Чтобы Сознание в одном пространстве приняло информацию из другого, нужно, во-первых, чтобы оба Сознания были в состоянии суперпозиционного времени - например, в моменты сна. Именно в таком состоянии, когда не работает единый волевой центр, Сознание способно улавливать самые тонкие воздействия. А во-вторых, передающее и принимающее Сознания должны быть особенным образом похожи - чтобы произошла корреляция - или многополюсный резонанс…
- Как много условий, - сказал я. Альт слушал, завороженный звучанием странных слов, с таким вниманием, что я верил - он понимает, что-то или многое - не на уровне отдельных слов, но из какого-то общего смысла фраз - так человек догадывается о значении незнакомых слов по той роли, которую они играют в общем строе. Впрочем, Альт уже был мной, а я был кем-то ещё, бесконечно древним…
Соединение чистоты юности и опыта древности, бесконечности и изменчивости…
- Да, - сказал Ба Цинь. - Метод Командора и сложен, и годится не для каждого, и, самое главное - это Дорога в один конец. Встав на неё, ты никогда уже не вернёшься назад, и не знаешь наверняка, что ждёт впереди - целый мир, рождённый из вспышки твоего Сознания - или небытие.
Созданное Тионатом более управляемо. Начинал он с Зеркал, которые не могли сохранять в себе Сознание, но лишь переносили его копию на то, что способно было принять этот "снимок". Тионат начинал экспериментировать на взрослых, но очень скоро убедился, что их Сознания слишком "закостенелые" - копируемое Сознание не может смириться с потерей "родного" носителя, а подавляемое - принять в себя "снимок". Тогда Тионат стал собирать, где только мог, детей - и большей частью мальчиков - возможно, с девочками опыты удавались хуже, а возможно - он уже тогда начинал готовить себе Восприемника.
Тионата стали называть Проклятым, но люди долгое время не подозревали об истинной цели его "приобретений" - они считали, что властительный монстр губит детей ради своих дурных плотских утех. Королевская власть ничего не могла поделать с Проклятым, его могущество было слишком велико. Тогда к нему стали подсылать убийц.
Одним из этих убийц оказался я.
В те времена я был двенадцатилетним мальчишкой. Самым обычным мальчишкой, в том смысле, что ни магических способностей, ни опыта убийства у меня не было. Меня выбрали по единственной причине - мою семью в одну ночь погубили какие-то бандиты, а я остался, перепуганный и не способный добыть себе куска хлеба. Я был нежным и любимым в семье ребёнком - и либо пропал бы, либо превратился в волчонка среди людей. Но меня нашли слуги Авары - мастера-уничтожителя - и решили сделать убийцей Великого Тионата.
…Подсыпать яд или проткнуть его сердце кинжалом пытались не раз. Как именно Тионат распознавал и отражал атаки, никто не знал, но цели не достигла ни одна. Самое страшное - Проклятый всегда разузнавал имя тех, кто подсылал убийц, и кара была неотвратимой и беспощадной. Последние два раза Тионат уже не уничтожал заказчиков - но каким-то образом насылал на них мучительное безумие. От мага оступились - в конце концов, он не мешал властителям править, а что такое десяток-другой пропавших мальчишек в год? Многие вообще считали, что преследовали Тионата не из-за погубленных детей - дети были лишь поводом. Великий маг вёл себя слишком независимо и был слишком непредсказуемо опасен.
- Какому правителю приятно иметь у себя под боком такое чудовище, даже формально не признающее себя его подданным, так?
- Да, именно. Короли и магнаты нутром чуяли в Тионате будущего властелина мира, не желающего заводить ни друзей, ни даже союзников - он просто не нуждался в них, и никто не мог сказать, что задумывает этот монстр. Многие желали бы уничтожить Тионата - или хотя бы подрезать ему крылья.
Говорили, будто Авара был из подземного народа бессмертных Чёрных Карликов, наследников знаний древних мудрецов и самого Тримира. Карлики давно охотились за тайнами власти над Сознанием, именно потому, что бессмертие их было на деле условным - они не умирали от болезней, но могли быть убиты, а главное - со временем они уступили младшим народам, потому что разум их давным-давно достиг предела развития, и многие вещи, очевидные для людей, оставались недоступны их пониманию, и карлики это видели, и тёмная злоба точила их.
Возможно, Авара даже считал, будто Тионат украл экземпляр книги Тримира и воспользовался тайными знаниями карликов для соединения силы стихий. Энергию Зеркал Тионату дало Белое Пламя, высшая первостихия, обрести настоящую власть над которой сами карлики не могли - и это тоже наполняло их сердца болью - до безумия.
И карлики задумали уничтожить Тионата, а уничтожив - завладеть его записками, Зеркалами, повторить его опыты. Как я узнал много позже - им не удалось бы это в любом случае, потому что дело в самой природе Сознания карликов - оно способно к перевоплощению даже ещё менее чем Сознание взрослого человека. Такова оборотная сторона их бессмертия - они подобны каменным корням земли, в которых устроены их норы - время мало властно над ними, но попытавшись изменить их - обрекаешь на разрушение.
С самими карликами-дворвами я не встречался. После случившейся с моей семьёй беды, я провёл ночь в каких-то трущобах, а утром меня, приготовившегося умереть от отчаяния, нашёл какой-то человек - хорошо одетый, он привёл меня в особняк, пустой и тихий, как мне показалось - только белые камни стен и деревья, которых не касался даже самый лёгкий ветерок.
В то время мне было всё равно, что происходит вокруг. Меня отмыли и одели во что-то чистое и дорогое. Одну ночь я спал беспробудно, мёртвым сном. Затем ко мне пришёл юноша, сказав, что обучит приятным и важным в моей будущей жизни вещам. К счастью, "курс обучения" у них был, видимо, рассчитан на длительное время, и в первый день мы только купались, загорали и лакомились какими-то заморскими сладостями. К вечеру юноша стал казаться мне старшим братом - мудрым и ласковым. Мы любовались закатом, а когда он догорел, юноша позвал меня в спальни - но тут явился человек, нашедший меня в трущобах, оказавшийся хозяином особняка, и сказал, что "господин торопит, сильно торопит". Я видел, как помрачнел юноша, а хозяин отвёл меня к воротам, где нас ждали закрытые носилки, без окон, даже без самой крохотной щелочки.
Мне сделалось почему-то так страшно, что я дрожал от озноба и не мог успокоиться. Нас доставили во дворец, окруженный ещё более высокими стенами. Хозяин куда-то исчез, а меня отвели в залу, где дожидались ещё с десяток мальчиков моего возраста - все они были очень изящно одеты, даже намного более роскошно, чем я сам, и красивы, как девчонки. И у всех в глазах был страх.
Спустя минуту в залу вошёл действительно страшный человек - он был в чёрном плаще, а голова, лысая, гладкая, как яйцо, белела над всей его фигурой - и огромные, но глубоко запавшие глаза заставляли цепенеть от ужаса.
Следом за ним семенил какой-то другой человечек - он приказал нам стать в ряд у стены, и эти двое ходили и обсуждали нас.
- Этот, видно, не готов, - пробормотал спутник головы-яйца, взглянув на меня.
- Ты болван, - коротко и жутко прошипел тот. - От всех этих крашеных кукол за версту разит Домом Удовольствий - хоть и очень дорогим. А он не идиот, чтобы купиться на дерьмо, и второго шанса у вас не будет. Подойдёт разве что этот. - И он кивнул на меня.
- Я думал…
- Ты болван.
Затем меня отвели ещё куда-то - и опять переодели, на этот раз в простую, хотя и очень ладно пошитую одежду. И оставили наедине со этим человеком в чёрном, "Голова-Яйцо", как я назвал его про себя, и вначале ужас, внушаемый им, был таков, что я едва мог двинуть рукой или ногой - но с каждой минутой ужас таял, и я удивлялся этому - в конце концов, я даже почувствовал себя так, как будто именно этот человек с жуткими глазами один только и способен защитить меня от всяческих напастей.
Он сидел неподвижно и не смотрел больше на меня. Наконец, послышались шаги, и вошёл маленький, сморщенный человечек - очень старый, как я подумал.
- Что за суета? - проскрипел он вместо приветствия. Я встретил его взгляд - зрачки были огромные, мутные.
- Мастер велел срочно подобрать человечка, - ответил Голова-Яйцо. - Если не подсуетиться, к вечеру ему доставят из других источников - желающих услужить Ему много, уважаемый Хор.
- Ты уже объяснил малышу, что он должен делать?
- Тут нечего объяснять. У мальчишки будет с собой шкатулка. Мастер спросит, что там, и велит открыть - я хорошо знаю его нрав, можешь поверить. Убийц и яда он не боится. От мальчишки больше ничего не потребуется - если всё обстоит так, как ты говоришь, Игла Авара сама сделает дело.
- С-с-с! Не именуй её здесь! - Человечек вздрогнул. - Ладно. Скажи малышу, чтоб он не смел баловаться со шкатулкой. Иначе - СМЕРТЬ! Понял?! - Он вцепился в меня безумным взглядом. - Иначе - смерть. Откроешь ТАМ - и всё будет превосходно, проживёшь дальше свою жизнёнку в мармеладах и красавицах, золото, музыка - дзынь-брынь…
Голова-Яйцо тяжко засмеялся. И удивительно - от его смеха обессиливающая власть плесневелых глаз карлика исчезла…
Человечек выпростал из-под плаща шкатулку, сунул мне в руки - а я едва не уронил её, стараясь не коснуться его скрюченных, коричневых пальцев, похожих на корни какого-то растения.
Едва человечек ушёл, Голова-Яйцо снова засмеялся, сказал, повернувшись ко мне:
- Идём. Не бойся. Шкатулку можешь отдать мне, если не хочешь держать в руках.
Однако я заметил, как он вздрогнул, принимая её.
- Как же они ненавидят… - еле слышно прошептал он. - И как жаждут!
Мы долго шли - через дворцовый сад, который сделался узким и тянулся далеко между двух стен. Затем Голова-Яйцо открыл неприметную дверь в стене, и мы петляли какими-то переходами - пока снова не попали в сад. Впереди высилась исполинская, серая в прозрачных сумерках башня. Я узнал её - и ледяная волна покатилась от затылка до ступней.
- Не бойся, - повторил Тионат - ибо я понял, кем был этот человек. - Ты изведаешь удивительное, такого не переживал ни один человек. Тебе не грозит гибель. Если ты веришь легендам обо мне, должно быть, слышал, что я никогда не лгу тем, кого… избираю.
И я поверил.
Тионат привёл меня в залу, середину которой занимала большая, в человеческий рост, глыба - стекла, хрусталя или другого прозрачного камня - я не знал. Зала находилась в башне, высоко над землёй, в стене были окна, выходившее на запад и на восток. Всходила полная луна, и когда мы вошли в залу, лучи её как раз осветили широкую грань монолита, и он вспыхнула каким-то текучим, жидким сиянием.
Тионат положил шкатулку на низкую массивную тумбу.
- Знаешь, что в ней?
- Н-нет…
- Игла Авара. Вершина творения карликов. Тебе повезло, мальчик. Никто в мире одновременно не видел и соприкасался к таким дивным вещам, как ты в одни только сутки. Страшнейшее оружие на свете и рядом - самое невероятное орудие созидания - Зеркало Тионата. Ты увидишь их в действии, единственный человек в мире…
- Я… бы хотел, чтобы как раньше…
- Что - как раньше?
- Чтобы дома…
- Болван!.. Впрочем, прости, это неразумное определение. Я поясню. Ты просто не понимаешь, что твой мир "как раньше" уже почти кончался там, в твоём доме, твоей семье, твоём мирке… Тебе двенадцать лет. Ещё год - и тебя отдали бы в обучение к какому-нибудь туповатому ремесленнику, и жизнь превратилась бы для тебя в чреду натаскиваний и заботы о куске хлеба. А потом ты бы вырос и отдал остаток себя тому, чтобы, если повезёт, ещё один такой же малыш жил "как раньше", в наивной вере, что его мир будет продолжаться и потом, и до бесконечности… Впрочем, ты всё равно не понимаешь. Да и родителей твоих мне всё равно не вернуть.
- А кто их убил?!
- Для тебя это так важно? Хорошо, я обещаю, что найду и покажу тебе убийцу. Месть… Незначительный опыт, но пусть будет.
А сейчас нам пора начинать.
Карлики пожертвовали немалым, чтобы проникнуть в самое сердце Огня, взять из него крупинку чудовищной энергии и заключить её в эту хрупкую скорлупку… Игла Авара есть предельно сконцентрированная в крохотном шарике энергия. Жгут Белого Пламени, свернутый в сферу… Сейчас он спит, изолированный от мира. Но едва его вынут, он проснётся. Столь огромная энергия обладает собственным разумом, но не таким, как человеческий. Это сознание хаоса. Оно стремится вобрать в себя другие сознания, чтобы упорядочить себя - но если поглощённое им окажется недостаточно сильно - оно будет разрушено. Карлики хорошо знают, что в мире нет такого разума, который бы выдержал разрушающую мощь Белого Пламени. Поэтому, если открыть шкатулку сейчас, Игла активируется и вначале убьёт меня - как более сильного, это её свойство. Затем - в одно мгновение - тебя. Что случится потом, я не знаю. Возможно, просто вспышка, взрыв. Тримир, например, считал, что существо, вобравшее в себя мощь Иглы, некоторое время продолжает жить в виде этакого чудовища, пожирающего всё вокруг себя в неутолимой и мучительной жажде разума и энергии - пока не вгрызётся достаточно глубоко в земную плоть и не уйдёт в ту бездну, из которой явилось… Карлики бы порадовались, да. Им не жалко для такой цели даже Иглы - уничтожить меня, посеять ужас и разрушение в человеческом муравейнике… Как они ненавидят Смертных!.. А особенно - посягнувших на их бессмертие, их вожделённое бессмертие, ускользающее от карликов, надеявшихся жить вечно.
Так что не переживай, мальчик: если бы задумка дварвов удалась, ты бы, как прежде, жил в своём уютном мирке не дольше чем до завтрашнего дня. Чудовище, в которого превратился бы Великий и Проклятый Тионат, устроило бы в городе ад, подобного какому ни один священник и не вообразил бы себе…
* * *
Тримир, исследуя сущности Огня, писал:
"Всякому достаточно большому количеству вещества присуще особое, стихийное сознание. Чем больше это количество - тем более выражено сознание. Мы, дварвы, доказали существование таких сознаний многочисленными опытами, вершиной которых стали мои опыты со смертными. Тогородор научился защищать телесную форму от воздействия разрушительной силы Огня, его методы мы называем Печатями Тогородора. Используя Печати, я погружал смертных в Огонь, и Огонь частично уничтожал их разум, не повреждая тело. После этого смертные некоторое время продолжали существовать, демонстрируя сохраняющуюся связь с Огнём - их разум пытался вобрать в себя нечто, навёденное стихийным Сознанием, но вскоре окончательно разрушался. Важно, что я смог проверить не только влияние стихийного сознания на сосредоточенное, но и обратную связь - и она оказывается намного эффектнее. Принцип связи подобия равно действует как с большого на малое, так и с малого на большое - проблема заключается лишь в том, как суметь защитить сосредоточенный разум от разрушения в тот момент, когда он принимает в себя хаос сознания стихийного. В одной системе должны одновременно и совместно существовать и стихийный тип, и сосредоточенный. При этом мы получаем противоречие - чем выше энергия стихийного разума, тем он более восприимчив к связи подобия - но в то же время, тем быстрее он разрушает соприкоснувшееся с ним сосредоточенное сознание.
Есть, видимо, лишь два способа сблизить эти типы сознаний, избежав разрушения. Первый - это возможность использования сжимающегося времени, но он годится только для чудовищно огромных энергий стихийных сознаний, и мы не может проводить подобные эксперименты - разве что среди звёзд - если и вправду считать верной гипотезу о том, что звёзды есть шары Белого Пламени.
Второй способ - научиться воздействовать на стихийные сознания таким образом, чтобы не только сосредоточенное сознание принимало в себя стихийность, но и сама стихия "упорядочивалась" до некоторой степени, была способной мыслить, хотя бы отчасти, подобно сосредоточенному разуму."
* * *
Тионат выбрал меня не случайно. Я понял это, когда он отворил незаметную дверь - за нею была маленькая комната, совсем крохотная, там помещалась только кровать, на которой лежал мальчик. Я в первый миг подумал, что это кукла. Он был неподвижен, руки держал прямо вдоль тела - нормальный человек никогда не будет так лежать долго.
Потом я решил, что он мёртвый. Глаза его были открыты.
Потом он моргнул.
Я хотел шевельнуться, но понял, что онемели и руки, и ноги, и было будто страшно, но по-другому - потому что происходило что-то такое, что не помещалось во мне.
- Что ты перепугался? - спросил Тионат как-то весело.
Я показал на мальчика рукою.
- Он похож на тебя, но это не ты. На самом деле, внешнее сходство необязательно, важнее некоторые другие тонкости. Например, то, как вы взаимодействуете с миром. Допустим, если бы он был непоседой и жил только беготнёй и играми со всякими шалопаями, - а ты бы любил оставаться в тишине, в уединении с собой, совместить эти типы сознания не получилось бы никак.
Тионат подхватит мальчика подмышками и поставил на ноги. Секунду маг поддерживал его, потом отступил. Мальчик качнулся. Глаза его вдруг широко распахнулись, он шагнул вперёд, ко мне, снова качнулся, быстро вытянул вперёд руки - опереться - и вцепился в меня.
Я раскрыл рот - заорать от ужаса. Но спазм сжал всё внутри, воздуха не было.
Тионат беззвучно смеялся, глядя на нас.
То есть, он растягивал губы и трясся от смеха. Глаза его не менялись.
Наконец он отцепил от моих плеч руки мальчика и отвёл его дальше - поставив рядом с хрустальной глыбой.
- Очень страшный мальчик… - пробормотал Тионат. - Еле справился с ним. Он мог тебя убить!
- Правда?! - изумился я.
- Нет, болван!.. Чего вы все так боитесь абсолютно безопасных явлений?! Такие, как ты сигают, со скал и пробивают себе затылки о камни, только чтобы показать смазливым сучкам, какие они бесстрашные. А тут, увидев человеческое тело, абсолютно здоровое и безопасное - срут под себя… Знаешь, сколько раз мне приходилось тут убираться?
Я невольно опустил взгляд к полу.
Тионат опять затрясся от смеха.
- Ты ещё ничего. С тобой можно иметь дело… Успокойся, это обычный мальчишка из дальней деревушки, пастушок. Волки сожрали любимую корову местного старосты - и пацан побежал, куда глаза глядят. Думал, в городе народец живёт богато, вот и прокормится как-нибудь, собирая милостыню. Я успел его приметить, прежде чем местные щенки занялись им всерьёз. Очень подходящий паренёк - неглупый и жил своим внутренним мирком. Когда-то, когда я только начинал опыты, я бы даже не стал его стирать, из жалости. Но на самом деле, таких как он - множество.
О, нет, не бойся - ты не станешь подобным ему. Когда я увидел тебя, меня удивило сходство, и я подумал, что это может пойти на пользу… нельзя терять столь редкой возможности.
- Почему он… такой? - прошептал я.
- У него уже нет сознания. Практически, это теперь не более чем кукла. Которая, однако, может снова стать человеком. Оживи его! Помни - ты сам при этом ничего не теряешь. Просто отбрось ненужный, бессмысленный страх…
Я ничего не ответил. Но не сопротивлялся, когда Тионат подвёл меня к хрусталю.