* * *
Интересно, поверит ли читатель, что на следующий день Кощубей проснулся без всякого похмелья? А вот и один-ноль в нашу пользу. Он ведь волшебник, колданул - и лучше всякого алказельца, который выдуман масонами для обмана трудового народа.
Кощубей лежал на широкой ознобушкиной кровати в очень хорошем настроении. Он был умный, очень умный, ну просто гениальный, даже самый первый на Земле. Громадье планов не мешало четко функционирующему процессу пищеварения и потоотделения. При каждом вздохе в ноздри попадали отборные, самые озонистые молекулы кислорода. Грудь, если на нее не смотреть и не ощупывать, казалась шире вдвое. Ей, грудью, можно было запросто лечь на амбразуру, и ничего плохого бы не произошло.
ИЗ ДОКУМЕНТОВ: Княжеский поток сознания, зафиксированный придворными летописцами.
Умен? А сможешь безлошадный экипаж выдумать? Очень мягкая перина, но не будем отвлекаться. Тыры-пыры, идеальное безлошадное транспортное средство: полозья, сидение. С горки чуть подтолкнуть, дальше само покатит. Гениально!
А сможешь сделать людей счастливыми? Задачка будьте-нате. Рука затекла. Когда люди счастливы? Когда не приносят пользу обществу. Сачкуют, а по-научному - отдыхают. Как люди отдыхают? Водку пьют, морды бьют, лежат на диване, играют во что-нибудь… Шахматы, наперстки, однорукие бандиты… А можно и водку пить, и лежать на диване, и играть? Можно. Игра эротическая. На раздевание. Если диван перетащить под голубятню. Игроки ложатся на диван и пьют водку. Голубь пролетел, сытая морда, капнул своей гашеной известью. В кого попало - тот снимает обкаканную одежду. И так до совершенно голого конфуза. Назовем эту игру "Голубика" детишкам на радость, старикам развлечения для. Гениально! А стихи сочинять слабо? Пожалуйста:
Умом славян Вам не понять,
И градусом не перемерить.
В России можно только воровать,
И никому ни в чем не верить.Грандиозно! Хорошо быть князем. А еще можно стать знаменитым художником. Картинку намалевать. Например, автопортрет, но не простой. Загримироваться, чтобы ни одна собака не узнала. Под бабу можно. Сесть у зеркала, загадочно улыбнуться, это я легко. И срисовать. Пусть потом искусствоведы четыреста лет спорят, почему эта выдра красочная так загадочно улыбается…
На правах верного слуги без стука вошел Пурилис. Князь Кощубей, мучаясь благосклонностью, сладко потянулся:
- А что, Пурилис, портной не спрашивал, зачем князю новый фрак?
- Портной спрашивал, когда князь расплатится за предыдущий, и назвал ваше величество священным павианом. - Латинянин рывком раздвинул миленькие розовенькие шторы с рюшечками, впуская солнышко.
Настроение слегка испортилось, но венценосец продолжил:
- А что, Пурилис, любишь стихи?
- Какие такие стихи?
- Разные стихи. О потерянном паспорте или о чудных мгновеньях весны, или вот, например, один мой знакомый сочинил:
Умом славян Вам не понять,
И градусом не перемерить.
- Вы меня дурите, господин хороший, это вы, наверное, сами сочинили. - Латинянин полил фикус и отставил лейку. Он очень любил домашние растения. Только не кактусы. Его б воля, все кактусы приказал бы съесть их выращивателям. - А кстати, добрая песенка может произрасти. - Музыкант ловко из-за спины выхватил боевую гитару:
В России можно только воровать,
И никому ни в чем не верить!
Так было угроблено ласковое очарование доброго утра. Кощубей, правда, попытался вернуть настроение изобретением корабля без весел и парусов. Двигаться судно будет с божьей помощью посредством веревки, к коей будут прикреплены морским узлом несколько бредущих по берегу мужиков из ссыльных. Но куда там? Что упало, то пропало. Да клюнет в темя этого горлодера вещая птица, посланник Велеса Гамаюн, которая знает все о настоящем, прошлом и будущем.
- А где ты вчера шлялся? - прервал приторнозвучные трели колдун. - Чтоб ты обменялся номерами телефонов с первой красавицей Мутотеньска-Берендейского, но она вместо своего дала номер пожарной команды.
- Интерьер модернизировал, - коротко ответил латинянин и тут же сменил тему. - Не пора ли завтракать? А то вас ждут почетным гостем на пионерском слете скаутовской дружины имени Павлика Отморозова. А еще сегодня в честь коронации верховный волхв бал дает.
Мы любим, когда наш голос нам подчиняется хотя бы в базовых интонациях, но для Кощубея это был не тот случай. Точнее, это был расклад, когда из знакомых интонаций Кощубею удались бы только панические ноты. Действительно, интерьер изменился. О интерьерном прошлом напоминала только кровать. Стены отныне были аккуратно обклеены полосатыми обоями, там и сям скрашенными кислотно-синими кляксами васильков. На резной лакированной полочке в очереди, словно у консульства США, замерли слоники. Угол оживился клеткой с лимонной дурой-канарейкой. Как метко определил латинянин-визажист: сразу стало гораздо уютней.
А переменил тему господин оформитель, чтобы их величество не допытался, куда прежний антиквариат испарился. (Откроем тайну: Пурилису понравился эксперимент с козочкой.)
Возмужавшего секретаря можно теперь было определить как цинника. Все попадающиеся на жизненном пути товары (домашних животных, антикварные столы и стулья, женщин…) Пурилис оценивал критически, ругал, находил массу изъянов, но, выговорившись, прилагал не меньше усилий для приобретения.
Паника Кощубея расстаяла столь же скоропостижно, как и нахлынула, князь нашел утешение в смирении. Они кулуарно позавтракали.
С пищей у князя сложились антагонистические отношения. Где-то прослышав, что грибы накапливают радиоактивные элементы, он перестал есть грибы. Узнав, что в морковке и капусте концентрируются нитраты, он перестал кушать овощи. ЛСД делают из плесени, паразитирующей на злаковых - Кощубей отрекся от хлеба. В мясе, масле и яйцах холестерин? Долой холестерин. Много пьешь - возможен диабет. Соль - белая смерть. Сахар - белая смерть. Красная икра - маска красной смерти.
Осталась самая безвредная для желудка отрасль кулинарии - фармакология.
ИЗ ДОКУМЕНТОВ. Рецепт княжеской кухни
Пудинг целебный "Бодрость"
В протертые 1666 таблеток триоксазина добавить две ампулы 1 %-го раствора гидрохлорида морфина, растертые с 2 столовыми ложками порошкового промедола. Добавить 10-милилитровую ампулу фентанила, ложку салицилата натрия, упаковку цититона и 5 таблеток либексина, промытых в дуршлаге. Все хорошо перемешать. Затем добавить взбитый в густую пену лофенал (1 упаковка) и снова перемешать. Выложить в форму или на противень, смазанный мазью Вишневского, и посыпать мелко дробленным тетрациклином. Поверхность разровнять, смазать перекисью водорода, смешанной с 1 %-водным раствором сиунсулина. Запекать в духовке 25–30 минут. Готовый разрезать на порции и оставить в форме на 10–15 минут.
Кулинарная пытка кончилась, как предварительное следствие, и глава государства приступил к обряду одевания. Став коронованной особой, Кощубей решил сменить слегка авантажный имидж коверного рыжего. Теперь на выбеленном лице он не раскрашивал улыбку до ушей, не надевал на нос красную пробку, а лишь подтушевывал ресницы. Рыжий парик был сослан в провинцию пузатого комода, клетчато-полосатый костюмчик обернулся упакованным кружевами камзолом блеклых пастельных тонов с длинными телепающимися рукавами. Зеркало констатировало, что разбитной колорадский жук превратился в солидную моль.
- И куда мы направим наши богоподобные стопы? - вертясь у зеркала и так, и сяк, спросил князь Кощубей, возбужденный, как перед грандиозной пьянкой.
Пурилису подумалось, что за такое зеркало легко отвалят пятьсот монет, да не поможет Навь пробраться налоговому инспектору сквозь лабиринт декларации о доходах, написанной на латыни.
- Сир, если мне будет позволено высказать свое мнение. Вместо бесшабашной кепки из демократического прошлого вам подойдет серьезный высокий колпак с бубоном, острый, как клюв давеча помянутой вами птицы Сирин. Мне как раз такой друзья прислали из далекой страны Чукотчины. - Колпак объявился в руках латинянина. У каждого свое колдовство. - Не скажу, чтобы он обошелся мне дорого. Но ведь мы не настолько бедны, чтобы дарить дорогие вещи.
- Кстати, Пурилис, - задумчиво уставился на свое отражение переселенец с Берега Слоновой Кости. - А ведь мне придворный советник-латинянин ни к чему, я сам в любой науке сто очков вперед дам, а вот без секретарши - никак. Гениальные мысли документировать следует для устрашения врагов, для блага потомков и для мемуаров, которые самому писать не солидно. Будешь секретаршей?
- Вообще-то, если предоставите отпуск летом, я бы согласился стать директором государственной нефтяной компании или председателем Центробанка.
- Разберемся, - барски махнул рукой "ваше высочество". - Скажи лучше, куда поскачем, мой проказник?
- В кино. На выбор: "Смертельный ананас", "Смертельный баобаб", "Смертельная вобла", "Смертельные губы", "Смертельная езда", "Смертельная жалоба", "Смертельный зевок", "Смертельный искусствовед", "Смертельный карантин", "Смертельная лезгинка", "Смертельный макинтош", "Смертельное название", "Смертельный омлет", "Смертельная пауза", "Смертельное слово из одиннадцати букв, синоним прилагательного "гибельное", второе "м"…" - зачитал сексскептик репертуар окрестных кинотеатров из "Вещего комсомольца".
- Хватит! - завопил владыка. - Довольно. Не будь педантом. Что-то мне перехотелось гулять. У тебя есть интересная книжка с картинками?
- "Жизнь двенадцати халифов". Издание общины православных милиционеров "Пост". Там халиф Гурон аль Шуршит, переодевшись нищим, гуляет по своему городу и подслушивает подданных, как знаменитая старуха-свидетель из нома Мордорворот.
- Милый ты мой Пурилис, расчудесный ты мой Пурилис, не председателем Центробанка тебе быть. А старшим председателем. Да что там старшим - ГЕНЕРАЛЬНЫМ! И подчиняться ты будешь только членам Совета Обороны, народным депутатам первого разлива, чиновникам аппарата князя, налоговой полиции, сотрудникам силовых ведомств и самую малость - пресс-секретарю. Ты же мне такую великолепную идею подсказал. Срочно переодеваться. Говоришь, верховный волхв бал дает?
- Ладно, - вздохнул Пурилис. - Ваша взяла. Буду секретарем.
* * *
Сам Пурилис ежеминутно передергивал плечами. Поскольку стал зарабатывать, обрядился в непривычный черный костюмчик, штиблеты и галстук-шнурок. Хотелось бы сказать: двадцать лет спустя… Но врать нехорошо. Спустя три часа через потайную дверь парочка изменивших обличье искателей на свои тылы приключений покинула дворец. Особого труда секретарю стоило убедить шефа не переодеваться в женщину.
- Я буду так загадочно улыбаться, что ни одна собака не узнает, - пяток раз обещал Кощубей, но все же сдался, когда верный слуга от сердца оторвал щегольскую, сослужившую службу не одному сердцееду, тросточку.
Колдун смыл грим и приклеил куцые усики. Изображая сирую бедность, напялил мешковатые брюки с заплатой, мятый пиджачишко и манишку а ля "Поезжайте в Киев и спросите". Из озорства прихватил пыльный, как книга жалоб и предложений, котелок.
Почему бедность? Наверное, где-то глубоко волшебник тосковал по итеэровской молодой беззаботности за сто двадцать рэ в месяц. По сигаретам "Орбита" и чаю в столовке за две копейки. По бдительному первому отделу, профсоюзным путевкам в колхоз и прочей лабуде. Дотошный аналитик обнаружил бы здесь признаки пробуждающегося маразма. Убивать бы таких аналитиков. Как говаривал бизнес-навигатор Айгер ибн Шьюбаш: "Не плюй в колодец, пригодится сдать в аренду".
В таком виде они и пожаловали в стан беспросветного ликования на бал, даваемый верховным жрецом Копчиком Одоленьским официально в честь коронации, а неофициально в честь совершеннолетия своей дочери Мутузы Гудроновны. Совершеннолетие случилось лет эдак двадцать назад, но отпраздновать все как-то руки не доходили.
Для проведения мероприятия был арендован Дворец культуры железнодорожников. Четкий ритм в размещении окон и расстановке колонн, абсолютная симметрия повторяющихся архитектурных форм, их уравновешенность придавали композиции фасада, как определил разбирающийся колдун, завершенность и строгость. Центр здания был отмечен выступом стены, обработанным четырнадцатью пилястрами и меньшим по ширине, но энергично выделенным, вынесенным вперед восьмиколонным портиком, образующим балкон над парадным входом.
Архитектурное решение несколько напомнило Кощубею манеру Кваренги. Пурилису же здание совершенно не понравилось - слишком помпезно. Залы освещались мигающими, как потаскухи, семафорами, стены коридоров были обшиты промасленными шпалами. Проводники приторговывали водкой и чуть что - посылали к бригадиру. В связи с юбилеем наодеколоненный, как флакон, маэстро Одоленьский вручил дочке ключи от дворца с твердым наказом не открывать седьмую дверь. Там был заперт паровоз. С виду совсем обычный вонючий паровоз. Но, как предсказал некогда Дельфийский оракул, однажды в какую-нибудь столицу какого-нибудь государства на этом паровозе под видом кочегара явится тот, кого к ночи и поминать не стоит.
Надо знать характер мадемуазель Гудроновны. Она тут же пожаловала в зал "намбэ сэвэн", не заморачиваясь, попрокалывала паровозу шины и постучала в окошко машинисту:
- Але, у тебя задние колеса спустили.
Когда не к ночи помянутый побежал смотреть урон, Мутуза сперла из замка ключи зажигания и с переднего сидения неосторожно оставленную папку с ценными бумагами.
Привлекательная, как чужая зубная щетка, Мутуза Гудроновна служила менеджером по персоналу городища Мутотеньск-Ьерендейский и весьма обстоятельно держалась за место. Она не любила ни папу с мамой, ни прочих женщин, ни посторонних мужчин, однако крепко мечтала выйти замуж. В косы она вплетала живых змей и наивно верила, что стоит ей глянуть на мужика, у того в штанах закаменеет. Токарю она напоминала станок, продавцу - прилавок, землекопу - лопату, сиречь то, что они всей душой ненавидят. Еще одной положительной чертой госпожи Гудроновны была любовь к домашним животным. И сейчас у нее дома обитали около тысячи тараканов, сотен пять клопов и с десяток платяных вшей. Последних она завела недавно и пока присматривалась - приживутся ли. Да пошлет дочь Лели и Перуна Девана ей в огород Тунгусский метеорит.
Гости веселились от всей души. Актовый, или как его еще иногда называли, Первый зал, был поистине великолепен. Залитый светом, проникающим с двух сторон через два яруса окон, он пленял не богатством декора, а монументальностью архитектурных форм. Две шеренги могучих колонн, увенчанных пышными коринфскими капителями, выстроившись по продольным сторонам его центральной части, отделяли боковые проходы. В Первом зале трубил карнавал. Дамы побогаче пришли в благотворно действующих на кожу лица и сглаживающих морщины огуречных и клубничных масках. Кавалеры, чтобы не отставать, устроили любительский, в три раунда, тортовый бой. Авраам попал бисквитной "Сказкой" в Исаака, Исаак угодил меренговым "Полетом" в Иакова, Иаков поднатужился и швырнул торт с орехами "Подарочный". Досталось Иуде и братьям его…
Во втором зале шла азартная игра под украшенным прямоугольными углублениями с лепными розетками потолком. Играли в долг. Кого-то били подсвечником.
Кстати, анекдот. Иванов, объявив мизер, взял четыре взятки и скоропостижно скончался. Петров и Сидоров, друзья не только по преферансу, несут гроб. Петров дергает Сидорова:
- А если бы мы зашли в пику, он бы взял шесть взяток.
- Молчи, и так хорошо.
Третий зал ожидал гостей на легкий ужин. Столы застелены газетами "Правда", "Гудок" и "Известия". Ржавая селедка, несколько инкрустированных плесенью сухариков, две задубевшие конфеты "Школьная", один граненый стакан, пять фаустпатронов "Приморский" и три сабониса "Пшеничная". Официанты безцветно повторяли наспех вызубренный жлобский лексикон: "Эту вилку я уже вчера мыл", "Я вам не мальчик по три раза бегать", "Платить будем?", "Я что, эту водку сам делал? Что со склада привезли, то и разбавляем", "Вышибала рассудит".
В четвертом зале предполагалась курительная. Стояли пустые пепельницы, поскольку курили в коридорах, а окурки бросали за батареи.
У дверей пятого зала мялся часовой и требовал особое приглашение. Часовому хотелось в туалет, но пост бросить не решался.
В шестом старательно топали. Паркет пока держался. Кавалеры хватали дам ниже талии, ощупывая горячими пальцами модные портновские фасоны "Экстрасенша" (я легко угадаю, чего тебе надо), "Подсказка" (здесь должна быть ткань, но не хватило на два платья: мне и сестре), "Бродвей" (очень легко заблудиться), наступали на ноги, дамы крутили задами. Это они так танцевали.
- А сейчас в честь нашего гостя из солнечной Уганды прозвучит песня о незабываемой встрече "Семь-сорок", - сказал в норовистый микрофон лоснящийся руководитель ансамбля.
Ансамбль - бригада подтоптанных, накрашенных трансвеститов, справился с задачей.
- Следующую мелодию я угадаю с пяти долларов, - гордо повел плечом главный дегустатор, в предыдущей жизни он был гималайским мореплавателем.
- А я угадаю эту мелодию с шести долларов, - многозначительно погладил эфес начальник стражи. Очень важно, что этот человек брезговал летать самолетами "Аэрофлота".
- Угадывай, - легко согласился профессиональный пьяница и ринулся искать партнершу, в своей жизни он слышал столько похоронных маршей, что хватило бы на маленькую страну из Ближнего Зарубежья.
В седьмом зале не к ночи помянутый господин, присев на корточки, тыкал когтистым пальцем в спущенное колесо и огорченно цокал языком. Восьмой зал стоял совершенно пустой.
Здесь следует прервать прогулку, ибо гостей позвали к столу.
Девятый, десятый, одиннадцатый и двенадцатый залы тоже пустовали. Праздник развивался по программе. Уже двое пытались бодать селедку. Баян Корытыч, акула пера, выдал хитроумный тост: "Всем известна правдивая история о Коте в сапогах. Помните, там есть место, где Кот заставляет своего хозяина голым плескаться в реке? Далее подъезжает король с принцессой, и парня берут в карету. Так выпьем же за то, что если и суждено нам оказаться голыми, то в нужное время и в нужном месте!"
На три минуты раньше срока в коридоре завелась драка между главным дегустатором и начальником стражи. Разнимал Пурилис. Дегустатору он предложил взять в аренду дворцовый подвал. Оплата: пятьдесят процентов безналом, пятьдесят - налом. А начальника стражи уговорил открыть совместное предприятие по переподготовке стражников в телохранителей.
Уже пары робко дергали двери восьмого, девятого, десятого и т. д. залов и убеждались, что там недвусмысленно расположились другие пары. Тогда пары шли в пятый зал и за определенную плату часовому арендовали помещение на семь минут (таким нехитрым способом Копчик намеревался окупить празднество).
…- Из окна этого зала чудесный вид. - курлыкал очередной кавалер даме на ушко.
- А если мне не понравится?
- Но мы ведь не за в окно пялиться платим…
…- Если будешь приставать, я позову мужа, он через месяц вернется из дальнего плавания…