Кузнец едва не ахнул, понимая, что это существо действительно оказывает ему услугу, не прибегая к принуждению, в чем таким, как Мальстен, истинно не было равных. Трудно было поверить, что демону (особенно этому) столько времени удавалось ничем себя не выдавать в Прите, несмотря на слухи и сомнения.
За спиной кузнеца испуганно пискнул Ильдвин и отскочил подальше от комнаты. Кукольник не обратил на него внимания. Грегор продолжал ошеломленно смотреть на гостя, пытаясь до конца осмыслить его слова. Мальстен не торопил, понимая, что его реакция вполне предсказуема: не каждый день можно было встретить данта̀лли. Особенно данталли, предлагающего человеку помощь.
- О, боги… - только и вымолвил, наконец, кузнец.
Мальстен нахмурился, покачав головой.
"Для человека, у которого жена вот-вот разродится, ты, пожалуй, думаешь слишком долго", - недовольно проворчал он про себя, холодно ответив:
- Боги здесь ни при чем, Грегор. Анкордский я кукловод или другой данталли, сейчас неважно. Важно то, что сейчас моя помощь - единственное, на что можно надеяться вам и вашей жене.
Кузнец вновь хотел что-то сказать, но, устав от затянувшегося промедления, Мальстен решил взять инициативу в свои руки. Он сделал несколько шагов к двери и повернулся к мальчику. Ильдвин так и не решился убежать далеко и сейчас стоял, вжавшись в стену рядом с комнатой Беаты. Кукольник попытался дружественно улыбнуться ему, демонстрируя единственную ямочку на левой щеке.
- Ильдвин, - данталли постарался придать своему голосу меньше строгости, чтобы не заставить мальчонку впасть в еще больший ужас, - неси покрывало. Самое темное, что у вас есть. Не медли! Мы теряем драгоценное время.
Мальчик неуверенно отошел от стены и замер в дверном проеме.
Грегор, выйдя, наконец, из оцепенения, повернулся к своему подмастерью, тот вопрошающе посмотрел на кузнеца в ожидании подтверждения или опровержения только что прозвучавшей команды.
Грегор коротко кивнул мальчику, и Ильдвин поспешил исполнить распоряжение. После кузнец вновь посмотрел на данталли. В тот же самый момент комната наполнилась криком Беаты. Грегор сжал губы в тонкую линию и приблизился к кровати жены, не сводя настороженного опасливого взгляда с Мальстена.
- Она сумеет дождаться повитухи? - голос кузнеца подрагивал, глаза требовали немедленного ответа. - Вы сможете спасти ее и мое дитя?
Данталли коротко кивнул.
- Да. Я возьму под контроль ее сознание и тело.
Протестующий крик женщины вперемешку с болезненным стоном, прорезал помещение, но кукольник не обратил на это внимания, продолжив говорить с бо̀льшим нажимом и преимущественно для кузнеца.
- Она не будет терять кровь и чувствовать боль, будет словно бы заморожена в состоянии покоя, пока не придет повитуха. Все процессы ее организма и организма ребенка будут замедлены, почти остановлены, но при этом оба будут живы. Помочь ей родить я не смогу, технология родов мне незнакома, вмешательство в них может лишь навредить. Но пока Беата будет под моим контролем, я гарантирую ей и ребенку безопасность. Потом все будет зависеть от повитухи.
Ильдвин вернулся с темно-коричневым шерстяным одеялом, бросил его к ногам данталли и бегло ретировался, не поднимая глаз.
Мальстен мрачно посмотрел на кузнеца. Грегор поднял покрывало и послушно накрыл им ноги и живот жены. Беата схватила его за руку, глаза ее блестели от слез и казались безумными от нахлынувшего страха.
- Нет! Грегор, не позволяй ему… не позволяй ему сделать это со мной! Я смогу дождаться… я сохраню наше дитя сама, только…
Не договорив, Беата вновь закричала от боли, сжимая руку мужа с такой силой, что ему пришлось задержать дыхание, чтобы не вскрикнуть.
- Ты не справишься сама, - нежно проговорил он, когда волна боли жены, казалось, схлынула. - А я не хочу тебя терять из-за предрассудков.
Взгляд кузнеца обратился к данталли.
- Будь вы хоть Жнец Душ собственной персоной, мне все равно! Помогите ей…
Мальстен вздохнул.
- Я помогу. Но вам следует уйти. Так будет лучше, поверьте мне.
Беата вновь стиснула предплечье мужа, надеясь удержать его подле себя.
- Нет, Грегор, не оставляй меня с ним!
Кузнец качнул головой и накрыл руку жены своей ладонью.
- Я не уйду, - пообещал он, одновременно отвечая данталли. - Я никуда не уйду.
Мальстен безразлично пожал плечами и встал напротив кровати лицом к роженице. Теперь, когда крови не было видно, черты Беаты прояснились. На вкус Мальстена она была некрасива: длинный нос, высокий лоб, слишком тонкие губы, маленькие темные глаза и редкие брови.
- Как угодно, - вздохнул данталли.
Он чуть выставил вперед руку, и его взгляд неуловимо изменился. Серо-голубые глаза пусть и остались похожими на человеческие, стали смотреть будто бы из иного мира. Мира, в который обыкновенным людям не было доступа. Черные нити, видимые одному лишь Мальстену, протянулись от его пальцев к голове и животу Беаты. Молодая женщина, не издавая ни звука, резко переменилась в лице: черты расслабились, дыхание выровнялось, рука, с силой сжимавшая предплечье мужа, опустилась на кровать, а чуть затуманенный взгляд начал рассеянно бродить по комнате.
- Беата… - неуверенно окликнул Грегор. Он тщетно пытался найти глазами ее взгляд, но супруга не реагировала.
- Она вас не видит. И не слышит, - спокойно сказал Мальстен, не взглянув на кузнеца. Контролировать тело марионетки ему не составляло труда, но контроль сознания давался много тяжелее и требовал предельной концентрации. - Я оградил ее от этого мира, чтобы уберечь от боли. Поэтому и предлагал вам не следить за моей работой - знаю, что вам она кажется неприятной и противоестественной.
Грегор неуверенно пожевал губу, предпочтя не комментировать этот очевидный факт.
- И… сколько вы ее будете так держать?
Взгляд Мальстена, сосредоточенный на Беате, посуровел.
- Столько, сколько потребуется.
- И это никак не отразится на…
- … на вашем ребенке? Нет, никак.
Грегор смущенно потупил взгляд и прерывисто вздохнул. Мальстен усмехнулся, поняв, что не только этот вопрос интересовал кузнеца. Данталли снисходительно хмыкнул и кивнул, не отрывая взгляда от марионетки.
- На ее душе это тоже никак не отразится. Вопреки всеобщему заблуждению… - он помедлил, качнув головой, - …мы не крадем души. Это миф.
- Но ведь те сто солдат Анкорды… - неуверенно пролепетал кузнец. Мальстен сурово сдвинул брови и грубо оборвал его.
- Были обычными людьми. С душами. Я ничего у них не крал.
Грегор неловко зарделся, кивнув.
- Я… просто… я только хотел… спасибо вам, г-господин Ормонт.
- Идите, - взгляд Мальстена вновь сделался равнодушным и сосредоточенным. - Вы здесь действительно не нужны. К тому же мне… неудобно концентрироваться и на сознании Беаты, и на разговоре с вами одновременно.
Кузнец понимающе закивал и поспешил покинуть комнату. Он замер у самого выхода, не дав Мальстену облегченно вздохнуть. На деле данталли не настолько стесняло присутствие Грегора. Он лишь хотел избавить себя от его навязчивого общества: его беспокойство, недоверие и настороженность - вот, что по-настоящему тяготило кукольника.
- Господин Ормонт, - вновь окликнул кузнец…
Мальстен безынтересно вопрошающе приподнял голову, не оборачиваясь.
- Правда… спасибо вам…
Данталли коротко кивнул, не удостоив собеседника ответом. Помедлив несколько секунд, кузнец, в конце концов, покинул комнату.
* * *
Вальсбургский лес, Гинтара
Тринадцатый день Матира, год 1489 с.д.п.
А̀элин Дэверѝ не могла припомнить, когда в последний раз погода была столь отвратительной. Казалось, маленькое близлежащее болотце решило ополчиться на весь окружающий мир и превратить Арреду в свое гигантское подобие.
Пожалуй, такая же мерзость царила на улице полтора года назад в небольшой деревушке Са̀льди на территории Зимнего леса Крона, где молодой охотнице на иных существ пришлось столкнуться с ква̀рами. Тогда ливень тоже стоял стеной, однако в ту ночь это сыграло женщине на руку - не будь дождя, квары вели бы себя более активно, и ни в одиночку, ни даже со своим случайным помощником Аэлин не сумела бы справиться с целым гнездом пожирателей плоти. Вчерашней же ночью дождь, без остановки льющий уже вторые сутки, вовсе не помогал, а выступал на стороне врага…
* * *
Вальсбургский лес, окрестности Росса, Гинтара
Двенадцатый день Матира, год 1489 с.д.п.
…Особняк, служивший летней резиденцией графа Ричифера, где Его Сиятельство с семьей часто задерживался до поздней осени, одиноко стоял на опушке леса. Поблизости не находилось более ни единого жилого дома - ближайшим поселением к имению являлась небольшая деревня Росс в двух лигах к юго-востоку отсюда.
На улице, не переставая, лил дождь, Аэлин вымокла до нитки и совершенно выбилась из сил после того, как пришлось сделать по такой погоде небольшой крюк, огибая близлежащее болото. Добравшись до особняка Ричиферов, молодая женщина не стала тешить себя надеждой на теплый прием хозяев и заранее подготовилась к тому, что графская семья не пустит ее на порог, но попытать удачу все же решилась. К удивлению Аэлин, Его Сиятельство, как только незваная гостья представилась, проявил искреннее радушие и пригласил путешественницу переждать дождь в доме, не заставив ее в одиночку добираться до Росса по такой погоде. Молодая женщина с истинной благодарностью приняла это приглашение.
На вопросы о том, что привело ее сюда, Аэлин старалась отвечать обобщенными фразами, не спеша рассказывать о роде своих занятий. Об охотниках - таких, как она - на Арреде складывалось два совершенно противоположных мнения, и молодая женщина не желала в такую скверную ночь напороться на худшее из них и вновь оказаться под дождем. К тому же рабочая версия о "путешественнице, разыскивающей близкого человека", вполне удовлетворила любопытство радушного графа Бэлла Ричифера и его супруги Колѝн, хотя графиня не преминула, невзирая на оказанное гостеприимство, предупреждающе окинуть привлекательную странницу взглядом, когда та переступила порог дома.
Репутация графа и его жены бежала вперед своих обладателей - о ветрености Бэлла Ричифера едва ли не слагали легенды во всем Вальсбруге, а его супруга слыла дамой с железным нравом, которой каким-то непостижимым образом удавалось до сих пор пресекать любые зачатки даже мыслей мужа об измене. Вполне объяснимо, что нежданный визит неизвестной молодой женщины с внешностью, достойной королевской фаворитки, не вызвал у графини добрых предчувствий.
Аэлин едва заметно кивнула хозяйке особняка в знак понимания, всем своим видом показывая Колин, что ни при каких обстоятельствах не намерена становиться причиной семейных раздоров, чем, как ни странно, тут же завоевала ее расположение. Однако в наибольший восторг от нежданного визита странницы пришел шестилетний сын четы Ричифер - юный граф Стефан. Бурю эмоций вызвала даже не сама гостья, а оружие, закрепленное на ее поясе - большой нож с расширяющимся к середине и утяжеленным к концу клинком выгнутой формы и резной деревянной рукоятью.
- Ничего себе! - изумленно воскликнул светловолосый мальчик, и его глаза восторженно заблестели. - Какой у тебя меч!
Колин возмущенно округлила глаза, но Аэлин лишь улыбнулась в ответ на эту реплику и присела рядом с мальчонкой.
- Это не меч, Ваше Сиятельство, - качнула головой она. - Это называется паранг. Идеален в долгом путешествии, потому что годится и для освежевания добычи, и для того, чтобы прорубать себе дорожки в особо трудных для проходимости лесах.
- Ты им прямо рубишь? Сама? - восторженно воскликнул ребенок.
Охотница вновь улыбнулась, но не успела дать ответ: буквально из ниоткуда возникла гувернантка мальчика и позвала его за собой под аккомпанемент замечания графини, что юный Стефан позволяет себе ужасную фамильярность.
Аэлин проводила поникшего ребенка внимательным взглядом. Несмотря на восторженный блеск и живость в глазах, он казался болезненно осунувшимся и бледным, будто бы им уже начала овладевать какая-то хворь, однако еще не показала себя в полную силу.
- Прошу простить этого невежу, - улыбнулась графиня Ричифер, вырывая гостью из раздумий. - Последнее время все труднее найти на него управу. Ему нужен кто-то построже, чем Агата, с которой он проводит времени больше, чем с другими учителями. Она - добрая душа, и может его слишком разбаловать.
- Идем, Стефан. Пора ложиться спать, - неприятным скрипучим голосом проговорила гувернантка. Аэлин присмотрелась к ней, надеясь определить хотя бы ее возраст, и не смогла: на вид этой женщине с одинаковой легкостью можно было дать, как тридцать, так и пятьдесят лет.
Почему-то назвать Агату доброй у охотницы не получалось даже в мыслях. Аэлин допускала, что первое впечатление обманчиво, но было в этой особе нечто отторгающее, при том разобрать, что именно, не представлялось возможным.
Следуя за гувернанткой, Стефан почти обреченно посмотрел на родителей и шмыгнул носом. Ярко-зеленые глаза охотницы заинтересованно прищурились. Неясное нехорошее предчувствие относительно мальчика не давало ей покоя…
* * *
Окрестности Росса, Гинтара
Тринадцатый день Матира, год 1489 с.д.п.
"Подумать только! Если бы я решила идти в Росс, если бы не попросилась на ночлег в этот дом, к концу Мезо̀на Стефана бы не стало!" - ужаснулась про себя Аэлин, пятясь назад под стеной проливного дождя на заднем дворе особняка Ричиферов…
* * *
Окрестности Росса, Гинтара
Двенадцатый день Матира, год 1489 с.д.п.
… Хозяева дома любезно предоставили Аэлин комнату на ночь, велели слугам подготовить для гостьи ванну, а после накрыть на стол. Ужин закончился лишь к позднему вечеру, когда юный граф Стефан вновь спустился в гостиную к родителям и тихо захныкал, что не хочет ложиться спать в присутствии Агаты.
- Я не хочу, чтобы она смотрела на меня, когда я сплю, - пожаловался он, с надеждой глядя на охотницу и переводя жалостливый взгляд серых глаз на родителей. Колин тяжело вздохнула и приобняла сына.
- Вы чрезмерно капризны этой осенью, молодой человек. С каких пор Агата начала беспокоить твой сон? Она с самого твоего рождения с тобой!
Аэлин посмотрела в дверной проем, где снова бесшумно возникла гувернантка. Охотница поежилась от промозглого ощущения сырости, царившего даже в доме, несмотря на тепло очага. Недоброе беспокойное предчувствие вновь заворочалось в глубине ее души.
- Раньше она не пахла тиной… - тихо, с явным испугом и обидой на родительское непонимание произнес Стефан. Граф Ричифер громко усмехнулся.
- Посмотри на погоду! Сегодня все пахнет тиной.
Однако на Аэлин слова мальчика подействовали куда сильнее и заставили проникнуться должным опасением.
- Тиной… - едва слышно повторила она, взглянув на Агату.
Непростое дело, которому охотница посвятила свою жизнь, научило ее прислушиваться к подозрениям, вовремя реагировать, в кратчайшие сроки взвешивать аспекты сложившегося положения и принимать решения. Ошибочные или нет - быстрые, они могли спасти жизнь. Запах тины - даже если сейчас он был простым совпадением - являлся одной из характерных черт существ, которых в народе называли болотными ведьмами. И проверить, являлась ли Агата на деле одной из них, можно было легко и быстро…
На миг время словно замерло. Охотница успела схватить со стола солонку, одновременно ловким движением выхватывая паранг из ножен. Графиня испуганно вскрикнула от неожиданности, прижимая к себе сына. Бэлл Ричифер оперся на стол, намереваясь резко подняться, и в ту же секунду время ускорило бег, словно стремилось наверстать то, что упустило за несколько замороженных мгновений. Гувернантка стремительно увернулась от брошенной в нее солонки, зашипев при виде рассыпавшейся по полу соли, словно змея. Черты лица женщины подернулись водянистой рябью и расплылись, являя всем присутствующим отвратительное зрелище.
Человекоподобная тварь, волосы которой, казалось, частично состояли из тины, а тело было полупрозрачным и мутным, как болотная вода, противно заверещала и буквально растворилась в ближайшей стене, понимая, какого противника злой Крипп этой ночью привел в столь полюбившееся ей гнездышко.
Аэлин выругалась про себя, крепче сжав рукоять паранга.
"Быстрая, тварь!"
- Что?.. Что это такое?.. Кто это был?.. - испуганно закричала Колин, не отпуская хнычущего сына. Сейчас от ее железного нрава не осталось и следа. Охотница нахмурилась и бегло окинула семью графа серьезным внушительным взглядом.
В дверях появилось пятеро перепуганных слуг, прибежавших на крик графини.
- Это спарэ̀га, - качнула головой Аэлин. - Болотная ведьма. Слышали о них?
Бэлл Ричифер нахмурился. Вальсбург полнился легендами об иных существах, и графу не раз приходилось слышать о спарэгах от своих суеверных слуг. Болотные ведьмы, как их называли в народе, обитали близ водоемов… как раз, как в данном случае. Спарэги слыли одиночками и жили недолго, если только не находили поблизости от своего болота дом человека, где жил маленький ребенок. Снова - как раз, как сейчас…
- Агата, что… Агата была этой спа… как ее? - голос Колин срывался. Граф Ричифер приблизился к супруге и окинул взглядом столпившихся в кучу слуг.
- Нет, Агата мертва, - ровным голосом, за которым скрывался страх, отозвался он, вопрошающе взглянув на Аэлин. - Верно? Что-то мне подсказывает, что вы знаете ответ.
Охотница подтвердила слова графа коротким кивком.