* * *
Интерес к расследованию, естественно ослабевший в ходе долгих расспросов, вновь обострился, потому что они подошли к центральному эпизоду: муж на кухне с кувшином виноградного сока, жена лежит на диване в гостиной, и больше в доме ни души.
Баярд заговорил с угрюмой монотонностью:
- Я принес кувшин и стакан в гостиную и поставил на кофейный столик перед диваном. Спросил Джесси, как она себя чувствует. Она ответила, что прекрасно, тут внизу очень славно. Обрадовалась, что я сделал ей сок. Правда, заметила, что ей не следует пить со льдом - доктор Уиллоби был категорически против льда вообще и никому не рекомендовал сильно охлажденное питье, не говоря уж о больных пациентах, а я об этом совсем позабыл. Так что я выудил кусок льда из кувшина - выловил краешком стакана. Поскольку лед находился в кувшине несколько минут, не более, то виноградный сок не успел охладиться…
- Кроме того, это значит, что он почти не растаял, - подчеркнул Эллери. - То есть в кувшине по-прежнему оставалась примерно кварта жидкости. Выловив лед, вы налили сок в стакан, Баярд?
- Не сразу, нет. Просто поставил пустой стакан на кофейный столик, рядом с кувшином.
- Понятно. Кувшин тоже так и стоял на кофейном столике? Все время, пока вы находились в гостиной с женой?
- Да.
Эллери помрачнел:
- Итак, доказана чистота всех веществ. Также доказано, что все сосуды, использованные при подготовке виноградного сока, были чистыми. Однако бесспорно и то, что сверхдоза дигиталиса должна была находиться в виноградном соке, поскольку только его касались губы Джессики Фокс до того, как ей стало очень и очень плохо. Единственно возможное заключение: яд должен был попасть либо в кувшин, либо в стакан, из которого пила Джессика, уже после приготовления напитка.
Дейкин хмуро кивнул:
- То-то и оно, мистер Квин. Вот вы к этому и пришли. Яд был подмешан Баярдом после того, как Тальбот покинул его дом и…
- Пожалуйста, Дейкин.
Дейкин умолк.
- Давайте посмотрим, нельзя ли ограничить возможности или стаканом, или кувшином. В показаниях ведь что-то было о разбитом стакане?
- Да, - откликнулся Баярд. - Мы посидели за разговором несколько минут, и Джесси потянулась за стаканом, чтобы я ей налил. Но она еще была довольно слаба, и стакан оказался для нее неожиданно тяжел. Он выскользнул у нее из руки, ударился о край столика и разбился.
Баярд собрал осколки разбитого стакана и понес на кухню. Жена пошла тоже.
- Пойду с тобой, - сказала Джессика. - Хочу посмотреть, на что стала похожа моя кухня. Могу себе представить, какой беспорядок вы с Дэви там учинили!
Итак, муж с женой вместе прошли из гостиной на кухню. И пока Баярд выбрасывал осколки в мусорное ведро, Джессика своими руками достала третий стакан из того же набора, стоявшего в шкафчике. Затем они медленно вернулись обратно в гостиную, и Джессика сама несла стакан. Баярд взял кувшин с кофейного столика и налил соку в стакан, который протянула Джессика.
И Джессика выпила.
* * *
- С той минуты, как вы принесли виноградный сок в гостиную, вы находились с женой неотлучно? - резко спросил Эллери.
Баярд кивнул.
- Ваша жена не оставалась одна - с кувшином или со стаканом, из которого пила?
- Ни на мгновение, мистер Квин.
- Когда вы возвращались из кухни, ничего не случилось? Какая-нибудь мелочь, которая могла отвлечь вас, заставить на несколько секунд повернуть голову в сторону?
- Нет, мистер Квин. Джесси все воспринимала легко, и, между прочим, на всем пути туда и обратно я поддерживал ее за талию. Стакан, который она несла, я не упускал из виду ни на секунду.
- Иначе говоря, Баярд, - и это крайне важно, так что как следует подумайте, прежде чем ответить, - иначе говоря, по вашему мнению, ваша жена не могла самолично добавить сверхдозу дигиталиса в кувшин или в стакан, из которого она впоследствии пила?
Баярд категорически помотал головой:
- Дело не в моем "мнении", мистер Квин. Этого не было. Просто не было. Если бы она что-то сделала, я бы увидел. У нее не было возможности даже в те моменты, когда я подбирал осколки стакана в гостиной или бросал их в ведро для мусора на кухне. Я готов присягнуть. Вообще-то я уже присягал. Через все это я прошел на суде, а до суда - с моим адвокатом. Это не Джесси. Не сама Джесси.
- Могу понять, - процедил сквозь зубы Эллери, - почему ваш адвокат был так сердит на вас во время процесса.
- Я говорил правду. И сейчас продолжаю говорить правду.
- Значит, дигиталис в соке не является делом рук самой Джессики - самоубийства не было. - Эллери помолчал. Затем попробовал еще раз: - Посмотрим, на чем мы остановились. Мы считаем доказанным, что дигиталис находился в кувшине или в стакане. Разбитый стакан не в счет, им вообще не пользовались.
Был ли яд в том стакане, которым пользовались? Единственным человеком, который притрагивался к этому стакану, была сама Джессика, а вы, Баярд, самым серьезным образом заявляете, что она не могла и не имела возможности влить яд в стакан незаметно от вас. Значит, яд был не в стакане.
Отсюда следует, что яд добавили в кувшин - когда в нем уже был разведен виноградный сок. То есть, когда вы с женой вернулись из кухни в гостиную и вы наполнили стакан, который она держала, виноградный сок в кувшине уже был отравлен.
И вот вопрос: когда именно в этот кувшин попал дигиталис? Знаете, Дейкин, когда я искал лазейку в деле против Баярда Фокса, то мне в первую очередь пришло на ум, что существует интервал, в течение которого кувшин с виноградным соком находился вне поля зрения Баярда… и Джессики. В этом интервале кувшин оставался без присмотра.
- Когда же это было? - быстро спросил шеф полиции.
- Когда Джессика нечаянно разбила стакан и они с Баярдом ходили на кухню за другим. В этот краткий промежуток времени кувшин с виноградным соком стоял на кофейном столике в гостиной, оставаясь без присмотра. Можно предположить, что, пока Фоксы были на кухне, кто-то вошел в дом через переднюю дверь или влез в окно первого этажа, например в окно гостиной, отравил содержимое кувшина и тем же путем удалился, - вот почему меня так интересовали сетки на окнах.
- А, это. - Дейкин покачал головой.
- Да, знаю. Я прочитал показания в протоколе процесса. На перекрестном допросе трое свидетелей показали, что в этот период никто не мог попасть в дом: Эмили Фокс, которая после визита к Джессике подрезала розовые кусты у себя в саду перед домом, президент Общественной трастовой компании Хэллам Лак с женой. Они ехали на машине с Холма в город и остановились поболтать с Эмили Фокс в саду.
Эмили кивнула:
- Мы все трое видели гостиную Джесси через открытое окно. Пока мы разговаривали, никто не мог войти в ее дом ни с видимой нам стороны, ни со стороны входа. Никто и не входил. Мы видели, как в гостиной появился Баярд с кувшином и стаканом, видели, как Джесси уронила стакан, как они вдвоем вышли из комнаты, как они вернулись и Баярд налил виноградный сок из кувшина, взятого с кофейного столика, в стакан, который Джесси принесла с собой. Мы даже видели, как Джесси пила сок. - По телу Эмили пробежала дрожь. - Почти сразу после этого мистер и миссис Лак сели в машину и уехали, а еще через несколько минут я отправилась в Лоу-Виллидж, на ленч в "Восточную звезду".
У Эллери был унылый вид.
- Таким образом, эту логическую возможность мы отбрасываем. Я уже беседовал с супругами Лак, и они дословно подтвердили свои первоначальные показания. По этому пункту нет абсолютно никаких сомнений. У вас троих был полный обзор фасада и одной стороны дома, а другая сторона и задняя дверь находились в поле зрения четы Фокс.
Кроме того, вы трое - Эмили Фокс, мистер и миссис Лак - присягнули, что, пока Баярд и Джессика отсутствовали, никто в гостиную не заходил.
Это значит, что виноградный сок в кувшине уже содержал яд к тому моменту, когда Баярд принес его в гостиную.
Атмосфера в сырой и пыльной кухне сгущалась. Дэви кусал губы. Его отец держался невозмутимо, без напряжения, все с той же слабой усмешкой. Все смотрели на этих двоих, они же старались не глядеть друг на друга.
- И это приводит нас к крайне важному вопросу о благоприятной возможности. У кого была возможность влить большое количество дигиталиса в кувшин с виноградным соком? У Джессики? Баярд сам сказал, что у нее не было такой возможности. У Эмили?
Эмили ахнула и окаменела. Ее близорукие карие глаза возмущенно сверкнули. А Квин спокойно продолжал:
- Эмили ушла из этого дома раньше, чем Баярд приготовил виноградный сок. Еще даже раньше, чем подъехал юный Джексон из магазина Логана с шестью бутылками сока.
- Ну знаете! - резко выкрикнула Эмили. - Из всех…
- У Тальбота Фокса?
У Тальбота было время взять себя в руки, и внешне он никак не прореагировал.
- Действительно, Тальбот присутствовал на кухне все время, пока готовился виноградный сок, но на суде показал, что у него не было ни одного физического контакта ни с компонентами, ни с сосудами - он ни разу ничего не коснулся и даже не подходил на расстояние вытянутой руки к чему-либо, связанному с напитком, который готовил Баярд. - Эллери искоса взглянул на Баярда: - И мне помнится, Баярд, что вы сами подтверждали в суде правдивость этих показаний.
Эллери замолчал: интересно, что он скажет? Но Баярд монотонно произнес:
- Когда мы с братом разговаривали на кухне, у него не было возможности влить дигиталис в виноградный сок.
Была ли какая-то натяжка, пусть малейшая, в этом его определяющем заявлении? Он стоял и смотрел на Эллери глубоко печальным, бесконечно горьким взглядом.
Или это шедевр изобретательности, или неосознанное проявление окончательно рухнувших надежд.
Все перемешалось. Что он за человек? Плетет ли он двойную интригу или совершенно искренен? Никому не дано понять ход его мысли и представить себе его мотивы.
Эллери пересилил себя и кивнул:
- Больше никто не был вовлечен - только ваша жена, брат и невестка. Ну и вы сами, Баярд. Джессику, Тальбота и Эмили мы освободили от обвинения по чисто фактическим основаниям. Остаетесь… вы сами, Баярд.
Дэви отвернулся, задыхаясь. Линда всхлипнула. Она попыталась взять мужа за руку, но он ее выдернул.
- Баярд, вы единственный, - с расстановкой произнес Эллери, - единственный человек в штате, стране, в Солнечной системе, который мог вылить дигиталис в кувшин виноградного сока, предназначенный для Джессики Фокс. Вы - единственный человек во вселенной, кто мог ее отравить. И в подтверждение: была ли у вас возможность? Определенно была. После ухода вашего брата, Баярд, вы оставались одни и могли вылить яд в виноградный сок как на кухне, так и по пути в гостиную.
Дэви украдкой бросил взгляд вниз, на руки. Но Эллери это заметил - как и то, что они трясутся и что Дэви поскорей засунул их в карманы. Линда тоже это увидела и отвела взгляд, уставившись в стену, словно уже оказалась в келье, где должна провести всю оставшуюся жизнь.
- Вот к этому-то все и свелось в суде двенадцать лет назад, - хрипло сказал Баярд. - Я должен был согласиться тогда и соглашаюсь теперь, что все это абсолютно верно - что я единственный мог отравить виноградный сок. Есть только одно возражение, - у него вырвался смешок, - я этого не делал.
И через секунду добавил как бы импульсивно:
- Я и тогда этого не понимал, мистер Квин, и сейчас, после двенадцати лет размышлений в тюремной камере… все еще не понимаю.
Эллери открыто и грубо изучал его лицо, Баярд вспыхнул и отвел глаза. Но эта вспышка была вызвана не виной, а гневом. И отвернулся он, чтобы скрыть отчаяние, которое мог выдать его взгляд.
В этот момент детектив Хауи выступил с одним из своих редких комментариев:
- Это глупо.
Эллери не ответил.
Откликнулся шеф Дейкин.
- Нет, это не глупо, - спокойно сказал он, - просто пустая трата времени, мистер Квин. Все уже было доказано. Все это составило косвенное доказательство вины Баярда Фокса. В деле не нашлось ни одной щелки - ни тогда, ни теперь.
Эллери сжал челюсти.
- В этом я должен убедиться сам, - процедил он.
* * *
Хауи взял Баярда за локоть и повел обратно в соседний дом, Эмили и Тальбот Фокс в колючем молчании пошли следом, а капитан Фокс не торопился уходить.
- Попытка была превосходная, мистер Квин, - криво улыбаясь, сказал Дэви.
- Разве это попытка, Дэви? - Эллери покачал головой. - Боюсь, никто так и не понял, зачем мы здесь собирались. Я и не надеялся всерьез, что сегодня утром что-либо обнаружится. Из протокола явствует, что прокурор Том Гарбек и шеф полиции Дейкин проделали кропотливую работу. Сегодня у нас было нечто вроде разминки, Дэви. Теперь мы точно знаем ситуацию и можем двигаться вперед.
- Двигаться к чему? - Дэви продолжал улыбаться.
Линда встревоженно подергала его за руку.
Эллери посмотрел на него, и под этим прямым взглядом Дэви покраснел и опустил глаза.
- Не знаю, Дэви. Сейчас кажется, что нам только и остается подтверждать всесильные обстоятельства, при которых вина за преступление падает на вашего отца. Но ничего нельзя сказать заранее.
- Значит, вы не думаете, что все безнадежно? - Линда чуть не кричала, хватаясь за соломинку.
Эллери взял ее руку.
- Линда, я убедился, что нет безнадежной ситуации, если в ней скрывается хоть какая-либо надежда. Не знаю, есть она тут или нет. В этом деле для меня еще масса нерешенных вопросов. Скажу так - я не удовлетворен. Я буду продолжать расследование. Хочу тщательно изучить все факты - рассмотреть их снова и снова. Только когда я буду стопроцентно убежден в их логической безупречности, и что не существует фактов, которые могут изменить данную конструкцию… только тогда я сдамся и отправлюсь домой.
Глава 11
ПО СЛЕДУ ЛИСА
Эллери позвонил в кабинет доктора Уиллоби:
- Сейчас к вам можно подъехать, доктор?
- А через час сможете? - спросил доктор Уиллоби. - К тому времени я закончу прием.
- Хорошо, через час.
Повесив трубку, Эллери в задумчивости на нее уставился. Доктор Уиллоби не горит энтузиазмом, это точно. И Квин опять принялся гадать, что же такое скрывает врач - если ему вообще есть что скрывать.
Эллери решил проветриться - выбросить из головы детали дела и дать ей отдых после интенсивной утренней активности. Он знал по опыту, как полезен такой режим, если подходишь к некоей точке, когда кажется, что ты сделал все и остается только признать свой провал. Он не чувствовал в себе и половины того оптимизма, который пытался внушить Дэви и Линде. По правде говоря, дело выглядело хуже некуда, и лишь призрачный отсвет допущения, что Баярд Фокс говорит правду, давал хоть какой-то стимул для поисков. Эллери определял это именно в таких расплывчатых словах, он никак не мог бы сказать, что верит Баярду, но даже и это слабое допущение смотрелось очень сомнительно: а вдруг он строит себе иллюзии или принимает желаемое за действительное или вообще это результат искусно разыгранного спектакля? Разве можно быть уверенным, что отец Дэви не играет роль безвинной жертвы?
Шагая вниз с Холма, Эллери пытался прогнать эти мысли. День был славный, громадные тенистые деревья распространяли покой над тропинками. Но в душе у него покоя не было, выбросить из головы вереницу фактов оказалось выше его сил. Так что, спускаясь в город, он заново их обдумал. И очень скоро возникло странное чувство, которое заставило его разволноваться: он что-то упустил. Что-то жизненно важное. Оно было там, прямо на виду - и невидимое. Нечто такое, что могло бы все объяснить.
Ощущение стало настолько сильным, что перед офисным зданием на углу Слоукем и Вашингтон, напротив "Маркета Логана", Эллери остановился, чтобы еще раз мысленно пробежаться по всей цепочке. Но это "что-то" по-прежнему от него ускользало.
Разозлясь на самого себя, он вошел в офисное здание и, перепрыгивая через две ступеньки, поднялся на второй этаж, где нашел дощечку с именем доктора Уиллоби.
Он вошел. Приемная, забитая древней мебелью с бугристыми сиденьями, с потерявшими цвет эстампами столетней давности и захватанной периодикой, была необитаема. Доктор Уиллоби в белом халате сидел в одиночестве у себя в кабинете, витая мыслями где-то вдали.
Но старый врач тут же встал и, широко улыбаясь, вышел в приемную:
- Я отпустил сестру домой, мистер Квин, так что все мои владения в полном нашем распоряжении.
- Вы что-то хотите мне сказать!
- Ну не знаю, - медленно начал доктор. - Давайте лучше в кабинет… Не знаю, что вам известно, а что нет. Причина, которая заставила меня расчистить территорию, состоит в том, что я не очень-то горжусь своей "ролью" - так, вероятно, вы это назовете - в деле Джессики Фокс. За двенадцать лет это вымотало мне душу.
- Понимаю, - сказал Эллери, хотя не понял ничего. - Кстати, пока мы не углубились во что-то другое: Джессика Фокс действительно вам говорила, что в то утро она ничего не пила и не ела, кроме одного стакана виноградного сока, который ей налил Баярд?
- Да, это так. Приехав к ней, я ее спросил, что она ела, и она ответила: "Ничего, доктор. Я так переволновалась - и думать не могла о завтраке. Но согласилась, чтобы Баярд приготовил мне виноградный сок, и выпила целый стакан".
Эллери кивнул.
- И как я понимаю, не было никаких сомнений, что эта женщина умерла в результате отравления дигиталисом.
Доктор Уиллоби заерзал в кресле, и Эллери насторожился.
- Потом - не было. Оглядываясь назад, понимаешь, что симптомы были вполне определенные. Но в то время… Во всяком случае, Баярд ушел вскоре после того, как дал ей виноградный сок, - он должен был отлучиться, - а когда через пару часов вернулся, то обнаружил ее…
- Подождите-ка! - Эллери снова воспрянул духом. - Я позабыл об этом эпизоде. А сейчас припоминаю, что в протоколе суда он был представлен: Баярд ушел, потому что его срочно вызвал Тальбот.
- Что-то в этом роде. В общем, примерно через два часа Баярд вернулся домой, а Джессику уже рвало. Он позвонил мне, и я приехал моментально.
- И как она была?
- В тяжелом состоянии. Пульс слабый. Потом начались перебои, а в середине следующего дня пульс очень зачастил. Она умерла на другой день, вечером. - Доктор Уиллоби оттолкнулся от стола и стал бродить по кабинету, шаркая ногами. - Не могу себе простить, - ворчал он. - Ведь я целый день считал, что у нее просто рецидив. Не могу себе этого простить.
- Именно это вас так беспокоит, доктор?
- Да.
- Ничего больше? Вы ничего не утаиваете?
- Что, утаиваю? - Доктор Уиллоби замолчал в полном замешательстве.
- Какой-то факт, который стал вам известен или был известен с самого начала, но о котором вы не сообщили официальным лицам?
Доктор пристально в него всмотрелся. Потом откинул назад свою крупную голову и расхохотался:
- Так вот о чем вы подумали! - Он вытер глаза. - Нет, мистер Квин. Я не утаивал абсолютно ничего. Меня беспокоило то, что я не смог вовремя распознать отравление дигиталисом - я думал, что столь долгая болезнь просто дала рецидив.
И он стал говорить, как позднее другие врачи его убеждали, что никакой небрежности с его стороны не было, что клинические проявления именно наводили на мысль о рецидиве, а Эллери тем временем кисло размышлял о кончине еще одной надежды.