В этот момент откуда-то снизу раздался ужасный шум, словно что-то со всей силы ударило в корабельное днище.
– Это под передней палубой! – крикнул Смиорган. – Посмотри, что там такое, друг Элрик. Только будь осторожен, приятель!
Элрик откинул крышку одного из люков и уставился в мрачную пустоту трюма. Шум – удары, стуки – продолжался, и, когда его глаза привыкли к мраку, он увидел его источник.
Там, в трюме, был белый конь. Увидев альбиноса, он заржал, словно приветствуя его.
– Как он попал на борт? – спросил Элрик. – Я ничего такого не видел и не слышал.
Лицо девушки стало почти таким же бледным, как у Элрика. Она упала на колени рядом с люком, закрыв лицо руками.
– Мы пропали! Мы пропали!
– У нас есть еще шанс вовремя добраться до Малиновых врат, – попытался успокоить ее Элрик. – А когда мы окажемся в моем мире, я смогу прибегнуть к гораздо более сильному колдовству, чтобы защитить нас.
– Нет, – рыдала девушка. – Слишком поздно. Иначе здесь не было бы белого коня. Он знает, что Саксиф Д’Аан скоро должен догнать нас.
– Прежде чем он заполучит тебя, ему придется обнажить меч, – пообещал ей Элрик.
– Ты не видел его людей – они все головорезы. Такие отчаянные и хищные. Они не знают жалости. Лучше уж тебе сразу отдать меня в руки Саксифа Д’Аана и спасти свою жизнь. А защищать меня бессмысленно. Но я хочу попросить тебя об одной услуге.
– Какой?
– Найди для меня маленький нож, чтобы я могла убить себя, как только буду знать, что вы в безопасности.
Элрик рассмеялся и поднял ее на ноги.
– Я не допущу этого, дитя мое! Мы вместе. Может, нам удастся заключить сделку с Саксифом Д’Ааном.
– Что ты можешь ему предложить?
– Немногое. Но он об этом не знает.
– Похоже, он умеет читать чужие мысли. Он обладает огромной силой.
– Я – Элрик из Мелнибонэ. Многие знают, что я тоже в известной мере владею искусством колдовства.
– Но ты не такой одержимый, как Саксиф Д’Аан, – просто сказала она. – Им владеет одна идея – сделать меня своей супругой.
– Многие девушки были бы польщены таким предложением – стать императрицей, женой императора Мелнибонэ, – с иронией сказал Элрик.
Васслисс не обратила внимания на его тон.
– Поэтому-то я и боюсь его, – пробормотала она. – Если бы я хоть на минуту утратила свою твердость, я смогла бы его полюбить. Он уничтожит меня. Наверное, она это знала!
Глава пятая
Знатный мелнибониец
Сверкающий галеон с позолоченными парусами и корпусом, отчего казалось, что в погоню за ними устремилось само солнце, резво двигался по водной поверхности. Девушка и граф Смиорган смотрели на него в ужасе, а Элрик отчаянно и безуспешно пытался призвать своих союзников среди элементалей.
Золотистый корабль неумолимо надвигался на них в бледно-голубом свете. Его размеры были чудовищны, создаваемое им ощущение мощи – огромно, по мере того как он несся вперед, от его гигантского носа в обе стороны расходились громадные пенистые волны.
С видом человека, приготовившегося к смерти, граф Смиорган Лысый достал свой боевой топор, проверил, как ходит меч в ножнах, водрузил себе на голову маленькую металлическую шапочку. Девушка не двигалась и не издавала ни звука – она безмолвно плакала.
Элрик встряхнул головой, и его длинные молочно-белые волосы на мгновение ореолом взвились вокруг него. Печальные малиновые глаза императора Мелнибонэ начали сосредоточиваться на окружающем его мире. Он узнал корабль – он был копией мелнибонийских боевых барок. Никаких сомнений – именно на этом корабле граф Саксиф Д’Аан оставил родную землю в поисках Малиновых врат. Теперь Элрик не сомневался, что это тот самый Саксиф Д’Аан; его страх перед графом был куда как меньше, чем у его спутников, а вот любопытство – гораздо больше. Он и в самом деле чуть ли не с ностальгией смотрел на пущенное передней катапультой с золоченого корабля зажигательное ядро – как оно, сверкая, словно комета, зеленоватым светом, летело на них, шипя и рассыпая искры. Он бы ничуть не удивился, увидев в небе над собой огромного дракона, потому что именно с такими золотыми кораблями и драконами Мелнибонэ когда-то покорило мир.
Зажигательное ядро упало в воду в нескольких дюймах от их носа – стрелявшие именно туда и целили; это было предупреждение.
– Не останавливайтесь! – крикнула Васслисс. – Лучше уж погибнем в огне! Так будет лучше!
Смиорган смотрел вверх.
– У нас нет выбора. Смотрите. Кажется, он заставил ветер стихнуть.
На море стоял полный штиль. Элрик мрачно улыбнулся. Теперь он понимал, что чувствовали жители Молодых королевств, когда его предки использовали против них подобную тактику.
– Элрик? – Смиорган повернулся к альбиносу. – Ведь это мелнибонийцы. И корабль этот, без всяких сомнений, из Мелнибонэ.
– Как и их тактика, – ответил ему Элрик. – Во мне течет королевская кровь. Я мог бы сейчас сидеть на императорском троне, если бы захотел. Есть шанс, хоть и небольшой, что граф Саксиф Д’Аан, хотя и жил раньше, признает меня, а потому признает мою власть. Ведь мы, обитатели острова Драконов, довольно патриархальны.
Девушка заговорила, облизнув сухие губы. В голосе ее слышалась безнадежность:
– Он признает власть только Владык Хаоса – тех, кто ему помогает.
– Ну, эту власть признают все мелнибонийцы, – шутливо сказал Элрик.
Звуки из трюма становились сильнее – ржание и стук копыт жеребца.
– Мы со всех сторон окружены колдовством! – Обычно румяное лицо графа Смиоргана побледнело. – Неужели ты ничего не можешь противопоставить этому, принц Элрик?
– Кажется, ничего.
Золотой корабль был теперь совсем близко. Элрик увидел, что высоко над ними у бортов сгрудились не имррирские Воины, а головорезы вроде тех, с которыми он сражался на острове, и они явно принадлежали к самым разным историческим периодам и народам. Борт золотого корабля царапнул борт корабля Элрика, полетели абордажные крючья, впившиеся в деревянную оснастку торгового судна, и сверху раздались радостные крики – разбойники смеялись над своими жертвами, грозя им оружием.
Девушка бросилась было к другому борту корабля, но Элрик остановил ее, схватив за руку.
– Не надо, умоляю! – крикнула она. – Лучше прыгнем вместе и утонем!
– Ты думаешь, смерть спасет тебя от Саксифа Д’Аана? – спросил Элрик. – Если он и в самом деле обладает такой силой, как ты говоришь, то смерть тем надежнее сделает тебя его рабой!
Девушку пробрала дрожь, а когда она услышала голос, обратившийся к ним с одной из палуб золотого корабля, то издала стон и, потеряв сознание, упала на руки Элрику. Он, ослабевший после заклинаний, едва удержался на ногах, чтобы не упасть вместе с ней на палубу.
Этот голос звучал над грубыми криками и гоготом команды. Голос звучал чисто, ритмично и даже весело. Это был Голос мелнибонийца, хотя слова и произносились на общем языке Молодых королевств, являвшем собой испорченный вариант языка Сияющей империи.
– Прошу разрешения капитана подняться на борт.
Граф Смиорган проворчал в ответ:
– Вы нас крепко держите, господин! Не пытайтесь прикрывать акт пиратства вежливыми манерами.
– Насколько я понял, вы мне даете разрешение. – Голос того, кто говорил это, оставаясь невидимым, ничуть не изменился.
Элрик увидел, как участок леера на корабле убрали и с галеона на их палубу спустили трап, обитый золотыми гвоздями, чтобы не скользили ноги.
На вершине трапа появилась высокая худая фигура с тонкими чертами мелнибонийского аристократа. Одетый в просторные одежды из ткани с золотой нитью, в замысловатом шлеме, с золотыми и эбеновыми украшениями на длинных каштановых кудрях, свисающих из-под шлема, он двигался, надменно неся голову. У него были серо-голубые глаза, бледная кожа с едва заметным красноватым оттенком, и, насколько мог судить Элрик, шел он без оружия.
Граф Саксиф Д’Аан начал величественным шагом спускаться по трапу, его головорезы – за ним. Контраст между этим красивым и умным созданием, и теми, кем он командовал, был разительный. Если его осанка была горделива, изящна и благородна, то они шли сутулясь – грязные, опустившиеся, тупые, радующиеся легкой победе. Ни в одном из них не было и следа человеческого достоинства – на каждом не к месту пышные, но потрепанные и грязные наряды, у каждого при себе не меньше трех видов оружия, и на каждом награбленные драгоценности – кольца в носу и в ушах, серьги, браслеты, ожерелья, перстни на руках и ногах, подвески, булавки и все в таком роде.
– О боги! – пробормотал Смиорган. – Мне еще не доводилось видеть столько отбросов сразу, хотя кого я только ни встречал в своих путешествиях. Как это такой человек выносит их компанию?
– Может, это соответствует его чувству юмора, – предположил Элрик.
Граф Саксиф Д’Аан сошел на палубу и обвел взглядом троих, так и оставшихся стоять на юте. Он слегка поклонился. Выражение лица у него было сдержанное, и лишь по глазам читалось, какая в нем бушует буря эмоций, в особенности когда он увидел девушку в объятиях Элрика.
– Я граф Саксиф Д’Аан из Мелнибонэ, а ныне повелитель островов за Малиновыми вратами. У вас находится то, что принадлежит мне. Я желаю забрать это у вас.
– Ты имеешь в виду госпожу Васслисс из Джаркора? – спросил Элрик голосом таким же ровным, как голос графа.
Саксиф Д’Аан, казалось, в первый раз обратил внимание на Элрика. На лбу у него появилась морщинка, но быстро пропала.
– Она моя, – сказал он. – Вы можете быть уверены, что ей не причинят никакого вреда.
Элрик знал, что сильно рискует, но, желая получить преимущество, заговорил на высоком мелнибонийском – языке, на котором говорили между собой те, в ком текла королевская кровь.
– Я знаю твою историю, а потому меня одолевают сомнения, Саксиф Д’Аан.
Человек в золотой одежде чуть напрягся, и в его серо-голубых глазах сверкнуло пламя.
– Кто ты такой, что говоришь на языке королей? Откуда тебе известно мое прошлое?
– Я Элрик, сын Садрика, четыреста двадцать восьмой император народа из Р’лин К’рен А’а, – народа, высадившегося на острове Драконов десять тысяч лет назад. Я Элрик, твой император, граф Саксиф Д’Аан, и я требую, чтобы ты соблюдал верность мне.
Граф Саксиф Д’Аан теперь надежно держал себя в руках. Он ничем не показал, произвели ли на него впечатление слова Элрика.
– Твое правление не простирается за пределы твоего мира, благородный император, хотя я и приветствую тебя как такого же монарха, как и я сам. – Он распростер руки, отчего его длинные рукава зашуршали. – Этот мир мой. Я властвую над всем, что лежит под голубым солнцем. А потому ты вторгся на мою территорию. И я имею все права поступать так, как мне нравится.
– Пиратская бравада, – пробормотал граф Смиорган, который не понял ни слова из этого разговора, но по тону кое о чем догадался. – Пиратское хвастовство. Что он говорит, Элрик?
– Он убеждает меня, что он не пират в твоем понимании этого слова, граф Смиорган. Он говорит, что он правитель этого мира. А поскольку других тут явно нет, мы должны принять его притязания.
– О боги! Тогда пусть он и ведет себя как монарх и пропустит нас через свои воды.
– Возможно, он и пропустит, если мы отдадим ему девушку.
Граф Смиорган покачал головой.
– Я этого не сделаю. Она – мой пассажир. Я за нее отвечаю. Я скорее умру, чем отдам ее. Таков кодекс морских Владык из Пурпурных городов.
– Вы славитесь своей преданностью этому кодексу, – сказал Элрик. – Что же касается меня, то я взял эту девушку под свою защиту, и как наследственный император Мелнибонэ я не могу позволить запугать себя.
Разговаривали они шепотом, но граф Саксиф Д’Аан услыхал их.
– Должен вам сообщить, – ровным тоном сказал он на обычном языке, – что эта девушка принадлежит мне. Ты похитил ее у меня. Разве так ведут себя императоры?
– Она не рабыня, – сказал Элрик, – она дочь свободного купца из Джаркора. Ты не имеешь на нее никаких прав.
Граф Саксиф Д’Аан ответил на это:
– Значит, я не смогу открыть вам Малиновые врата. Вы останетесь в моем мире навсегда.
– Ты закрыл врата? Разве это возможно?
– Для меня возможно.
– Ты знаешь, что девушка предпочтет смерть твоему плену, граф Саксиф Д’Аан. Тебе доставляет удовольствие вселять в людей такой ужас?
Человек в золоте заглянул в глаза Элрику, словно тот бросил ему какой-то таинственный вызов.
– Дар страдания всегда был любимым даром нашего народа, разве нет? Но я предлагаю ей другой дар. Она называет себя Васслисс из Джаркора, но она не знает себя. Я знаю. Она – Гратьеша, принцесса Фвем-Омейо, и она станет моей невестой.
– Как же это получается, что она не знает собственного имени?
– Она реинкарнация – душа и плоть идентичны. Вот почему мне это известно. И я ждал ее, император Мелнибонэ, много десятков лет. И я не позволю обманом отнять ее у меня.
– Как ты сам отнял ее у себя два века назад в Мелнибонэ?
– Ты многим рискуешь, говоря таким откровенным языком, брат монарх! – В голосе Саксифа Д’Аана зазвучала предостерегающая нотка, куда как более яростная, чем могло показаться по его словам.
– Что ж, – пожал плечами Элрик, – ты сильнее нас. Мое колдовство почти не действует в твоем мире. Твои головорезы превосходят нас числом. Тебе не составит труда забрать ее у нас.
– Вы должны отдать ее мне. И тогда вы сможете без помех вернуться в свой мир и свое время.
Элрик улыбнулся.
– Это твое колдовство. Она никакая не реинкарнация. Ты перенес дух своей утраченной любви из загробного мира в тело этой девушки. Я прав? Поэтому она должна быть отдана добровольно, иначе твои чары ударят по тебе самому… во всяком случае, опасность такая есть. Неужели ты готов рисковать?
Граф Саксиф Д’Аан отвернулся, чтобы Элрик не видел его глаз.
– Она та самая девушка, – сказал он на высоком мелнибонийском. – Я это знаю. Я не желаю ей зла. Я просто верну ей ее воспоминания.
– Тогда положение безвыходно, – сказал Элрик.
– Разве у тебя нет никакого сочувствия к собрату королевской крови? – пробормотал Саксиф Д’Аан, по-прежнему не глядя на Элрика.
– Но ведь ты сам тоже не выказал такого сочувствия, Насколько мне помнится, граф Саксиф Д’Аан. Если ты принимаешь меня как императора, то должен принимать и мои решения. Эта девушка находится под моей защитой. Или ты должен будешь взять ее силой.
– Я слишком горд.
– Подобная гордость всегда будет убивать любовь, – почти с состраданием произнес Элрик. – Ну и что теперь, повелитель лимба? Что будешь делать с нами?
Граф Саксиф Д’Аан поднял свою благородную голову, собрался было ответить, но туг из трюма снова раздались ржание и стук копыт. Глаза графа расширились. Он вопросительно посмотрел на Элрика, и что-то похожее на гримасу ужаса исказило его лицо.
– Что это? Что там у тебя в трюме?
– Всего лишь ездовой конь, – ровным голосом сказал Элрик.
– Лошадь? Обычная лошадь?
– Белоголовая. Жеребец под седлом и в сбруе. Без всадника.
Саксиф Д’Аан туг же резким голосом отдал команду своим людям:
– Этих троих взять на борт нашего корабля. А этот затопить немедленно! Быстрее! Быстрее!
Элрик и Смиорган оттолкнули потянувшиеся было к ним руки и сами двинулись к трапу, вдвоем неся девушку.
– Пока мы живы, Элрик. Но что будет потом?
Элрик покачал головой.
– Мы должны надеяться, что сможем и дальше пользоваться гордыней графа Саксифа Д’Аана против него и к нашей выгоде, хотя одни только боги знают, как нам выпутаться из этого положения.
Граф Саксиф Д’Аан спешил по трапу впереди них.
– Скорее! – закричал он. – Поднимайте трап!
Они стояли на палубе золотого боевого барка и смотрели, как поднимают трап и возвращают на место леер.
– Зарядить катапульты, – приказал Саксиф Д’Аан. – Используйте свинец. Немедленно затопите это судно!
Звуки в переднем трюме стали еще слышнее, лошадиное ржание разносилось по кораблю и над водой. Копыта колотили все яростнее, и вдруг конь пробил доски между люками, зацепился передними копытами за палубу и через мгновение уже стоял наверху, бил копытами по дереву – шея вздыблена, из носа валит пар, глаза сверкают, словно конь готов ринуться в схватку.
Граф Саксиф Д’Аан уже не делал попыток скрыть обуявший его ужас. Голос графа срывался на вопли, когда он подгонял своих головорезов, пугая их самыми страшными пытками, если они не будут выполнять его приказания со всей сноровкой, на какую только способны. Катапульты были поставлены на позиции, и огромные свинцовые шары полетели на палубу корабля Смиоргана. Они пробили доски, как стрелы пробивают пергамент, и корабль сразу же начал тонуть.
– Обрезайте абордажные крючья! – закричал Саксиф Д’Аан, выхватывая меч из рук одного из своих людей и перерубая ближайший к нему канат. – Руби концы!
Корабль Смиоргана стонал и ревел, как тонущий зверь, а когда канаты были перерублены, почти сразу же перевернулся вверх килем, и конь исчез из виду.
– Поворачивай, – кричал Саксиф Д’Аан. – Назад в Фхалигарн, и побыстрее, или я скормлю ваши души самым свирепым демонам!
Из пенящихся бурунов послышалось высокое ржание, и корабль Смиоргана скрылся под водой. Элрик увидел белого жеребца – тот плыл мощно и уверенно.
– Вниз! – приказал граф Саксиф Д’Аан, указывая натрап. – Этот конь может учуять девушку, и тогда уйти от него будет в два раза труднее.
– Почему ты его так боишься? – спросил Элрик. – Ведь это всего лишь конь. Он ничем не может тебе повредить.
Саксиф Д’Аан с горечью рассмеялся.
– Ты так считаешь, мой собрат монарх? Ты так считаешь?
Они несли девушку вниз, и Элрик хмурил лоб, пытаясь вспомнить подробности легенды о Саксифе Д’Аане, о девушке, так жестоко им наказанной, и о ее любовнике – принце Каролаке. Последние услышанные им слова графа Саксифа Д’Аана были:
– Ставьте больше парусов! Больше!
Потом люк за ними закрыли, и они оказались в кают-компании, обставленной с мелнибонийской роскошью. Здесь были богатые обои на стенах, много драгоценного металла, украшения необыкновенно изящного и, по мнению графа Смиоргана, упаднического стиля. Первым внимание на запах обратил Элрик – как только опустил на диван девушку.
– Хм, это же запах склепа – сырой, плесневелый. Но никакого гниения тут нет. Удивительно, не правда ли, друг Смиорган?
– Я его почти не заметил, Элрик. – Смиорган говорил упавшим голосом. – Но в одном я с тобой не могу не согласиться. Сильно я сомневаюсь, что мы выйдем из этой переделки живыми.