Заметив, как обеспокоено посматривает назад Грей, поняла, что они меня потеряли… я слишком хорошо слилась с окружением. Граф Рилан недовольно обернулся, передернув плечами, и пронзительно глянул в сторону наемников. Без труда разглядев в холодных глазах недовольство, смешанное с изрядной толикой недоумения, я на минутку приосанилась и успокаивающе погладила лошадь между ушей. Кивнув своим наверняка неприятным мыслям, он отвернулся.
Затем резко вытянул руку, нетерпеливо отдернув кружева, и я заметила, как с его пальцев сорвалась желто-красная искорка, пронеслась над пропастью, оставляя размытый оранжевый след, и впиталась в странный узор, которым была украшена большая темно-зеленая глыба на противоположной стороне. Знак налился нестерпимым белоснежным сиянием и резанул по глазам мощной вспышкой. Хорошо, что край капюшона затеняет лицо… проморгавшись, я увидела, что появившийся на месте зеленого камня во рот, укрепленный с помощью двух внушающих уважение столбов, медленно опускает на натянутых до звона цепях большой подвесной мост из толстых бревен, перевитых широкими железными полосами. Интересно, откуда здесь дерево?
Проезжая по сухим стволам, заметила, что им не меньше пятисот лет. Толстые бревна, покрытые темным налетом, с возрастом становились только тверже, и, судя по звонкому цоканью копыт, давно достигли того состояния, когда обыкновенное оружие не может нанести ему заметного ущерба. Вероятно тогда, до становления династии Хейхольта, на этой пустоши еще росли Вернеи, железные сосны… впрочем, скорее мост был состарен искусственно… На бушующие внизу волны я старалась не смотреть.
Кортеж принцессы Ирин неторопливо двигался по дороге, приближаясь к грандиозным воротам. Темно-серые скалы, тянущиеся по левую руку были так же безжизненны, как и пустошь. Дорога, вымощенная истертыми плитами, хранила следы многих поколений, точно также неохотно поднимающихся вверх. Кони нервничали, всхрапывая и дергая ушами…
- Ну, спокойнее, милый… - нашептывала я, наклоняясь к шее коня и осторожно поглаживая его по гриве. Ох, кто же успокоит меня? Прикрыв глаза, вновь ощутила резкую, нервную пульсацию дырявой Вуали, не давшую мне заснуть прошлой ночью… Она вызывала тошноту и слабую боль в висках… боюсь ли я? О, да!! Но не настолько, чтобы, оттолкнувшись ногами от стремян, ринуться вниз, навстречу острым скалам и холодным, смертельным водам.
Вход в замок почему-то располагался со стороны моря, на севере, и чтобы попасть к нему, пришлось сделать почти целый круг вдоль высоких стен, мимо такого же темно-зеленого камня, скрывающего подвесной мост, ведущий на другую сторону пропасти. Хотя… разумно, ведь захватчику, если он преодолеет мосты, но не сможет сходу форсировать стены, придется проделать путь до ворот под градом стрел и заклятий. Впрочем, никто не знает, какими мыслями руководствовались неведомые строители, да и самая страшная в стране угроза неимоверное количество лет исходит изнутри этих стен, давно забывших, что такое штурм.
Ворота, произведение великих древних мастеров, предназначенное не только для услаждения взоров искусной резьбой, но и служащее надежной преградой… не выпускающей желающие вырваться на свободу силы. Высокие, в три человеческих роста, вырезанные из цельных кусков серого гранита, они бесшумно проворачивались на гигантских петлях, пропуская нас в выложенный темно-алым камнем проход. И он своей структурой разительно напоминал другой, только пыльный и заброшенный… высокие полукруглые своды, звук под которыми не уносится вдаль, а приглушенной волной тянется позади; те же стальные решетки - отсекатели, поднятые сейчас вверх, но не заржавленные, а поблескивающие в сумерках остро заточенными остриями. Узкие щели, откуда за нами следили внимательные глаза… Я передернула плечами, ощутив слабые отголоски Магии Опознания. Стража замка Королей недаром ест свой хлеб, ни на мгновение не ослабляя внимания, направленного как внутрь, так и наружу…
- Отринь надежду, всяк вошедший сюда… - сдавленно прошептала я въезжая под своды тоннеля, по длине не уступающего лариннскому.
Мы ни минуты не задержались перед дверьми… значит, нас видели и ждали и все время, пока кони нервно перебирая ногами, шли вверх, кто-то очень терпеливый наблюдал за нашим продвижением. Почему эта простая мысль мне так не нравится?
Вдох, выдох… дайте мне сил, Боги мои, выдержать это испытание с честью и выжить… вдох, выдох… нужно ясное сознание, свободное от страха и предчувствий. Тонкое восприятие, отточенный клинок внимания и кладовая странных фактов должны быть готовы… сейчас!
Один за другим, закутанные в синее люди выныривали из сумрака тоннеля на площадку внутреннего двора. Я последовала за ними, замерев в шеренге спешившихся наемников слева от ворот. Карета, сделав неполный круг по грязно-красному камню двора, остановилась перед широкой мраморной лестницей, ведущей в большое, неуклюжее строение, облицованное искристым, отполированным гранитом. На простую трехэтажную, квадратную постройку были налеплены арки, колонны, полуколонны, барельефы, множество изящных башенок венчали покатую крышу. Это было северное крыло, соединенное коротким переходом с основным зданием, столь же обильно увешанным архитектурными излишествами. Восточное, западное и южное крылья, помимо прочего, имели по одной толстой башенке, опасно нависающей над стенами Замка и пропастью.
Я огляделась. Нас встречали… итак… сенешаль, благообразный старик в поношенной синей мантии, высокий сухопарый придворный с лицом похожим на крысиную мордочку - регент, судя по королевскому медальону на тощей шее… капитан Стражи, статная воительница, сразу определенная мною как чистокровная уроженка Хальдских степей, полсотни ее отборных подчиненных, серыми тенями выстроившихся вдоль стен… от них веяло освежающим холодом опасности… и…
Невысокий, похожий на тонкокостную птичку человечек, в ярко-голубом камзоле, стремительно слетевший навстречу величественно выплывающей из кареты принцессе, которой граф Рилан, спешившийся самым первым, галантно подал руку. Человечек суетливо подбежал, раскинув руки, желая обнять прибывшую леди, но она едва заметно уклонилась…
- Дорогая сестра!! - поняв ошибку, он склонился, коснувшись тонкими губам холодной равнодушной руки. Ну, ну… Я думаю, основное чувство, обуревающее сейчас верей-аали - голод, а вовсе не желание пообщаться с родственниками, и точно…
- Дорогой брат… - прошелестела она, собственническим жестом касаясь щеки человека-птички, и я ощутила, как жадно трепещут клочья ауры, желающие впиться в души окружающих, - … ты вырос… Леран.
Итак, произнес некто холодный и рассудительный внутри меня, его высочество Леран… старший брат, претендент на престол, некромант. И прочее… коротко остриженные тускло- серые волосы, глубоко посаженные глаза под густыми бровями, резко выступающие скулы. Кожа так туго обтягивала лицо, что казалась мертвым пергаментом, наклеенным на кости черепа. Под внешним ярким, солнечным оперением скрывалась душа, которой было ненавистно все живое. Принц на мгновение, всего лишь на краткий миг утерял контроль над своей маской, но я уловила хищный блеск в фамильных серых глазах и гримасу презрительной жалости на узком лице. Этого человека сжигала всеобъемлющая ненависть, порожденная, вероятно, осознанием своей мнимой физической неполноценности… пожирающая каждое чуждое начинание, долженствующее подарить процветание любому, кроме него самого.
- Ты задержалась, сестра, - поднимаясь по ступеням чуть впереди принцессы, заметил Леран, - мы уже начали волноваться.
- Да…? - равнодушно качнула головой верей-аали, - случились небольшие неприятности по дороге сюда…
- Надеюсь, никто не пострадал? - в притворном испуге всплеснул руками принц.
- Нет… - ее высочество поднялась, сопровождаемая шелестом и колыханием многочисленных складок серебристого дорожного одеяния, к терпеливо ожидающим ее персонам, и едва заметно склонила голову, - приветствую вас, господа. Милорд сенешаль, саи-сер Дареан, капитан Даверрея…
Саи-сер Дареан, значит. Бастард королевской крови, брат короля, избран регентом на период междуцарствия лордами или объявлен таковым по завещанию? Не так уж и стар, но видно, что в молодости он не блистал красотой, являя собой живое анатомическое пособие. Возможно, это фамильное… болезненная худоба и тонкая кость? Принцесса не очень похожа на брата… Интересно, теперь он имеет право на два голоса в чью-то пользу, как регент и как лорд, или только один? Он явно старается держаться от верей-аали как можно дальше.
Приветствия не затянулись, сенешаль поцеловал руку гостье, регент склонился в умеренно вежливом поклоне, капитан отсалютовала мечом. Никто не проявил ни откровенной неприязни, ни явной симпатии… все строго по протоколу, ничего лишнего. Сражение будет впереди. Впрочем, кое-что сразу становится понятно - капитан обязана сохранять нейтралитет, и ей совершенно некогда принимать участие в выборах, потому что на Кромке во время междуцарствия неспокойно.
- В Западное крыло, ваше высочество, вы не возражаете? - донесся до меня голос сенешаля. Принцесса молча склонила голову и вошла внутрь.
Как только она в сопровождении лорда Рилана, сенешаля, регента и принца скрылась внутри замка, капитан энергично принялась раздавать приказы, быстро сбежав по ступеням. Под ее руководством карету мгновенно разгрузили появившиеся, будто из ниоткуда, слуги, они же увели коней направо, к стене, где была пристроена конюшня и каретный сарай, а испуганно озирающиеся прислужники принцессы в сопровождении полудесятка стражей и наемников строем отправились мимо главного входа налево, огибая серые стены, украшенные бессодержательными барельефами.
Именно в этот момент я поняла, что за нашим прибытием наблюдал кто-то еще, потому что он перенес внимание на меня… Впрочем, скорее на Грейнарра, который уверенно шагал по дороге мимо арочного перехода, соединяющего Северное крыло с главным корпусом. Немного неуклюжая громада возвышалась даже над сторожевыми башнями, а в переходах много раз перестраиваемого и надстраимового дворца можно было заблудиться. Первый этаж этого здания был сложен из того же черно-красного камня, что и основание стены… древняя мозаичная кладка скрывала в своих недрах множество секретов и тайных ходов, а в его подземельях сохранился Зеркальный и старый Тронный залы, где хранился Кровавый ключ, замыкающий это место.
Исподтишка оглядываясь, я, поравнявшись с ним, сказала, пытаясь стряхнуть липкую паутину слежения:
- Проследите, чтоб мой багаж доставили по назначению … это важно, - не хватало, чтобы интересным содержимым моей шкатулки заинтересовался кто-то чужой.
Грей коротко кивнул, сосредоточенно хмурясь. Он так и не накинул плаща, оставаясь в простой кожаной безрукавке, и шагал, рассеянно поглаживая рукоять заткнутого за пояс кинжала. Вновь скользнув безразличным взглядом по пристройкам, чахлым деревцам в кадках вдоль дорожки, я подняла глаза вверх, и мое внимание привлекли башни, в узких стрельчатых окнах которых зияла чернота. Странно, в одном из них чувствуется смутное движение… именно чувствуется, потому что в глубокой бархатной тьме невозможно ничего разглядеть.
Кто ты, смотрящий?
Третий этаж западного крыла был предоставлен в полное распоряжение принцессы Ирин. И здесь заблудиться было совершенно невозможно. Единственная лестница выводила в недлинный широкий коридор, освещенный слегка чадящими факелами, где было всего несколько дверей. Две караулки, четыре гостиные и дверь, ведущая в апартаменты принцессы. И гнетущая, мрачная атмосфера, шлейфом тянущаяся за верей-аали, грациозно вплывающей на площадку перед лестницей.
Она благосклонно кивнула замершим у стены слугам из местных, довольно и предвкушающе облизнула губы… раскинула руки… от нее сильно потянуло холодом и смертью… тени на стенах колыхнулись, когда жадная сила коснулась каждого из присутствующих, отбирая чуть-чуть жизни.
В голову будто вонзилась раскаленная игла. Опершись спиной о косяк, я потерла виски. В этих стенах магия верей-аали будто бы резонирует, отражаясь от стен, и, накладываясь сама на себя, усиливается… принцесса довольно улыбнулась и, поманив пальцем полуобморочных и бледных вовсе не от природы горничных, скрылась за дверями покоев, шелестя серыми шелками. Граф оглядел перекошенные лица наемников и слуг… рыкнул недовольно:
- Займитесь делом! А ты, - в серо-зеленых глазах, устремленных на меня, мелькнуло раздражение, - жди здесь! Грей… идем.
Взметнулся черно-синий плащ и граф с телохранителем последовали за принцессой. Вы раздражены, лорд Рилан? Чем? Может быть, прибыв сюда, вновь ощутили всю ничтожность ваших устремлений? Или вас подавляет осознание чужого величия? И жажда все такой же недоступной, далекой власти, которая принадлежит не вам? Зависть и жадность, недостойные и столь обыденные чувства… очень часто именно они являются первопричиной бед, что обрушиваются на мир.
Зависть… она бывает разной. Моя - тихая, бесконечно язвительная, упрямая, раз за разом заставляла подниматься с земли и делать шаг навстречу учителю. Безучастно следя за танцем теней на противоположной стене, я ожидала приглашения в покои принцессы Ирин и вспоминала… Суета окружающего мира отдалилась…люди, привычно замершие на страже у лестницы и широких дверей из черного дерева, капитан, гоняющий без продыху свободных от дежурства подчиненных, слуги, перетаскивающие багаж с проворством помилованных смертников…
Зависть и упорство сделали из меня мастера, а жадность определила мой извилистый путь. Хотя… не жадность, а жажда, жажда новых мест, новых встреч, новых впечатлений.
Начав учебу слишком поздно, я не могла сравниться с ровесниками, танцующими на канатах едва ли не с рождения. Но так хотелось… и зависть к тем, кто с легкостью жонглировал острейшими кинжалами, сливаясь в двойной серебристый вихрь стремительной раккаты, сделала то, что не смогли ни талант, ни ум… Знание и умение вошли в юное тело, сделав его гибким и опасным. Инстинкты хищника уравновесили хрупкий разум, рассыпавшийся на тысячи осколков и собравшийся вновь, уже совершенно по иному… Слившись в единое целое, они переплавили, воссоздали нечто новое, сила изменения и пластика постоянства вобрали в себя чужой опыт, трансформируя и подчиняя… Вихрь торжества поднялся в глубине души, когда, увернувшись от оббитого железом сапога, я услышала от него почти покорное:
- Хорошо, я буду учить тебя, Эрнани…
Пусть двойное ученичество не было легким, и в чем-то я всегда уступала тем, кто с рождения воспринимал науку сражения, все мучения окупились. Когда в один отчаянно прекрасный день, отплевываясь от весенней грязи и навоза, из круга поединков вышла подмастерье - фаталь.
Странно, но именно я, из марева давнего прошлого услышала неторопливые, уверенные шаги напряженного настоящего. Может быть, потому что впереди вестника неприятностей неслась волна странной чужеродной силы, перебивающей уже ставший почти привычным дерганный ритм дыхания Вуали. Нюх собаки тоже притупляется, если запах слишком сильный…
Раздувая ноздри, я выпрямилась, невольно обращаясь к кальке Охотника, и пристально уставилась на лестницу. Кто ты? Что несет этот мощный пенистый прилив? Чужака, которому не стоит видеть меня… Молчание прочих обеспечивалось самым надежным способом, а для прочих… на миг сосредоточившись, изменилась. Вовремя.
Он неспешно выступил из сумрака, в который была погружена лестница. Сухой, тонкий и гибкий, но очень опасный, как неумиротворенные травы Степи, затянутый в вызывающе черное одеяние, отчего матовая кожа казалась еще белее. Я склонилась в неторопливом придворном поклоне…
- Ваше высочество… ваш покорный слуга, - медоточиво прожурчала я, не разгибаясь. И только тут все прочие заметили его появление. Капитан стремительно развернулся, стражники вытянулись во фрунт, слуги испуганно столпившись в углу, попадали на колени. Очень похоже на переполох в курятнике, куда неожиданно заявился онгейнский рыжий пес…
- Чем мы, ничтожные, можем услужить вашему высочеству? - продолжила я, выпрямляясь, уверено взирая на сохраняющего маску легкой рассеянной скуки человека… человека ли? Но его цепкий взгляд стремительно обежал коридор, мгновенно сосчитав и оценив присутствующих… задержался на мне и вновь обратился внутрь.
- Ты кто? - недоуменно вздернул бровь принц.
- Сер Сирин, к вашим услугам, - вновь поклонилась я.
- Представь меня, - он неторопливо двинулся по коридору, являя моему оценивающему взору спокойную, легкую походку уверенного в своих силах властелина. И абсолютно чуждая, разливающаяся вокруг него сила, являлась гарантом его безопасности…
Я послушно двинулась следом сквозь замершее время, мимо окаменевших от неожиданности людей, раздвигая губы в подхалимской улыбке профессионального дворецкого. Спорить с этим человеком будет только самоубийца. Мужчина замер у резных створок, сложив руки на груди и насмешливо кривя губы при виде произведенного эффекта. Итак… тук, тук-тук-тук, тук-тук, и неторопливо распахивая дверь, я попросила каплю удачи… дабы заклинание, наложенное на нее, подождало с исполнением задачи.
- К вам посетитель, ваше высочество…
Клочья яростной силы взметнулись и опали, когда замершая среди алого бархата стен женщина резко обернулась и увидела…
Граф Новары непроизвольно напрягся, выдвигаясь вперед, Грейнарр невозмутимо посмотрел на меня, отступив к широкой арке…
- Его высочество принц Рик'лаанд, владетель Эйвара и прилегающих земель!
Не дожидаясь приказа, пропустила шагнувшего в резко сгустившийся воздух гостиной принца и выскользнула назад, в коридор, совершенно не желая выяснять, что привело сюда Черного принца Эйвара…
Подменыш… не удивительно, с такой внешностью! Угольно черные волосы, в которых уже струится седина, ярко-синие глаза - почему? В роду, где светлые волосы и глаза доминировали так долго, что стали неотъемлемым признаком высшей аристократии… И все же вы человек, принц, хотя кровь Элиарри, доставшаяся, наверное, от прадеда-подменыша, добавила вам Силы. Тонкой, действующей исподтишка, подтачивающей разум и тело. Только постоянный контроль за ней позволяет вам существовать, не сходя с ума. Да еще способность направлять силу вовне, изгоняя из себя…
Уходил он, сопровождаемый той же, ватной тишиной, с очень неприятной улыбкой на тонких губах… В его глазах стояло деланное безразличие, а в душе клубилась подлинная, искрящаяся, злобная радость.
Когда пришел мой черед, я бестрепетно шагнула в Алые покои. Быстро огляделась. Две арки вели в глубину помещения. Грей провел меня через левую, по увешанным гобеленами коридору, мимо старинных образчиков монументальной мебели, по дорогим коврам, устилающим холодный пол. Вокруг витал нежилой дух, пахло старостью, тленом… как в домах, куда годами не ступала нога хозяина. Слабый аромат свежести, струйкой вливающийся в коридор из Алой комнаты, был не в силах избавить помещение от стойкого привкуса пыли, тонкой пленкой оседающего на губах.