Гейс взялся за лезвие на большом пальце и потянул. И тут произошло нечто странное. Палец пошел трещинами, треснула ладонь, рука, стремительно стало разваливаться все тело. Гейс оттолкнул подальше от этого безобразия Мантия-Мукоделиса, и бросился к пульту за парализатором.
– Гейс, скорее сюда! – воскликнул Мантий-Мукоделис. – Сюда!
– Сейчас, – Гейс достал парализатор и поспешил обратно. – Не очень то мне хочется смотреть, если честно… Ой, фу! Кто это?
Куски развалившегося тела упали на пол, не смотря на сдерживающую силу парализатора, изнутри их покрывал толстый белый налет. Все в той же парализованной позе остался стоять какой-то невысокий худощавый человек, с ног до головы покрытый клейкой белой слизью. К пальцам его рук были прикреплены лезвия, соединенные хитросплетенными нитями, по всей видимости, обеспечивающие их зловещие выдвижение. Мантий-Мукоделис осмотрел фигуру со всех сторон и пришел к выводу, что раньше никогда его не видел.
– Какие будут предложения? – Гейс озадаченно разглядывал обнаженную фигуру, предварительно убрав с его рук лезвия.
– Его надо привести в чувства и расспросить, узнать, кто он такой и что стряслось с братом Эхатештампом.
– Думаю, с братом Эхатештампом стряслось непоправимое, – Гейс посмотрел на пол. – Если я приведу его в чувства, где гарантия, что он не бросится на нас?
– Он гол и безоружен, да и его комплекция не выглядит воинственной. Мы без труда с ним справимся.
– Особенно вы, – усмехнулся пилот. – Ладно, не век же созерцать сию премерзкую картину.
Он резко сдавил корпус "увара-у" и парализатор дважды выдал короткие белёсые очереди, вокруг фигуры неизвестного возникло плотное сероватое облако, и он медленно принялся оседать на пол. Вскоре он очнулся, сел и со стоном сдавил руками голову.
– Итак, начнем знакомиться сначала, – во избежание разнообразных сюрпризов, Гейс держал наготове "увара-у". – Ты кто такой будешь? Как зовут?
– Нело, – нехотя ответил незнакомец. Он пытался стереть с лица слизь, но только размазывал ее.
Мантий-Мукаделис поднял рубашку брата Эхатештампа и протянул ее Нело. Тот мрачно поблагодарил, вытер лицо, и Гейс с отцом получили возможность как следует рассмотреть молодого человека. Узкое смуглое лицо с неожиданно светлыми голубыми глазами, ровным носом, острым подбородком и тонкогубым ртом. Определить цвет его коротко остриженных волос было невозможно из-за покрывающей их слизи.
– Ты что ж такое творишь, Нело? – Гейс переложил парализатор в другую руку. – Вон чего с братом Эхатештампом сделал, потом на дедушку напал…
– Ничего я с этим братом не делал! – неожиданно зло огрызнулся Нело. – Я когда на него наткнулся, он уже помер!
– Как помер?! – всплеснул руками Мантий-Мукаделис. – Ах, бедный, бедный брат! Все-таки довела его легочная болезнь, не смог он исцелиться! И где же ты его нашел, Нело?
– В лесочке, недалеко от забора вашего монастыря, – Нело поднялся на ноги и принялся обтираться дальше.
– А зачем ты устроил такое… такое… вот, – Гейс указал парализатором на то, что осталось от тела брата. – Как ты сотворил такое с телом?
– Это не тело! То есть, оно не настоящее, это искусственный слепок! Я что, больной таскать на себе чье-то тело?!
– Мы пока еще не знаем, больной ты или здоровый. А в чем смысл? Ты не мог просто так уехать на Оксент?
– Не мог! – снова огрызнулся Нело. – Слушайте, отстаньте от меня! Мне нужно вымыться, эта штука подсыхает и сильно щиплет кожу!
– Глядите-ка! – хмыкнул Гейс. – Он хочет, чтобы мы от него отстали!
– Ему и впрямь следует вымыться, – сказал Мантий-Мукоделис, – а потом Нело всё поведает в подробностях. Правда, Нело?
– Да, – сердито буркнул он, и пошел прочь из кабины, то и дело поскальзываясь на белой субстанции.
– Шли бы вы присмотреть за ним, – обратился Гейс к Мантий-Мукаделису, – а я организую уборку, а то вниз страшно посмотреть.
– Да, пожалуй, это верное решение, – кивнул старик и поспешил за Нело.
Гейс проводил его взглядом, вздохнул, покачал головой и пошел к пульту вызывать механических уборщиков.
Глава шестая
Пол кабины управления сверкал чистотой, когда вернулись Мантий-Мукаделис с отмытым и переодетым Нело. Наконец-то появилась возможность увидеть его волосы: жесткие, мелко вьющиеся черные пряди, зачесанные назад, открывали упрямый выпуклый лоб, острые скулы и чуть оттопыренные уши довершали новоявленную картину. Выглядел Нело сумрачно, священник же казался порядочно взволнованным.
– Он ничего вам не сделал? – на всякий случай спросил Гейс.
– Нет, ну что ты! – всплеснул руками Мантий-Мукаделис. – Напротив, брат… э-э-э– э… Нело поведал мне историю, ужасающую своей несправедливостью!
– Представляю себе, – по-доброму улыбнулся Гейс, усаживаясь в кресло пилота. – Можно я не буду ее слушать?
– Нет, нет, ты обязательно должен это выслушать! Нело родом с планеты Даарис…
В голове пилота тихо щелкнуло, левый глаз сам собой внимательно прищурился.
– Погодите, как вы сказали? Нело с Даариса? А как, Нело, звучит твое имя полностью?
Убрав руки за спину, лже-брат Эхатештамп стоял в центре кабины, сердито разглядывая куполообразный потолок.
– Его имя – Нелуро, – сказал священник.
– Точно! – щелкнул пальцами Гейс. – Нелуро с Даариса! Странно, что я сразу тебя не узнал, наверное, потому, что никак не ожидал увидать на борту своего корабля!
– Откуда же ты знаешь брата… э-э-э-э… Нелуро?
– Видите ли, отец, всем транспортным узлам и компаниям рассылаются сводки об элементах, находящихся в межсистемном или межпланетном розыске. Таким образом, существенно снижается вероятность миграции преступных личностей с планеты на планету. В последних пяти сводках Нелуро с Даариса стабильно шел первым пунктом. За твою поимку, Нелуро с Даариса такое чудесное вознаграждение полагается, что я очень, очень рад нашей встрече. Я даже счастлив!
Гейс развернулся к пульту и коснулся сенсорной панели внешней связи.
– Что делать собираешься, Гейс? – непонятно почему разволновался Мантий-Мукоделис, спешно подходя к пульту.
– Собираюсь вступить в крепкую продолжительную связь с ближайшей базой и сообщить о том, что Нелуро с Даариса почтил нас своим присутствием. Нет, ну какой все же сегодня прекрасный выдался день, – Гейс бросил взгляд в обзорный иллюминатор на бездонную космическую тьму, – ну или ночь. – Еще один взгляд на временную панель. – Нет, все-таки день. Да, не часто так везет, не всякому удача улыбается…
– Погоди, – священник положил руку на плечо Гейса, и он опять невольно отметил, какая рука тяжелая, – ты совершишь величайшую ошибку!
– Послушайте, – терпеливо ответил Гейс, не убирая пальцев от панели, – я, разумеется, понимаю все эти ваши гуманные тезисы, извините, что не знаю всех подробностей, но приблизительное представление имею. Так вот, если вы сейчас скажете, что мы должны предоставить преступнику уютный кров, питательную еду и всяческую заботу, то вот что я об этом думаю…
– Выслушай! Просто выслушай, прошу тебя! – Мантий-Мукаделис склонился, заглядывая в лицо пилота. – А дальше поступай, как велит тебе сердце!
– Мое сердце велит мне связаться с ближайшей базой или базовым кораблем. Я ваши стремления изо всех сил тут уважаю, будьте любезны хоть раз уважить и мои.
– Брось, отец, – глухим, ровным голосом произнес Нело, – ничего ты от него не добьешься. Знаю я этих пилотов, такие же, как их корабли, а с железкой не договоришься.
– Кстати, забыл сказать: так как я единственная законная власть на территории крейсера, то в моих полномочиях изолировать вас обоих в каютах вплоть до прибытия на Генферу, – отрезал Гейс.
Нело молча развернулся и вышел из кабины, а Мантий-Мукаделис присел в соседнее кресло. Тяжело вздохнув, он посмотрел на отражение лица пилота в прозрачной толще иллюминатора.
– Насколько страстно ты мечтаешь навсегда покинуть Антису? – сказал Мантий-Мукаделис после продолжительной паузы.
– Довольно неожиданный вопрос, – Гейс постукивал пальцами по панели, не касаясь активизационных сенсоров и не включая ее. – Хотелось бы узнать, почему вы его задали.
– Нело обвинили в преступлении, которого он не совершал.
– Кто бы сомневался. Я уверен, что все, упомянутые в сводках исключительно невинные, честные личности.
– Он говорит правду, мне он не солжет.
– Он пробрался в ваш монастырь, он выдавал себя за брата Эхатештампа и уже столько раз вам солгал, что дальше больше некуда. Отец, обеденное время, шли бы вы покушать, а то я не имею права в присутствии посторонних набирать коды доступа к связи.
– Нело не всегда вёл достойный образ жизни, – Мантий-Мукаделис похоже не обратил внимания на его слова, – но зачастую он становился заложником обстоятельств, не по своей воле он совершал скверные деяния.
– И вот только он решил раскаяться и встать на честный светлый путь, – согласно закивал Гейс, – как вдруг произошло страшное: путь оказался слишком скользким, он упал и сильно расшибся. И пока он лежал весь в печальных слезах, к нему подбежали злодеи и заставили снова быть собой.
– Нело обвинили в убийстве Высочайшего Игунга планеты Анэль и похищении Сверкающего Салимантра.
– Простите меня, отец, но я и вправду не хочу знать, что такое Игунг и что там где сверкает. На борту опасный преступник, и я обязан связаться с базой. А почему вы спрашивали о моем желании покинуть Антису?
– Я хотел узнать, насколько оно сильно.
– Не вижу связи. А если честно, все хотят уехать с Антисы, но очень мало кому это счастье выпадает.
Движения "Антарагона", стремительно прорывающегося сквозь звездные бездны, почти не ощущалось на борту. Казалось, далекие звезды, размытые туманности и крошечные искры кораблей и станций стоят на месте неподвижно, но стоит пару раз моргнуть, как в иллюминаторе уже совсем иные туманности, звезды и искры других кораблей.
– Порою бывает так, спасая человека, помогая спасти его судьбу, спасаешь мир великий, судьбу целой вселенной, – словно издали донесся голос Мантия-Мукоделиса. – И разве можно знать наверняка, кто больше сейчас нуждается в помощи – Нело или же ты сам. Живет на Паттисфере величайший из расследователей преступлений планетарных масштабов. Несомненно, он смог бы отыскать истинных виновников злодеяния и спасти жизнь, приговоренного к немедленному уничтожению Нело.
– Не совсем представляю, как вы себе представляете смену курса? Я лично этого вообразить не в силах.
– Такому прекрасному пилоту должны быть известны месторасположения поисковых систем, а так же то, как вывести их из строя, чтобы на Антисе уверились, будто "Антарагон" потерпел крушение.
– Еще слово и я решу, что вы тоже беглый преступник, – усмехнулся Гейс. – Вы хоть представление имеете, к чему меня подталкиваете?
– Совсем скоро наш корабль подойдет к очередной пограничной зоне, где Нело мгновенно распознают, – Мантий-Мукаделис бросил взгляд в иллюминатор. – И путь к Генфере мы продолжим вдвоем, мой добрый пилот Гейс. В общем-то, и вправду настало время пищи, после постараюсь поспать.
С этим Мантий-Мукаделис поднялся с кресла и вышел из кабины управления. Гейс потер лоб, потом виски, помассировал запястья, затем коснулся сенсорной панели и набрал код. На темно-синем поле возникли серебристые символы, обозначавшие режим ожидания, это значило: корабль проходит зону, не прошитую связными потоками. И ближайший связепоток ожидался гораздо позже, чем хотелось бы. Подперев ладонью подбородок, он смотрел на отражение своего лица в иллюминаторной глади, затем провел пальцем по округлой синей выпуклости на пульте. Освещение в кабине погасло, стеновая обшивка стала прозрачной. Создавалось впечатление, что цветовое наполнение стекает со стен, растворяясь прямо в космосе. Глубоко вздохнув, Гейс встал с кресла и принялся мерить шагами кабину, затем сел на пол, уткнувшись подбородком в колени. Лучше всего он успокаивался и собирался с мыслями в моменты иллюзорного присутствия в космическом пространстве без корабля. Глядя на щедро расцвеченные звездными огнями дали, Гейс рассматривал дождливые пейзажи Антисы. При одном только воспоминании о транспортной компании "Вельсевера", об Эри Риве, о днях, бредущих уныло мимо жизни, его пронзила тонкая холодная тоска. Она длинной гладкой иглой вошла в сердце и Гейсу, должно быть, впервые в жизни захотелось заплакать от безысходности. Даже не заплакать – зарыдать, упав ничком, возникло даже желание постучаться лбом об пол.
Вскоре над сенсорной панелью возник легкий световой значок, сообщавший о входе в связепоток. Глядя, как вращается в воздухе ромбовидный символ, Гейс задержал дыхание и не дышал, сколько хватило сил. Легкий световой значок стал насыщенного зеленого цвета, что означало доступность внешней связи. Гейс шумно выдохнул, встал с пола и побрел к пульту. Он смотрел на яркий символ, вращающийся вокруг своей оси до тех пор, пока глаза не защипало, затем поднес руку к сенсорной панели.
Мантий-Мукаделис сидел в своей каюте на краешке кровати и смотрел пол, когда разомкнулись дверные сектора, и на пороге возник Гейс.
– Вам известны точные координаты вашего расследователя на Паттисфере? – пробормотал он, не глядя на священника.
– О, да! – воскликнул он, и его лицо просияло.
– Похоже, я только что загубил свою жизнь… И стоит заметить, не без вашей помощи.
– Ты принял верное решение в одном и заблуждаешься в другом! Подожди меня здесь, я поспешу за Нело!
С тяжелым сердцем Гейс присел на гладкий кругляк одинокого сидения у овального белого столика, а отец торопливо покинул каюту. Судя по его лицу, он был так счастлив, словно Гейс принял решение спасти не какого-то непонятно что совершившего преступника, а его самого.
Глава седьмая
Не смотря на все попытки Мантий-Мукаделиса, Нелуро крайне неохотно повествовал о себе: он вздыхал и мямлил, мычал, гудел, смотрел по сторонам, в потолок, в пол, но ничего толком не говорил.
– Ладно, – не выдержал Гейс, – давайте ближе к сути. Что произошло на планете Анэль? Кого убили, что похитили и почему в этом обвинили именно тебя?
– Произошло убийство и кража, – нехотя ответил Нело.
– Ну?
– Что?
– Подробнее можешь рассказать? Мы вроде бы помогать тебе собрались! Конечно, я не испытываю особого энтузиазма на этот счет, потому что больше хочу спасти себя, правильно, отец? Что же касается твоей сомнительной судьбы…
– Высочайший Игунг Бикерий был якобы действующим правителем Анэль, – поспешно перебил Нело, – на самом же деле всем известно, что планетой управляет Директорат, а династия Игунгов стоит у власти просто так, для вида. Династия долго стояла у власти, но когда население Анэль разрослось, увеличилось до теперешних масштабов, а законы и порядки Игунгов безнадежно устарели, стало понятно, что с управлением они не справляются. И был учрежден Директорат. Официально они являются советниками Правящего Дома Игунгов, но на самом деле управляют Анэль от их имени. Игунгов это устраивает: они находятся на полном обеспечении, устраивают большие торжества и практически ничего не делают и от них давно ничего не зависит.
– Как красиво, – вздохнул Гейс, – мечта, а не жизнь.
– Высочайший Игунг Бикерий был самым старым из ныне живущей династии, – продолжал Нело. – Когда он появлялся на людях, одного взгляда хватало, чтобы понять – старик мало что соображает и вряд ли понимает, что вокруг происходит. Кому понадобилось его убивать, если он сам вот-вот отправится в космические глубины, не понимаю.
– А что из себя представляет Сверкающий Салимантр?
– Одна из трех главных реликвий Правящего Дома, – Нело вытянул ноги, стараясь получше устроиться на неудобном выдвижном треугольнике дополнительного сидения. – Это какая-то раковина, давно исчезнувшего водяного гада в пышной оправе: металлы дорогие, камни разноцветные, ну и все такое прочее. За что ракушке такая честь выпала, я не в курсе, с этой штукой у династии Игунгов своя история связана, одно могу сказать, мне такая громко известная вещь даром не нужна, ведь ее с Анэль не вывезешь, даже если разберешь оправу, а саму ракушку выбросишь. Каждый камень в оправе, каждый завиток известны всем и каждому, да и ценность у Салимантра больше мифическая, чем реальная, вывези его на другую планету, там никому дела до него не будет, ничего особо и не выручишь. И вот зачем, зачем спрашивается, мне устраивать пару настолько бесполезных преступлений, как убийство полуживого старика и похищение усердно охраняемой, но никому кроме анельцев не нужной ракушки?
– А что ты вообще делал на этой планете? – поинтересовался Гейс. – Ты же вроде с Даариса?
– Ну и что с того? – Нело исподлобья поглядел на пилота. – Где родился, там и умри? Ты ведь тоже не с Антисы родом, а с какой-то другой кучи космического мусора. Чем я занимался на Анэль… Есть там одно растение под названием "куам-кума". Из его плодов, семян и листьев делают три различных съедобных пряности. Сами анэльцы их в еду не суют, потому как очень уж отвратно воняют эти пряности, а вот на ряде ближайших к Анэль планетах они стоят безобразно дорого и очень ценятся, дороже многих камней и металлов. Да и растет "куам-кума" только на Анэль, щедро растет, анэльцы ее выращивают, обрабатывают и продают. Но помимо крупных компаний, занимающихся "куам-кумой", есть еще и незарегистрированные общества, работающие на себя и осуществляющие поставки пряностей в обход Директората. На эти общества работают разведотряды, выискивающие оранжереи, отслеживающие охрану и подающие сигналы к сбору. Бывает так, что некоторые разведотряды, отыскав оранжерею, не оповещают общество о находке, а собирают урожай сами и сами перепродают его. Я возглавлял один из таких разведотрядов, и мы время от времени…
– Общипывали дорогую вонючую травку себе в карманы? – усмехнулся Гейс. – Героическое дело!
– За это могли и обезглавить, чтоб ты знал! – огрызнулся Нело. – Так что дело было достаточно героичным!
– Но как же тебя привлекли к совершенным злодеяниям? – поинтересовался Мантий-Мукаделис.
– Не знаю, – Нело встал с сидения и принялся ходить по каюте. – У нас была хорошо отлажена система оповещения в случае опасности, она и на этот раз сработала как надо. Я возвращался с прогулки, когда мне сообщили, что в моем жилище воины Директората. Надо было узнать, что им от меня понадобилось, поэтому я пошел подземной тропой к жилищу и через слуховую панель пола послушал разговоры воинов. Тогда и узнал, кого я убил и что украл, оказывается, в моем жилище даже обнаружили ткань, в которую оборачивали Сверкающий Салимантр. В общем, я быстро понял, что на Анэль мне не имеет смысла оставаться. Не успел подняться страшный вой из-за произошедшего, как наше сообщество переправило меня грузовым транспортом на Оксент. Больше они ничего не могли для меня сделать, дальше предстояло выкручиваться самому. Единственным способом спастись было все время куда-нибудь бежать и чем дальше, тем лучше. Возможно, рано или поздно, у меня получилось бы перебраться в другую Галактику, куда не распространяются наши поисковые санкции, но пока что не получилось. Такая история.
– А почему именно ты? – почти одновременно произнесли Гейс и Мантий-Мукаделис.
– Не знаю, – Нело присел на кровать рядом с отцом. – Не понимаю, почему выбрали меня.
– А чем ты занимался до того, как попал на Анэль? – поинтересовался Гейс.