Рука монарха резко опустилась вниз, возвещая о начале боя. С первым вздохом последовал и первый шаг. Мальстен чувствовал, как бьются сердца его солдат и мысленно приказал им успокоиться. Данталли мог оценить военный потенциал каждого новобранца и знал, что они могут продемонстрировать. Для себя Мальстен каждому из дюжины новобранцев присвоил номер.
Первая тройка послужила мишенью для атаки первой тройки "красных плащей". Один готовился бить сверху, второй только замахивался, третий наносил удар сбоку - ему позволяло расстояние. Похоже, приказ Рериха не наносить тяжелых ран не был воспринят серьезно.
Мальстен потянул за нити. Его третий солдат, угрожающе сдвинув брови, ловко выставив блок, тут же сбил меч противника. Одновременно второй солдат сумел первым же ударом выбить замахивающийся клинок "красного плаща" и разоружить соперника.
Раз.
Первый новобранец уклонился от удара сверху, одновременно с ним отскочил и четвертый солдат, который мог попасть под этот шальной удар. Четвертый и отбил атаку мощным замахом. Первый тут же вскочил, выбивая меч у противника, а четвертый бросился в атаку на следующего врага, страхуемый товарищами. Третий солдат как раз завершал комбинацию, разоружающую своего соперника.
Два. Три.
Мальстен беспрепятственно прошел вперед, заставив своих людей чуть расступиться, успел подстраховать пятого солдата и одновременно защитить себя умелым выпадом. По прошествии еще пятнадцати ударов сердца еще трое противников лишились оружия и отступили. Из новобранцев меча не уронил никто.
Четыре. Пять. Шесть. Еще половина.
Инстинкты взяли свое. Природа данталли вырвалась на волю, страх раскрыть себя исчез. Мальстен более не боялся, что не уследит за мимикой или движениями своих солдат - все происходило само собой. Краем глаза он заметил изумленный взгляд Рериха. Король не мог поверить, что данталли бьется на равных с солдатами и одновременно управляет ими. И управляет настолько ювелирно, что новобранцы, похоже, верили: быстрая и сокрушительная победа - исключительно их собственная заслуга.
Последний противник лишился меча. Бой был окончен. Обрадованные, окрыленные победой молодые бойцы радостно воскликнули "ура!". Мальстен снизил контроль до минимума, но не спешил отпускать солдат. Расплата могла настичь его в любой момент, нужно было дождаться, пока подвернется место, где можно будет переждать ее.
- Блестяще! - громко возвестил Рерих, подходя. Взгляд его горящих глаз сосредоточился только на Мальстене. - Это было блестяще, господа!
Данталли кивнул, с облегченным вздохом понимая, что план его удался.
* * *
Прит, Гинтара
Четырнадцатый день Матира, год 1489 с.д.п.
Аэлин потянулась на жестком матрасе и блаженно улыбнулась. Эта койка на постоялом дворе после бессонной ночи показалась охотнице едва ли не королевским ложем. Несколько часов сна буквально вернули ее к жизни, и сейчас молодая женщина чувствовала себя хорошо, как никогда.
"Неплохо было бы поесть", - подумала Аэлин, прислушиваясь к недовольно ворчащему желудку. - "Но сначала стоит привести себя в порядок".
Молодая женщина извлекла из заплечной сумки гребень и бегло расчесала спутавшиеся золотистые волосы, после чего набрала из стоявшего в углу комнаты бочонка ковш воды и тщательно умыла лицо, а затем с помощью тряпицы очистила от дорожной грязи сапоги. Перед тем, как спуститься в трапезный зал, охотница скользнула взглядом по комнате и увидела торчащий среди брошенных на пол вещей корешок потертой тетради в твердом переплете. Аэлин тяжело вздохнула, извлекая ее из сумки и раскрывая на форзаце, где содержалась одна единственная размытая от времени надпись: "Путевые заметки Грэга Дэвери". Молодая женщина покачала головой и прикрыла глаза, отгоняя от себя счастливые воспоминания, теперь каждый раз перемежавшиеся с горечью потери.
"Подумать только! Полтора года!" - хмыкнула про себя Аэлин. - "Полтора года скитаний от города к городу, от селения к селению в надежде найти хотя бы одну ниточку, которая приведет меня к нему, и никаких результатов. А ведь тогда, в Сальди я решила, что, наконец, обрела надежду, что теперь сумею отыскать его".
Аэлин глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, и бегло перелистнула страницы тетради Грэга Дэвери. За полтора года она открывала нужную страницу уже столько раз, что, казалось, могла сделать это и с закрытыми глазами. Последняя запись была скупой и неинформативной, но она служила единственной надеждой на то, что поиски Грэга могут привести хоть к чему-то. Хоть бы даже и к его могиле…
Молодая женщина одернула себя, заставив не думать о худшем, пока надежда еще есть.
"Если, конечно, мне хватит сил постоянно подпитывать эту надежду", - раздраженно подумала Аэлин, вновь вчитываясь в последнюю запись. - "Я перечитывала эти слова уже тысячу раз, как будто за этими буквами прячется какой-то скрытый смысл, которого я не заметила. Который проглядела. А, может, надежды просто нет? Неужели однажды я действительно встречу этого человека и смогу задать ему свои вопросы? Сколько городов и деревень для этого мне придется обойти? В каком радиусе искать? Насколько далеко от Сальди?"
Аэлин невесело усмехнулась и вновь пробежала глазами по тексту, который давно знала наизусть:
"Наткнулся на одно очень странное место. Нужно проверить, могут быть замешаны существа". Внизу почти пустой страницы явно в спешке была сделана размазанная приписка: "Поговорить с Мальстеном О.".
Аэлин качнула головой и захлопнула тетрадь.
- Кто же ты такой, Мальстен О.? - нахмурилась она, убирая путевые заметки Грэга Дэвери обратно в заплечную сумку. - И как долго я еще буду искать тебя?
На ум приходила лишь одна историческая фигура, носящее подходящее имя, но этого человека… точнее, этого иного - казнили уже не один год назад. Запись в дневнике была сделана много позже, посему, если только Грэг Дэвери за время своего отсутствия не научился разговаривать с призраками, искать нужно было другого Мальстена О.
* * *
Лана Эдлан заботливо склонилась над столом, за которым сидел угрюмый темноволосый мужчина, и понимающе хмыкнула.
- Тебе повторить, дружочек? - проворковала она, кивая на пустую кружку эля. - Или пока подождешь?
Верн, стоявший за стойкой трактира, качнул головой, и окликнул жену укоризненным взглядом.
- Оставь его, - хмыкнул он. - Надо будет, сам закажет еще.
- Да он и слова произнести не может от потрясения, - мягко оглядев посетителя, отозвалась Лана. - Едва сестру не потерял, носился всю ночь за повитухой. А наша Эленор, говорят, скончалась, да будут боги милостивы к ее душе.
Петер, до этого сидевший молча, прочистил горло и кивнул.
- Повторите, госпожа Эдлан. Еще эля. Я пью за перерождение Эленор. Как знать! Может, она переродилась в моей племяннице, которую Грегор назвал в ее честь…
Мужчина осекся и умолк, боясь, что три выпитых кружки эля после бессонной ночи развяжут ему язык и заставят выболтать лишнего об участии кукольника. Зять строго-настрого запретил упоминать об этом. У самого Петера до сих пор не укладывалось в голове, кем оказался их ночной посетитель. Анкордский кукловод, прилюдно казненный в городе Чена на шестнадцатый день Солейля 1483 года с.д.п. на одном из сотни полыхавших в тот день костров. Как он мог шесть лет спустя оказаться в Прите?
"Похоже, чуял я неладное с самого начала. Не нравились мне его глаза, я опасался его", - думал Петер, одновременно понимая, что опасается зря: демон-кукольник этой ночью спас его сестре жизнь. То, что воздействие данталли пагубно сказывается на человеческой душе, оказалось выдумкой. Беата ничуть не изменилась, а их с Грегором дочурка, которую теперь все ласково называли Элли - сокращенно от Эленор - выглядела вполне здоровым ребенком.
"Если бы не кукольник…" - ужаснулся про себя Петер, тут же покачав головой и заставив себя не думать о том, что было бы, не вмешайся данталли.
Лана Эдлан вернулась к столу с новой кружкой эля и, кокетливо улыбнувшись, ретировалась.
Тем временем в трактир вошла удивительно красивая молодая женщина. Петер во все глаза уставился на нее и проводил взглядом до стойки. При виде посетительницы Верн Эдлан расплылся в приветливой улыбке.
- О, доброго вечера, госпожа! - кивнул он. - Надеюсь, вас никто не побеспокоил?
- Никто, - приятным голосом отозвалась молодая женщина, чуть улыбнувшись. - Вы не нальете эля, господин Эдлан? И от жаркого я бы не отказалась.
Верн внушительно поглядел на Лану, и та кивнула, удалившись на кухню. Трактирщик вздохнул с заметным облегчением.
- Выбирайте удобный стол, леди Аэлин, - кивнул он. - Все сделаем в лучшем виде. Если я могу еще чем-то помочь…
Верн лучезарно улыбнулся. Молодая женщина по имени Аэлин вернула ему улыбку и неопределенно пожала плечами.
- Как знать, возможно, это я смогу чем-то помочь, - отозвалась она, хмыкнув. Верн удивленно приподнял брови.
- Ох… ну… работы в трактире нет, мы с женой… - неловко начал он, затем замялся и задумчиво склонил голову. - Хотя я уверен, что если бы столь прекрасное создание работало у нас, дело пошло бы в гору…
Аэлин широко улыбнулась, покачав головой и чуть слышно хохотнув.
- Боюсь, я говорила не об этой помощи, господин Эдлан. Быть может, в Прите есть какие-то проблемы с иными существами?
Спину Петера прошиб холодный пот. Он резко выпрямился на месте и, не мигая, уставился на молодую женщину.
- С иными? - нахмурившись, переспросил Верн, тут же качнув головой.
"Как о нем успели узнать? Я ведь ничего не говорил! Может, Ильдвин проболтался? Или повитуха?" - взволнованно подумал Петер, решив вступить в разговор.
- Нет в Прите никаких проблем с иными существами! Не водится их тут. - Голос прозвучал чуть резче, чем мужчине хотелось. Верн непонимающе посмотрел на Петера. Аэлин также удостоила его заинтересованным взглядом.
- Вы уверены, господин…
- Адони, - мрачно представился Петер. О своем участии в диалоге он тут же пожалел, побоявшись наговорить лишнего. - Петер Адони, сударыня.
- А почему вы спрашиваете об иных, леди Аэлин? - поинтересовался Верн. Молодая женщина еще на мгновение задержала взгляд на Петере, затем кивнула и ответила трактирщику:
- Дело в том, что это моя специализация. Видите ли, я охотница. Буквально сутки назад у меня состоялась весьма неприятная встреча с болотной ведьмой, обитавшей в летней резиденции графа Бэла Ричифера.
Верн изумленно распахнул глаза. Казалось, рассказ Аэлин о встрече со спарэгой потряс его куда меньше, чем сама ее профессия.
- Охотница? - переспросил он, качая головой. Его полное лицо прорезала широкая глуповатая улыбка. - Простите, госпожа. Никогда бы не подумал… не сочтите за оскорбление.
Аэлин осклабилась. Реакция трактирщика вовсе не удивила ее - она давно привыкла к такого рода изумлению на лицах собеседников, узнающих о ее способе зарабатывать на жизнь. А ведь действительно, глядя на нее, можно было подумать о чем угодно, кроме охоты на иных.
- Не сочту, - кивнула она, поворачиваясь к Петеру. - Так, значит, мои услуги деревне без надобности?
Верн слегка виновато пожал плечами, стараясь перевести внимание охотницы на себя. Он заметил, что Петер отчего-то отнесся к Аэлин враждебно, и не хотел провоцировать ненужных конфликтов в своем заведении.
- Выходит, что так, сударыня, - бегло отозвался трактирщик.
Охотница прищурилась, глядя на Петера, затем вновь повернулась к Верну.
- Что ж, на самом деле это хорошая новость, - улыбнулась она. - Тогда я не задержусь в Прите. Думаю, после трапезы сразу отправлюсь в путь.
Петер облегченно вздохнул.
- Приятной дороги, - отозвался он, однако вновь не сумел скрыть враждебности в голосе. Верн ожег его взглядом.
- Думаю, на сегодня это твоя последняя кружка, Адони, - строго произнес он, тут же виновато улыбнувшись охотнице. - Прошу простить, леди Аэлин. Наш друг нынче ночью едва не потерял сестру. Тяжелые были роды…
Охотница понимающе кивнула.
- Надеюсь, все хорошо?
- Да. У нашего Петера родилась прекрасная племянница, - отозвался трактирщик. Аэлин кивнула, вновь повернувшись к угрюмому собеседнику.
- Спешу поздравить, господин Адони.
- Благодарю, - отозвался Петер, сделав большой глоток эля. Верн нервно перебрал пальцами.
- Что ж, госпожа, присаживайтесь. Жаркое скоро будет готово.
Аэлин кивнула и направилась было к столу, как вдруг замерла на мгновение и вновь повернулась к трактирщику, заинтересованно прищурившись.
- Последний вопрос, господин Эдлан, - многозначительно произнесла она, и продолжила после недолгой паузы. - Я уже и не надеюсь на благосклонность Тарт, но… скажите, нет ли в деревне или среди ваших знакомых кого-то по имени Мальстен О.?
Петер едва не поперхнулся элем, вновь удостоившись внимательного взгляда охотницы. Дальше Аэлин говорила, не сводя с него глаз.
- Полного имени я не знаю. Но имя все же не самое распространенное, на своем пути я встретила лишь четырех его носителей, но это оказались не те люди. Возможно, вы знаете кого-то…
Петер мрачно сдвинул брови.
- А зачем вам этот человек? - холодно поинтересовался он. Аэлин, казалось, задержала дыхание и подалась вперед.
- Вы знаете его? - голос охотницы дрогнул. Петер напряженно сжал кулак. Верн шумно втянул воздух и поспешил присоединиться к разговору.
- Да здесь все его знают. Мальстен Ормонт, он делает кукол.
Охотница резко нахмурилась и распрямила спину.
- Ормонт?! - изумленно переспросила она.
- Что вас так удивляет? - сдвинул брови Верн, мельком бросив взгляд на побледневшего, как полотно, Петера.
Аэлин хмыкнула.
- Про Сто Костров Анкорды в Прите не слышали? Мальстеном Ормонтом звали казненного командира Кровавой Сотни. Иной и мошенник, он нарушил Вальсбургскую Конвенцию одним своим присутствием на поле боя.
- Про это мы слыхали, конечно, - покачав головой, протянул трактирщик. - И тоже поначалу вспомнили об анкордском кукловоде. Вот только этот Мальстен Ормонт жив и здоров и никаких темных дел за ним не замечено. Мало ли на Арреде людей с похожим именем, сударыня! Возможно, родственник попросту или однофамилец? Оттого и такой нелюдимый - знает, о чем будут думать, стоит ему свое имя назвать. Мы в Прите в чужие дела лезть не привыкли, не расспрашивали его о прошлом, но с виду это мирный человек, тихий и спокойный. Не знаю, тот ли это Мальстен О., которого вы ищите, но, думаю, вы найдете ответ, когда он сам поговорит с вами.
- Не поговорит, - качнул головой Петер, чувствуя, как остатки румянца предательски сходят с его лица. Аэлин нахмурилась.
- Почему?
- Он покинул Прит, - бегло отозвался Петер. Верн удивленно вскинул брови.
- Кукольник ушел? - изумленно переспросил трактирщик. - Но когда? И почему?
- Он не сообщал, почему. Но отбыл сегодня поутру, - Петер сложил руки на груди и откинулся на спинку стула, окинув охотницу победным взглядом. - Кукольник ничего не сказал. Никому не известно, куда и как надолго он уехал, но сомневаюсь, что его вскоре можно будет встретить в Прите. Сожалею.
Рука Аэлин дрогнула и сжалась. Петер с трудом сдержал улыбку.
"Не достанешь ты его, охотница. Я жизнью сестры обязан этому данталли, поэтому не дам тебе его сцапать!"
Аэлин заметно побледнела, ссутулив плечи. Верн закусил губу, борясь с желанием накрыть руку охотницы своей ладонью в знак утешения.
- Возможно, мы сможем чем-то помочь вам в ваших… исканиях, леди Аэлин?
Молодая женщина качнула головой.
- Нет, - коротко отозвалась она севшим голосом.
Петер спешно допил эль, поднялся со своего места и кивнул трактирщику.
- Пожалуй, ты был прав, Верн, на сегодня мне хватит. Пойду… навещу Беату.
- Бывай, Петер! - улыбнулся хозяин трактира. Охотница даже не посмотрела в его сторону.
"Эк тебя задела ускользнувшая добыча!" - победно подумал Петер и поспешил покинуть помещение. Выйдя за дверь, он быстрым шагом направился к дому на окраине деревни. Если кукольник все же замешкался и не ушел, нужно было предупредить его, что охотница уже здесь. И пришла она по его душу.
* * *
Сумерки быстро сгущались. Петер торопливо шел по тропе, надеясь успеть обернуться до темноты.
Небольшой дом Мальстена Ормонта стоял на отшибе, забора вокруг него не было. Отдельной пристройкой на земле данталли, когда-то принадлежавшей старому кукольнику, взявшему пришельца в помощники, а после, будучи на смертном одре, скоропостижно передавшему ему дело, маячило в отдалении небольшое рабочее помещение, в котором Ормонт делал своих кукол и где продавал их на праздники. Грегор сказал Петеру, что Мальстен не будет забирать свои работы с собой в дорогу. Стало быть, если он еще не покинул деревню, то должен быть в доме, а не в мастерской.
Петер тяжело вздохнул и поспешил к входной двери. Окна были темны, обе комнаты казались пустыми.
"Тем лучше, если он уже ушел", - подумал Петер, но в дверь все же постучал. Ответа не последовало. Помедлив несколько секунд, мужчина нахмурился и все же направился к рабочей пристройке: хотел убедиться наверняка, что предупреждать об опасности действительно больше некого, и объявившаяся в Прите охотница упустила свою добычу.
Пристройка также была заперта, и Петер осторожно постучал в дверь. Его не покидало ощущение, что в сгущающихся сумерках за ним кто-то наблюдает. Стараясь отогнать страхи, мужчина прочистил горло и вновь постучал.
- Мальстен, вы здесь? - окликнул он.
Движение неизвестного нападающего было практически неуловимо, словно легкий осенний ветер. Петер не успел даже вскрикнуть, когда кто-то резко развернул его и прижал спиной к двери пристройки, а у горла сверкнуло широкое лезвие клинка.
Глава 2. Три хвоста
- Думаю, мне не надо объяснять тебе, что будет, если дернешься, - неестественно низким угрожающим голосом произнесла охотница, сдвинув брови. Объяснять действительно не требовалось: острое, заточенное лезвие паранга говорило само за себя.
Петер испуганно округлил глаза, с трудом проглотив тяжелый подступивший к горлу ком. Женщина скользнула по нему обжигающим взглядом.
- А теперь рассказывай все по порядку. Начни с того, почему ты солгал.
- Я… я не… - начал лепетать Петер. Аэлин угрожающе надавила на клинок, заставив мужчину зажмуриться от страха.
- Вот только не надо лгать снова, - предупреждающе процедила охотница. - Ты сказал, что кукольник покинул Прит, однако пошел к его дому, чтобы позвать его. Отвечай, что ты о нем знаешь? Почему пытаешься помочь ему скрыться от меня?
По телу Петера прокатилась волна дрожи.
- Прошу вас… - умоляюще произнес он. Аэлин со злостью сжала губы в тонкую линию.
- Отвечай на вопросы. Где кукольник?
Едва договорив последнее слово, молодая женщина вдруг уловила звук шагов позади себя и заметно напряглась. Петер тем временем с надеждой распахнул глаза, и в ответ на это Аэлин набрала в грудь побольше воздуха, чтобы предупредить неизвестного пришельца, кем бы он ни был, о своих намерениях, однако тот заговорил первым: