- Братья! Я знаю, о чем вы думаете и что хотите мне сказать. Нас мало и на каждого нашего воина, после предательства шпреван, семь вражеских. Но пока мы держим город, армия Альбрехта Медведя не может двигаться дальше. Каждый день, который мы выиграем, увеличит нашу силу на севере. Так неужели мы отступим?
Все вожди, кто хотел, давно уже надели на шею крестики и примкнули к католикам. Остались только те, кто готов сражаться до конца, и ответ воевод был очевиден. Они поддержали Сивера, поручились за своих воинов и поклялись стоять до конца, каким бы они ни был.
Окончив военный совет, Сивер в одиночестве вышел на городскую стену и, глядя на большой вражеский лагерь, раскинувшийся возле Бранибора, он долго размышлял.
Витязь Триглава знал гораздо больше, чем воеводы, и о многом умолчал.
Он имел верные сведения, что часть войск Альбрехта Медведя все же двинулась на север, уже вторглась в земли лютичей. Герцог хотел догнать беженцев из Бранибора, заранее отправленных Сивером подальше от войны, но против германцев выступило ополчение племени речан. А еще он знал, что конница Вадима Сокола, его ученика, приближается и через месяц может оказаться вблизи Бранибора. Эти вести ему принес голубь от великого князя Рагдая. Но витязь промолчал и не стал ничего говорить воеводам. Пусть они считают, что находятся в окружении и помощи ждать неоткуда. В конце концов, Вадим Сокол и его конница далеко. Неизвестно, сможет он переправиться через Одру и пробиться к осажденному Бранибору. Так что рассчитывать можно только на себя. На крепость рук, силу духа, высоту стен и остроту клинков. Все равно ничего другого не остается.
Глава 25
Кросно. Лето 6660 от С. М.З. Х.
- На реке шнеккер!
Голос воина, который увидел плывущее вверх по Одре судно, заставил меня подняться и посмотреть на реку.
Вечер. Косые солнечные лучи скользят по земле, а желтое светило медленно опускается к линии горизонта. Видимость еще хорошая и кораблик, который приближался к нашему лагерю, принадлежал венедам. Я заметил красное полотнище, которым размахивал один из моряков, и улыбнулся.
Наконец‑то, мы встретились с посланцами великого князя. Я уже волноваться начал - смогут они нас отыскать или мы разминулись. Но оказалось, что переживал зря. А раз так, то вскоре я узнаю о том, что происходит в Венедском союзе и как идут боевые действия. Сейчас это самое главное, ибо без свежей информации я не знаю, куда нанести удар. Общая схема движения орды имеется, вдоль Одры до земель поморян, а конкретики нет и это плохо.
- Орей! - я окликнул ближайшего варяга.
- Вождь? - он обернулся.
- Встречай наших братьев, - я указал на шнеккер и добавил: - Да проследи, чтобы какой‑нибудь ретивый степняк стрелами корабль не закидал.
Кивнув, Орей побежал к реке, и за ним последовало несколько варогов. После чего я присел возле шатра и посмотрел на правый берег Одры. На той стороне поляки, больше двадцати тысяч воинов короля Владислава Пяста. На время, не успев углубиться в земли поморян, он оставил венедов в покое и решил меня разгромить. Двигался король быстро и в каждом поселении на пути его войска Пяста встречали с радостью. Ведь он шел защищать свои земли. Вот только поймать меня, дабы навязать сражение по поле боя, он не смог. Разбойники Яна Попела заранее сообщили о его приближении и я приказал степнякам переправиться на левый берег Одры вблизи города Кросно.
Мы уложились в одни сутки и теперь отдыхаем, а Владислав Пяст собирает лодки для того, чтобы последовать за мной. На это у него уйдет пара дней и когда он окажется на левобережье, орда уже покинет эти места.
Достав карту, я посмотрел на нее, хотя в этом не было никакой особой нужды. Столько раз ее изучал, что сейчас могу по памяти точно такую же начертить. Но взгляд скользнул по разноцветным линиям и кружкам, которые обозначали реки, дороги и города, а мозг еще раз все обработал.
Как я уже сказал, мы невдалеке от польского города Кросно. Справа река Одра, а за ней Познань. В тылу Глогов и Лигница. Впереди земли поморян, примерно в трехстах километрах. А с левого фланга полукругом снизу вверх лужицкий Котбус, германский Магдебург и славянский Бранибор. До Котбуса километров сто. До Магдебурга двести двадцать - двести сорок. До Бранибора столько же. Куда ударить? Вопрос более чем интересный и все зависит от того, что в послании Рагдая, и какие цели я преследую. Если есть необходимость усилить поморян - продолжаем движение на север. Если хотим взять богатую добычу и понести наименьшие потери - тогда удар по Котбусу, богатому городу, который не прикрыт войсками. Если проникнуть вглубь Священной Римской империи - надо идти к Магдебургу и дальше. А если сражаться - двигаемся к Бранибору, который, наверняка, уже осажден.
"Не торопись, - одернул я себя. - Сейчас придут гонцы, поговорим, и все встанет на свои места".
Посланцев великого князя долго ждать не пришлось. Шнеккер пристал к берегу и Орей немедленно проводил ко мне сотника Ждана Жаворонка. Личность известная, доверенное лицо Рагдая, старый и опытный воин.
Обменявшись с сотником приветствиями, я скатал карту, пригласил его в шатер и когда мы остались одни, обратился к нему:
- Где послание от великого князя?
- Вот, - Ждан протянул мне свиток.
Рагдай писал, что армия императора Фридриха осадила почти все города бодричей, а сам он продолжает наступление и подходит к Волегощу. Двигается государь католиков стремительно, и остановить его тяжело. Альбрехт Медведь покорил шпреван и гаволян, которые вслед за своим князем переметнулись на сторону противника, и сейчас осаждает Бранибор, а заодно посылает в земли племени речан крупные отряды, проводит разведку боем и намерен соединиться с императором. Богемцы и поляки наступление приостановили. А варяги смогли уничтожить флот католиков и спалили Рибе.
Не все так плохо, как могло быть. Однако положение все равно тяжелое. Армия императора, сама по себе, без войск Альбрехта Медведя и других крупных европейских феодалов, сильнее венедской и она хорошо подготовлена. Поэтому удары лесовиков - славян легко отбиваются германскими егерями, а вдоль морского берега, не давая варягам закрепиться на суше и перекрыть дороги, двигаются конные отряды легкой кавалерии. Нам бы сил побольше, но воинов взять негде. В войсках все, кто способен сражаться. Земли бодричей и лютичей в огне. А новгородцы и пруссы мнутся, по этой причине войск прислали меньше, чем могли. И это в то время, когда к крестоносцам постоянно подходят подкрепления. Движение огромных масс увлекает европейских бродяг и аристократов, а папа римский, как обычно, пообещал прощение грехов всем, кто готов пролить кровь язычников.
В общем, послание самое обычное, и в конце Рагдай просил (не приказывал, а именно просил) ударить по армии Альбрехта Медведя, а затем прорваться к Волегощу, дабы усилить войско венедов и наших союзников. А заодно Рагдай предупреждал о германских убийцах и сочувствовал моему горю, ибо он уже знал, что я лишился своего первенца. Связь при помощи голубей и через личных посланников. Подпись. Печать.
Убрав послание великого князя в сторону, я снова посмотрел на сотника Ждана и спросил:
- Ты знаешь, что в письме Рагдая?
- Да, - отозвался он.
- Что‑то можешь добавить?
Сотник пожал плечами:
- Нет.
- Убийцы, о которых упоминает великий князь, много бед натворили?
Ждан помрачнел и сжал кулаки:
- Много. В Щецине, пока всех не выловили, нескольких волхвов убили, храм Триглава подожгли и склад с продовольствием. В Волине воеводу Свирида Большака убили и сожгли две лодьи. В Волегоще воду отправили, полсотни людей погибло. Еще князя Велемара ранили, стрела отравленная, его едва спасли. А в Арконе убийцы попытались прорваться в храм Святовида. Не получилось, и тогда они вломились в святилище Поревита, заперлись внутри, жрецов перебили и подожгли себя…
- Ясно. Когда отправишься назад?
- Сегодня ночью. Рагдай ждет твоего ответа и лучше всего покинуть войско до того, как спохватятся поляки. А то ведь они могут попытаться перехватить меня на реке. Мне это ни к чему. Не мое это дело - воевать. Сейчас я посланник - это важнее.
- С письмом затягивать не стану.
- А голубей кому передать?
- Я пришлю человека. Ступай.
Ждан покинул меня, и я отдал несколько распоряжений, а затем вызвал Девлета Кул - Иби, Кучебича, Попела, тысячников, кто оказался рядом, и Валентина Кедрина.
Воины собрались быстро, и я поставил боевую задачу. Завтра, чуть свет, выступаем. Не на Бранибор, как того хотел великий князь, а на Магдебург. Пусть германцы думают, что я решил пройтись по их тылам. Наверняка, Альбрехт Медведь, узнав о появлении степняков, разделит свое войско, и разбить его будет легче.
С командирами все обсудил быстро, а когда они разошлись, обратился к Валентину, который, молча, сидел в углу:
- Как твои ребята?
Убийца усмехнулся:
- Они ждут приказа и готовы отправить в мир мертвых любого, на кого ты укажешь.
- Это хорошо. Скоро они мне понадобятся.
- Надумал Альбрехта уничтожить? - предположил он.
- Да.
- Они справятся. Но, может быть, поручишь это дело мне?
- Для тебя есть другая работа. Более сложная.
Он снова понял, к чему я клоню:
- Император?
- Верно.
- Фридрих человек непростой. Свалить его будет сложно.
- Не сложнее, чем русского царя.
- Так и есть. Но ты, Вадим, между прочим, обещал мне покой.
- Я тебя не принуждаю. Вижу, что сам рвешься кому‑нибудь глотку перерезать, потому и предлагаю цель. Если не хочешь браться за убийство Фридриха, так и скажи. Тогда им займутся твои ученики.
- Мне нужно подумать, - он слегка покачал головой.
- Конечно, подумай. Время еще есть.
Кедрин вышел, и я сел писать ответное письмо Рагдаю…
* * *
Замок Трифельс. Лето 1152 от Р. Х.
Роберт де Ге, рыцарь французского короля, вышел на лесную поляну. Он огляделся, ничего подозрительно не заметил, и скользнул к небольшому оврагу. В низине он снова остановился и издал тихий посвист. Это был условный сигнал, и вскоре на поляну, с противоположной стороны, вышли люди. Все, как на подбор, молодые крепкие воины, три франка и четыре варога. Каждый хорошо вооружен и, несмотря на летнюю жару, в кожаной броне. Они приблизились к рыцарю, обступили его и де Ге сказал:
- Сегодня мы проникнем в замок Трифельс и спасем Алиенору.
- Слава богу! - выдохнул один из воинов, франк Амбруаз Мерсьер. - Больше месяца в этих лесах прячемся, одичали совсем.
- Помолчи, - де Ге приподнял правую ладонь и продолжил: - Мне стало известно, что сегодня из замка выступил отряд. Имперские рыцари и храмовники нападут на аквитанских воинов, которые, как и мы, собирались вытащить Алиенору из темницы. Но им не повезло. Германцы все‑таки обнаружили их и ночью всех перебьют. Нам это на руку. В замке останется всего сорок воинов, может быть, меньше, и наши шансы вызволить пленницу повышаются.
Рыцарь замолчал и высказался варог Стоян:
- Нас всего восемь. А врагов четыре десятка. На каждого пять германцев. Как бы нам самим в бою ни полечь.
- Струсил? - Вацлав, вожак варогов, презрительно скривился и локтем толкнул товарища в бок.
- Нет, - Стоян, который понимал, что после гибели Тихомира его авторитет в глазах других варогов упал, опустил голову и замолчал.
На время наступила тишина. Все молчали и Роберт де Ге продолжил:
- Пойдем по северному склону. Вскарабкаемся на вершину, прорвемся в главный донжон, а дальше по обстоятельствам. Когда освободим Алиенору, спустимся вниз, выйдем на Ромашковую поляну, и там нас будут ждать лошади. Куда двинемся дальше, скажу позже. Операцию откладывать нельзя, другой возможности может не быть.
- Почему? - поинтересовался Мерсьер.
- Есть сведения, что император Фридрих намерен убить свою супругу. А мы этого позволить не можем, ибо такой бесчестный поступок нанесет ущерб нашему королевству. Все понятно?
Воины согласились с де Ге, и спустя полчаса смешанный отряд двинулся к замку.
Трифельс замок старый. Он был построен на высокой скале в Пфальцском лесу рядом с городком Анвайлер - на - Трифельсе и до того как был объявлен имперским владением принадлежал нескольким владельцам. Но это в далеком прошлом и сейчас замок Трифельс являлся собственностью Фридриха Гогенштауфена, который хранил в нем имперские реликвии. Место хорошо укрепленное, взять замок трудно и он вдалеке от границ. Однако де Ге и его воины не собирались штурмовать Трифельс. За то время, что они провели в лесу, наблюдая за замком, воины нашли козью тропу и как‑то ночью даже смогли проникнуть в один из донжонов. Что сделали одни, повторят другие, и в успехе никто не сомневался. Пробраться в замок можно, а вот пережить бой с германцами, лучшими воинами императора и храмовниками, смогут не все.
- Далась нам эта Алиенора, - на ходу пробухтел Сом, третий варог в отряде. - Чего мы этого франка слушаем? Могли бы сейчас в армии крестоносцев быть и резать их ночами. А мы занимаемся непонятно чем. На север хочу. Надоело мне по землям католиков бродить.
- Говорили уже об этом, - отозвался Вацлав. - Пока Алиенора с германцами ее воины бьются против венедов. Как только выручим императрицу, она отзовет своих рыцарей на родину. Чего не ясно?
- Да ясно - ясно, - Сом решил не спорить.
- Вот и молчи.
Отряд продолжил движение по лесу, который был усеян ловушками, капканами и волчьими ямами. Дорога знакомая, а люди в группе рыцаря де Ге крепкие и выносливые. Поэтому до замка добрались относительно быстро и без потерь. К вечеру воины оказались у подножия скалы, на вершине которой находился замок, и Роберт объявил привал.
Прошло три часа. Воины отдохнули, подкрепились, обмазались резкими травяными настойками, которые отобьют нюх сторожевых псов, и подготовились к восхождению. После чего де Ге еще раз объяснил, что нужно делать, и люди поползли наверх.
Времени на восхождение ушло немало, но поднялись все восемь человек, и произошло это после полуночи. Стража лазутчиков не заметила, а собаки только пару раз тявкнули и заткнулись. Стена замка оказалась невысокой - строители посчитали, что она не нужна, раз Трифельс на вершине неприступной скалы, и воины, один за другим, перебравшись через нее, собрались возле центрального донжона.
Трифельс спал. Луна скользнула за низкие тучи и на короткий промежуток времени замок окутала тьма.
- Пошли! - прошипел де Ге и первым проник в донжон. Франки остались снаружи, а вароги последовали за ним.
В этот самый момент четыре рыцаря ордена Немецкого дома, не ожидая нападения, выходили наружу. Они шли сменять своих братьев, которые несли службу возле ворот, поэтому были в броне, и когда перед ними появился де Ге, храмовники растерялись.
Передовой рыцарь открыл рот. Он хотел поднять тревогу, но опоздал. Меч Роберта де Ге отыскал щель между шлемом и броней, а затем вонзился в его горло.
Не дожидаясь, когда храмовник упадет, франк оттолкнул его плечом в сторону и атаковал следующего противника. Места было мало, развернуться негде, и закованный в латы германец не успел отразить удар де Ге. Снова Роберт нацелился в горло, атаковал храмовника и не промазал. Верный клинок не подвел хозяина, и второй германец лишился жизни.
Очередной рывок вперед. Де Ге хотел застать третьего врага врасплох, но тот уже выхватил меч, более длинный, чем у франка, и приготовился отразить натиск неведомого противника.
"Как же тебя свалить"? - промелькнула у Роберта мысль, и тут мимо его головы просвистел метательный нож. Это Сом, который шел вторым, кинул клинок, и он вонзился в правый глаз храмовника.
- Тревога!!! - закричал четвертый германец и, не дожидаясь пока его атакуют, отступил.
Однако он был в броне, двигался медленно и де Ге ударил его ногами в спину. С грохотом, храмовник упал и на его голову обрушился меч.
"Удачное начало", - усмехнулся Роберт и бросился к лестнице.
Императрица проживала на третьем этаже, и французский рыцарь, сорвав со стены факел, быстро поднялся наверх. Стражники и слуги уже всполошились, наверняка, они слышали возглас четвертого храмовника, и следовало поторапливаться. Какие уж тут приличия? По этой причине де Ге вломился в покои Алиеноры без предупреждения.
- Госпожа, где вы!? - оглядывая скромно обставленную комнату, закричал Роберт.
Отдернулась прикрывающая кровать занавеска, и рыцарь увидел Алиенору. Она, несмотря на отсутствие придворных дам, массажисток, кауферов и прочих помощниц, которых к ней не допускали, выглядела сногсшибательно. Красивая длинноволосая шатенка, фигуристая и стройная, в полупрозрачном пеньюаре. Но самое главное - как она держалась. Другая благородная дама могла испугаться и закричать, но только не Алиенора. Достойная дочь династии Рамнульфидов, боковой ветки Каролингов, даже в такой ситуации сохранила спокойствие и быстро узнала рыцаря.
- Де Ге? - правая бровь императрицы слегка приподнялась. - Что вы здесь делаете?
- Меня послал король Людовик, - не стал скрывать де Ге. - Ваш нынешний супруг, император Фридрих, собирается вас убить, и мне велено спасти ваше величество.
- Этого не может быть! - Алиенора покинула постель и горделиво приподняла подбородок. - Фридрих не посмеет причинить мне зло!
- И, тем не менее, это так, ваше величество. Поверьте мне, я не лгу, у нас есть свои люди при дворе императора. Да и сами подумайте - Фридрих уже заточил вас в темницу. Разве этого не достаточно, чтобы понять, кто он такой?
- Об этом поговорим потом, - императрица поморщилась и спросила: - Де Ге, вы сможете вытащить меня отсюда?
- Да.
- Вы уверены в этом?
- Уверен. Но нам необходимо поторапливаться.
- Что же, я готова поверить вам. Выйдите. Мне нужно одеться.
Воткнув факел в держатель на стене, рыцарь вышел из покоев Алиеноры и попал в гущу схватки. На лестнице шел бой. Храмовники и гвардейцы императора, которые проживали на первом и втором этаже, атаковали варогов, но молодых воинов, которых обучал Свойрад, победить было сложно. Они бились, словно в последний раз, не жалея себя, и вместе с де Ге славянские шпионы смогли отбить первый натиск врагов.
Оставив на лестнице несколько трупов, гвардейцы и храмовники отступили. Самое время пойти на прорыв и де Ге хотел поторопить императрицу. Но она уже выходила из комнаты. Оделась Алиенора скромно, в простое грубое платье, на голове платок, а в руках небольшой узелок.
- Стоян! - франк обратился к ближайшему варогу. - Прикрываешь императрицу! Остальные за мной! Прорываемся!
Лазутчики обрушились на германцев сверху вниз. Де Ге шел впереди и его натиск был настолько силен, что опытные германские воины не выдержали. Они отступили и лазутчики, потеряв на лестнице Сома, в тело которого вонзилось сразу два клинка, выбрались из башни. Здесь тоже кипела сеча. Один франк был убит, а Мерсьер тяжело ранен. Идти он не мог, и оставлять его было нельзя. Поэтому де Ге на ходу ударил воина мечом по голове, раскроил боевому товарищу череп и побежал к стене.
- За мной! - выкрикнул Роберт.