- Воля Радетеля, - гардекор возвел руки горе - и тут же опустил. - Ну и моя, конечно, тоже. Сдается мне, пришла пора заканчивать валять дурака и начинать отрабатывать жалованье Сенона.
Поправив мечи на поясе, он отыскал глазами в толпе мастера Планцера:
- Где держат наших обожаемых монархов, вершителей судеб, наперсников фортуны и избранников Радетеля, вы, конечно, знаете?
- Обожаемых - не знаю, - мрачно хмыкнул повар, понемногу начинавший привыкать к манере гардекора изъясняться. - А вот всех остальных…
* * *
Сгибаясь под тяжестью короба, Найз тащился по коридору, изо всех сил стараясь не глазеть по сторонам. "Под ноги лучше смотри - того и гляди носом клюнешь…"
Под ноги смотреть действительно стоило: трофеи, приглянувшиеся пиратам, но в последний момент сочтенные недостаточно ценными, устилали пол едва ли не сплошным ковром. Но еще больше тщательному смотрению под ноги способствовали то и дело проходившие мимо барзоанцы. Заслышав приближающиеся тяжелые шаги и звон снаряжения, Найз торопливо опускал глаза и втягивал голову в плечи, точно мог таким образом сделать себя невидимым, и не разгибал спины, пока шаги не стихали за поворотом.
Со стороны их процессия выглядела обыденно: цепочка кухарей, сгибаясь под тяжестью корзин с едой, покорно брела за высокомерным барзоанским воином с тусклой масляной лампой - почти единственным источником света на длинные клозы коридора. Редкие стрельчатые окна хозяйственной части дворца, больше похожие на бойницы, застекленные витражами, света добавляли немного, тем более, сегодня: тучи, исподволь собравшиеся ночью, разбегаться с пришествием дня не спешили.
За прошедшие пять минут проходившие мимо барзоанцы несколько раз останавливались поглазеть и даже что-то спрашивали, но Фалько, коротко ответив и хохотнув, каждый раз отводил грозу.
Пока.
Мельком уловив свое отражение в мутном зеркале чьей-то комнатки, дверь которой была распахнуты настежь, Найз покачал головой. Его бы сейчас не узнала и мама родная, впрочем, как и всех остальных кухарей и даже самого Фалько. Изображая последствия небольшого кухонного пожара, на сажу, масло и золу гардекор не поскупился. Пусть даже их маскарад носил следы попыток смыть копоть - таких же фальшивых, как и сам пожар - лица он скрывал от этого не хуже, а лучше. Хотя сколько еще можно было пройти по кишащему пиратами дворцу, привлекая к себе лишь поверхностное внимание, мальчик думать боялся.
Певучий барзоанский говор донесся спереди неожиданно, и вся колонна остановилась. Знакомый ледяной комок шевельнулся в желудке, Найз спешно ссутулился и украдкой выглянул из-под нависшей челки.
Шагах в нескольких от него Фалько что-то нетерпеливо объяснял паре барзоанцев. Один, с перевязанной головой, морщился и слушал рассеянно, второй же поочередно косился то на эрегорцев, то на гардекора, и Найз с замиранием сердца заметил, что с каждым взглядом на Фалько лицо пирата приобретало всё более озадаченное выражение.
"Вспоминает, кто бы это мог быть!" - понял мальчишка - и тут же с холодком в душе увидел, как пират прищурился, нахмурился, пожевал губами, точно прикидывая, как бы поточнее задать вопрос… Что это будет за вопрос, как гардекору придется на него реагировать, и что случится дальше, знали все пятеро замерших от ужаса эрегорцев. Фалько, дружелюбно улыбаясь, скрестил руки на груди, и пальцы его, точно невзначай, сомкнулись на рукояти метательного ножа, скрытого в левом наруче…
Повинуясь внезапному импульсу, Найз наклонился и дернул ремень, поправляя вновь сползший короб - но на этот раз изо всех сил. Короб подпрыгнул выше головы, увлекая своей тяжестью, бросил мальчика на пол, сорвался с плеча и ударил Лезу под коленки. Кухарка взвизгнула, шлепнулась, роняя корзину, но тут же вскочила - и отвесила Найзу яростную оплеуху. Эрегорские ругательства, простые и забористые, как дешевое вино, рекой полились на голову мальчишки. Остальные кухари, словно очнувшись от морока, загомонили наперебой… И тут на них налетел Фалько. Растолкав эрегорцев, он ухватил мальчика за шкирку, поставил на ноги, дал подзатыльник и грозно рыча, ткнул пальцем в упавший короб и вдоль по коридору.
Найзу дважды повторять было не надо: закинув ношу за плечи, он побежал вперед, всем своим видом изображая раскаяние и рвение. Остальные кухари поспешили за ним. Махнув рукой ухмылявшимся барзоанцам, вслед за своими подопечными рванул и Фалько.
Догнав Найза, он замахнулся - и снова рука его опустилась на голову виновника переполоха. Со стороны это могло показаться очередным подзатыльником, но мальчик почувствовал, как загрубевшая ладонь ласково взъерошила его вихры, а с губ гардекора сорвалось еле слышное:
- Хорошо придумано.
Щеки Найза залила горячая краска удовольствия.
* * *
Они прошли еще несколько клозов по главному коридору, свернули направо, спустились по лестнице, и очутились еще в одном коридоре - темном, с низкими, давящими сводами. Ни факелов, ни ламп, ни свечей на стенах, и только вдали - тусклое сияние одинокого фонаря.
И голоса.
Часовые!
Сердце мальчишки екнуло, ноги остановились, рука сама по себе потянулась под фартук за спрятанным кинжалом, но, вовремя одернув себя, он ухватился покрепче за ремень корзины и с самым равнодушным видом, какой смог принять, двинулся вперед. Туда, где голова их маленькой колонны уже остановилась, как бы невзначай загородив весь проход позади гардекора.
Проворно опустив корзину на пол, Найз протолкался сквозь кухарей и увидел, как Фалько с раздраженным видом объясняет что-то двум пиратам у двери, показывая то на прислугу, то на продукты, то куда-то в потолок, не иначе, как имея в виду командиров.
С отвращением оглядев чумазых эрегорцев, в темноте больше похожих на выходцев из преисподней, один часовой снял с пояса ключ и повернулся к двери. Второй, щурясь недоуменно, приблизился к Фалько и заглянул ему в лицо. Хотел ли он что-то сказать, так никто и не понял: рука гардекора неуловимо скользнула, сверкнуло короткое лезвие - и пират, захрипев, повалился. Второй барзоанец потянулся к топору - но слишком поздно.
Глухо щелкнув замком, дверь отворилась. Фалько, не переступая порога, высоко поднял оба фонаря, освещая себя, столпившихся сзади людей, и два тела у входа.
- Ваши величества, с добрым утром. Прошу не пытаться меня убить - желающих и без вас слишком много. Те, кто хочет покинуть это гостеприимное помещение, сейчас должны будут следовать моим указаниям, и очень быстро. Остальных не смею тревожить.
Из-за косяка, справа и слева, не слишком уверенно выступили трое бородатых громил, сжимавших в кулаках какие-то деревяшки - ножки от столов, как показалось мальчишке.
- Ты не барзоанец? А эти люди кто?
- Это провокация!
- Кто ты и как сюда попал, если не в сговоре с этими мерзавцами?
И тут, протолкавшись сквозь пленных у входа, в круг света выглянул низкорослый сутулый старик. Один взгляд на фигуру вошедшего - и по лицу его пробежали восторг, изумление, радость… и тут же сменились показным недовольством.
- Ты заставил себя ждать, Тигр.
- Прошу прощения, ваше величество, - Фалько почтительно склонил голову. - В следующий раз, когда вас захватят три сотни пиратов, я постараюсь справиться с ними порасторопнее.
- Я очень на это надеюсь, - брюзгливо процедил старикан - и вдруг рассмеялся, обнажая мелкие крепкие зубы: - Палкой в глаз, Тигр! С тех пор, как я вытащил тебя с Арены, у меня не было ни единого случая пожалеть об этом!
- А у меня не было на это времени, - шкодно ухмыльнулся гардекор.
- Зачем нам рисковать с побегом, если можно просто дождаться, пока нас выкупят? - сердито выступил вперед бородатый мужчина.
- А вы уверены, ваше величество, что те, кто будет вести переговоры от вашей страны, не решат, что за вас попросили слишком много? - наивно приподнял брови гардекор. - И что новый правитель обойдется казне дешевле?
Бородач яростно зарычал, сжал кулаки, но Фалько, не обращая внимания, уже продолжал:
- К тому же у пиратов больше нет кораблей, а у ворот дворца топчутся в сомнениях три тысячи отборных эрегорских вояк. Но если начнется штурм, то из вредности, присущей барзоанцам, первыми его жертвами можете стать вы.
- Как - нет кораблей? - остановился в шаге от Фалько и ошалело заморгал бородатый.
- Сгорели, - гардекор сокрушенно развел руками. - Наверное, кто-то читал в постели при свечке и задремал. Началась качка, свеча упала…
- Сколько было рейдеров? Один? Два?
- Три галеаса.
В потрясенной тишине, на несколько мгновений воцарившейся на складе, мелкий дребезжащий смешок Сенона прозвучал как коровий колокольчик:
- Тому, кто докажет, что ты к этому не имеешь отношения, дам своего лучшего коня и полкоролевства в придачу!
- А что вы дадите тому, что имеет к этому отношение? - ухмыльнулся гардекор.
- Мою неумирающую благодарность, конечно. Что же еще? - хмыкнул в ответ Сенон.
- Новые штаны? - гардекор с комическим отвращением оглядел свой трофейный костюм.
- Если не очень дорогие, - нахмурился гельтанец.
- Клянусь лысиной Радетеля, Тигр… - потрясенно выдохнул бородач. - До сих пор я слышал только про одного человека, который мог бы потягаться с тобой… Но он двадцать лет как покойник, и уже не понятно, сказки про него вообще рассказывали или правду…
Фалько скроил разочарованную мину:
- Я не уникален… Какой пассаж… Вы омрачили мое утро, ваше величество.
- Если мы выберемся из этой передряги живыми, я постараюсь тебе это компенсировать, - сверкнул зубами король. - А пока просто подумай, не переехать ли тебе в Эрегор.
- Я могу предложить тебе штаны из морского бархата или кожи виверны, на выбор! - торопливо вступил Сенон.
- И те, и другие? - прищурился Фалько, как барышник на ярмарке.
- По рукам! - обрадовался гельтанец.
Гардекор кивнул - и хитро подмигнул Дечебалу:
- Но думать-то мне всё равно никто не запретит.
После этого подготовка к выходу в свет, как изящно назвал предстоящий побег Фалько, пошла нервно, но быстро. Королевы, согнанные в дальний угол мебельного склада, принялись лихорадочно срывать с себя платья ценой в состояние и натягивать обноски, наскоро собранные прислугой по своим комнатушкам. Шедевры портновского искусства безжалостно разрезались и сдирались с помощью кухарок, чтобы надеть принесенные в корзинах простые балахоны из дешевого льна. Драгоценности выбрасывались на пол. Руки и лица обмазывались припасенной сажей и маслом. Атласные туфельки сменялись на грубые кожаные башмаки. Роскошные прически закрывались бесформенными чепцами.
В мужской половине шел схожий процесс: атлас, шелка и бархат менялись на лен и хлопок, сапоги и туфли - на башмаки. Двое королей поздоровее - Истары и Эрегора - спешно натягивали трофейные кожаные штаны и кольчуги и застегивали наручи: возросшая колонна дворцовой прислуги не могла обходиться без новых конвоиров.
Когда приготовления подходили к концу, Фалько выглянул в коридор.
- Пусть посмотрит, - коротко кинул он Найзу, стоявшему у входа настороже, и снова скрылся в хранилище.
Мальчик, как было условлено, тихо свистнул два раза длинному поваренку, притаившемуся в темноте у самого спуска в подвал: выступаем, выглядывай, смотри в оба! Через несколько секунд донесся ответный свист - еле слышный, протяжный: всё спокойно.
- Никого не видно, - доложил гардекору мальчик.
- Ваши величества изволили закончить утренний туалет? - Фалько куртуазно возвысил голос и получил из темноты, дрожащей нервным возбуждением, замешанным на страхе, смешки и пару ругательств.
- Тогда выступаем, - отбросив шутки, выдохнул он, и от тона, холодного, как клинок, тьма моментально притихла. - Я иду впереди, их величества Дечебал и Росан в середине и сзади. Все остальные - возьмите в руки хоть что-то. Не хватает корзин и мешков - берите стулья, банкетки, табуретки - всё, что сможете унести. Толпа праздношатающейся прислуги привлечет больше внимания, чем вереница носильщиков. Глазами ни с кем не встречаться. На все вопросы пиратов отвечать "Не понимаю, мой господин". Если что-то случится - бегите к кухне за прислугой. Там вас встретят и проводят. Готовы?
Ответное "да, я боюсь, идем скорей, а может, остаться, они нас убьют, они не посмеют, готовы, будь мужчиной, я никуда не пойду" слились в единый низкий гул, и Фалько кивнул:
- Значит, готовы. И да хранит нас Святой Радетель.
* * *
Через пару минут процессия вышла в верхний коридор. Впереди шествовал Фалько - весь спесь и презрение, как настоящий барзоанец, а за ним гуськом семенили потупившиеся кухарки и слуги, нагруженные всем, что удалось унести в одиночку с мебельного склада.
Не успел король Дечебал, замыкающий караван, отойти от входа в подземелье и на несколько клозов, как сзади донесли тяжелые шаги множества ног и звон снаряжения и оружия. Найз, снова шедший последним, оглянулся украдкой - и сердце его подпрыгнуло и испуганно заколотилось. Десятка полтора барзоанцев под предводительством гиганта в изукрашенной золотом кольчуге вынырнули из-за поворота. Взгляд командира недоуменно остановился на хвосте исчезающего за углом шествия, но, не задавая вопросов и не замедляясь, отряд поспешил в подвал. Найз помчался вперед предупредить Фалько, но тот, похоже, уже всё слышал и понял.
- Леза? - окликнул он высокую кухарку. - Будет погоня. Ты помнишь, мы планировали?..
- Да, - кивнула та, и взгляд ее заметался по сторонам, оценивая и прокладывая новый маршрут. Через несколько секунд она уверенно ткнула пальцем влево: - Туда! Потом направо вверх - и дальше!
- Зачем?! - вмешалась молодая женщина с нервно расширенными глазами, и в голосе ее звенела подступающая истерика. - Кухня не там! Это знаю даже я!
- Им неизвестно, куда мы направляемся, - торопливо и громко, чтобы слышали все, заговорил гардекор. - Пойдя окольным путем, мы собьем их с толку - это раз. Во-вторых, запутаем их в этих закоулках. А в-третьих, боковые коридоры в три раза уже, и один человек там сможет задержать целый отряд. Леза, веди! Стулья не бросаем!
- Но зачем нам…
- И сколько мы с ними должны бродить?!
- За кого ты нас прини…
- Выполняйте, если хотите жить! - рявкнул Фалько, но тут же галантно добавил: - Ваши величества.
Леза отшвырнула корзину, свернула в проход и заспешила по лестнице вверх. За ней, толкаясь и дрожа, бросились остальные женщины. Мужчины, изображавшие слуг, замыкали колонну, сжимая табуреты и стулья, как оружие. Самыми последними бежали Фалько, Росан и Дечебал, постоянно оглядываясь и прислушиваясь. Вот-вот… сейчас… с секунды на секунду…
Но прошла целая минута - а звука погони всё не было, и Найзу уже начинало казаться, что и на этот раз удача повернулась к ним лицом… Как вдруг в конце узкого коридора - там, откуда они только что пришли, клозах в восьмидесяти от них - в странном молчании появился барзоанский отряд. Во главе его бежал с обнаженным мечом тот самый громила в роскошной кольчуге.
- Значит, тут и остановимся… - пробормотал Фалько и выкрикнул беглецам: - Бросайте мебель! Леза, уводи!
Под ноги бойцам посыпались стулья и табуреты, на глазах вырастая в легкую, но неуступчивую баррикаду.
- Ваши величества, - гардекор торопливо обернулся к королям, изображавшим пиратов, - приятно было познакомиться. До скорой встречи.
- Мы остаемся, - набычился Дечебал, перехватывая меч поудобней.
- Хочешь один себе всю славу загрести? - хищно ухмыльнулся Росан, следуя его примеру.
- Палкой в глаз! - взвился гардекор. - Вы должны сохранить себя для своих королевств!
- Нового короля найти можно, - нахмурился Дечебал, - а новую честь - никогда.
- Я тоже останусь! - Найз выхватил кинжал и встал рядом с Фалько.
Ладонь гардекора, дрогнув, прикоснулась к вихрам пацана:
- Уходи.
- Нет!
Но дискуссии не получилось: чьи-то сильные руки обхватили мальчишку за талию, вырвали оружие, взвалили на плечо и потащили прочь. Он попытался вывернуться, лягаясь и молотя кулаками, но что-то мягкое и увесистое опустилось ему на затылок - и всё вокруг поплыло во тьму. Последнее, что он услышал - яростный звон стали о сталь и бесшабашный веселый клич: "А-а-а-а-а-а, провались земля и небо!!!.."
* * *
Очнулся Найз о того, что его голова ритмично болталась, как язык какого-то странного колокола, то и дело ударяясь виском и щекой о что-то теплое, но не слишком мягкое. То ли внизу, то ли вверху плескалась вода. Пахло затхлой сыростью и сточными канавами.
"Речка-вонючка!" - словно подбросило мальчика - и тут же другая мысль вспыхнула фейерверком, обжигая и моментально приводя в чувства: - "Фалько!!! Где Фалько?!"
Кажется, последний вопрос он простонал вслух: несший его человек остановился, бережно снял с плеча и, взяв на руки, как грудного ребенка, заглянул в лицо:
- Очухался, малый?
- Где… - пробормотал мальчик, и глаза его забегали по лицам вокруг него, погруженным в душный полумрак.
- В подземном тоннеле, - ответил, как понял, бородатый силач, и Найз узнал в нем одного из освобожденных королей. - Идем к выходу.
- А где?.. те, кто остался? - не давая заветному имени сорваться с языка, с холодом в груди проговорил мальчик.
- Дечебал был ранен, и Росан его вынес. Ваш поваренок дождался их за углом и вывел на кухню.
- А?..
- Тигр, если ты его имеешь в виду… - бородач опустил глаза. - Тигр нас не догнал. Но не догнали и барзоанцы.
Мальчик почувствовал, что всё вокруг закружилось, и судорожно сглотнул пересохшим вдруг горлом:
- Можно… я сам пойду? Мне уже хорошо.
Король опустил его, и холодная вода бережно коснулась груди Найза, разгоняя в мозгу остатки мути.
- А мой кинжал?
- Тебе он больше не понадобится, - ответил бородач. - Сейчас мы вынырнем из этой клоаки, и нас встретят эрегорские солдаты. Мы почти в безопасности.
- Вот именно - мы в безопасности! - дерзко сорвалось с языка мальчишки, и король нахмурился:
- Мне тоже очень жаль, но это война. А Тигр погиб как герой.
- Он не погиб!!! - яростно выкрикнул Найз, но король лишь качнул головой:
- Герои тоже умирают, парень. Он был твой родственник?
- Да, - тихо выдавил Найз.
Решение созрело в его голове почти мгновенно и, вывернувшись из-под сочувственно положенной на плечо руки, он отошел к карнизу, точно оглядываясь в поисках знакомых. Но, как ни странно, знакомые сами нашли его.
- Найз! - долетел радостный вскрик из темноты и, рассекая воду, к нему то ли побежала, то ли поплыла невысокая худощавая фигурка.
- Белка! - забыв на секунду даже о Фалько, улыбнулся пацан.
- Найз, я всё знаю, они рассказали когда спустились, это невероятно, этого просто не может быть!.. - взволнованно глотая буквы и окончания, затараторила девочка, будто пытаясь скорее высказать то, что болело у нее на душе. - Твой отец… Никто не говорит, но все думают… Я так сожалею… Это такое горе, такая потеря, такое несчастье… Найз… Как ты теперь будешь жить?
Не находя ответа, мальчик рывком отвернулся, чувствуя, что по щекам потекло что-то быстрое и горячее.
- Он жив, - не оборачиваясь, хрипло выдавил он сквозь сведенные горем зубы. - Он выжил. Я знаю. И я найду его. Сейчас все пройдут, и я…