- Найз… - растерянно проговорила Эмирабель. - Но ты не знаешь, где они… где твоего отца… Как ты найдешь это место? Тебя ведь…
- Разберусь! И не говори никому! - мальчик вскинул не нее колючий мокрый взгляд.
- Не скажу, - лаконично кивнула Белка, развернулась и скрылась в темноте.
Когда вереница беглецов - королей и кухарей - закончилась, и мальчик тронулся в обратный путь, тоскливо гадая, как ему отыскать ход на кухню или хоть куда-нибудь, откуда можно выбраться в коридоры, вода неожиданно заплескалась, и из тьмы вырисовалось две фигуры: высокая и пониже.
- Я сейчас иду. Еще минутку. Голова закружилась, - фальшиво соврал мальчик - и узнал в маленькой Белку, а в высокой - Лезу. За плечом у кухарки был мешок, а в руке - лампа. В кулаке у девочки, зажатый лезвием вверх, как какой-то священный меч, тускло блестел кинжал.
- Я с тобой, - непререкаемым тоном заявила Эмирабель и протянула ему оружие: - Держи. Это дядя Тигр в лодке оставил. Значит, это твое.
- А?.. - Найз вопросительно глянул на женщину, потом с упреком - на Белку. - Я же просил…
- Я увидела, как вы поговорили, и Эмирабель пришла за мешком и ножом, и сама догадалась. Я вас провожу. Без меня вы ничего не найдете, - нахмурясь, проговорила Леза. - Тем более что пойдем мы не через кухню: последние, кто уходил, опустили решетку. Мне ее изнутри не поднять, а вам тем более. Да есть дорожка и покороче к тому месту, где оставался твой отец.
Найз кивнул, и маленький отряд двинулся к цели в полном молчании - лишь плеск воды и редкий крысиный писк нарушали давящую, как весь Дворцовый холм, тишину. Пройдя немного, они свернули в один из боковых ходов - и мальчик понял, отчего кухарка повела их сюда: своды тоннеля уже не терялись во мраке, но нависали так, что ребятам нужно было сутулиться, чтобы ненароком не задеть головами какой-нибудь уступ, оставленный небрежными строителями. Бедной же служанке приходилось идти, согнувшись чуть не вдвое, но при этом не сводя взгляда с потолка.
Спустя несколько десятков клозов и два поворота Леза остановилась под круглым отверстием в своде, с облегчением выпрямилась - и сразу верхняя часть туловища ее оказалась внутри колодца. Хоть он и был не таким широким, как тот, что вел на кухню, в него всё же можно было протиснуться взрослому, хоть и касаясь плечами неровно обтесанных стенок.
- Здесь, - проговорила она, задула фонарь, сунула в мешок, подтянулась с трудом - и начала подниматься. За ней мальчик отправил Белку, сложив ей в качестве ступеньки руки замком. Последним полез сам, на ощупь находя ржавые узкие скобы, вбитые на непредсказуемых расстояниях - или еще не выпавшие от времени и влаги, как их соседки.
Гадать, куда их вела кухарка, пришлось недолго. Над головой Найза тускло засветился неровный круг, заскрипели петли, и Леза негромко сказала:
- Пришли.
Мальчик, щурясь от света и ни на секунду не забывая, где рукоять кинжала, вылез, присел на край и настороженно огляделся. Веники, швабры, щетки, тряпки, полки с разной хозяйственной дребеденью… Чулан. Под ногами зиял колодец для слива грязной воды и забора свежей, через который они и проникли вовнутрь. Он поднялся осторожно, чтобы не стукнуться о ворот с бадьей, сделал шаг и услышал смачное хлюпанье под ногами - а, вернее, в ботинках. Там, где стоял он и его спутницы, медленно собиралась лужа.
- Нас же так полдня спустя выследить можно будет! - отчаянно воскликнул Найз.
- Ничего, - успокоила его кухарка. - Место, где они дрались - за углом. Поглядим быстренько - и обратно в тоннели. Если кто что углядит - пусть ищут рыбу в море.
Мальчик нахмурился, но не сказал ничего.
Леза разулась, на цыпочках подошла к двери и прислушалась. Ребята последовали ее примеру. Найз приложил ухо к гладкой филенчатой доске и затаил дыхание.
Тихо. Словно всё вымерло.
Или все умерли.
Отбросив крамольную мысль, он взялся за ручку и вопросительно глянул на женщину. Та кивнула.
Медленно, нол за нолом, стала появляться щель - и в спертый воздух, пропитанный мастикой и дегтем, так же медленно стал просачиваться запах крови. Не в силах больше выносить муку неизвестности, Найз распахнул створку и выскочил в коридор. Поворот - и открывшийся вид заставил его остановиться. Волна железистого запаха ударила в нос, и мальчик подавился вдохом, закашлялся, и почувствовал, что желудок рвется на волю. Он думал, что к этому времени привык ко всему, и только теперь понял, как ошибался. "Наверное", - отстраненно подумал он, борясь с тошнотой, - "что-то похожее дядя Лимба видел у дверей Звездной башни…"
Преодолев оставшиеся клозы как в кошмарном сне, Найз замер, растерянно разглядывая наваленные поперек прохода тела. Мечи, топоры, одинаковые кольчуги, наручи, коричневые кожаные штаны и сапоги - и кровь, кровь, кровь… Ах, если бы и сейчас под грудой вражеских тел лежал Фалько - пусть израненный, без сознания, но живой! Чего бы он только ни отдал за это!!!..
- Давайте искать, быстрее, - раздался за спиной тихий нервный голос Лезы, и мальчик вздрогнул, выдернутый из нечаянного забытья.
"А если он там - мертвый?!" - хотелось воскликнуть ему, но, стиснув зубы, он лишь выдохнул:
- Давайте.
После того, как баррикаду из тел растащили, стало ясно, что Фалько там не было. Найз растерянно застыл, не зная, скорбеть ему или радоваться. Его нет среди убитых - значит, он жив? Но где он? Перебил всех, но не успел спуститься и теперь где-то прячется или что-то замышляет? Или его захватили барзоанцы? Святой Радетель, неужели здесь нет ничего, что могло бы подсказать правильный ответ?!..
Лихорадочно, почти отчаянно Найз осмотрелся еще раз - и взгляд его упал на единственного пирата, который лежал в стороне от общей кучи. Из горла его торчал метательный нож, последний, с которым Фалько не расставался и который он просто не мог оставить - особенно сейчас. И это означало…
В груди у мальчика медленно заледенело, потому что означать это могло только одно. Гардекор не смог его забрать.
- Идите назад, - сипло, не узнавая собственного голоса, проговорил Найз. - Я пойду его искать.
- Никуда ты не пойдешь! - Леза схватила его за запястье, но парень вывернулся и зыркнул на нее так, что она отшатнулась. Кривясь от отвращения, он вытянул нож Фалько и подобрал еще один кинжал - для себя.
- Найз, ты его не найдешь, это невозможно! Дворец огромный, и в нем полно барзоанцев! - жарко воскликнула Эмирабель, но мальчик не удостоил ее ответом.
- Ты чокнутый! Ты псих! Тебе жить надоело!!! - яростно прошипела Белка - и ухватила его за рукав: - Стой, я с тобой! Сейчас мешок принесу! Подожди!
- Эмирабель!.. - потрясенно охнула кухарка. - Я не пущу! Это самоубийство! Вы только заблудитесь и попадете им в лапы!
- Леза, не бойся за нас, всё будет хорошо, и спасибо тебе за помощь преогромное! - девочка пылко схватила ее за плечо, - Возвращайся! Если нас схватят, мы ни за что не разболтаем, как мы сюда попали! Мы скажем, что прятались тут всё время! Мы тебя не выдадим!
- Эмирабель! Найз! О чем вы думаете?!.. - Леза прижала руки к груди - и медленно опустила. - Святой Радетель… Кто и когда в тринадцать лет думал хоть о чем-то…
- Мне четырнадцать! - гордо фыркнула Белка и, не оглядываясь больше, побежала к чулану.
- Найз? - женщина неуверенно окликнула застывшего у стены мальчика. - Не ходи. Пожалуйста. Ты не Тигр и даже не тигренок. Это он мог, смеясь, сунуть голову в пасть крокодила - и тот подавился бы. А ты всего лишь мальчик из Песчаной слободы.
- А он - всего лишь мой отец, - тихо ответил Найз.
Леза замолчала, вперив взгляд в пол и мучительно кусая губы.
Зашлепали босые ступни по камню, и из-за угла выскочила Белка, прижимая к груди заветный мешок. Подбежав, она сунула его Найзу в руки:
- Подержи, пожалуйста. Я тоже нож хочу себе найти… и что-нибудь серебряное… и крабий глаз - хоть глазок на кольце бы, наши запасы кончились, а вдруг понадобится…
- Два ребенка-идиота и одна старая дура… - обреченно прошептала кухарка, подняла взгляд на мальчишку и выдохнула: - Идемте за мной. Я проведу вас туда, где их капитаны сидят. Мы им утром завтрак носили. Может, удастся что-нибудь разузнать.
- Да там вокруг барзоанцев, наверное, как собак нерезаных, - с сомнением нахмурился мальчик.
Женщина усмехнулась:
- Ничего, порежут скоро. И мы ведь в открытую не пойдем.
- А как? Под землей? - удивилась Эмирабель. - А разве в гостевых покоях есть колодцы?
- Перед тем, как ветрянка мне щеки перепахала и я стала недостаточно хорошенькой для горничных, я ведь комнаты убирала. А горничные заходят в покои гостей по "крысиным коридорам". Это такие ходы в стене, - хмыкнула кухарка, - чтобы простолюдины благородным глаза не мозолили. Они идут изо всех чуланов, кроме нашего. Наш - только для нас, прислуги.
- Тогда пойдем скорей! - Найз нетерпеливо шагнул вперед, но Леза покачала головой:
- Погодите. Я сейчас тоже… за оружием схожу. Своим.
Через минуту женщина вернулась, неся в руках швабру и ведро, на дне которого плескалась вода.
- Ты скажешь пиратам, что пришла у них убираться? - прыснула Эмирабель. - А мы - вытирать пыль?
- Именно, - покривились губы кухарки. - Ну что, пойдем? Но для начала заскочим в комнату к Мике, она за углом, а я женскую найду какую-нибудь. Переоденемся в сухое. Идти по дворцу как шайка утопленников не годится.
* * *
Первые несколько коридоров были наполнены лишь брошенными вещами, пылью и тишиной. В комнатушках прислуги брать было особо нечего, но и тут барзоанцы умудрились что-то найти - чтобы потом выкинуть. Но чем дальше крался маленький отряд, тем богаче становилось убранство коридоров, и тем больше отвергнутых трофеев валялось на полу. Мягко ступая по затоптанным портьерам, одеждам и гобеленам, они пробирались к центру дворца. Время от времени из боковых коридоров, спереди или сзади доносились приближающиеся голоса и звон снаряжения, и тогда спасатели опрометью неслись к ближайшим распахнутым дверям и прятались. Еще минут через десять Леза затянула их в полуоткрытые двери покоев, хотя в коридорах было всё тихо.
- Капитаны налево за углом сидят, на дальней стороне, в королевских покоях, - не глядя на ребят, зашептала она, и ее узкое некрасивое лицо закаменело. - Две комнаты. Вход один. Чулан, куда мы идем - вдоль по коридору, никуда не сворачивая, в тупике. Кажется, что никакой двери там нет, но она есть - просто толкните панель. Сам чулан длинный и темный, дверь в крысиные коридоры - в самом конце слева. Войдете…
- А вы? - не понимая, к чему клонит кухарка, забеспокоился Найз.
- Войдете - и налево, - не терпящим пререкания тоном оборвала его она. - Не помню, где у них дверь в сами покои, но найдете. Будете выбираться - идите к другому чулану, а лучше на другой этаж.
- А ты куда?! - уже всё понимая и так, но не в силах признать очевидное, воскликнула девочка.
- А я поблизости штурма подожду. В веселой компании, - криво усмехнулась Леза. - Идемте. И запомните - чтобы проскочить коридор, у вас будет, может, несколько секунд.
- Но… - растерянно протянул Найз - но кухарка его не слушала. Подхватив ведро и швабру, она быстро выскользнула из комнаты и заспешила к перекрестью коридоров.
Еще не дойдя до угла, они услышали барзоанские голоса. Похоже, пираты стояли на месте и лениво переговаривались.
- Это часовые у капитанов. Трое их утром было, - шепнула женщина. - Когда я скажу "идите, ребятки" - не задерживайтесь!
И, не теряя больше ни секунды, она вышла почти на середину перекрестка, с грохотом опустила ведро и принялась возить тряпкой по полу, недовольно ворча.
Барзоанская речь оборвалась. Найз, даже не видя происходящего, с легкостью мог вообразить, как вытянулись лица пиратов при виде такого нелепого, нелогичного зрелища: рейд, штурм - и мытье полов?..
- Натоптали, идолы поганые, немтыри слепошарые, не видят, куда на улице ступают, всю грязь в дом притащили, крысиное племя…
Дужка ведра яростно звякнула, шлепанье босых ног кухарки удалились на несколько клозов - и снова хлюпнула вода, шлепнулась мокрая тряпка на паркет, и барзоанцы загомонили.
Мальчик, напряженно прислушивавшийся к действу за углом и, что самое главное, к тишине за спиной, вдруг услышал, как направление пиратских голосов изменилось: теперь они звучали глуше, точно часовые отошли… или отвернулись. И не успел он подумать это, как голос Лезы, до сих пор бормотавший только ругательства, возвысился:
- …ноги вам некому переломать, паразитам гадским, уродам идите, ребятки! несчастным, чтоб вам повылазило на той стороне да через эту, да в глотке застряло…
- Быстрей! - Найз ухватил Белку за руку и потянул вперед, точно с крыши прыгнул, не зная, что внизу - сено или камни.
Позади, из-за угла, где Леза осталась один на один с пиратами, донеслись грубые голоса - и сдавленный женский вскрик. Найз повернулся молниеносно, готовый забыть обо всем и броситься на помощь - и увидел отражение своих эмоций на лице Эмирабель. Следующая картина вспыхнула перед глазами в единый миг: не одна Леза, а они втроем корчатся в хватке барзоанцев, не достигнув ничего, одним прекраснодушным, но глупым порывом погубив себя и - самое главное - сделав напрасной жертву кухарки.
Как поступил бы Фалько?..
Белка отбросила мешок и, сжимая кулаки, рванулась назад - мальчик едва успел ухватить ее за запястье.
- Стой, - жестко приказал он - и девочка, на удивление, остановилась.
- Пусти! - опомнившись, прошипела она, но Найз заглянул ей в глаза и сильнее стиснул руку.
- Можешь считать меня трусом… но нам - туда, - мотнул он головой на скрытую дверь.
Девочка яростно прищурилась, набрала полную грудь воздуха… и выдохнула сквозь стиснутые зубы. Не говоря ни слова, она подхватила мешок и побежала к чулану. Найз помчался за ней, снова разрываемый противоречием между большой справедливостью цели и маленькой несправедливостью бездействия, как целую вечность назад в парке по дороге к Муравьиной слободке.
Не оглядываясь, Белка толкнула поверхность, казавшуюся сплошной стеной, и по периметру лепнины вырезалась щель приоткрывавшейся двери. Подбежавший мальчик налег - и дверь мягко распахнулась, рисуя на нежной зелени черный прямоугольник.
Сзади, из бокового коридора, донеслись голоса барзоанцев - резкие, сердитые… Приближающиеся.
- Сюда идут! - Найз, не теряя больше ни мгновения, бросился в незнакомую тьму, увлекая Эмирабель за собой и страстно надеясь, что какая-нибудь нерадивая горничная не оставила поперек дороги ведро или щетку.
Еще пара секунд - и дверь закрылась за ними, погружая чулан в полный мрак.
- Не двигайся с места! - предупреждающе прошипел он. - Фонарь у тебя?
- Сама знаю. Сама не знаю, - пробормотала Белка, отвечая по очереди на оба предложения, и глухо забрякала чем-то, перерывая внутренности мешка.
Мальчик ощутил, как в грудь ему ткнулось что-то небольшое и твердое.
- Подержи. Сейчас кресало найду.
Как только огонек затеплился, Найз отыскал взглядом лицо девочки. Оно было угрюмым и бледным, губы сжаты в напряженную ниточку. Он опустил глаза, отвернулся… и почувствовал на плече ее руку.
- Прости, - тихий шепот еле коснулся слуха. - Я знаю… ты был прав… а я нет… но… но…
Не находя слов для ответа, он лишь эхом ответил:
- Я знаю, - и добавил: - Идти надо. Пойдем.
* * *
Ребята огляделись. Длинная, клозов в пять комната убранством напоминала виденный ранее чулан прислуги, только у этой в самом конце была дверь. Сразу за ней направо и налево разбегались узкие коридоры, шириной меньше клоза, в которых худому человеку с ведром в руке протиснуться можно было еле-еле. Желтоватые песчаниковые стены в свете тусклой лампы казались грязно-бурыми, точно в склепе.
Белка подняла повыше лампу, и ребята двинулись налево, не сводя глаз со стены по правую руку: а что если двери замаскированы и тут, и они пройдут мимо и не заметят? Но волновались напрасно: через несколько клозов они увидели прямоугольный проем, закрытый дверью. В правой ее стороне была прибита скоба-ручка. Ни глазка, ни даже замочной скважины в ровной, как столешница, доске не нашлось. Осветив петли, Белка шепнула:
- На нас открывается, как та. С той стороны, наверное, тоже ее не видно.
Мальчик приложил палец к губам и жадно прильнул ухом к доске. Эмирабель последовала его примеру.
В комнате кто-то был, и, похоже, один. Приглушенные ковром или разбросанными вещами, из конца в конец стучали шаги. Монотонно и тихо звучал голос, словно читал молитву. Время от времени что-то звякало негромко - то медью о медь, то металлом о стекло, то что-то твердое стучало о дерево. Распахиваясь, чуть дзенькнула рама, и сквозь не видимую глазом щель едва уловимо потянуло сквозняком, принесшим дымок и запах, от которого мальчика едва не стошнило.
Жженые перья и смола.
Колдун.
- Ты сможешь проделать в доске дырочку? Где-нибудь… в клозе от пола? - как можно более равнодушно проговорил Найз, сунув в карманы предательски задрожавшие руки. - Если дверь открывать - заметят сразу.
Девочка уверенно кивнула, отошла на шаг, опустилась на колени и вывалила перед собой всё содержимое мешка. Спиртовка, маленькая тренога и такой же миниатюрный котелок были приведены в готовность за несколько секунд - и началась алхимия. В безмолвной сосредоточенности открывались и закрывались мешочки, коробочки, склянки с неизвестными веществами, летели в котелок щепотки, капли, комочки и гранулы… Найзу оставалось лишь следить за ловкими движениями рук Эмирабель и беспрестанно помешивать серо-голубое варево стеклянной палочкой, единственное поручение, с которым он мог справиться - и достойно справлялся.
Получившуюся массу - не более наперстка - Белка вывалила на медную монету в пять башен, быстро приложила к краю двери и придавила стеклянной палочкой. Дерево зашипело, и мальчик с изумлением увидел, как монета стала углубляться в доску, словно та была сделана из теста. Потянуло дымком с резким привкусом каленой меди. Через несколько секунд Эмирабель отдернула палочку и с облегчением выдохнула:
- Всё. Теперь пятак надо выковырять и аккуратненько прорезать оставшийся слой. Там, может, десятая часть нола. Пальцем ткнуть - и провалится.
Найз намек понял, взялся за метательный нож Фалько, и минуту спустя глазок в мастерскую барзоанского колдуна был готов. Смрад магии немедленно ударил в ноздри, защипал глаза, заполнил легкие… Мальчик, скривившись от отвращения, прильнул к отверстию - и тихо ругнулся:
- Палкой в глаз… Колонна загораживает…
Он сдвинулся влево, осторожно расширил отверстие ножом, снова прильнул, выгибая шею так и эдак… и замер.
- Что? Что там? - Белка нетерпеливо дернула его за рукав.
Найз отнял от двери белое как штукатурка лицо:
- Мертвец.
- И всё? - раздраженно фыркнула девочка, отодвинула его, глянула в глазок - и отпрянула. Зажимая рот ладонями, она успела отбежать на несколько шагов прежде, чем ее стошнило.