- И ты не считаешь это предательством?
- Нет, - совершенно искренне мотнул головой араб.
- Ну и славно. Кстати, насчет подмоги. Как там мои спасители справляются таким малым числом?
- Почему малым? - удивился Али. - Три корабля островитян могут усмирить даже небольшой городок на материке, не то что наш табор.
- Три? - Теперь пришла моя очередь удивляться. - А ну позови Скули.
Через минуту в каюту вошел викинг и тут же расплылся в довольной улыбке.
- Красавец! Я давно говорил, что красное и синее только украшают морду настоящего воина, а шрамы выглядят намного наряднее золота.
- Будешь ржать - и как только заработают руки, я сам тебе наделаю таких же украшений. Хотел спросить: почему сразу три дракара?
- А чего мелочиться? - пожал плечами Говорун. - Ты в письме обещал хороший заработок, вот Эйд и бросил клич.
- Даже не знаю, хватит ли добычи, - неуверенно высказался я.
- Не волнуйся, мы уже свое взяли, и даже больше, чем рассчитывали.
- Вы что, грабанули весь Остров?
- Почему остров? - нахмурился Скули. - Лезть на берег дураков нет. Просто потрусили эту плавающую кучу мусора.
Объяснять, какой остров имелся в виду, я не стал и перешел ко второму вопросу:
- Что там снаружи?
- Да нормально все, - отмахнулся Скули. - Я тут собирался пустить кровушки, но Эйд сказал, что ты наниматель, тебе и решать. Ну, правда, за небольшим исключением.
- Что за исключение?
- Так, - прервал разговор викинг, - сначала лекарь, а затем дела.
После громогласного зова в каюту вбежал перепуганный целитель. Он пощупал меня тонкими пальцами и напоил горькими отварами.
- Господин, вам нужно каждый день пить эти настои и по прибытии на континент срочно обратиться к более сведущим магам-целителям. Правый плечевой сустав почти в порядке, а вот с левым проблемы. Моих сил не хватило, чтобы срастить надрывы. Я приготовил все необходимое вот…
- Можешь не объяснять, - перебил лекаря Скули, - сам все будешь делать. Ты отправляешься в Брадар с нами.
- Нет, я не могу… - побледнел лекарь.
- А тебя никто не спрашивает, - зловеще улыбнулся Говорун.
- Скули, это лишнее, - попытался вмешаться я.
- Тебя тоже никто не спрашивает. Так решил Эйд. А то еще загнешься в пути от его бурды, и что тогда нам делать?
В каком-то смысле викинг был прав, поэтому спорить я не стал, лишь пообещал себе обеспечить лекарю безопасность и возможность вернуться.
После лечебных процедур начался суд. Меня усадили на невысокую тахту, которую вытащили на палубу из каюты Золотого. Вся палуба галеры была забита викингами, и только посредине стояли четверо мародеров-капитанов с Золотым во главе. А вот босса боссов не было.
- Эйд, - позвал я херсира.
Могучий викинг вопросительно посмотрел в мою сторону.
- Здесь был ваш родич.
- Извини, эрл, - обратился ко мне по титулу херсир, хотя наедине продолжал называть Щепкой, - у него были старые долги, за них он и заплатил. Для тебя ничего не осталось. Но мы готовы заплатить виру.
- Забудь, - дернул я забинтованным плечом в попытке отмахнуться. - Заплатил, и ладно.
- Хочешь взять с них виру жизнью или золотом? - поинтересовался херсир, кивнув в сторону пленников.
- С одного - жизнью. Кстати, сволочи, которую мне хотелось бы прикончить больше всего, здесь почему-то нет.
- Кого? - напрягся викинг.
- Здесь должен быть один черный со шрамами на морде.
- Раб, такой мерзкий и трусливый? - удивился Скули.
- Ну, когда он срезал с меня кожу, трусливым не выглядел.
Говорун зарычал и рванул куда-то сквозь толпу.
- Кто из них должен тебе жизнь? - продолжил Эйд.
- Ибрахим по прозвищу Золотой, - кивнул я в сторону капитана, злобно зыркавшего на меня из-под бровей.
- Как ты хочешь это сделать? - спросил херсир.
Я задумался, и тут, словно почувствовав мои сомнения, вперед вышел Али.
- Вахид, отдай его мне.
- Зачем?
- Для честного боя.
- Что скажешь, Золотой? - повернулся я к Ибрахиму.
- Я не боюсь, собака.
Не скажу, что он разозлил меня, но в висках неприятно закололо.
- Не боишься? Ведь я могу приказать тебя повесить. А будешь лаять - придумаю кое-что похуже, и Али мне поможет.
- Чего ты хочешь… - Рвавшееся с языка оскорбление Ибрахим все же сдержал.
- Кто меня продал?
- Малик.
Жаль, парнишка мне нравился.
- А Граннус?
- Этот торгаш слишком хитер, чтобы его можно было ухватить за язык.
- Хорошо, - кивнул я. - Али, он твой.
Мой соратник шагнул вперед, с ехидной улыбкой вытаскивая из ножен саблю, которая раньше принадлежала Золотому. Под ноги капитану он бросил клинок попроще.
Викинги моментально перерезали путы. Над Али поработали подручные Золотого, а самого капитана помяли викинги, так что они были в относительно равных условиях.
Рисунок схватки двух арабов отличался от всего, что я видел ранее. В нем смешались размашистые удары и широкие стойки казачьей рубки с прямолинейными ударами и резкими шагами японского стиля. При этом сабли плясали вокруг воинов, словно это были хвосты хидоев. Они двигались как две юлы - то расходясь, то вновь сталкиваясь, и тогда в воздухе разливался мелодичный звон отличнейшей стали.
Али резко качнулся в сторону, пропуская мимо себя скользящий удар сабли Ибрахима. Качнувшись обратно, он словно вплел чужой клинок в "плетение" своего. Солнце заиграло на зеркальной поверхности оружия, разбрызгивая по сторонам крошечные зайчики света. А вслед за ними полетели брызги алой крови. Как и любой серьезный, а не показательный, бой этот продлился всего несколько секунд. Ибрахим резким и в то же время скользящим прыжком разорвал дистанцию. Покачнулся на нетвердых ногах и опустил взгляд на свою грудь.
Сабля - страшное оружие и в своей непредсказуемости гораздо опаснее меча. Казалось, клинок Али лишь лизнул грудь противника, но, пройдясь по его телу, оставил после себя страшную рану, разрубив ребра, как сухие ветки.
Когда Ибрахим падал на палубу, на секунду показалось, что я увидел в чудовищной ране замирающее сердце.
Оглушающие крики викингов заставили меня вздрогнуть.
Через минуту крики стали еще громче - в кругу появился Скули, тащивший за волосы чернокожего палача. Мое сердце гулко стукнуло в ребра. Все раны словно разом воспалились, и этот жар захлестнул голову ненавистью.
Скули подтащил негра к кушетке и, рывком обнажив кинжал, уже собрался протянуть его мне. Рука викинга замерла в начале движения. Он посмотрел на мои спеленатые руки, и в его глазах отразилась растерянность. При этом Говорун даже не сделал попытки самому прирезать пленника. Судя по лицам остальных викингов, я должен был самостоятельно убить истязавшего меня человека. Но они, как и Скули, не знали, как мне это удастся в таком состоянии.
Ну-ну… У настоящей ненависти ограничений не бывает.
- Скули, брось его за борт.
- И все? - удивился викинг.
- Делай.
Пожав плечами, Говорун пробрался сквозь толпу товарищей и швырнул вопящего палача через фальшборт.
Между галерой и соседним судном имелся небольшой участок открытой воды, там мой истязатель и забарахтался, царапая пальцами гладкий борт. Викинги с интересом смотрели на утопающего и не обращали внимания на меня. И зря. Я же закрыл глаза и сконцентрировался.
Так, кто там у нас ближе всего?
Буквально через несколько секунд плеск за бортом резко усилился, и тут же над кораблями взлетел дикий человеческий крик. При виде акаяси, пожирающего живого человека, даже непрошибаемые викинги отшатнулись от борта.
- Интересный способ казни, - задумчиво сказал Эйд и кивнул на остальных капитанов. - А с этими что будем делать? Возьмешь с них виру золотом?
- А у них после вас что-то осталось?
- Ну, мы не настолько хороши, чтобы найти все тайники. Сколько?
- Думаю, по три яйца они с каждого будет достаточно. Или их цену золотом.
Капитаны нахмурились, но обреченности в глазах мародеров я не увидел. Так что рассчитаются как миленькие.
Вроде с основными делами на Корабельным Острове мы закончили, осталось заплатить еще по двум счетам.
Кабатчик, как обычно, находился на своем месте.
- Привет, Граннус. Сколько я остался тебе должен?
Хозяин таверны смерил меня настороженным взглядом, не особо решаясь пялиться на Скули, маячившего за моей спиной вместе с тремя товарищами.
- Сорок золотых.
- Скули, выдай ему сотню.
Говорун с королевским апломбом бросил на столешницу-прилавок кошель с монетами из казны Ибрахима, а кабатчик с не меньшим достоинством смахнул его под прилавок со своей стороны.
- Не подскажешь, где можно найти Малика?
- Думаю, он у своего хозяина.
В ответ я лишь кивнул и вышел из обеденного зала-трюма. У нас с Граннусом особой дружбы не получилось, зато получилось искреннее доверие.
Вотчина торговца Виляла по прозвищу Палка представляла собой группу из трех пузатых торговых кораблей брадарской постройки и аравийской галеры-причала, на которую я высадился по приезде на остров.
Хозяин лавки и причала вполне отвечал своему прозвищу - он был высок и худ как жердь.
- Где Малик? - без обиняков спросил я у торговца.
Тот также без лишних слов качнул головой, приглашая идти за собой. Предварительную обработку местного населения викинги провели еще вчера, так что сейчас все "аборигены" были как шелковые.
Пока мы спускались в трюм торгового судна, переоборудованного под склад, я так и не решил, что делать с предателем. Через секунду вид сильно избитого паренька решил эту проблему.
- Я не хотел говорить… - прохрипел парень, пытаясь встать, но сил на это у него уже не оставалось. - Хозяин узнал, что пропали артефакты, а потом пришел Золотой.
Я посмотрел на Виляла и спросил у Малика:
- Не хочешь рассчитаться за обиды?
- За что? - криво улыбнулся разбитыми губами парень. - По закону за воровство руки рубят, а мне просто ребра сломали. А вот Золотому я бы кишки выпустил.
- Опоздал ты, парень. Али успел раньше.
- Да уж за ним не угонишься.
Как ни странно, именно вымученная улыбка юного араба словно распустила узлы напряжения, и я окончательно поверил, что все же вывернулся из этой ситуации. Как несколько минут назад сказкой казалось спасение, так теперь страшным сном в прошлое уходили перипетии в пыточной каюте.
- Ты как, останешься здесь или вернешься домой на материк?
- С чем? - вздохнул Малик.
- Пятьсот золотых устроят искателя приключений?
- Пятьсот? - В голосе Малика скользило сомнение, которое я принял за жадность.
- Если попал в лодку жадности, спутницей твоей будет бедность. По-моему, это поговорка твоего народа. А от себя добавлю, что в случае с Хоккайдо третьим в вашей с жадностью лодке будет сидеть смерть. Деньги ты получишь в любом случае, а там решай сам. Я тебе не отец.
Малик вдруг напрягся. Похоже, слова насчет отца его задели.
- Хорошо, я уеду с Острова. Если позволите, то с вами.
- Что, Скули, найдется на дракаре еще одно место?
- Если что, привяжем канатом и потащим на буксире, - не смог не схохмить Говорун.
На этом точно все, и больше на Корабельном Острове меня ничего не держало. Отчалив от скопища разномастных суден, три дракара взмахнули веслами и словно птицы "полетели" в сторону до боли знакомой бухточки.
Лучшим ныряльщиком в команде "Могучего Тура" оказался Скули, поэтому честь доставать мои трофеи досталась именно ему.
- Так, Щепка; если, не приведи Один, меня сожрет какая-нибудь тварь, клянусь, буду отпрашиваться с небесного пира героев и каждую ночь будить тебя заунывными воплями.
- Да ныряй уже, будильник, - хмыкнул я, с легким оттенком зависти рассматривая хоть и не очень массивную, но перевитую мощными мышцами фигуру викинга, стоящего у борта в одних коротких подштанниках.
В голове мелькнула мысль о том, что следовало бы заняться физкультурой, но затем лень оперативно подсказала, что такое "боди" викинги получали не за счет упражнений с гирями, а орудуя тяжелыми веслами.
Заметив мою задумчивость, Скули наверняка принял ее за ментальную концентрацию и эффектно выпал за борт. Мне же пришлось впопыхах сканировать глубину под дракаром, а то шутки шутками, но акаяси здесь водятся очень даже голодные.
Глава 3
Возвращение
Во все времена и во всех мирах одним из самых больших удовольствий для вечно беспокойных людей было возвращение домой. Мой новый дом был пока еще далеко, и все же когда полуденное светило четко прорисовало кажущиеся на большом расстоянии тонкими иголками белые башни Лугуса, на сердце потеплело. Как бы то ни было, я полюбил этот город со светлыми и гордыми домами "сердечника" основного города и серовато-зелеными стенами лепестков-кварталов. Моя фантазия занесла меня высоко к облакам, чтобы дать возможность увидеть город-цветок, который разделяла пополам голубая лента великой Дольги.
Так уж получилось, что на Земле меня никто не ждал, а здесь наконец-то нашлись друзья.
- Ты точно мухлюешь, араб!
Возмущенный крик Скули заставил меня улыбнуться. Я оторвался от вида приближающегося Лугуса и проплывающих мимо берегов Дольги, вернувшись к своей компании.
- Говорун, ну почему ты не успокоишься? - по-доброму улыбнулся я. - Локи - не твой покровитель, и в кости тебе не будет везти никогда. В прошлый раз тебя разделал Элбан, теперь доит Али. Больше нечем заняться или много лишних монет в кармане?
Как и любого начальника, мысль о незанятости подчиненных тут же задела Эйда, который наравне со всеми воинами очередной смены гребцов ворочал веслом. В хирде от подобных нагрузок был защищен только кормчий.
- Скули, смени Тинда, а то ему с раной тяжело! Или можешь помочь Клеппу. Видишь, бедняга устал! - крикнул херсир.
Огромный берсеркер, ворочающий веслом в одиночку, когда даже могучий херсир делал это с напарником, лучезарно улыбнулся.
Я бы на месте Скули обозлился, но не та атмосфера царила в этой "семье". Иначе хирд и не назовешь. Говорун тут же занял место викинга с перебинтованной рукой. В этой ситуации самым недовольным выглядел как раз Тинд, которого выставили слабаком.
Что ни говори, эти люди мне очень нравятся именно из-за своей открытости.
Если быть точным, на дракаре собралась не одна, а две "семьи"-хирда, которые формировались еще в младенческие годы будущих воинов. Но годы битв оставляли бреши в рядах викингов, и в семью умудренных опытом бойцов вливалась молодежь. Во время слияния на судне было тесновато, но не думаю, что это кого-то расстраивало. Увы, со временем на палубе дракара становилось все просторнее, и, возможно, скоро в семью "Могучего Тура" вольется еще один юношеский хирд.
Конечно, не совсем приятно путешествовать в такой деятельной компании беспомощным пассажиром, но еще при первом знакомстве с островитянами моя попытка сесть за весло оказалась последней. Впрочем, никто из викингов не стал насмехаться над "силачом", который выдержал только половину обычной смены, - они уже давно считали меня своим, хотя и немного ущербным. Об этом говорило прозвище Щепка, которое меня ничуть не обижало.
Теперь же с моими немощными руками о физических нагрузках речь пойдет еще не скоро, по крайней мере, если верить прогнозам перепуганного целителя. Ничего, доберемся до города - возможно, столичные маги вынесут иной вердикт.
За разговорами и дружественным подначиванием мы не заметили, как стены Лугуса вознеслись в небо и даже начали нависать над летящим, словно речная птица, дракаром.
В прошлые разы я сходил на берег в военном порту, теперь же мы занимались личными делами, поэтому кормчий направил морду носовой фигуры травоядного животного с хищными зубами в сторону торговой гавани.
Непередаваемая смесь запахов и звуков накрыла нас с головой. Здесь смешались ароматы пряностей из Аравии, смолянистой древесины с севера, свежей и не очень рыбы из глубин Дольги и йодистые ароматы даров моря. Разобрать на составляющие постоянный гул тысячи голосов было еще труднее, но по мере приближения выделялись то ругань начальника грузчиков с торговцем, то вопли двух наслаждающихся торгом купцов. Тонкими нитями в эту какофонию вплетались звонкие голоски портовых проституток. Именно этот едва заметный звук викинги улавливали лучше всего. Бравые воины приосанились и уже предвкушали встречу со слабым полом.
У островитян было особое отношение к женщинам, и еще никогда представители древнейшей профессии не встречали более галантных и внимательных клиентов. На Вальхалле - острове викингов - жен имели лишь самые выдающиеся воины, остальные довольствовались храмом богини плодородия Фрейи. Возможно, ханжа сравнит подобных жриц с теми же проститутками, но для викингов эти девушки и женщины были дарительницами жизни будущих воинов - силы племени, его защиты и славы. Поэтому ни о каком презрении не может быть и речи. Отсюда и трепетное отношение безжалостных в бою воинов ко всем женщинам.
Как и следовало ожидать, Эйд не стал мучить своих бойцов и отпустил большую часть команды на берег. А вот Скули остался со мной на борту, хотя уж он-то был большим любителем женского общества.
- Что будем делать дальше? - неожиданно для меня спросил Эйд.
- Понятия не имею, - искренне ответил я. - Может, ты знаешь кого-то из надежных торговцев, чтобы сбыть добычу?
- Не знаю, как для тебя, Щепка, но для меня слова "надежный" и "торговец" даже рядом не стоят, - равнодушно пожал плечами херсир.
Понятно, они привыкли иметь дело с маркитантами и сдавать добычу, не особо торгуясь. Но сейчас под палубой дракара хранились серьезные сокровища, и это самое "не торгуясь" может вылиться в потерю баснословных сумм.
Что ж, как в любой задачке, чтобы найти нечто неизвестное, следует отталкиваться от известных величин.
- Скули, - подозвал я Говоруна, который и без того подслушивал наш разговор с херсиром, - помнишь того слугу, который опекал меня после битвы?
- Ну да, - нахмурился молодой викинг.
- Его нужно найти. Сам я, как видишь, сейчас не самый выносливый ходок, так что придется тебе.
- И где его искать? - возмутился викинг. - Хочешь, найду самую красивую жрицу, ну ты понял, или самое вкусное вино?
- Вот насчет вина ты правильно сказал. Во дворец лучше не соваться. Не хочется создавать слуге проблемы. Завтра с утра сходишь туда, где продают вино и прочее, то есть на базар, и постараешься выловить кого-то из королевских слуг. У них там все друг друга знают. Опишешь нашего общего знакомого и попросишь его найти. Пусть передадут, что эрл Воронов просит его о встрече. Только, Скули, просит, - с нажимом уточнил я. - И еще: тому, кого найдешь на базаре, дашь золотой.
- А может, лучше дать в морду? - возмутился моей щедростью Скули.
- Я так и думал, что в морду для тебя проще.
- Говорун, хватит корчить из себя дурака, - не выдержал Эйд, высказав мою мысль.
- Щепка, что за загадки? А не проще искать его по имени? - проворчал Скули.
- Да не знаю я его имени, - пришлось признаться мне.