Ветер прошел лесом, с тихим шепотом осыпая снег с ветвей. Зара попыталась отстраниться, и Арсен сразу отпустил ее, но пристальный взгляд, глаза в глаза, держал крепче объятий.
– Что бы я делал без тебя, – услышала Зара. – Без вас с бабушкой. К кому бы возвращался…
Девушка не нашла, что ответить: смущенно улыбнулась и поднялась, отряхивая юбку.
– Пойдем, – она протянула руку, Арсен сжал пальцами ее ладонь, но небо качнулось, когда он попытался встать на ноги.
– Держись, – Эльзара подставила плечо, предлагая опереться, и медленно, пробираясь через сугробы по собственным следам, повела его к уютно светящейся желтыми огоньками окон избушке.
Старушка что-то пробормотала неразборчиво, но так и не проснулась, когда, дохнув морозным воздухом, заглянула в приоткрывшуюся дверь зимняя ночь. Арсен устало опустился на скамью. Сейчас он чувствовал себя куда лучше, чем покидая дворец в Каяре. Эльзара села рядышком, и мужчина чувствовал настороженный, полный тревоги взгляд.
– Как все прошло? – шепотом, чтобы не разбудить бабушку, спросила она.
– Нормально.
– Тебя просто поспрашивали и отпустили?
Он кивнул, не желая вдаваться в подробности.
– Что-то не верится, – ведьма подперла кулачками щеки. – А почему у тебя глаза были красные? Как у оборотня…
Арсен обернулся, внимательно посмотрел на Зару.
– А я и есть оборотень.
– Ну… – девушка повела плечом, Арсен усмехнулся.
– Много я вам хлопот доставил?
– Да как сказать… – она улыбнулась, – иногда, конечно, трудно приходилось. Жаль, что оборотни не могут быть травоядными.
– Это верно…
Огонек дрогнул, старушка что-то проворчала во сне. Арсен поднялся, потянулся и посмотрел на ведьмочку. Та вскочила и, подхватив ворохом постель с лавки, принялась стелить на припечке.
– Не надо, – Арсен подошел, забрал у ведьмы одеяла, понес обратно. – Там жарко совсем, я лучше на лавке посплю.
– Но ведь неудобно! – возразила ведьма.
– Ничего, привыкну как-нибудь.
Эльзара подождала, пока он ляжет, не укрываясь, и, наклонившись к столу, дунула на огонек. В первый миг стало темно, а потом серебристый свет из окон рассеял мглу, Арсен смотрел, как движется по горнице женский силуэт, исчезает в дверном проеме, и только услышав шорох одеял на ведьмочкиной постели, закрыл глаза.
Глава 10
Зима намела высокие сугробы, укутывая пышным одеянием деревья и кусты, плотным ковром укрывая прошлогоднюю листву и спящие глубоким сном травы, наряжая и добротные домики, и хижины на краю выселка, придавая им праздничный вид.
В лесу было тихо и спокойно – зимой люди не заходили далеко, а охотники выбирали места западнее Славена – дичи там водилось не больше, но отчего-то охота в тамошнем лесу всегда была удачливей. Возле южных окраин сколько не ходили, сколько не выслеживали – набредали только на запутанные с особой тщательностью следы, а самого зверья и видом не видывали.
Здесь, в густом лесу южнее Славена-града, стоял посреди круглой полянки маленький аккуратный домик. Снег вокруг был истоптан следами, в которых, если наклониться, можно разглядеть притаившиеся под белым покрывалом звездочки. Только вот пройти по этим следам до самых выселков могли лишь обитатели лесного жилища – случайный путник не увидел бы отпечатков на снегу, и полянку миновал бы, не заметив, не свернув.
Короткими зимними днями и долгими вечерами у ведьм всегда находилось, чем заняться. После того, как пришлось три месяца кормить прожорливого оборотня, денег не осталось – лишь долги, которые непременно нужно отдать и как можно скорее. А потому ведьмы трудились – по памяти искали под снегом целебные коренья, толкли порошки, варили зелья, мешали мази, да еще амулеты готовили: кому от сглаза, кому от наговора, кому от хворей, а кому в защиту от злых духов, а еще от соседской вражды, от нужды, для урожая, для приплода, для удачи в делах сердечных и просто для везения.
Оборотень им помогал. Только теперь он был далеко не так прожорлив, как раньше, и вообще совершенно не походил на огромного серого зверя с волчьей мордой, перепончатыми крыльями и рубиново-красными глазами. Просто человек: смуглокожий и темноволосый, как обе ведьмы, которые приходились ему землячками.
Естественно, помощи от него было немного: коренья в ступке потолочь, для Зариных амулетов из дерева заготовок нарезать, дров нарубить да сходить на охоту – вот и вся мужская работа. И ведь странно – охотиться в здешнем лесу ему удавалось, в отличие от остальных попытчиков: не иначе, как леший помогал. Правда вот так запросто, как на ведьминой тропе, хозяин леса поговорить не выходил, да и вообще на глаза не показывался.
После возвращения из Каяры Арсен так и остался у ведьм. Сперва он просто едва передвигался и не смог бы уйти, а после его не отпустили. Сказали, мол, только недавно лежнем лежал, рукой-ногой пошевелить не мог, а уж собирается… Не полностью поправился, не окреп.
Арсен соглашался с ними, будто бы с трудом поддаваясь на уговоры, но и сам не хотел никуда уходить. Путь в столицу был ему заказан, в Славен также возвращаться не хотелось – тамошние маги узнать могли. Конечно, можно направиться в любой другой город и снова оказаться среди чужих, незнакомых людей, не зная ни одного ремесла, за исключением рыбацких навыков, полученных в далеком детстве на островах, ничему не научившись, кроме бесполезной теперь колдовской науки.
И все-таки, рано или поздно, ему придется уйти, потому как не дело здоровому мужику сидеть на шее у двух одиноких женщин. Арсен понимал это, но оттягивал момент расставания, объясняя это тем, что хозяйкам лесной избушки вовсе небезопасно жить в этакой глуши в полном одиночестве. Люди-то сюда не заходили, но случиться может всякое. Ведь маги дорогу знают: и Высшие, и верховные. К тому же… а вдруг оборотень?
Почему-то Арсен едва ли не каждый день ожидал известия, что в округе объявился крылатый монстр, наводящий страх на местных жителей. Если такое чудовище явится сюда водиночку, ведьмы еще могут справиться, но против хотя бы двоих им никак не выстоять.
Прошло три недели с тех пор, как Арсен побывал на допросе. Ведьмы, как обычно, занимались делами. Эльзара сидела у окна, выжигая охранные знаки на деревянной пластинке, которую Славенский сапожник заказал для дочери. Внезапно внимание ее привлекла голубоватая вспышка, и девушка, отложив работу, выглянула на крыльцо.
Сперва она никого не увидела, но, сделав несколько шагов, разглядела, что сбоку от дома, на самом краю поляны, кто-то стоит. Виноградного цвета мантия и длинные темные волосы выдавали в пришельце мага, а, приглядевшись, Эльзара узнала Корвина.
Девушка вернулась в дом и обернулась к Арсену.
– Кажется, к тебе пришли.
Нахмурившись, мужчина поднялся из-за стола и вышел вместе с ведьмой. Зара осталась на крылечке, Арсен же пошел по глубокому снегу к замершей в отдалении фигуре.
Корвин стоял у границы заколдованного круга и отчего-то не решался ее переступить. Он первым произнес слова приветствия, оглядел бывшего товарища с ног до головы и сказал:
– Ты изменился.
Арсен кивнул, признавая этот неоспоримый факт.
– Вообще-то я пришел по делу.
– Что еще нужно от меня Совету магов? – резко спросил Арсен.
– Ничего, но… может, лучше поговорим не здесь? Пригласишь меня в дом?
Арсен оглянулся. На крыльце, облокотясь о дверь и сложив руки на груди, стояла молодая ведьма, издали наблюдая за разговором.
– Не у меня, у хозяек спрашивай.
Корвин растерянно переводил взгляд с Зары на Арсена и обратно.
– Сестрица твоя, да? – приподнявшись на цыпочки, молодой человек громко спросил: – Добрый день, уважаемая. Пустите в дом?
Ведьма кивнула, и Арсен, не оглядываясь, первым пошел через сугробы к крыльцу.
Старушка радушно угостила гостя горячим малиновым отваром, не заметив опасливого взгляда, каким маг посмотрел на поставленную перед ним кружку. Гостя хотели и накормить, но он заверил старшую хозяйку, что не голоден.
– Я пришел по поручению его светлейшества Райна, – начал Корвин, запнулся, но договорил: – Он все-таки решил проверить, как ты тут…
– Не летаю ли над лесом, не завтракаю ли неосторожными охотниками, – подсказал Арсен.
– Ну, вроде того, – смущенно согласился маг.
– Можешь передать ему, что все в порядке.
– Не могу, – Корвин вздохнул. – К сожалению… Его светлейшество Райн мертв.
В лесном домике было тихо, но после произнесенных молодым магом слов тишина стала оглушающей.
– Мертв?
– Его нашли сегодня утром на кресле в зале Совета. Тело осмотрели, но, как ты понимаешь, никаких следов… За исключением одной единственной маленькой ранки – красная точечка, как след от укуса какого-то насекомого или от укола… Но это ничего не объясняет: вряд ли Высшего Райна можно было отравить, любой маг знает нужные заклинания и противоядия.
– Верно, – Арсен отвернулся и смотрел в окно. Известие о смерти его светлейшества Райна неожиданно расстроило, к тому же слова Корвина посеяли и другое смутное беспокойство. – Скажи, а нет ли известий об Илионе и его помощниках?
– Ты угадал, – невесело улыбнулся маг. – Как раз на днях жители приграничных селений пожаловались местным магам на крылатых чудовищ, нападавших в поле на их скот, на пастухов и путников, оказавшихся водиночку на открытой местности вдали от деревень. Ты полагаешь, это как-то связано с убийством его светлейшества?
– А ты так не думаешь?
– У меня еще не было времени подумать над этим, – Корвин виновато пожал плечами. – С утра в Совете такое творится… И, главное, мы ведь так и не установили, каким образом был убит глава Совета.
Арсен молча встал и подошел к окну. Одинокие серебристые звездочки снежинок срывались и падали с неба, вспыхивая в последних лучах заходящего солнца.
– Это было самоубийство, – тихо сказал он. – Райн мог умереть по собственному желанию, если знал, что в противном случае его ожидает нечто похуже смерти.
– Что именно? – насторожился Корвин.
– Например, изгнание из столицы, а особенно – проведение обряда лишения магической силы. Для Райна это не просто равносильно смерти, а во стократ хуже.
– Но ведь его светлейшество никогда не преступал закона! – возразил маг. – Я не представляю, за что его могли бы изгнать и уж тем более провести обряд…
– Необязательно преступать закон, – Арсен пожал плечами и обернулся. – Достаточно просто быть оборотнем.
Версия, изложенная удивленному Корвину и внимательно прислушивающимся ведьмам, казалась вполне правдоподобной: несколько магов – сторонников Илиона – застали его светлейшество Райна в одиночестве и, воспользовавшись моментом, ухитрились вколоть ему препарат, изобретенный магами в замке Тиол. Раз им удалось выполнить задуманное, можно заключить, что Илиона поддерживает как минимум треть Высших, и неизвестно еще сколько верховных.
Конечно же, Высшего мага не возьмешь никакими ядами, но от зубов оборотня противоядия нет. Как и от злосчастного препарата. У Райна было время почувствовать развитие в себе второй сущности и принять решение о самоубийстве.
Выслушав Арсена, Корвин долго тер виски и уже без возражений выпил не одну кружку ведьминого отвара.
– Ты полагаешь, так все и было? – в который раз переспросил он и поднялся из-за стола. – Нужно немедленно рассказать это остальным. Немедленно!
Провожать мага Арсен вышел сам. У края полянки мужчины остановились.
– Спасибо, что предупредил. Ты ведь мог и не приходить сегодня.
– Все-таки мы были друзьями, – Корвин вздохнул. – Да и тебе спасибо. Теперь мне есть, что сказать Совету.
– У меня к тебе просьба: повремени с этим до завтра, – Арсен оглянулся на желтые огоньки окон избушки. – И скажи остальным, что застал меня за сборами.
– Но ведь…
– Завтра меня здесь уже не будет.
– Понятно, – Корвин кивнул и, взмахнув рукой, открыл окно, за которым виднелась ограда дворца в Каяре. – Я постараюсь выполнить твою просьбу. Прощай, Арсен.
Он шагнул в проход, несколько мгновений силуэт мага в голубом свечении был еще различим, но вот окно закрылось, и свет погас, уступив место вечерним сумеркам.
* * *
Два часа после полуночи. Арсен смотрел на серебристый луч, соединяющий окно с бледным пятном света на полу. Пора…
Он заранее решил, что возьмет с собой в дорогу, проверил, где лежат необходимые вещи, а потому сборы не заняли много времени. Смена одежды, буханка свежего хлеба, немного сыра, хороший длинный нож с остро заточенным лезвием – вот и все. Осталось только надеть недавно сшитые собственными руками теплые сапоги, набросить на плечи старый тулуп, неизвестно где и как ведьмами раздобытый, осторожно выйти, без скрипа, без стука притворив за собой дверь…
Положив на лавку собранную сумку, он подошел к вешалке, на которой висела слева от двери зимняя одежда, и замер, почувствовав направленный в спину взгляд.
Ведьмочка стояла на пороге комнаты – босиком, в длинной рубашке, укутанная широким шерстяным платком. Арсен обернулся и долго смотрел на нее, не зная, что сказать. Зара вышла вперед, притворила за собой дверцу и, наклонившись к столу, запалила лучину.
– Мог бы и предупредить, – не глядя на Арсена, сказала она.
Действительно, мог, но почему-то решил уйти вот так вот тихо, не прощаясь, не выслушивая уговоров остаться, которым так и хочется поддаться, повесить тулуп на крючок, разобрать сумку…
– Я не хотел вас расстраивать.
– Мы бы совершенно не расстроились, – спокойно возразила ведьма. – Проснулись бы утром, увидели, что тебя нет, и целый день до вечера только и прыгали бы от радости.
Арсен улыбнулся.
– Прости.
Зара передернула плечами и, подойдя к лавке, бесцеремонно заглянула в его сумку.
– Ну вот, я так и знала, – девушка вздохнула. – Присядь пока.
Понимая, что останавливать его не станут, Арсен сел и наблюдал за ведьмой, которая выбирала травы из шкафчика, раскладывала их по маленьким тканевым мешочкам, на которых потом что-то писала угольком. Затем вынула связку амулетов, положила на стол перед бывшим магом:
– Выбирай.
– Это ведь заказные.
Ведьма обернулась через плечо, взгляд прищуренных зеленых глаз едва не заставил мужчину покраснеть, как будто он сказал невесть какую глупость.
– Я еще сделаю, – холодно ответила Зара.
Амулеты были выполнены по всем правилам, и хотя защиту от серьезного колдовства не обещали, но, как Арсен уже успел убедиться, об опасности предупреждали всегда. Отказываться от такого подарка в его ситуации было глупо, к тому же ведьмочку и так обидела его попытка тайного бегства, сильнее расстраивать ее не хотелось.
Он успел выбрать амулеты, когда Зара подошла и села на лавку, разложив на коленях мешочки с травами.
– Это останавливает действие любой отравы, – девушка подняла мешочек, на котором угольком было написано "от яда", и положила его в раскрытую дорожную сумку, – это от простуды, это от ведьминого колдовства. А вот здесь – от колдовства магов. Он, конечно, действует недолго, несколько минут всего, но может пригодиться…
Еще несколько таких же мешочков скрылись в его сумке.
– Спасибо, ведьмочка.
Зара подняла голову, отвела с лица блестящую черную прядь.
– Да было бы за что.
– За все.
Она улыбнулась, потом снова нахмурилась.
– Тебе нельзя уходить.
– Я уже все решил.
– Знаю, – Зара усмехнулась. – На смерть идешь.
Отчасти девушка была права, поэтому Арсен промолчал. Эльзара вздохнула, поплотнее запахнулась в свой платок.
– Уходи.
Поднявшись, Арсен снял с крючка свой тулуп, надел, подхватил сумку и закинул ее за плечо. А уходить-то не хотелось… Что-то несказанное или несделанное мешало переступить порог, и он медлил в дверях. Ведьма стояла перед ним. Лицо ее больше не казалось сердитым, глаза блестели в полутьме, и Арсен не выдержал: шагнул вперед, наклонился и обнял Зару, крепко и осторожно прижимая к себе. Девушка не сопротивлялась, но ладошки уперлись в его грудь, словно собираясь оттолкнуть и не решаясь.
Едва слышно потрескивала догорающая лучина, гладкие волосы молодой ведьмы пахли травами и еще чем-то неуловимо знакомым. И человек, и серый мохнатый зверь, прячущийся где-то в глубине души, очарованно замерли, наслаждаясь каждым вдохом, каждым прикосновением, но… время уходило. Арсен нехотя разжал руки.
Дверь распахнулась, зимняя ночь дохнула морозом, вспыхнули под луной редкие снежинки, словно повисшие в прозрачном воздухе. По протоптанной в снегу дорожке Арсен шел через поляну к окружающему избушку лесу, но на опушке все-таки оглянулся.
Ведьма стояла на крыльце, кутаясь в шерстяной платок, из-под полы длинной рубашки выглядывали носки старых разношенных сапог. Неизвестно, увидела она его прощальную улыбку или нет – лицо Зары не изменилось, но свет от лучины дрогнул в окошке и погас.