Покачнувшись, он посмотрел назад, и его губы скривились от боли. Торжествующий Миерид вставал с колен, счастливо улыбаясь. Кеннатр с лёгким стоном повалился на руки хранительницы, и она увидела торчащую из-под его правой лопатки рукоять кинжала.
– Да как ты посмел? – Юллиаль вскипела.
– А что? Поединок чести же был? Один из нас мёртв. Все по правилам, достопочтенная, – Миерид галантно, без намёка на иронию, поклонился.
Над головой просвистело, и Миерид инстинктивно пригнулся. Ядро ударило в центр площади, выламывая огромные куски покрытия. Один из них взвился в воздух и, пролетев над головой наместницы в нескольких сантиметрах, ударил Миерида по ногам. Резкий вскрик и последовавший за тем крик нестерпимой боли лучше, чем зрение, показали хранительнице, что произошло.
Миерид лежал на спине, упираясь руками в глыбу, придавившую его ноги, и тщетно пытался сдвинуть её с места.
– Помоги мне! – этот крик, казалось, разжалобил бы и шакти, но не наместницу и не Сиану.
Она подошла к глыбе и, положив сверху руку, надавила на неё. Треск сломанных костей, и Миерид затих. Из уголка рта маленькой струйкой потекла кровь. Юллиаль посмотрела на него в последний раз, и в её глазах не было и намёка на жалость.
12 июня 6349 года Летоисчисления.
Эра Исполнения Предначертанного. Вечер.
Ахерон. Зона контроля Ордена Хранительниц. Цитадель Шекхам
Если бы не постоянный обстрел цитадели, то можно было бы подумать, что это самое спокойное место во всей империи. Не пели птицы, не было слышно людского говора. Не шумел даже ветер в скалах. Тишина вокруг нарушалась лишь постоянным уханьем новых дальнобойных орудий пекхотов, которые хранительницам удалось рассмотреть с большой высоты. Все попытки снизиться и более подробно изучить его, стали чрезвычайно опасны. Стоявшая около каждого из таких орудий сотня – другая врагов, поднимали вверх незнакомое оружие и стреляли. Но и с такой большой высоты хранительницы поражались размерам этих орудий; как, впрочем, и огромным железным ядрам, служащих для них боеприпасами.
Каждый такой шар подвозился на огромной арбе животными, похожими на траэти, но гораздо более массивными и менее подвижными. Да и лап у них было не шесть, как у траэти, а всего четыре. На спине каждого из них сидел погонщик с длинной пикой, имевшей крюк на конце. Если нужно было повернуть, погонщик зацеплял крюком морду животного и тянул пику на себя. Бедное создание, мыча от боли, поворачивало голову, а затем и весь корпус в нужную сторону. Как только достигался желаемый результат, крюк отцеплялся, а животное, выпрямившись, снова шло прямо. Бесконечная вереница этих подвод наблюдалась на всем протяжении от границ пустыни почти до цитадели Шекхам.
На протяжении всего обстрела несколько ядер попали в стены и башни цитадели. Они устояли, но хранительницы заметили, что в некоторых местах появились трещины. То же самое, видимо, заметили и наблюдатели, выставленные нападающими. Как им это удалось было пока неизвестно, трещины были маленькие и с такого расстояния почти не различимы. Выстрелы из хаотичных, направленных просто в сторону цитадели, превратились в более слаженные, имеющие своей целью попасть по выявленным наблюдателями слабым местам крепостной стены. Получалось это плохо, но осаждающие, судя по их действиям, никуда не торопились.
За два дня, прошедших с начала обстрела, были нанесены множественные повреждения постройкам внутри цитадели. Некоторые строения были снесены начисто, а некоторые, как, например, гостиница "Иллюзан" повреждены настолько, что дальнейшее их использование не представлялось возможным. Было убито множество людей, в основном это были торговцы и простые жители, не успевшие покинуть цитадель. Раненых было чрезвычайно мало – шары чаще убивали.
Ритуальный круг во главе с Майриной, в срочном порядке вернувшейся в цитадель, всерьёз подумывал поставить поле отчуждения над цитаделью, но пока не делал этого, опасаясь, что противник, не дождавшись обрушения хотя бы одного фрагмента стены, пойдёт на штурм. Несколько осадных башен были уже собраны, а если заклинание будет наложено, то киттары, баллисты и другие приспособления для поражения противника с дистанции, в том числе и лук, станут бесполезными.
Жители спешно покидали Шекхам, стараясь увезти с собой как можно больше нажитого имущества, и в северных воротах чуть не образовалась давка. Усилиями серых стражей и солдат гарнизона её удалось ликвидировать. В основном, благодаря, конечно же, стражам, чьи серые доспехи внушали людям благоговейный трепет.
По всей империи любили и уважали солдат ордена. Весомая заслуга в этом и бардов, восхвалявших достоинства и подвиги стражей, ну а то, что они действовали с благоволения императоров Ахерона, уже не одну сотню лет исполняя их желания, никто не знал.
– Ещё сотня попаданий, достопочтенная, и этот фрагмент стены рухнет, – офицер похлопал рукой по ранее идеально гладкой стене, в которой уже явно обозначились небольшие трещинки.
– Знаю. Сколько сейчас в нашем распоряжении наездников?
– Шесть тысяч.
– Будем атаковать. Приготовьте всех стражей и всех метателей. Выведите наездников из цитадели через северные ворота. Их траэти смогут преодолеть скалы. Задача – внезапный удар и уничтожение как можно большего количества этих орудий. Все дозорные будут уничтожены, тиэри уже в воздухе, – Майрина взглянула вверх и добавила. – Скоро опустится "пелена тьмы". Они будут стрелять вслепую.
– Разрешите идти?
– Да, идите, конечно, – немного рассеяно сказала хранительница и отвернулась.
Ветер гнал сухие, долго не видевшие солнечного света листья и пожухлую траву. И его шелест напоминал окружающим, что в мире есть ещё что-то кроме серых, однообразных строений одного из оплотов ордена хранительниц и постоянного страха смерти.
13 июня 6349 года Летоисчисления.
Эра Исполнения Предначертанного. Ночь.
Ахерон. Зона контроля Ордена Хранительниц.
К югу от цитадели Шекхам
– О несравненный! Они смели наши фланги и теперь пытаются прорваться к орудиям. Ваши люди сдерживают их из последних сил, – человек в богато украшенной одежде распростёрся перед Нуримом ат Тухом и боялся даже взглянуть на могущественного кергана.
– Сколько их там? – лениво протянул человек, сидящий на своеобразном троне, – я вообще не понимаю, как пехота может так быстро прорвать нашу оборону.
– Но там не пехота, повелитель, – заикаясь от страха, ответил человек, – там… траэти, величайший.
Нурим с кошачьей грацией вскочил и пинком опрокинул распростёршегося человека.
– Да как ты смеешь, сын раба?! – острые носки его сапог оставляли ссадины на руках и ногах человека. Керган избивал его в приступе бешенства, без конца повторяя: "Как?!".
– Они появились как будто из-под земли, божественный! – оправдывался избиваемый, – мы ничего не успели сделать.
– Где были глаза у твоих магов, жалкая тварь?! – Нурим изловчился и его нога, миновав защиту, припечаталась к носу человека. Тот глухо вскрикнул и прижал к нему ладонь. Сквозь его пальцы просочилась кровь, и керган, увидев её, сразу успокоился.
– Если хочешь сохранить свою жалкую и никчёмную жизнь, иди и сожги их, – керган протянул руку к богато инструктированной чаше на столе и, выхватив оттуда маленькую сочную ягоду батаках, отправил её в рот.
– Но там ваши люди. Их несколько сотен ещё.
– Хорошо. Значит, твоя жизнь тебе не нужна. Отлично, что ты понял это, – керган повернул голову и поднял руку.
Обернувшись через секунду, он уже не увидел мага, о недавнем присутствии которого свидетельствовали лишь маленькие капли крови на ковре. Губы Нурима расплылись в улыбке и он, взяв со стола чашу с ягодами, поставил её себе на колени.
Недалеко был слышен шум разгоревшегося сражения, но Нурим не беспокоился о своей безопасности. В его распоряжении была огромная людская масса, должная прибыть сюда в течение часа. А час его войска точно продержатся. Он подумал о единственном недостатке с самого начала этого похода. Холод.
Как только его армия, и он вместе с ней, покинули пустыню Аргарис, в которой уже не чувствовалось иссушающего зноя, и поднялись в горы, он сразу почувствовал все неудобства этого перехода. Животные и люди мёрзли, колеса телег покрывались ледяной коркой, от чего те скользили и, зачастую, срывались в пропасти, увлекая за собой любого, кто оказался поблизости. Лучники на теле грели тетиву своих луков, ибо она от постоянной сырости приходила в негодность. За время перехода его люди так вымотались, что мысли о скорейшем штурме цитадели были забыты.
Два дня, растянутая по извилистым горным тропам, армия собиралась в единый кулак, должный смять и опрокинуть любого вставшего на пути врага. Никогда ещё керганат не собирал столь мощных сил. Четыреста тысяч воинов, и это спустя всего пятьдесят лет после того, как орден залил кровью пустыню – Нуриму по праву было чем гордиться.
Керган потёр друг о друга озябшие ладони и злобно взглянул на раба, стоявшего в углу шатра. Тот сразу же выскочил на улицу и что-то гортанно прокричал на своём странном каркающем языке.
Нуриму никогда не были интересны никакие науки и знания, если они не касались искусства войны. Он платил баснословные деньги за любые манускрипты, описывающие более-менее значимые битвы. Ещё больше он платил за большие научные тома, касающихся тактики и стратегии, достоинств и недостатков того или иного оружия, армий той или иной страны, и другого материала по этой тематике.
Ещё будучи ребёнком, он выпросил у своего отца один из залов дворца и переоборудовал его. Часть зала была заставлена стеллажами с книгами и свитками, остальная часть напоминала музей. Самое различное оружие, сделанное как людьми, так и другими расами; стандартное и эксклюзивные образцы; простое и стоящее огромные деньги. Он долго изучал эти орудия убийства, пытаясь создать идеальное оружие для своей армии, но так и не смог придумать что-то подходящее. Тогда он принялся изучать доспехи и собрал ещё более большую коллекцию образцов доспехов, привлёк лучших учёных не только пустыни, но и некоторых, даже из самого Ахерона. А что вообще было фантастическим, даже одного из проклятых. Он занимался у Нурима выявлением магических свойств этих образцов, если таковые были, и попытками создать что-то близкое к доспехам хранительниц.
Сорок пять лет назад, когда род ат Тух был признан верховным среди остальных, и все остальные керганы признали их власть, Нурим, будучи десяти лет от роду, но обладавший незаурядным умом, приказал сделать единственным заслуживающим внимание направлением развития – военную промышленность. Было резко увеличено количество войск, построено несколько заводов, работающих исключительно для нужд армии. Маленькие кузницы стали редким явлением – все теперь работали только на Нурима.
Пекхоты поставляли руду и лес, которых у них в горах было чрезвычайно много, а Нурим расплачивался с ними хаттамасами – огромными тягловыми животными, которые ценились у пекхотов дороже золота. Именно они сейчас и перевозили эти страшные механизмы, которые расстреливали цитадель, и которые Нурим должен был защитить любой ценой, ибо от их сохранности зависел благополучный исход всей кампании.
Его войскам, как бы они ни были обучены и сколь ни были бы отважны, никогда не взять цитадель штурмом. А оставлять её гарнизон в своём тылу это, по меньшей мере, неразумно. Никто после этого не даст гарантии, что пути снабжения не будут перерезаны рукой наместницы. Так что, волей-неволей, но приходилось осаждать эту твердыню. Очень жаль, что единственный из известных туннелей на "ту сторону" оказался неожиданно завален. Он мог бы послужить хорошим каналом связи с войсками, действующими в провинции.
Но все его знания, вся эта многолетняя подготовка и сплошная муштра, казались ему сейчас чуть ли не бесполезными. Он так быстро терял людей, свои лучшие войска, шедшие с ним в первом эшелоне, что это напоминало катастрофу. А если сейчас, каким-либо образом, их опрокинут и раздавят, то он, керган, не станет спасаться бегством, а сложит голову рядом со своими солдатами. Лучше сделать так, чем таскать несмываемое клеймо позора на своих плечах.
Тохар – командующий соединением наездников, слишком поздно услышал это пронизывающее шипение, а Майрина и её круг просто ничего не успели предпринять. С оглушительным треском, расплёскивая вокруг себя прожигающие плоть и латы капли, из земли вырвались маленькие фонтанчики лавы. Рука командующего отозвалась нестерпимой болью. Его глаза расширились, когда он увидел вместо неё дымящийся обрубок, по которому стекала жидкая сталь. Траэти взревел. Встав на дыбы и сбросив наездника, упал рядом, с зияющей дырой в груди. Тохар даже не успел почувствовать боль, когда оказался посреди красного озера, в котором что-то бурлило, выбрасывая вверх частые, смертельно опасные протуберанцы.
– Ярость гор! – предположила Майрина и, в подтверждение её слов, со стороны двух горных пиков, возвышающихся справа и слева от места сражения, раздался гул.
– Все погибнут, – добавила другая хранительница в аметистовом плаще, – Но… зачем?
– Ему абсолютно не жалко своих людей. На их место придут новые, у людей пустыни обычай иметь в семьях не менее пяти сыновей, – Майрина говорила как всегда отстранённо, хотя в душе её сейчас бушевал ураган.
Люди, зажатые между двумя горными пиками, бежали назад. И если войскам Нурима было куда отходить, так как круг стихий постарался не задеть своих, то позади войск империи бушевал настоящий ад. Наездники, на которых пришёлся эпицентр заклинания, были почти уничтожены. Лишь чудом уцелевшие одиночки ещё пытались найти выход из западни. А выход был один – ещё быстрее рваться вперёд, туда, где из-за клубов дыма и пара, виднелись спины убегавших врагов. Так же обстояло дело и у пехотинцев. Доспехи стражей раскалились, но ещё оберегали своих носителей от неминуемой гибели, но вскоре энергия нитей могла иссякнуть, и тогда не миновать беды.
Так думала, видимо, не только наместница, но и командиры подразделений, за которыми она так пристально наблюдала, но которым была не в силах помочь. Строй, уцелевший, поистине, только благодаря дисциплине и великолепной выдержке солдат, вздрогнул и быстро двинулся вперёд, очень быстро настигнув отступающих. Мечи с удивительной лёгкостью разили бежавших, усиливая панику. Единственной надеждой на спасение для людей Нурима были их ноги. Любой, кто поворачивался к людям в серых латах, чтобы скрестить с ними оружие, падал тут же.
Волна неумолимо приближалась к шатру кергана, где его личная охрана, видя, что сам керган не делает никаких попыток бежать и без тени страха расхаживает среди них, насвистывая одну из популярных мелодий, проверяла оружие и экипировку. Его люди, глядя на своего повелителя, страх перед которым был гораздо больше, чем перед войсками Ахерона, остановились и попытались дать отпор стражам. На возвышенность около шатра вышли пять тысяч свежих лучников – последний резерв Нурима.
– Стрельба по готовности! – крик их командира утонул в шуме воздуха, рассекаемого стальными наконечниками стрел.
– Щиты сомкнуть! – команда была исполнена очень быстро, но все же пара десятков стражей упали.
– Анкех! – свист лезвий каргонт пропел последнюю песню для ничем не защищённых лучников Нурима, и те, ошарашенные мгновенной смертью трети своих товарищей, легли на землю или бросились назад.
Стражи уверенно прорубали себе дорогу среди сплошной, казавшейся непроходимой массы дезорганизованного войска в остроконечных шлемах. Их оружие, сродни оружию хранительниц, разило без промаха, с одинаковой лёгкостью прорубая как сталь, так и плоть. Надёжные доспехи, с вкраплениями нитей, были непробиваемы, а магия нитей отклоняла любой удар в незащищённую ими область и давала силы носителю. Но сила нитей не была безгранична. Все чаще стражи уходили вглубь строя, уступая место следующим. Все чаще они падали, чтобы уже никогда не подняться. Все большее их число сбрасывали тяжёлые щиты – единственное, что не имело покрытия нитей, и было сделано из обычного металла. Но все эти факторы не могли остановить той кровавой резни, в которую превратилась битва, по важности занимающая далеко не последнее место в войне с Ахероном.
– Они побеждают, Майрина, но люди Тохара все погибли. Те, кто выжил в огне, были завалены, – забарабанил мелкий дождь, и хранительница надвинула капюшон.
– Они обречены. Сейчас в бой вступит пятая стая керганата, она уже почти здесь, посмотри сама, – Майрина отошла от места наблюдения на крепостной стене, а хранительница, занявшая её место, изменилась в лице.
Одного взгляда на приближающуюся армаду хватило, чтобы оставить мечты о победе. Отливающие серебром в бледном свете редких факелов, шлемы, длинные наконечники копий с боковыми ответвлениями в форме полумесяцев и длинные бледно-жёлтые накидки говорили лучше, чем штандарты и знамёна.
Но не это больше всего вселяло ужас. Десять животных, которые перевозили ядра для исполинских осадных машин пекхотов. Сейчас они с ног до головы были закованы в сталь, подобно траэти наездников, и несли на спине далеко не одного человека. На каждом их них пара десятков лучников, мерно раскачивались в такт медленной поступи животного. Не простых лучников, а истребителей – лучших, каких имел керганат.
Глава VIII. "Измена"
Ещё в далёком прошлом, когда керганат был терзаем внутренними распрями и представлял собой около сотни раздробленных "керган", что в переводе значило "поместье", основной упор в военном деле дом ат Тух сделал на хорошо обученную, мобильную и высокотехнологичную, по тем временам, армию. А именно – лучников, коих было у этого дома более пятидесяти процентов от общего числа всех войск.
Естественно, что массовое производство луков в пустыне было затруднено отсутствием древесины, но разработка нового лука, который стал отличным образчиком военных технологий, решила эту проблему. Поэтому керган этого дома на время смирил свою гордость и начал всячески способствовать изобретениям и заимствованиям, причём готовые образцы в случае неудачи в испытаниях, дальше испытывались уже на авторах.
Не удивительно, что именно там были изобретены составные луки, позволявшие его воинам поражать противника с большей, а, следовательно, с безопасной дистанции, тем более что служить эти луки могли дольше и лучше. И, хотя, луки, несомненно, появились в разное время, и часто, независимо друг от друга у разных народов и не только у людей, наиболее сложные модификации были созданы именно в пустыне Аргарис. В отличие от Ахерона, народы пустыни сосредоточили внимание не на конструкции плеч, а на материалах, используя часто, например, сухожилия животных.
Сухожилия имеют гораздо более высокий предел прочности на разрыв, чем древесина, из которой делается лук. Это сделало возможным значительно укоротить дугу без ущерба для длины натяжения или увеличения риска её поломки. Главное преимущество такого лука заключается в том, что его дуга всегда возвращается в исходное положение, а при снятой тетиве плечи могут даже выгибаться в обратную сторону. Благодаря этому при надетой тетиве плечи находятся в большем напряжении и накапливают в себе больше энергии, чем плечи простых луков.