконечности, – сроут посмотрел на неподвижного Ирвина и на пса, безвольно раскинувшего лапы.
– Эх… прости, Пилатыч, – Фантус размахнулся и наподдал когтями в собачий бок. Пилат моментально очнулся и взвыл, подлетая в воздух.
– Вспоминай слово! – завопил Фантус прямо ему в морду. – Смотри, что с Ирвином! Нас заколдовывают!
– Кто? Как? – пес в недоумении почесался.
– Откуда я знаю? Надо выбираться отсюда!
– Слово… слово… – забормотал пес, – "Комар", "Карман", "Кардан"…
– Ну?
– Не сбивай с мысли! К….к… кар.. кар… может, "Кармалл"?
– Да! – от ликующего вопля Фантуса огоньки дрогнули и разлетелись. – Правильно!
Сроут бросился к Ирвину, извлек из-под рубашки юноши медальон, надавил на камень и крикнул:
– Кармалл! Прием! Как слышно? Прием! Спаси-и-и-и-те-е-е!
Глава восемнадцатая: Ах! Ах! Ах!
Амиель с Поллом обыскали всю долину вдоль и поперек, но новые друзья будто сквозь землю провалились.
– Куда же они могли подеваться, Полл? – в сотый раз спрашивала девушка у единорога. – Они что, бросили нас?
Амиель была близка к отчаянию, мысленно она уже связала свои ближайшие дни с Ирвином, его склочным псом и маленьким важным сроутом, а теперь они так неожиданно исчезли.
– Полл, надо подняться в воздух и полетать над долиной!
Расправив кожистые крылья, единорог оторвался от земли. Держалась за его жесткую гриву, Амиель внимательно всматривалась в безмятежные красоты Долины Блуждающих Огней, в надежде увидать пропавшую троицу. Мелькнуло знакомое озерцо, и девушке показалось, что в его окрестностях что-то не так… Ах, ну да, конечно, рядом с озером шелестел небольшой лесок… так где же он теперь?
– Полл, летим-ка туда!
Единорог чинно развернулся и, словно хорошо управляемый летучий корабль, взял курс на исчезнувший лесок.
– Поинтбулл! – послышались вдруг чьи-то радостные возгласы. Амиель обернулась и едва не свалилась от страха со спины Полла: навстречу неслась шумная вереница призраков.
– Скорее, Полл! – взвизгнула она. – Летим отсюда скорее!
Но Поинтбулл и не думал спасаться бегством, напротив, он приветствовал призраков дружелюбным фырканьем, будто старых знакомых. Призраки окружили единорога, и свирепо уставились на Амиель.
– Вы, девушка, по какому праву на нашей коняке разлетались, как на своей собственной? – строго спросил кентавр.
– Это н-не ваша коняка, – заикаясь, возразила она.
– Но и не ваша тоже, – съехидничал призрак с крыльями и вампирскими клыками. – Нам доподлинно известно, чей это конь. Признавайтесь, украли единорога, да?
– Я никогда ничего ни у кого не крала! – гнев мгновенно окрасил щеки Амиель. – Да будет вам известно, что я Амиель – правительница Казуса, а не воровка!
– Ну да, конечно, – фыркнула ведьма с огненными волосами. – Мы все про эту Амиель знаем, это еще та штучка! Она злобная, упрямая и эгоистичная девчонка! У нее нет, и не может быть ничего общего с Поллом и его хозяевами!
– Ах, так? – задохнулась девушка. – Да будет вам известно, что я и есть Амиель и я иду в Шандолу вместе с Ирвином, Пилатом и Фантусом!
Призраки замолчали, озадаченно разглядывая ее.
– Ну и что уставились? – прошипела оскорбленная до глубины души Амиель. – Летите куда летели, и не мешайте нам!
– Простите, а чем вы занимаетесь? В чем мы вам помешали? – пискнул крошечный эльф.
– Мы с Поллом ищем Ирвина остальных, они куда-то пропали.
– Мы, вообще-то тоже их ищем, совсем недавно мы получили от них сигнал о помощи и вот – летим выручать.
– А откуда был сигнал? – заволновалась Амиель. – Мы с Поллом обыскали всю долину!
– Исходя из наших научных наблюдений, сигнал исходил откуда-то из-под земли.
– Из-под земли?
– Да и это нас тоже очень удивило. Вы говорите – все осмотрели? А странного ничего не заметили?
– На этом месте был лесок, а теперь его там нет, просто голая земля.
– Очень интересно, давайте посмотрим.
И единорог, в окружении призраков, пошел на снижение.
Тем временем, Фантус с Пилатом постепенно падали духом. Сроут старался не обращать внимания на мелькающие огоньки, Пилат, пошатываясь, бродил кругами и тряс головой, разгоняя сгущающиеся перед глазами сумерки, а Ирвин лежал на листьях, свернувшись калачиком. Глаза его были открыты, но ничего не видели.
– Сроут, ты можешь отпустить мои грехи? – слабым голосом попросил пес.
– Я? – удивился Фантус.
– Больше некому, – Пилат рухнул на землю. – Какое счастье, что мой бедный хозяин никогда не узнает, какой недостойный пес у него был.
– Прекрати, Пилатыч, ты замечательный пес, – расстроился сроут, – вредный немного, прожорливый, нудный, грязный, порой совсем невыносимый, а в остальном, ты очень хороший. Очень чудесный, честное слово.
– Ты специально меня перед смертью утешаешь. Как быстро пролетела моя жизнь!
– Тихо! – насторожился сроут. – Слышишь?
– Что? – Пилат прекратил стенания и поднял голову.
– Ты прислушайся…
Пес затаил дыхание. В темноте шумели, волновались перевернутые кроны деревьев, посыпалась листва…
– Там что-то происходит, – прошептал Фантус, глядя вверх. Вдруг кроны дрогнули и поплыли в сторону. Блеснула полоска света.
Открывается… Яма открывается! – возликовал Пилат. – Ура! Ирвин, очнись!
Они со сроутом принялись тормошить юношу, но тот оставался неподвижным.
– Ирви-и-и-ин! – донесся сверху знакомый голос.
– Куприян!! – возопил Пилат. – Мы здесь! Вытащите нас отсюда!
С десяток призраков полетели вниз, в образовавшийся просвет
– Ах! Ах! Ах! – только и мог произнести счастливый Пилат. Он высоко подпрыгивал от переизбытка чувств, время от времени, наступая на Фантуса. Призраки спустились и закружили по подземелью.
– У нас тут с Ирвином… чего-то не того происходит, – Фантус кивнул на неподвижного юношу. – Что делать?
Сейчас на свет вынесем, там разберемся, – сказал призрак-кентавр.
Подхватив друзей, они полетели к сияющей солнечной полоске. Как только Ирвина уложили в траву, к нему подбежала Амиель.