Кэб въехал на площадь Парса Панкратора и остановился около Банка Соумджианы. Каткар успел сбросить камуфляж и остался в узких черных брюках, сандалиях, не совсем свежей белой куртке и низко надвинутой на черные кудри широкополой белой шляпе, какие носят спортсмены.
Первыми выглянули Глауен и Чилк, осмотрели улицу, не обнаружили ничего подозрительного и позволили Каткару тоже выпрыгнуть из кэба, с тем чтобы в три длинных прыжка оказаться под защитой банковских стен. Глауен и Чилк последовали за ним уже медленней, но в холле Каткар снова заявил, что не намерен допустить, чтобы они присутствовали при сделке, поскольку дела сэра Денцеля имеют строго конфиденциальный характер. Глауен отказался слушать его доводы.
- Разумеется, вам хочется провернуть все без свидетелей, но по сути это дело имеет прямое отношение к Консервации, и потому я не могу позволить вам совершить его в одиночку.
- Это уже превосходит разумные пределы! - разбушевался Каткар. - Вы нарушаете мои права!
- Мы с Чилком сотрудники Бюро Б - и у нас есть некие обязанности.
- Но я-то защищаю свои интересы, которые абсолютно законны!
- Посмотрим, - невозмутимо ответил Глауен. - Кто является президентом банка?
- Насколько я знаю, это место все еще занимает Лотар Вамбольдт.
Глауен вызвал клерка.
- Нам нужно видеть господина Вамбольдта немедленно. Наше дело важное и не может ждать.
Клерк посмотрел на Каткара, вскинул брови, отступил на полшага и коротко кивнул Глауену.
- Это наша обязанность - удовлетворять все требования клиента немедленно. Таким образом…
- Хорошо, хорошо, нам некогда. Проведите нас к господину Вамбольдту.
Но клерк отступил еще на полшага и заговорил с сильным местным акцентом:
- Для начала вам следует обратиться к администратору, хотя он никогда и ни с кем не разговаривает, не узнав прежде у младших клерков, кто и по какой надобности спрашивает господина президента. Я предлагаю вам подняться на этаж выше - там с вами кто-нибудь непременно поговорит.
- Со мной поговорит господин Вамбольдт! - рявкнул Глауен. - Сообщите ему, что его ждут командир Глауен Клаттук и командир Эустас Чилк из полиции Кадвола! И поторопитесь, или я арестую вас за неподчинение должностному лицу при исполнении служебных обязанностей.
- Это Соум, а не Кадвол, - осторожно заметил клерк. - Не переступаете ли вы пределов своих полномочий?
- Нет. Мы также являемся и сотрудниками ИПКЦ.
Клерк низко поклонился.
- Тогда минуту. Я передам ваши пожелания и, возможно, президент Вамбольдт согласится с вами побеседовать.
- Причем, немедленно, - напомнил Глауен. - Мы здесь по делу безотлагательной важности.
Клерк еще раз безукоризненно поклонился, как требовал банковский протокол, и ушел. Каткар немедленно напустился на Глауена.
- Должен вам заметить, что ведете вы себя крайне некорректно, я бы даже сказал - вызывающе! Для соумианцев вежливость - это главное, они считают ее наивысшей из добродетелей.
- Как? - закричал Глауен. - Еще двадцать минут назад вы намеревались ворваться сюда в черном платье и чепце с лентами, которые хлопали вас по щекам, как собачьи уши! И утверждали, что совершенно неважно, что о вас подумают!
- Да, утверждал! Но лишь потому, что я человек высшего класса, принадлежность к которому люди распознают мгновенно.
- Но клерк, кажется, вас едва заметил.
- Мы принадлежим к слишком разным классам.
- В таком случае поговорим об этом после, когда встретимся с президентом Вамбольдтом.
- Это меняет дело. Но я привык, чтобы мне верили на слово, - Каткар глубоко вздохнул и расправил худые плечи. - Да я и не жалуюсь, поскольку всегда смотрю вперед, и потому, когда мы встретимся с президентом, разговор поведу я, ведь именно я располагаю всей необходимой для этого информацией.
- Как хотите. Но полагаю, что о смерти сэра Денцеля вы не скажете ничего, ибо это ограничит свободу ваших действий.
- Я сам решаю, что говорить, а что нет, - холодно остановил Глауена Каткар. - Надо иметь и запасные ходы.
- Тогда вот еще: не забывайте, что вы действуете не только в своих целях, но и в целях Консервации.
- Это искусственная цель, - проворчал Каткар.
Вернулся клерк.
- Президент примет вас, следуйте за мной.
Всех троих провели по коридору к двери, вырезанной из цельного куска розового дерева, которая мягко открылась от прикосновения клерка.
- Господа, президент ждет вас.
Глауен, Чилк и Каткар вошли в весьма богато обставленное помещение с высоким потолком. Пол покрывал мягкий черный ковер, окна выходили на площадь Парса Панкратора. Слева, рядом с мраморным пилястром, раскинулся малахитовый бассейн причудливой формы, а на его краю на подставке из белого мрамора стоял черный железный бюст основателя банка.
"Какая странная и необычная комната!" - подумал Глауен. В ней не было ни стола, ни сейфа, ни софы, ни дивана, ни даже стульев. Единственным предметом мебели являлся маленький, изогнутый столик на тонких ножках с белой нефритовой столешницей, покрытой тонким слоем воска.
Рядом со столиком стоял человек средних лет и средней комплекции, с тонкой костью, но с порядочным жирком, с холодными карими глазами, длинным острым носом и кожей, такой же бледной и гладкой, как нефритовая столешница. Коротко подстриженные каштановые чуть вьющиеся волосы плотно и красиво обрамляли лицо, делая президента похожим на настоящего античного героя.
- Господа, мне сказали, что дело ваше безотлагательно и требует моего немедленно внимания, - ровным голосом произнес он.
- Именно так! - заявил Каткар и сделал шаг вперед. - Я вижу, вы меня не помните. Я Руфо Каткар, помощник сэра Денцеля со Штромы. У него счет в вашем банке.
Президент оглядел Каткара с видом, с каким натуралист рассматривает незнакомое насекомое, но манеры его смягчились, хотя на лице и не дрогнул ни один мускул.
- Ах, да! Теперь вспомнил. Господин Денцель - джентльмен с ног до головы. Надеюсь, он пребывает в добром здравии?
- Да-да, в добром, насколько оно может быть добрым в наше время.
- Рад слышать. А кто эти господа?
- Это мои товарищи, командир Клаттук и командир Чилк из полиции Кадвола. К сожалению вынужден подтвердить, что наше дело действительно требует немедленных действий, иначе может быть причинен большой ущерб.
- Хорошо. В каком направлении нам стоит начать?
- В направлении счетов сэра Денцеля.
- Ах, да! Меня же предупреждали о вашем неизбежном визите.
С усилием, но Каткар все-таки сдержал удивление.
- Кто дал вам такую информацию?
Президент Вамбольдт уклонился от ответа.
- Давайте пройдем туда, где можно поговорить со всеми удобствами. - Он приблизился к стене и нажал серебряную кнопку - малахит бесшумно заскользил вбок. - Вот сюда, если позволите.
Все прошли через образовавшийся проем в обыкновенный офис, уставленный обыкновенной канцелярской мебелью. Только сейчас Глауен понял предназначение шикарных апартаментов, где они только что были - это было преддверие, где посетителей оставляли на некоторое время, чтобы они, во-первых, могли прочувствовать все величие, а во-вторых, испытали определенную неловкость - сидеть было не на чем.
Вамбольдт указал на кресла, а сам сел за стол и заговорил, тщательно подбирая слова:
- Правильно ли я понимаю, что вы явились сюда, дабы освежить счета сэра Денцеля?
Каткар удивился.
- Откуда вам это известно?
Вамбольдт вежливо улыбнулся.
- До нас доходит немало слухов. А это выглядит вполне правдоподобно, учитывая недавнюю бешеную активность ваших компаньонов.
Каткар совсем разволновался.
- Нет, скажите мне, что все-таки происходит? - закричал он. - Сообщите мне все! Все!
- Разумеется, - успокоил президент. - Скажите мне только, вы действительно принесли новые суммы, чтобы положить их на счет сэра Денцеля?
- Да вы что? Наоборот!
- Интересные новости, - заметил Вамбольдт, но как показалось Глауену, скорее успокоился, чем удивился.
Каткар же, напротив, впал уже в совершенную ярость от непонятного спокойствия президента банка.
- Еще раз настоятельно прошу объяснить мне, что происходит! Я уже устал от вашего туманного лепета и намеков неизвестно на что!
- Дело в том, что обстоятельства сами по себе не ясны, - со всей возможной вежливостью ответил Вамбольдт. - Но я сделаю все, что в моих силах, несмотря на трудности.
- Ах, не говорите про трудности, лучше изложите мне факты, только факты!
- Счет находится в несколько любопытном положении. Физически он доступен, но баланс наличности несколько снизился - вынужден вам это сказать - и составляет теперь двадцать девять тысяч солов.
- Что вы имеете в виду! ? - заорал Каткар. - Вы сами не понимаете, что говорите!
- Примите во внимание обстоятельства, - осторожно прервал Вамбольдт. - И какие!
Каткар схватился за голову.
- Хорошо, хорошо, пусть так. У сэра Денцеля были причины не верить словам и честности сподвижников и именно поэтому он пожелал поместить свой счет под прямой контроль. По крайней мере, то, что от счета осталось. - Каткар вытащил из-за пазухи бумагу и торжественно водрузил ее на стол. - Вот официальное уведомление!
Вамбольдт поднес бумагу к глазам, брезгливо держа ее кончиками холеных пальцев, и долго изучал.
- Ага… хм… да… Весьма интересно, - Какое-то время он сидел неподвижно, погруженный в размышления, которые, как казалось, удивляли его самого. - Я рад получить непосредственные и точные инструкции от самого сэра Денцеля. Они прибыли в нужное время. Я как раз должен был выплатить сумму в шестьдесят пять тысяч солов в специальный фонд.
Глауен удивился.
- Снять со счета в двадцать девять тысяч сумму в шестьдесят пять тысяч? Да это же какое-то финансовое чудо!
Однако на Чилка это не произвело никакого впечатления, и он пояснил:
- Это особый способ перемещения запятых, отделяющих целое от дроби. У нас так некоторые тоже пытаются делать, но поскольку ничего в этой системе не понимают, то попадаются и идут под суд.
- Мы не работаем с чудом, и не занимаемся подобного рода махинациями, - возразил Вамбольдт. - Правда иногда, как в нынешнем случае, ловкое пользование временем позволяет создавать эффекты воистину замечательные.
- Объясните подробней, будьте любезны, - настаивал Глауен.
- Нет, давайте поначалу все-таки убедимся, что счет в безопасности, и ваши клерки не черпают из последних запасов сэра Денцеля обеими руками! - закричал Каткар.
- Что ж, это легко сделать, - президент нажал на столе несколько кнопок и бесстрастный голос произнес:
- Счет сэра Денцеля Аттабуса - изолирован.
- Вот видите - счет в полной безопасности, - подтвердил Вамбольдт.
- А теперь поясните, что это за чепуха в шестьдесят пять тысяч - откуда, для чего и кому собирались вы их выплатить?
Вамбольдт несколько смутился.
- Эти перемещения крайне конфиденциальны. Я не могу обсуждать их в частном разговоре.
- Это не частный разговор! - снова вскипел Каткар. - Как агент сэра Денцеля я имею право быть посвященным во все, что касается его интересов! Если же вы передадите - или передавали - эту информацию посторонним лицам, то и вы лично, и банк как финансовая организация предстанете перед судом! И я делаю вам это предупреждение сейчас и совершено открыто!
Президент Вамбольдт улыбнулся ледяной улыбкой.
- Ваши замечания справедливы и правильны, и как представитель сэра Денцеля вы имеете полное право на любые вопросы, но эти два господина? Вы можете гарантировать их порядочность и молчание?
- Абсолютно! Во всех отношениях! Они выполняют миссию ИПКЦ - а это уже немало говорит об их свойствах! Но сейчас в целях конспирации они выступают в роли полицейских Кадвола.
Вамбольдт кивнул, но без малейшего интереса.
- За эти годы мне удалось узнать немало о моральных принципах сэра Денцеля, и насколько я знаю, они сильно отличаются от принципов Роби Мавила или Джулиана Бохоста. Вы требуете информации и правильно делаете, особенно учитывая ту странную деятельность, что развил Бохост.
- Что? Где? Факты! Факты!
Вамбольдт откинулся в кресле и долго смотрел на полки по стенам кабинета, а когда заговорил, голос его был спокоен и почти ласков:
- Это сложная история и в определенном смысле поразительная, если так можно выразиться. - Президент вытащил из ящика лист желтой бумаги и несколько секунд изучал напечатанный на нем текст. - Два месяца назад счет сэра Денцеля составлял сто тридцать тысяч солов. Потом Космический Двор Т.Д. Вейдлера запросил чек на сумму в сто одну тысячу в оплату двух военных крейсеров типа стрейдер-ферокс. Требование было подписано Роби Мавилом и не вызвало особых опасений. Тем не менее, зная отношение сэра Денцеля ко всему, что связано с насилием и убийством, я несколько удивился такому требованию. Я поднял документы и обнаружил, что право на получение денег имеют три человека - Мавил, Бохост и Каткар. Итак, счет ныне, как я уже сказал, двадцать девять тысяч.
- Минутку! - рванулся вперед Глауен. - Вы сказали, что Мавил использовал эти деньги на покупку двух военных крейсеров?
- Совершенно верно.
- Вы это знали? - обернулся Глауен к Руфо.
Плечи Каткара упали.
- Все не так просто, как кажется. Я обнаружил эти крейсера в секретном ангаре и немедленно уведомил об этом сэра Денцеля, который был просто в шоке.
- Но вы не поставили в известность Бюро Б!
- Ситуация весьма щекотливая. У меня три обязанности - перед Бюро Б, перед сэром Денцелем и перед собой. И я решил сообщить о крейсерах Бюро Б сразу же, как только закончу дело в банке - и таким образом исполню все три обязанности наилучшим образом. - Глауен молчал. Каткар посчитал, что наступившая тишина слишком нервозна и обратился к Вамбольдту. - Продолжайте, прошу вас.
- Две недели назад я получил другое требование. На этот раз на сумму в десять тысяч солов в оплату того же Космического двора, но подписано оно было уже Бохостом, - с холодным спокойствием продолжил Вамбольдт. - Сумма объяснялась частичной проплатой за восстановление пассажирского транспорта "Фратценгейль", а далее указывалось, что остальная сумма в шестьдесят пять тысяч должна быть выплачена в течение месяца. Требование было в полном порядке, но я не разрешил его к оплате. Вместо этого, я позвонил Доркасу Фаллинчу, коммерческому директору Космического Двора, с которым, к счастью, состою в хороших отношениях - в свое время мы оба были синдиками в Институте Мармелайна. Он и сказал мне то, чего я наполовину уже ждал: "Фратценгейль" - просто куча хлама, не подлежащего никакому ремонту, и за два года Бохост был первым, кто им заинтересовался. Тридцатидневный же срок и вообще был бессмысленным, поскольку никому не пришло бы в голову уводить у Бохоста из-под носа эту развалину.
Я заметил, что семьдесят пять тысяч солов - слишком завышенная цена для такого судна, и Фалинч со мной согласился. Он продал бы эту развалину и за сумму в десять раз меньшую. Фаллинч сказал, что обратится за советом к Ипполиту Бруни, менеджеру по продажам и перезвонит мне. На том и остановились, и, разумеется, я не перевел и десяти тысяч.
Через два дня Доркас позвонил мне и сказал, что, оказывается цену на "Фратценгейль" Бруни и Бохост выработали вместе, и что Джулиан покупает два судна - "Фратценгейль" по бросовой цене и яхту "Фортунатас", весьма современную и комфортабельную. Это была сделка, где оба негодяя нагревали руки: Бохост получал яхту в личное пользование за чужой счет, а Бруни получал неучтенный доход. Действительно заманчиво, но никто не подумал подстраховаться.
Я нашел все это весьма странным и опасным, поскольку в обязанности банка всегда входит - в ограниченных, разумеется, пределах - защита клиентов от неправильного использования их вкладов. Фаллинч хотел уже рассчитать Бруни и передать дело в суд, но я отговорил его, желая посмотреть, как они дальше будут разворачивать свою схему.
Еще через два дня мне позвонил сам Бохост, и я впервые встретился с ним лично. Передо мной оказался высокий стильный молодой человек, блондин, прекрасно выглядящий, хотя и несколько манерный, словно одновременно хотел казаться и душкой, и аристократом. Он пожелал узнать, почему я до сих пор не перевел десять тысяч солов на депозит Двора за "Фратценгейль". Я ответил, что еще не имел времени проверить обстоятельства. Такой ответ взбесил его, и он стал уверять, что все формальности соблюдены, что все проверено лично им, что судно, несмотря на возраст и необходимость некоторых косметических доработок, очень надежное и, хотя не блещет изысканностью, представляет собой именно то, что ему сейчас нужно.
Я согласился и спросил лишь, как он собирается за него платить? Ответ поверг меня в шок. "Это самая легкая из проблем, - сообщил он мне, - поскольку счет сэра Денцеля составляет сто если не сто пятьдесят тысяч соло".
Каткар ядовито рассмеялся.
- Отлично, отлично! Клайти отпихнула Денцеля, села на его деньги и настаивает, чтобы они использовались по ее прихотям - а Денцель, уже не зная, как от нее отделаться, согласен на все. Но это произошло до того, как я показал ему крейсера, разумеется. Клайти была не в курсе и отправила Джулина в полной уверенности, что денег полно.
- Это вполне объясняет его заблуждения, - подтвердил Вамбольдт. - Тем временем, Двор не получил десяти тысяч, и Джулиана предупредили, что если в месячный срок денег не будет, то сделка сорвется. Он признался мне, что хочет совершить и еще одну сделку почти такой же важности. Я поинтересовался этим, но он сказал, что еще ничего не решил окончательно, хотя дело и соблазнительное. Я спросил, как он все-таки собирается расплачиваться, если таких денег на счету сэра Денцеля нет. Джулиан решил, что самым простым выходом будет краткосрочный банковский кредит.
- Но каким образом он собирался поддержать кредит?
- Он ужасно взволновался, но стал уверять меня, что у него имеется доступ к другим источникам финансирования, если уж такая необходимость появится. Я просил его назвать эти источники, но он сослался на конфиденциальность и мгновенно испарился.
Я обдумал все услышанное и провел надлежащее расследование банковских документов, в результате которого обнаружил нечто, имеющее отношение к настоящему делу. Я обнаружил счет ЖМС почти двадцатилетней давности, который образовался многолетними процентами и составляет теперь девяносто шесть тысяч солов. Нашел я и личный счет Клайти Вердженс на сумму в тридцать одну тысячу солов и счет самого Бохоста на одиннадцать тысяч. Джулиан имеет право брать деньги с любого из трех этих счетов. И я поначалу составил план, от которого все же пришлось отказаться в силу его полной неэтичности.