- Понимаю. Но у меня другие обязанности. А ВОРВ есть ВОРВ, товарищи.
И он побежал, откинув корпус назад, приложив руку ниже спины, как человек, которому приспичило немедленно посетить туалет.
Агенты переглянулись. Старший сплюнул и решительно открыл дверь одного из отделов.
В большой комнате за двумя столами сдвинутыми впритык друг к другу, сидело несколько человек. Они, по всей вероятности, совещались, но говорили вполголоса.
В их разговор вмешался вошедший:
- Извините, что помешал, я из газеты. Хочу спросить, - нетерпеливо переступил с ноги на ногу агент. - Что такое ВОРВ? И чем вы тут занимаетесь?
Сидящие онемели и если не пораженными, то сильно удивленными глазами уставились на "газетчика". Пауза затянулась до минуты.
- Товарищ, вы же видите, мы обсуждаем важный вопрос, - ответил человек в очках.
- Не мешайте работать! - грозно бросил другой - толстяк.
Шпионы ретировались в коридор. Начали советоваться. Помощник предлагал уйти, чувствуя опасность. Но старший, - зная, что за невыполнение задания по головке их не погладят, нервно вымолвил:
- Я не могу уйти без данных о их занятиях, о их работе.
И он гневно открыл дверь кабинета председателя. Но главы этого учреждения не было. И тут в кабинет вошла женщина в модной одежде и с локонами-завитушками. Она холодно посмотрела на посетителей и хотела уже уйти, видя, что председателя нет, но ее остановил агент.
- Извините, пожалуйста, вы не можете нам объяснить, что такое ВОРВ?
- ВОРВ? - подняла сильно наведенные черным брови женщина.
- Да, это учреждение, где вы работаете?
- Понимаете, я совсем недавно здесь оформилась и поэтому…
- Но все-таки, в общих чертах?…
- В общих чертах? Это в каких же? - улыбнулась сотрудница. - Понимаете, я в основном по взносам… - и стремительно унеслась из приемной.
Агенты вышли за ней в коридор и старший, нервно зачиркал спичкой, прикуривая.
- Нет, принципиально…
Был конец служебного дня. Отделы пустели, уборщицы приступали к уборке помещений, звякали их ведра.
- Так чем же они здесь занимаются? - чуть не рыдая прошептал агент, смотря на старательных уборщиц…
Да простит меня читатель, если этот анекдот покажется длинным. Но анекдот как в жизни, а в жизни как в анекдоте…
В одном из таких учреждений вынашивался план создания клуба автомобилистов. Занялся осуществлением этого заманчивого плана общественник Мухин. Он твердо был убежден в скором рождении такого клуба. В отделах он повел бурную агитацию за торжество автомобильного дела. А когда пришел к начальнику, то сказал:
- У общественности нашего учреждения очень серьезное дело, Иван Петрович. Мы образовали автомобильный клуб. Не хватает тысячи рублей, готовы взять в рассрочку, чтобы…
- Сколько записалось уже в автоклуб? - спросил начальник закуривая.
- Да все наши энтузиасты, Иван Петрович, - не моргнув глазом соврал Мухин, так как в списке пока что он был один.
- Из какого же расчета вам нужна тысяча?
- Тысячу набираем взносами, покупаем подержанный автомобиль. А на тысячу, которую даст наше учреждение, делаем ей ремонт. Учимся управлять и по очереди… Если хотите вы и возглавите наш клуб…
Но начальник был человеком очень занятым служебными делами и великодушно отказался. Что же касается тысячи рублей, то он ответил, что подумает и когда автоклуб вплотную подойдет уже к покупке автомобиля, тогда, мол, он и решит.
Мухин подходил после этого к каждому столу и повторял свои убедительные призывы. Но его зажигательные речи вызывали у слушателей сомнительный эффект. Одни отнекивались, другие категорически отказывались, а некоторые говорили:
- Но ведь никакой машины еще нет? Так что, знаешь, Мухин, прожекты сочинять мы и сами умеем.
Инициатива автолюбителя угасала на корню, не найдя ни одного участника, а, следовательно, и своего претворения в жизнь.
Совсем расстроенный своей неудачей, Мухин в обеденный перерыв вышел на улицу и, как зачарованный, остановился у автомобиля. Машина сверкала лаком и никелем в лучах солнца.
- Нравится? - подошел к Мухину Бендер, оторвавшись от чтения множества вывесок по обе стороны вращающихся дверей большого дома.
- В восторге… - промолвил незадачливый организатор клуба автомобилистов.
- Это несравненная "изотта-фраскини" из польского консульства, товарищ. Продается по случаю и совсем недорого…
- Ну-у?! - расширил глаза Мухин. - Вот это да! Эх, если бы наш клуб…
- Клуб?
- Да, - и Мухин с горечью быстро поведал Остапу свою организационную неудачу.
- Вы не с того конца начали, товарищ, - усмехнулся великий комбинатор. И лукаво глядя на страстного автолюбителя спросил:
- Сколько в вашем большом доме организации и учреждений?
- Как сколько? - недоуменно посмотрел на представителя "польского консульства" Мухин. - Десятки, а может…
- Вот именно, может и больше, - согласился Остап. Он по-приятельски взял под локоть Мухина и вместе с ним вошел в учрежденческий муравейник.
К вечеру на досках объявлений всех контор, организаций и учреждений большого дома появились красочные объявления:
"Товарищ! Хочешь поехать на роскошном автомобиле к Черному
и Азовскому морю? В Крым? На Кавказ?
Если хочешь, выйди и посмотри на автомобиль, который ждет тебя у подъезда!
Это несравненная голубая "изотта-фраскини"!
Поспеши записаться в клуб автомобилистов у товариша Мухина! Третий этаж, комната 127.
Не опоздай, товарищ!
Тебя ждут увлекательные путешествия!".
На следующий день у "изотты", возле которой похаживали великий предприниматель в роли переводчика и непревзойденный автомеханик Козлевич, толпились служащие большого дома. Они с восторгом осматривали автомобиль, а более смелые и разговорчивые задавали вопросы, на которые отвечал Остап после ответов по- польски Адама Казимировича. Его было не узнать, он действительно походил на дипломата: на нем был модный заграничный костюм, на глазах светозащитные очки. И на каждый вопрос любопытных он говорил и говорил, не скупясь на слова и время.
Остап уже дважды бегал на третий этаж к Мухину и интересовался:
- Сколько в списке?
- Тридцать семь членов клуба! - восторженно отвечал страстный автолюбитель.
А когда веселый и находчивый глава единомышленников посетил Мухина в конце служебного дня, то увидел, что у стола его толкутся служащие, желающие вступить в объединенный клуб автомобилистов. Остап заглянул через плечо инициатора автомобильных дел и увидел, что в списке уже было сто двадцать четыре фамилии.
- Вы правильно делаете, товарищи, очень правильно. Наш автомобиль совсем новый из польского консульства и продается только по случаю, - обратился владелец не только "изотты", но и ордена Золотого Руна. - Наступает лето, дороги зовут…
- Почему вы свой автомобиль не продали на базаре? - вдруг спросил пожилой человек в очках.
- Дипломатический статус-кво не позволяет торгашество, - равнодушно ответил Остап. - Дипломат - есть дипломат. Вызов из дома и он по случаю…
- А почему не сдали машину продавать в комиссионку? - не отставал дотошный служащий.
- Там много формальностей, уважаемый, и долгая продажа, - ответил недовольно Бендер.
- А почему его коллеги не купят машину у своего соотечественника? - не унимался тот.
- У них есть свои машины.
- А где это самое консульство, товарищ?
- Там, где ему и положено быть. Вы хотите приехать на своем автомобиле к нам в гости? - начал терять терпение Остап.
Не дав ответа Бендеру, дотошный служащий спросил:
- А вы у нас по делу или только по продаже машины? Я знаю польский и мог бы…
- Идите к черту, папаша, - тихо проговорил на ухо чересчур любопытному представителю какой-то здешний конторы. - Вот вызову сейчас кого следует и они поинтересуются, почему это вы все хотите знать? Вы что, иностранный агент? На кого работаете, что так интересуетесь, а? - наступал Бендер на обескураженного "папашу" неожиданным поворотом разговора того с польским представителем.
- Да я… собственно, так… между прочим… - залепетал тот, - отступая к двери.
- Что так? Что, между прочим? Как ваша фамилия? Товарищ Мухин, этот гражданин записался в клуб? - повернулся он к Мухину, ведущему запись очередника.
- Как ваша фамилия? - спросил и Мухин.
Но дотошного служащего уже в комнате не было. Его как ветром выдуло после слов Остапа.
- Отправлять таких надо куда следует, а не нянчиться тут с ними, Консульство ему подавай, видите ли! - заключил этими словами Остап не совсем безопасный инцидент для компаньонов.
В этот момент в комнату вошел человек начальствующего вида и Остап насторожился. Но вошедший сказал:
- У меня два вопроса, Мухин. Сколько надо добавить для покупки машины? И сколько мне заплатить, чтобы стать членом клуба?
Мухин вскочил и радостно ответил:
- Тысячу рублей к собранным членским взносам и автомобиль наш, Иван Петрович!
- Записывай меня, Мухин. Завтра оформим эту тысячу. А на обучение и другие расходы кассу взаимопомощи подключим, товарищи, - обвел он победоносным взглядом присутствующих.
На следующий день к обеду любимица Козлевича "изотта-фраскини" была продана объединенному клубу автомобилистов большого дома за те же две тысячи рублей, которые совсем недавно заплатили за нее компаньоны ДОЛАРХа.
Отходя уже не от своей автомашины, Козлевич чуть не плакал. И чтобы его подбодрить, не дать ему оглядываться, а тем более вернуться к машине, Остап взял своего сентиментального друга под руку и увел подальше от большого дома, говоря ему:
- А вы знаете, Адам, что такое ВОРВ? Я все же выведал у Мухина! Это значит: Республиканское отделение Всесоюзного общества разных ведомств! Представляете? - рассмеялся Бендер.
Нет уверенности, что на это весело прореагировал Козлевич, но все же и это в какой-то мере сгладило его мрачное настроение.
Глава XV. ВТОРОЕ СЧАСТЬЕ ШОФЕРА
- Итак, мы избавились от маяка, который указывал энкавэдистам наш путь, - говорил Остап, когда они вернулись в комнату своего постоя. Здесь ждал их Балаганов с вещами, выгруженными из проданной машины.
Тройка компаньонов-единомышленников устроила товарищеский обед, для которого за покупками сходил хозяйственный Балаганов.
Бендер развернул на тумбочке карту, купленную им у какого-то высоковозрастного бывшего гимназиста, очевидно, любителя географии и сказал:
- Конечно, отсюда мы могли бы прекрасно и с комфортом доехать до Мариуполя поездом и купить автомобиль уже на месте. Но из-за нашего антикварного груза, - взглянул он на мешки, стоящие в углу комнаты, - машину купим здесь. Тем более, как я понимаю, в столице Украины выбор продаваемых автомобилей должен быть намного больше, чем в захудалом Мариуполе.
- Так зачем же мы туда едем, в этот захудалый Мариуполь, командор? - не удержался рыжеволосый компаньон.
- Ах, да, - посмотрел на своих друзей Бендер. - Главного-то я вам и не сообщил. Во-первых, чтобы реализовать наш товар в портовом городе. А во-вторых… - сделал паузу Остап. - Едем в Мариуполь потому, что там после ухода деникинцев местная буржуазия и наезжая бежала оттуда в Крым. Военные корабли вывозили их из города. Имеются сведения, что катер "Святитель", который эвакуировал банковское золото, подорвался на мине и затонул. Миллионные ценности "Святителя" и сейчас лежат на дне Азовского моря. Вот нам и предстоит достать их.
- Как из моря? Командор, ведь это же… - уставился округлившимися глазами Балаганов на своего начальника.
- Ничего страшного, дорогой компаньон Шура. Существуют водолазные костюмы, снаряжение и не только, друзья. И мы найдем эти сокровища и поднимем их со дна, - уверенно заявил великий предприниматель. - И море преподнесет нам…
- На тарелочке с голубой каемочкой? - засмеялся эксперт.
- На этот раз, камрады, на поплавке с золотым ободком! - воскликнул Остап.
Козлевич все время молчал. И Бендер, взглянув на него, сказал;
- Но вернемся к автомобильным делам. Машину покупаем здесь, ведь так, Адам Казимирович?
Козлевич сидел с опущенной головой и вид у него был траурный.
- Ну же, Адам, мы же договорились компенсировать вашу любовь к "изотте" другим еще лучшим автомобилем. Послезавтра воскресенье, базарный день. Шура остается на хозяйстве и будет ждать нас с новым автомобилем. Утром, пораньше, мы с вами отправимся за новой машиной…
Остап встал и ласково дотронулся рукой до плеча грустного Козлевича, Это же сделал с другой стороны и Балаганов.
Адам Казимирович скорбными глазами посмотрел на Бендера, затем на Балаганова и спросил:
- А не выпить нам, братцы?
Через день во двор дома, где квартировалась компания единомышленников, въехал сверкающий лаком кузова и никелем своих частей: фар, бамперов и обкладок дверец салона, роскошный лимузин темно-синего цвета, назвать который старым никак было нельзя. Это был настоящий "майбах" с откидывающимся кожаным верхом над кузовом автомобиля. Его мощный шестицилиндровый мотор работал почти бесшумно, ровно и надежно.
Адама Казимировича было не узнать. Он весь светился радостью, счастьем. Кончики его усов не отвисали, а, казалось, распрямились параллельно его сияющим глазам. Он тут же занялся старательным обхаживанием нового своего детища.
Остап и Шура переглядывались и довольные видом и действиями своего старшего друга, понимающе улыбались.
- Отъезд завтра на рассвете. Автомобиль заправить и подготовить к дальней дороге. Балаганову вступить в новые обязанности стивидора нашего корабля. Погрузить и закрепить наш багаж. Всем иметь хорошее настроение в пути. Вперед, нас ждут необыкновенные великие дела, камрады!
После Харькова через несколько часов по обе стороны дороги протянулись уже промышленные места. Компаньоны проехали Краматорск, Константиновку, Горловку и после Ясиноватой Остап сказал:
- Мы уже совсем недалеко от Мариуполя, - ткнул он пальцем в карту, которую рассматривал. - Но поскольку уже вечер, то предлагаю остановиться в городе, который перед нами. Юзовкой он именуется на этой старой карте, а как по-новому здесь не указано.
Машина с бывшими членами ДОЛАРХа, переехав железнодорожные пути, въехала в Сталино, так по-новому называлась Юзовка - центр Донбасса.
- Ночевать будем в гостинице, командор? - спросил Балаганов.
- Никаких гостиниц, Шура. Нам совершенно незачем и сейчас фиксировать свои фамилии в книге регистрации постояльцев, - ответил Бендер. - Покупаем все необходимое, выезжаем в поле в сторону Азовского моря - Мариуполя и ночуем под звездным летним небом. А кто желает, то и в машине… Так, Адам Казимирович?
- Верно говорите, Остап Ибрагимович, - кивнул Козлевич.
Так было и сделано. Въехав в город мимо большого завода с одной стороны и шахтных терриконов с другой, "майбах", ведомый уверенной рукой Козлевича, вскоре остановился на Сенном базаре.
Был вечер, но привоз был немалый. Телеги, арбы и площадки гужевого транспорта заполняли площадь. Торговля здесь шла еще бойкая. Покупали и продавали ранние овощи, сало, колбасы и разную рыбу с Азовского моря.
- Козлевич в машине, стивидор корабля со мной. Делаем нужные покупки.
Мужик в фартуке черпал деревянным совком из телеги, прикрытой камышовым матом, серебристую хамсу и отвешивал ее покупательнице.
- Ой, смотрите, какая рыбешка, - указал на нее Балаганов.
Бендер посмотрел и ответил:
- Купим и этой хамсы, Шура. Правда, после нее пить будет хотеться, но все же… есть потребность.
Запасы путешественников пополнились нужным провиантом, флягами воды и они выехали из вечернего базара. Проехав мимо кладбища, выехали на главную улицу города - Первую линию.
Проехав по ней в конец, они оказались перед заводскими воротами, за которым дымили трубы и огненные доменные печи.
- А как на Мариуполь нам, любезный? - обратился Остап к прохожему в очень замасленной и закопченной одежде. Очевидно, он шел с завода.
- Назад езжайте, и налево, на Александровку, Смол-гору, а там и снова налево… Спросите там, граждане, - пояснил рабочий усталым голосом.
Поехали так, как подсказал местный житель. Свернули у небольшого скверика налево, переехали множество железнодорожных линий проходящих по берегу озера к громыхающему задымленному металлургическому заводу и стали подниматься по дороге, идущей вверх.
Остановились и уточнили маршрут еще раз у прохожих.
- А как выедете вправо, там ставок будет и дальше дорога к Мариуполю… - пояснила одна женщина.
Выехали в поле и остановились на берегу небольшого озера, которое женщина назвала ставком.
- Может, разведем костер, командор?
- Никаких костров, Шура, не стоит привлекать к себе внимание местных, - ответил Остап.
Когда расположились вокруг расстеленного на траве покрывала, на котором были купленные продукты для ужина, и принялись за еду, Козлевич спросил:
- А откуда вам известно, Остап Ибрагимович, о затонувшем в море кладе?
Бендер засмеялся и пояснил:
- Да от той же энкавэдистки Клары, Адам. С которой я просиживал тогда в библиотеке ВУАКа.
- И она вам все это сама рассказала? Командор? - удивился Балаганов.
- Ну нет, Шура. Такие люди так просто сами не расскажут о таком. Я выписал из ее секретного талмуда, когда она в туалет ходила, - засмеялся великий предприниматель. - И представьте себе, друзья, я выписал не только это, но и еще кое-что. Но об этом после, - загадочно произнес Бендер. - Не стоит сразу забивать ваши головы информацией.
- Не стоит, - вытер усы Козлевич. - Не все сразу, так и я понимаю. Дай Бог, чтобы нам хотя бы этот морской клад отыскать.
- Ну, а если по совести, командор, то я думаю, что это дело еще более сказочное, чем откапывать клад в земле. Ведь море большое, иди знай, где он там лежит на дне, - с набитым ртом говорил Балаганов.
- А тот высокий в очках, один из тех парней, которые раскапывали тогда курган, ища клад гетмана Полуботка, он вам что-то рассказывал интересное о Мариуполе, как я слышал? - говорил автомеханик.
- О, Адам Казимирович, вот что значит пообщаться с умными и знающими людьми. Он мне поведал и даже назвал адрес одного мариупольского жителя. Так вот, у этого жителя отец, моряк в прошлом, который ему тоже рассказывал о затонувшем кладе в двадцатом году.
- И тоже об этом самом? - спросил Балаганов, активно работая зубами и глядя на Бендера.
- Об этом самом или нет, но по сопоставимым данным, речь может идти об одном и том же кладе. Он говорил, что его отец не то лоцман, а может и сам капитан, даже был свидетелем как и где перевернулся баркас с золотом. Так что, как видите две линии от энкавэдистки и от этого кладоискателя-очкарика сходятся на одном и том же. Вот мы и пощупаем, попробуем познакомиться с этим лоцманом-капитаном или как его… А для начала с его сыном.
Тройка единомышленников замолчала, обдумывая сказанное. Остап после паузы начал развивать свои выводы: