"Они?! Сколько их, Грэм? Как их убить?"
"Манники живут группами по четыре – шесть особей, – торопливо рассказывал телохранитель. – Выследив путешественников, они не отстают от них, пока всех не съедят. Они влияют на сознание, показывая жертве образ близкого человека, который находится в беде, и так выманивают из-под защиты. Выманивают одного-двух за ночь. Шаманы степняков умеют их прогонять, но больше никто не в состоянии этого сделать".
Что же делать, боги?! Что мне делать? С ужасом я наблюдала, как Ян вылез из-под плаща и, шатаясь, поплелся к черте. Пара голодных глаз призывно светилась в темноте.
– Валэри! – Девушка не реагировала на мои пощечины и крики. – Просыпайся, если не хочешь потерять своего наездника!
Угроза подействовала, как заклинание пробуждения! Ламчерион мигом оценила ситуацию. Молниеносно оказавшись рядом с Яном, она повалила его на траву. Валэри что-то горячечно шептала своему другу, целовала его лоб, скулы, подбородок, шею, при этом заламывая ему руки и вжимая в землю всем своим весом. Ян вырывался недолго. Парень обмяк и слабым голосом поинтересовался, что происходит.
"Эва! Купец!" – опомнился Грэм.
Агграссец пьяным шагом двигался навстречу смерти. Я подскочила к толстяку, схватила за украшенную кольцами руку и потянула назад, к костру. Купец рычал и отбивался, лихорадочно махая пухлыми кулаками. Один раз он заехал мне в челюсть, второй удар угодил в бок. Ну и дела! Я же его шкуру спасаю!
"Нет! Оставь его! Манники зовут Юлиана! – застонал Грэм. – Если он выйдет, щит упадет! И тогда погибнут все! Сделай же что-нибудь!"
Ужас придал мне скорости. Длинный прыжок… Я упала на мага, и мы покатились по скользкой от ночной росы траве, приближаясь к запретной черте.
– Я должен быть с ней! Она зовет! – зарыдал он раненым зверем.
Глаза мага пусты. Острое зрение хэмелла позволило рассмотреть каждую черточку искаженного мукой лица. Я бы многое дала, чтобы увидеть призраков, влекущих его на смерть. Юлиан оказался сильнее. Он почти сбросил меня, почти вырвался из захвата…
"Да сделай же что-нибудь!"
И я его поцеловала. Губы Юлиана были холодны и тверды, как камень. Я не прекращала поцелуй, отдавая собственное тепло и дыхание, вливая магию по капельке. Мысленно умоляя парня успокоиться, ощутила, что мне начали отвечать… Когда руки мага оказались под моей рубашкой, а язык нагло забрался в рот, "лечение" пришлось закончить. Упершись следопыту в грудь, я откатилась в сторону. Чуть отдышалась и вспомнила:
– Где агграссец?!
Валэри растерялась и не успела ответить. Человеческий вой надрывно вспорол темноту. И замер.
Глава 3
Лишний слушатель
Оазис Мектубиан, дворец рода Эспинс,
45-й день пришествия Эвгуста Проклятого
Сиелла балансировала на ободке высокого, в полтора человеческих роста, вазона, стараясь не помять росший в нем цветок. Обидеть хозяйку дома, взлелеявшую прихотливое растение, не хотелось. Не желала она и портить отношения с Каримом, иначе прибила бы его игривую киску сразу, как той захотелось поточить о гостью свои "маленькие" коготочки. Нелюбовь между магессой и пустынной пантерой оказалась взаимной с первого взгляда. Кошка видела в ней соперницу и старалась изгнать со своей территории.
– Да не нужен мне твой хозяин, отцепись! – шипела Сиелла, изо всех сил удерживая равновесие.
Конечно, она могла слегка подпалить пантере усы шаровой молнией или ранить любым боевым заклинанием, но арбитр дал понять, что питает слабость к этому зверю. И магистру ордена Воды приходилось терпеть.
– Брысь! Кому сказала? Иди гуляй, Песчинка!
Кошка, казалось, смеялась над попытками стихийницы и терлась о вазон всем своим немаленьким телом.
Вазон угрожающе закачался – и Сиелла, чтобы сохранить равновесие, прогнулась назад, затем плавно перетекла в прежнюю позу. Когда баланс был достигнут, брызнула в наглую кошачью морду водой, "доставленную" магией из садового озера. Кошка фыркнула, брезгливо дернула лапой и, гордо задрав хвост, отошла к противоположной стене. Там удобно улеглась и принялась ждать. В том, что магесса скоро спустится, она не сомневалась. Они всегда спускаются.
– Сиелла? Что ты делаешь?
Магистр с облегчением повернулась в сторону вышедшего на террасу Лавджоя.
– Играю с Песчинкой, – устало улыбнулась девушка, – разве не видишь? Мы весело проводим время, присоединяйся.
– Говорил же Кариму не выпускать ее, когда во дворце гости! – Рыжий Эспинс властно указал кошке на дверь. Когда та не отреагировала, смешно замахал руками, подкрепляя команды голосом: – Брысь, демоново отродье!
Кошка не спеша поднялась и вальяжной походкой отправилась к двери. Ступив одной лапой в коридор, она обернулась и томно взглянула на Иллиан, словно говоря: ты еще не соскучилась, может, мне стоит вернуться?
Против воли Сиелла засмеялась:
– Начинаю сомневаться, что это животное, а не заколдованный человек.
– И притом человек с ужасным характером, – поддакнул маг. – Ты удивишься, если узнаешь, сколько слуг из-за нее попросило расчет. Но и польза от кошки большая: только за этот цикл она поймала двух воров, получивших заказ на артефакты рода Эспинс.
– Удалось узнать личность заказчика?
– Нет, к сожалению.
– Воры обладали силой? – поинтересовалась магесса и спрыгнула на пол.
– Да, во дворец проникли пусть и слабенькие, но маги. Как ты убедилась, когда на пантере заговоренный ошейник, сонные чары на нее не действуют. Песчинка выследила несчастных: одного загнала под потолок, на второго уселась и сторожила до прихода Карима.
– Забавная зверюшка, я бы высказалась более лестно, не преследуй она меня целое утро.
Лавджой улыбнулся.
– Ты ей нравишься, и она выказывает свое расположение в доступной ей форме.
– Ну да, конечно, любовь до последней Грани, – скептически протянула Сиелла.
Магистр Воды и хранитель Земли вышли в коридор.
– Так чем могу помочь, Си? – Целитель деловито перешел к сути.
– Когда-то ты пообещал кое-кого сберечь для меня. Возникла необходимость…
– Не здесь, – резко перебил рыжий маг и, взяв Сиеллу за руку, ускорил шаг. – Лучше в библиотеке.
– Почему не у тебя?
– В моих покоях утренняя уборка.
Сиелла, напряженно закусив губу, кивнула и последовала за ним. Нетерпение непростительно для магистра, но она столько ждала! И должна узнать правду. Но судьба словно смеялась над ней: молодых магов остановила мать Карима Анна.
– Оцените мою работу? – попросила мастер Земли. – Боюсь, что в защите окажется брешь, и в следующий раз без жертв не обойтись.
Сиелла наморщила лоб, вспоминая, какую защиту готовила Анна. Хозяйка дворца рассказывала ей накануне за ужином, а она слишком погрузилась в воспоминания, чтобы запомнить. Стыдно, если обнаружится ее невнимательность.
Сам того не зная, Лавджой пришел на помощь:
– После того как моя дорогая сестричка разгромила лабораторию, дядя работает только в школьной. Говорит, что вернется в семейную, если защита будет идеальна.
– Вы нашли след Лавинии? – Будучи побратимом Лавджоя и Карима по боевой четверке, магистр знала немало тайн рода Эспинс. Среди них самой неприглядной считался некромантский дар младшей сестры целителя.
Необъяснимое для магов встречается нечасто – по своей природе они страстно ищут разгадку. Почему в роду, берущем начало от Антара, появился некромант? Как получилось, что сестра целителя повелевает мертвой материей? Вопросы оставались без ответов, которые продолжали истово искать Эспинсы.
– Нет, – Лавджой сердито поджал губы, – моя сестричка пропала, словно ушла за Грань.
– Боги с тобой, мальчик! Не накликай беду! – Анна испуганно вывела в воздухе защитный знак.
– Да ладно, тетя, – мужчина пожал плечами, – с невероятно одаренной некроманткой Зои ничего не случится. Ей покровительствует Смерть.
Сиелла невольно улыбнулась. Зои – Зараза Особо Истеричная – детское прозвище, данное старшим братом зловредной сестренке. Лавиния умела добиваться своего и не гнушалась разных способов, чтобы достигнуть желаемого. Крики, слезы, ложь, мелкие пакости – в ход шло все. Подростком она обхитрила взрослых магов и заполучила в учителя пленного некроманта из Аг-Грассы. И через много лет, своевольно нарушив запрет, отправилась на его поиски, предварительно разрушив семейную лабораторию, где хранились амулеты, настроенные на ее поиск. Девушка рассчитала верно: без этих артефактов родственники ее не найдут.
– Как вам моя работа? – Анна встала в центр пустого зала, такого огромного, что эхо, подхватив ее слова, вернуло их назад.
Магистр Воды перешла на магическое зрение. Белые свежеокрашенные стены горели защитными узорами насыщенного зеленого цвета. Пересечение линий, завитки, сплетенные растительные орнаменты. Рисунки казались живыми существами – они размеренно менялись, перетекая друг в друга. Такие стены выстоят и после пожара, и после землетрясения, даже если стихийные бедствия произойдут внутри лаборатории. Совершенная защита.
– Тетя, ты бесподобна, – первым похвалил племянник.
– Соглашусь с Лавджоем, Анна. Ты – лучшая в защитной магии Земли.
Женщина от удовольствия покраснела.
– Преувеличиваете, дети, но спасибо. Ладно, идите, куда собирались.
Мать Карима потянула за нить силы. Завершающие штрихи – и в лабораторию можно будет вернуть мебель и вещи ее любимых исследователей. Она улыбнулась своим мыслям и, не обращая внимания на присутствие племянника и его гостьи, вернулась к делам.
Как только двери библиотеки закрылась, Сиелла дала волю чувствам.
– А теперь, мой друг, расскажи, как двенадцать лет назад ты на самом деле позаботился о самой большой ценности в моей жизни.
От гнева, засверкавшего в невозможно синих глазах магессы, Лавджой невольно попятился.
– О чем речь, Си? Я выполнил твою просьбу в точности, как просила.
– Не лги мне! – Волной силы мага отбросило на книжные стеллажи.
Удар выбил из рыжего весь воздух. Лихорадочно пытаясь вздохнуть, отдышаться, Лавджой одновременно поднял щит. Девушка без усилий смяла его, точно лист бумаги.
– Мне нужна правда, Лавджой.
Мужчина скривился. Магесса загнала его в ловушку: отвечать боевым заклинанием он не желал, а сбежать она не даст.
– К чему тревожить тени прошлого? Зачем будить боль?
– Будить?! Да она никогда и не засыпала! – Сиелла зло смахнула слезу. – Разве такое забывают, Джой?!
Маг умоляюще поднял руки, развернув ладонями к девушке:
– Нет, конечно, не забывают. Не плачь, Си, пожалуйста! Я тоже не забыл и разделяю твою боль. Но почему ты спрашиваешь? Разве что-то изменилось?
Магесса убрала с глаз прядь синих волос. Стараясь справиться с волнением, она прошлась взглядом по библиотеке. Приятный мягкий свет камней-светляков освещал затертые корешки тысяч книг. Высоченные стеллажи, теряющиеся в темноте под потолком, длинный стол в окружении удобных стульев. В годы учебы в поисках новых знаний она проводила здесь бесчисленные часы. Но ни в одном фолианте не найти ответ, как справиться с горем и совладать с виной и сожалением.
– Двенадцать лет назад лихорадку Мульхема остановили в пределах пригорода. В самой Элевтии в тот год не умер ни один человек.
– О боги, Си! – Лавджой растерялся. – Я не знал!
– А должен бы, – гневно возразила магесса. – Я доверилась тебе, как другу, ты пообещал позаботиться. Разве ты не вел наблюдение?
Целитель, волнуясь, сжал кулаки и оперся спиной о стеллаж.
– Нет, обустраивала и присматривала Вейра…
– Вейра… Что?!! Ты ей поручил нашего с Каримом ребенка?!
Толстая книга грохнулась в паре шагов от них. Маги испуганно обернулись. Заклинание невидимости развеялось, открыв их взорам Карима. Потрясенный арбитр вцепился в край стола с такой силой, что побелели костяшки пальцев. И язычки пламени перепрыгивали с них на мебель. Огонь жадно накинулся на потемневшую от времени дубовую доску.
Сиелла опустила голову, скрыв за волосами лицо. Лавджой попытался исправить положение:
– Карим, на самом деле то, что ты слышал…
– …неправда? – насмешливо закончил арбитр. – Не лги, брат, хватит с меня и твоего предательства.
– Я не предавал тебя, – заявил целитель и опустил глаза под взглядом огневика.
– Разве? Тогда почему я не знал, что у меня есть ребенок? От Сиеллы можно ждать чего угодно, она эмоциональная женщина. Но ты, Джой…
Тягостная тишина давила на троих, некогда близких по духу людей. Рядом пылал старинный стол.
– А теперь рассказывайте и постарайтесь быть убедительными.
С неловким чувством магесса и целитель обменялись взглядами попавшихся заговорщиков. Карим скрестил руки на груди в молчаливом ожидании правды. Он имел право знать. Сиелла обреченно вздохнула и начала рассказ:
– Давая согласие Харису занять место магистра, я еще не знала, что стану матерью. Потом отказываться было поздно: мы не успевали латать дыры в Грани. Вы ведь помните те дни, когда не то что поспать, поесть не успевали? Наступило относительное спокойствие – и магистр отправил меня к западной Грани проверять посты. Столько усилий пришлось приложить, чтобы никто не заметил, что я в положении! Там я поднаторела в иллюзиях… А когда подошло время родов, я вызвала Джоя, потребовав его поклясться, что ты не узнаешь о сыне.
– У меня сын? – встрепенулся Карим.
Сиелла поморщилась, хоть радость бывшего возлюбленного была понятна: для арбитров важен наследник, ведь только по мужской линии передается дар видеть правду.
– Вернувшись домой, я устроила ребенка в Акве и виделась с ним каждый день до тех пора, пока в городе не начали происходить ритуальные убийства магов. Харис, расследуя их… – Взволнованный голос магессы надломился. Она прервалась, откашлялась и, сев в дальнее от Карима кресло, продолжила: – Магистр попался в ловушку башевистов. Потом произошел новый разрыв Грани – и меня посвятили в магистры. Я попросила Лавджоя найти для племянника безопасное место. Сама же погрязла в новых обязанностях и сражениях. Мне стыдно признаться, но я вспомнила о сыне, лишь когда Джой сообщил о его смерти от лихорадки Мульхема…
Сиелла замолчала, снова спрятав лицо за волосами.
И Лавджой оказался в центре внимания. Новоявленный отец прожигал его взглядом, а обманутая мать смотрела с надеждой.
– Не смотрите на меня так, – попросил целитель. – Знаю, виноват перед вами, поэтому не оправдываюсь, хотя обратиться за помощью к Вейре мне пришлось в силу обстоятельств. Толком не осознав, что делать с малышом, я узнал, что Лавиния провела обряд посвящения в ученики некроманта. Моя сестра соединила жизнь с грязным агграссцем! С убийцей магов! Я ни о чем не мог думать, только о сестре. А Вейра… Вейра оказалась единственной, кто предложил помощь, не ведая причин моих страданий. Она поклялась не разглашать тайну Сиеллы.
– А через несколько циклов она сообщила о лихорадке, – закончила за рыжего магесса. – Уверена, это была идея Альберта – перепрятать моего мальчика. Вейра наверняка обошла клятву и обо всем рассказала своему магистру.
– Получается, Географ – единственный, кто знает, где мой сын, – сделал вывод Карим. Сиелла покосилась на огневика – ее напугало намеренно подчеркнутое "мой сын". – И с этим секретом он не расстанется просто так. Но ничего, заставим.
– Почему у вас виноватым оказывается Альберт? Он хороший магистр и сделает все для своего ордена.
– Вот именно! Хороший магистр, но плохой человек, ради выгоды не чурающийся шантажа, – цинично объяснил брат. – Уверен, как хранителю Земли, о прегрешениях Элевтийского тебе известно больше, чем нам. Так что давай не будем возводить Альберта на пьедестал непорочности.
Лавджой смутился. Огневик прав: когда выгодно, Верховный позволял себе забывать о кодексе магистра. Впрочем, он всегда руководствовался интересами ордена и всего Братства. "Не цель, а результат обеляет средства", – говаривал Верховный маг. И Джой втайне с ним соглашался. Однако высказать вслух родственникам и друзьям свои взгляды, особенно теперь, он не решился.
– Я пойду? Третий лишний, вам ведь нужно поговорить наедине? – затараторил целитель и, не встретив возражений, быстро покинул библиотеку.
Догорал в магическом огне без дыма антикварный стол. Потрескивание пожираемой пламенем мебели – единственный звук, разбавлявший тишину.
– Как ты могла? – глухо спросил Карим.
– У меня не оставалось выбора.
– Выбор был – я просил пойти со мной в храм Жизни и стать моей женой.
– То, как ты просил, отбило всякую охоту, – нарочито насмешливым тоном произнесла Сиелла. Находиться наедине с арбитром оказалось для нее тягостным испытанием. С удивлением она осознала, что ощущает жгучее чувство вины перед отцом своего ребенка. И это пугало. – Давай забудем о прошлом и сосредоточимся на настоящем. На сыне.
– Твоем сыне? Моем? Нашем? – зло осведомился Эспинс. – Боишься признать, что он и мой ребенок тоже? Почему ты не искала его, Си? Что ты за мать, Сиелла? У тебя есть сердце? Или остался только долг? Объясни, почему ты не искала его?
Маг с трудом узнавал себя. Он разозлился на Сиеллу, женщину, которая значила так много в его жизни, которая занимала в сердце важное место. Она – не просто бывшая возлюбленная, она – друг, побратим по боевой четверке. Внутренний голос кричал, напоминая, кто она для него. И все-таки Карим не мог совладать с чувствами. Ярость накатывала темной волной, грозя полностью лишить контроля. Маг держался изо всех сил, зная, что, сорвавшись, сделает то, о чем потом будет жалеть.
– Я искала, провела обряд на крови… я не могу его найти. Но он жив. Он жив, Карим, я чувствую! – крикнула магесса и к ужасу мужчины зарыдала. – Он жив!
Карим растерялся. Сиелла плакала редко, впору и забыть, что она слабее его… Злость ушла, вытесненная сожалением и печалью. Почему он обвинял только ее? Он тоже внес свой разрушительный вклад, когда сделал вид, что оскорблен ее отказом соединить их судьбы. Если бы он понял любимую женщину, поступил тогда иначе – и жизнь сложилась бы по-другому.
Сиелла невольно вздрогнула, когда сильные мужские руки, утешая, опустились на плечи. Мгновение – и она оказалась на коленях Карима, в его надежных и до боли знакомых объятиях. Словно и не было стольких лет разлуки.
– Не плачь, Си, не надо. Вместе мы узнаем правду, – шептал арбитр, уткнувшись лицом в ее волосы. – Мы найдем нашего сына, обещаю.
Вариор разыскал племянника в библиотеке. Магистр Огня с интересом взглянул на сконфуженную магессу, но оставил вопросы при себе.
– Замечательно, что и ты здесь – не придется рассказывать новости дважды.
– Надеюсь, новости хорошие? – Сиелла насторожилась.
– Увы, нет. Аг-Грасса объявила войну Северной империи. И ходят слухи, что агрессор ищет возможность заручиться поддержкой Вискура.
– Маловероятно, – усомнилась Иллиан. – Вискур соблюдает нейтралитет столько лет, зачем им воевать с Северной или другими странами Содружества? Мы ведь не давали им никакого повода?
Огневики обменялись тревожными взглядами. Племянник отлично понял, о чем умолчал дядя. У Вискура повод может появиться в ближайшее время. Поэтому они должны найти посла хэмеллов, иначе Межграничье зальют потоки крови.
Семиград, Северная империя,