Увлекательная, смешная и трогательная история о приключениях трех старушек-подружек адресована всем, перед тем так или иначе встает вопрос о собственной старости. Она помогает разобраться в себе и обрести надежду, Автор убедительно показывает, что поговорка "старость - не радость" не верна, если сердца чисты, вера горяча, а дружба крепко спаяна годами.
Содержание:
Юлия Вознесенская - Жила-была старушка в зеленых башмаках… 1
История первая Этот дивный день рождения 1
История вторая - Птичий грипп на троих 10
История третья - Гибель и воскресение Титаника 18
История четвертая - Черные розы для Юсуфа 23
История пятая - Лето начинается в Оринке 28
История шестая - Грядки в клетку 34
История седьмая - Последние цветы 37
Примечания 45
Юлия Вознесенская
Жила-была старушка в зеленых башмаках…
История первая Этот дивный день рождения
В семьдесят пятый день рожденья, под самое утро Агнии Львовне Пчелинцевой был ниспослан чудесный сон. Снилось ей, будто лежит она на летнем лугу, дышит теплыми запахами разнотравья и смотрит бездумно в глубокое синее небо, а над головой у нее колышутся ромашки да маки, васильки да лютики, плотные белые щитки тысячелистника и малиновые шапочки клевера. Потом вдруг на чистое небо набежала серая тучка с темным брюшком, и на запрокинутое лицо Агнии Львовны упали первые капли летнего дождя. И от ласкового этого дождика Агния Львовна проснулась, сожалея об уходящем дивном сне. Но… сон покидал ее как-то странно - фрагментами: ни луга, ни синего неба с тучкой посередине уже, конечно, не было, а вот запах цветов остался; под головой у нее была любимая подушка, но теплый дождик все так же продолжал капать ей на лицо. Она почувствовала в этом некоторую… несообразность, что ли, удивилась и проснулась окончательно. И открыла глаза. Над ее головой колыхались цветы! Правда, это были уже не маки и ромашки, васильки да лютики, а разноцветные осенние астры и между ними - три большие белые хризантемы. А на лицо ее падали капли с мокрого букета.
Агния Львовна отвела цветы от лица и увидела за ними довольные лица своих подружек и соседок, Варвары Симеоновны Комиссаровой и Лики Казимировны Ленартович, Варежки и Лики. Варежка держала букет, слегка им помахивая, а у Лики в руках был поднос, на котором стояли парадные фарфоровые чашки Агнии Львовны, синие с золотом, Ломоносовского завода, серебряный кофейник и тарелочка с печеньем "Курабье татарское". Увидев, что Агния Львовна открыла глаза, Варвара Симеоновна бросила мокрый букет на подушку рядом с ее головой, достала из кармана халата открытку и торжественно объявила:
- Ода на день рождения Агнии Пчелинцевой! Автор Ангелина Ленартович, читает Варвара Комиссарова! - И с выражением прочитала:
Восстань, внемли, о Львова дщерь!
Уже стучатся гости в дверь,
Уже рассвет, уже цветы!
Но их пока не видишь ты,
Поскольку спишь без задних ног.
А день рожденья на порог
Меж тем вступил, и ждут друзья -
И долго их томить нельзя,
Ведь кофе стынет.
Поднимись, Протри глаза и оглянись!
"Восстань и виждь!" - сказал пророк,
Он лучше выдумать не мог.
Окончив чтение, Варвара решительно отодвинула к стене подушку вместе с букетом и головой Агнии Львовны, чтобы освободить в изголовье кровати место для самой обширной части своей фигуры, и уселась, переводя дух. Худенькая Лика Казимировна деликатно, по-кошачьи, примостилась в ногах виновницы торжества, пристроив поднос у нее на животе - она устала его держать. Тут же на постель с ликующим лаем взлетел Танька, песик Лики Казимировны (полное имя Титаник, порода йоркширский терьер, характер восторженно-истерический). Шелковистые черно-рыжие космы Таньки-Титаника на макушке были собраны в пучок красным бантиком в белый горошек - в честь праздника. Хитрый пес, быстро виляя мохнатым хвостиком, начал деловито разгребать одеяло в ногах Агнии Львовны с таким озабоченным видом, будто у него где-то там была зарыта вкусная косточка или любимая резиновая игрушка, а не то чтобы ему просто захотелось понежиться под теплым нагретым одеялом, как могли бы подумать некоторые чересчур сообразительные люди. В конце концов, он таки приподнял одеяло, развернулся, протолкнул под него округлый лохматый зад, а затем протиснул в теплую пещерку и все свое тельце, оставив снаружи только бантик, хитрые глазенки да черный нос.
- Титаник! А совесть? - строго спросила его Варвара. Но пес сразу же отвернулся в другую сторону: не вижу, не слышу, и совести никакой у меня тоже нет - какая может быть у собаки совесть?
- Да оставь ты его, Варежка, пускай понежится! - смеясь, сказала Агния Львовна. - Уж сегодня-то можно. А вам спасибо, мои дорогие! Но, может быть, я все-таки встану и мы перейдем за стол?
- Ни в коем случае! - отрезала Варвара. - По протоколу ты сегодня должна пить кофей в посте ли, как аристократка.
- Вот именно! - поддержала ее Лика. - Скажи, Агуня, часто тебе случалось пить кофе в постели?
- Случалось, и не раз! Подруги переглянулись.
- Это когда же? - недоверчиво спросила Варвара.
- Да в больницах же, глупые! В прошлом году, например, когда лежала с радикулитом…
- Скучная ты старуха, Агния! Разве ж такое кофепитие подразумевалось? Ты вот скажи прямо: муж твой покойный тебе часто кофе в постель подавал?
- Честно говоря, девочки, я такого не припоминаю…
- А вот мы - подаем! Так пей же и будь признательна и счастлива.
- Я вам весьма признательна и благодарна, но кофе я пить не стану, вы уж меня простите, милые!
- Это еще почему?! - возмутилась Варвара. - Чем это тебе наш кофе не угодил или "Курабье татарское"?
- Да потому, что я сейчас поднимусь, реанимируюсь и отправлюсь в храм на литургию и там буду причащаться. А вы сами пейте, пейте! Чего ж добру остывать?
- Мы, значит, начнем праздник; в твою честь, а ты будешь на нас взирать, утопая в цветах, как… как… - начала было Лика, но, споткнувшись о сомнительное сравнение, умолкла.
- Как Офелия! - выручила подругу Варвара, подняла с подушки букет и одним широким взмахом разбросала астры по всей кровати. - Предупредить не могла?
- Простите, я как-то не подумала… Да разве же я могла предусмотреть такое торжественное пробуждение? Да вы пейте, не стесняйтесь, девочки! А я на вас погляжу и порадуюсь.
"Девочки" стесняться не стали. Подняв свои чашки, они чокнулись и запели дуэтом: Варвара переходящим в бас контральто, а Лика трогательным, чуть надтреснутым сопрано:
С днем рожденья тебя!
С днем рожденья тебя!
С днем рожденья, Агунюшка,
С днем рожденья тебя!
После этого подруги немедленно начали торжественное кофепитие, а виновница торжества с улыбкой поглядывала на них, собирая разбросанные по постели астры и хризантемы обратно в букет.
- Гостей у тебя вечером много будет? - спросила Варвара.
- Только семья и вы.
- Слышишь, Ангелина? Семья и мы. Семья - отдельно, мы - отдельно. Так что мы с тобой, выходит, ей не семья!
- Это она оговорилась, Варежка!
- Хорошенькие оговорочки в день рождения! - пожала полными плечами Варвара.
- Ну простите, девочки, согрешила я, не подумавши! Конечно, конечно же, вы - тоже семья! Может быть, теперь уже самая близкая часть моей семьи. Сколько же лет мы тут вместе живем, а, милые? Я с самого детства, и ты тоже, Варенька. А вот Лика поселилась в нашем доме позже, но сразу же пошла с нами в один класс, хоть и была старше нас на год.
- Была и осталась, - резонно заметила Вар вара.
- Могла бы не напоминать в такой день! - сказала Лика.
- Больше не буду, прости, старушка!
- Вот - опять!
- Успокойся, Ликуня, ты не выглядишь старше нас ни на один день! - сказала Агния. - Лика, а ты в какой класс к нам поступила, в четвертый или в пятый?
- В четвертый, по-моему. Вы обе еще так удивились, когда узнали, что я не только с вами учиться в одном классе стану, но и живу в одном доме с вами и на одной площадке. Ревновали ко мне друг дружку… А вот Варенька не только тут родилась, но и все ее предки тоже здесь жили. Так что, можно сказать, мы все живем в твоем родовом гнезде, Варежка! С детства прожить в одном и том же доме, в доме своих предков, никуда не переезжая, - это мало кому удается в наше неспокойное время. Ну да и я уже тут старожилка, можно сказать. Наверное, тут мы и помрем все трое, каждая в свой срок… А лучше бы вместе! Да нет, я, пожалуй, хотела бы уйти из жизни первой, чтобы не тосковать по вам.
- Хорошенькую ты нашла темку для размышлений в день рожденья! - фыркнула Варвара.
- Ой, правда, что это я? Не надо, не надо о грустном, девочки! - сказала Лика и даже ручка ми замахала.
А ведь тут и вправду мое родовое гнездо, вернее, его уголок, - вздохнув, сказала Варвара. - Вы-то знаете, что этот дом построил еще мой прадед. А другие соседи и не догадывались, нам таиться приходилось… Конечно, в стародавние годы семья наша жила не во флигеле, а в угловом бельэтаже и занимала весь этаж: шесть окон на Кузнечный и восемь - на Коломенскую. Тогда номеров не было, и дом наш назывался просто - "дом дворянина Комиссарова".
- А все-таки странная фамилия для русского дворянина, - заметила Агния Львовна.
- Да ничего странного! Комиссарами назывались офицеры, ведавшие снабжением в царской армии, - сказала Варвара. - Полезная и уважаемая должность, в отличие от комиссаров прошло го века, и фамилия наша была уважаемая. Но и потом именно фамилия эта не раз помогала нашему семейству выжить после революции.
- Верно, ведь большевистские комиссары и понятия не имели, кто такие были царские комиссары! - засмеялась Агния Львовна.
- Откуда ж им было знать! - фыркнула Варвара.
Тему развивать не стали, поскольку биографии друг дружки все трое знали досконально.
- К столу у тебя все приготовлено или что-то еще стряпать будешь сегодня? - спросила Варвара.
- А я ничего особенного готовить и не собираюсь. Холодец в холодильнике, его только выложить и украсить, а салат приготовлю перед самым приходом гостей.
- А горячее будет?
- Будет. Картошка с солеными или маринованными грибами. Картошку тоже перед гостями надо почистить и поставить. А грибы куплю готовые на рынке.
- Что ж так скромно? - удивилась Варвара.
- А день-то постный, среда! Да и не хочется после храма в кухонную суету окунаться. Куплю на рынке побольше хороших и разных закусок - вот и будет стол как стол.
- Если хочешь, мы с Варенькой можем что-нибудь приготовить и картошку заранее почистить. Пусть постоит до вечера в воде с капелькой лимонного сока, чтобы не темнела, а потом раз - и на плиту!
- Это было бы чудесно, спасибо вам, девочки! Варенька, а ты не купишь к столу бутылку вина в гастрономе на Лиговке? У меня по пути не будет приличных магазинов с винным отделом.
- Одну?
- Одну. Артемий, как всегда, принесет бутылку шампанского, так что одной бутылки нам вполне хватит.
- Ладно. Так я кагор куплю?
- Купи кагор, если будет.
- Ну так картошку мы чистить начнем прямо сейчас, как тебя в церковь отправим, - сказала Лика, - а то нам с Танечкой после обеда к ветеринару на прием идти.
- Так и не жрет морковку? - спросила Вар вара.
- Нет. Я уж ее и в молоке, и в курином бульоне отваривала - все равно нос воротит!
- Собака!
- Это ты, Варежка, ругаешься на него или?.. - подозрительно спросила Лика.
- Нет, это я тебе, дурище, поясняю: собака - она собака и есть и не должна морковку есть…
- Ой. У тебя стишок получился! Можно скрасть, Варежка?
- Кради! - великодушно разрешила Варвара. Тут же Лика достала из кармана записную книжку с привязанным к ней карандашиком и стала записывать, диктуя сама себе вслух: Хороший пес - он пес и есть, Не должен он морковку есть, Ведь он собака, а не кролик…
Тут она остановилась и призадумалась.
- Какая рифма к кролику?
- Алкоголик! - подсказала Варвара басом.
- Не годится. Я сочиняю стишок для детей, а не басню для взрослых. Впрочем, можно сочинить и поучительные стихи:
Мой пес собака, а не кролик,
Но ест морковку он от колик!..
- Удачный стишок получился, а, девочки?
- Это не стишок, а какой-то слоган для собачьего доктора. Можешь продать своему ветеринару для плаката, а деньги - пополам! - сказала Варвара.
- Как это - деньги пополам с ветеринаром?
- Да не с ветеринаром, а со мной пополам: первая-то часть стишка моя или нет? То-то! Но ты, Лика, все-таки перестань пичкать несчастного Титаника тем, что он не любит. Собака тоже человек!
- Но если ему врач прописал?!
- Дурак твой врач, собачьей души не понимает. Смени его.
- Ты думаешь, Варежка? Но…
- Да нет, шучу я. Твой врач - тебе и решать.
- Это Танечкин врач, а не мой! - слегка обиделась Лика.
- Девочки, не спорьте, не омрачайте мой день рожденья! Лучше давайте подумаем, что мне еще нужно к столу?
- Пирог печь будешь? - спросила Лика. - На день рожденья обязательно полагается пирог.
- Разумные современные люди чаще обходятся тортиками, - заметила Варвара и погладила себя по толстому животу.
- А что? Тортик - это мысль! Но пирог все-таки будет: моя Наталья обещала испечь и принести. У нее сейчас новое увлечение - кулинария.
- Ну-ну… Если она и в кулинарии проявляет свою недюжинную фантазию, то сомневаюсь, что этот пирог можно будет есть.
- Варежка, ты к ней несправедлива! - возмутилась Агния.
- Ты хочешь сказать, что фантазия твоей Наташки имеет пределы?
- Ну нет! Фантазия ее границ, конечно, не имеет, но все-таки она старается помогать матери по хозяйству, учится готовить…
- Тогда молчи и на всякий случай купи еще и торт. Вреда не будет! Гости не справятся - мы доедим.
- Ну, торт я так и так собиралась купить.
- Сегодня среда! - быстро сказала Лика.
- Ну и что, что среда? - не поняла Варвара.
- День постный, - пояснила Агния Львовна. - Так она же не постится! Это у нас с тобой постный день, а у нее, еретицы, скоромный, как всегда.
- Лика хочет сказать, что торт надо купить фруктовый.
- А, ее любимый! Ну, хорошо, купи фруктовый. А что из закусок?
- Для нас - рыбки хорошей, а остальным придется купить ветчины и колбаски.
- Балуешь ты их, - нахмурилась Варвара. - Балуешь и распускаешь!
- Да нет, это я нас балую, девочки! Хорошая рыбка куда дороже всяких там колбас.
- А я бы сказала своим детям: "Сегодня пост - закусывайте постным!"
- Вот потому дети от тебя и уехали, и забрались подальше в Альпы, что ты их в строгости держала, - съязвила Лика Казимировна: сын и невестка Варвары Симеоновны и ее два внука уже несколько лет жили в Баварии - у сына там была важная работа.
- A y тебя их нет ни в Альпах, ни в Пиренеях, ни даже в Андах!
- Так ведь я и замужем не была - откуда у меня могут быть дети?
- Никто не хотел брал такую кокетку, вот ты у нас в девицах и осталась.
- Ну да, девица я! А разве в этом есть что-нибудь предосудительное?
- Если и есть - теперь-ка не исправишь, моя милая!
- Девочки, не ссорьтесь! - зевая, сказала Агния Львовна и сладко потянулась. - И встаньте-ка обе с моей постели - я буду подыматься.
- Ой, Варежка! А подарок-то! - закричала, всплеснув руками, Лика Казимировна. - Про подарок мы и забыли, а сейчас ведь самое время его вручать!
- Не забыли, тут он. - Варвара Симеоновна, кряхтя, присела на корточки, пошарила под кроватью, извлекла оттуда и выставила на прикроватный коврик пару новеньких зеленых велюровых домашних туфель. - Дорогая Агния, вот тебе подарок на день рожденья, домашние туфли: левая - от Лики, правая - от меня!
- Почему это от тебя - правая? - возмутилась Лика. - Может быть, как раз…
Девочки, не ссорь… - начала было Агния Львовна, примеряя туфли. - Ой, девочки, милые! Какие же они удобные и как раз мне по ноге! И косточки ничуть не жмет, и в подъеме в самый раз… Ну просто не туфли, а две колыбельки для ног! Спасибо вам, дорогие мои, вот угодили так угодили!
- Слава Богу! Носи на здоровье, - пробасила Варвара - Носить тебе не сносить до самой смерти.
- Что ты такое говоришь, Варежка! - ужаснулась Лика. - Да Агунюшка наша до смерти еще пять… нет, семь пар таких сносит!
- Да я не о смерти, а о качестве. Ты взгляни на марку, Агния!
- "Лондон". Да неужто и впрямь английские?
- Похоже на то. Если это бренд, а не фейк.
- Что-что? - не поняла Агния Львовна и с подо зрением поглядела на свою продвинутую подругу.
- "Бренд" - это родная фирма, а "фейк" - базарная подделка под нее. Дешевка то есть.
- Все-то ты знаешь, Варежка! - уважительно пропела Лика.
- Но они же, наверно, страшно дорогие? - предположила Агния Львовна, любуясь своими зелеными ножками.
- Да уж не китайское барахло какое-нибудь! Знаешь, сколько мы их искали?
- Она меня замучила, - пожаловалась Лика. - Заставляла примерять, а для этого мне надо было таскать с собой вязаные носки и каждый раз их надевать - по два на каждую ногу, чтобы не ошибиться в размере - у тебя же нога и больше на два размера, и гораздо шире! - У Лики Казими ровны была необыкновенно маленькая ножка, прямо детская, чем она как начала гордиться в отрочестве, так и продолжала по сей день.
Агния Львовна прошлась по комнате и остановилась перед зеркальным шкафом, с восторгом оглядывая зеленые туфли теперь уже в зеркале.
- И каблучок имеется, и кантик кожаный… Знаете, мои милые, я, пожалуй, попробую в них ходить по улице: у меня уже сто лет не было такой удобной обуви! А дома можно и в старых тапочках походить, я их хорошо разносила.
- Да ты что, Агуня! - ужаснулась Лика. - Мы потому и решили подарить тебе домашние туф ли, что на твои старые уже больно смотреть!
- А эти-то не разлезутся, если ходить в них по улице? - засомневалась Варвара.
- Это английские-то? Не должны! - успокоила ее Агния Львовна.
- Ну, смотри, кума, тебе ходить! - сказала Варвара, вставая. - Все, Лика, пошли! Забирай посуду к себе и помой там, а я цветы поставлю в воду и тоже пойду. Агнии еще правило читать. Ты во Владимирский идешь или на подворье, Агуня?
- На подворье.
- В такой торжественный день можно было бы причаститься и во Владимирском соборе!
- Ну, уж так сложилось…