Он вышел из комнаты, прихватив с собой пленку, и направился в лабораторию. Отыскал свободный магнитофон. Сел. Вставил кассету. Надел наушники. Щелкнул выключателем. Подался поближе и приготовился слушать.
Некоторое время было слышно только шипение пленки. Потом раздался щелчок включаемого аппарата и сразу же какой-то шум, звуки возни. "Привет..." Потом, видимо, кассету остановили. Откуда-то издалека донесся приглушенный голос Крис Макнил: "Не так близко к микрофону, малышка. Держи его чуть подальше".- "Так?" - "Нет, еще дальше".- "Так?" - "Да, вот так. Ну, давай. Говори дальше". Смех. Микрофон стучит по столу. Потом веселый голос Риган Макнил.
"Привет, папа! Это я. М-м-м-м". Опять смех и шепот в сторону: "Я не знаю, что говорить!" - "Ну, расскажи ему, как у тебя дела. Расскажи, чем ты занимаешься". Снова смех. "М-м-м... папа... ну, я... Ты меня хорошо слышишь? Я... м-м... в Вашингтоне, знаешь? Это где президент и этот дом... ты знаешь, папа, он такой... нет, подожди, я лучше начну сначала. Ну вот. В общем, здесь..."
Остальное Каррас слышал неясно, звуки доносились издалека, в ушах шумело, в груди, где-то внутри, всколыхнулось предчувствие: "Существо, которое я видел в той комнате,- не Риган!"
Он вернулся к себе. Произнес молитву, а когда поднимал гостию, пальцы его задрожали. Дэмьен вдруг ощутил надежду, о которой не смел даже думать; против этой надежды восставала вся его воля, каждая клеточка, каждый нерв.
"Это мое тело..." - прошептал он с трепетом.
"Нет, это хлеб! Это только хлеб!"
Дэмьен не осмеливался полюбить вновь и опять потерять свою любовь. Прежняя утрата была для него слишком тяжела. Священник опустил голову и проглотил гостию. Надежда растаяла, а хлеб больно оцарапал его пересохшее горло.
После мессы Дэмьен позавтракал, набросал кое-какие заметки и отправился читать лекцию в медицинскую школу Джорджтаунского университета. С трудом давалась плохо подготовленная речь: "...и рассматривая симптомы маниакальных состояний, вы..."
"Папа, это я... это я..."
Но кто "я"?
Каррас отпустил студентов пораньше и вернулся домой.
Он сразу же сел за стол и еще раз просмотрел главу о признаках одержимости: "...телепатия... естественное явление... движение предметов... теперь предполагается... тело может излучать некий флюид... наши предки... наука... в настоящее время надо быть более осторожным. Однако сверх-нормальные явления не выдерживают критики..." Дэмьен начал читать медленней: "...нужно тщательнее анализировать все разговоры, которые ведутся с пациентом. Если в них сохраняется логико-грамматическая структура и та же система ассоциаций, что и в нормальном состоянии, то одержимость следует поставить под сомнение".
Каррас тяжело вздохнул и опустил голову. Он сильно устал за это время. Нет, он не знает, как поступить... Он не в силах что-либо сделать... Взгляд его упал на иллюстрацию, на вклейку, в книге. Дьявол. Подпись под иллюстрацией гласила: "Пазузу". Каррас зажмурился. Нет, что-то не так... Транквилль... Ему словно воочию представилась картина смерти экзорциста. Последняя агония... рев... вопли... мычание... шипение... рвота... И то, как бесы в ярости от того, что он скоро умрет и окажется вне пределов их досягаемости, сбрасывали его с кровати. И Лукас... Лукас, стоящий на коленях возле кровати, погруженный в молитву. И едва Транквилль умер, Лукасом в тот же момент овладели бесы, и он принялся жестоко избивать еще теплое, измученное, скрюченное, исторгавшее экскременты тело. Сила его была такова, что шестеро здоровых, крепких мужчин не могли справиться с ним, и все это продолжалось до тех пор, пока труп не вынесли из комнаты.
Каррас был тому свидетелем. Он видел все собственными глазами.
Неужели это правда? Неужели такое может быть? Неужели единственная надежда для Риган - это обряд изгнания? Неужели ему придется приподнять завесу прошлого?
Нет, нужно еще раз проверить. Он должен все досконально выяснить. Но как? Священник открыл глаза. "...Разговоры с больными надо тщательно..." Ну да. Почему бы не попробовать? Если обнаружится, что структура речи Риган и "беса" совпадает, то даже со сверхнормальными проявлениями, конечно же... Верно. Только резкое отличие докажет, что одержимость возможна!
Священник нервно зашагал по комнате. Надо еще что-то срочно придумать. Она... Он остановился, уставившись в пол и сложив за спиной руки. Эта глава... Эта глава в книге по колдовству... Бесы всегда реагируют на священную гостию, она вводит их в ярость, как и другие реликвии... Святая вода! Вот то, что мне надо! Я приду к девочке и окроплю ее простой водопроводной водой, но скажу, что это святая вода! Если Риган среагирует на нее так, как должны реагировать на святую воду бесы, то будет ясно, что она не одержима... что причина во внушении... А если нет, то это...
Настоящая одержимость?
Может быть...
Дрожа, как в лихорадке, Дэмьен пошел искать пузырек для святой воды.
Уилли открыла священнику дверь. Еще из прихожей он взглянул на дверь спальни Риган, откуда доносились крики. Кто-то ругался. Но это был уже не тот оглушительный бас. Голос отличался резкостью, в нем явственно слышался британский акцент... Когда Каррас видел Риган в последний раз, именно эта личность на секунду возникла перед ним.
Каррас посмотрел на Уилли, с удивлением рассматривающую его рясу.
- Скажите, пожалуйста, где миссис Макнил? - обратился к служанке священник.
Уилли указала наверх.
- Спасибо.
Дэмьен поднялся по лестнице и увидел Крис. Она сидела рядом со спальней Риган. Голова опущена, руки сложены на груди. Когда иезуит подошел поближе, Крис услышала шорох его одежды и встала.
- Здравствуйте, святой отец.
Увидев у нее под глазами мешки, Каррас нахмурился:
- Вы спали?
- Немного.
Он с упреком покачал головой.
- Я просто не могла,- вздохнула Крис, кивком указывая на спальню.- Это продолжается всю ночь.- Она взяла священника за рукав, будто пыталась увести его в сторону.- Пойдемте вниз, там мы сможем...
- Нет. Я хотел бы посмотреть на нее,- перебил Каррас, не трогаясь с места.
- Прямо сейчас?
Что-то было явно неладно. Каррас отметил про себя, что она напряжена. Чем-то напугана.
- А почему бы нет? - поинтересовался он.
Крис с опаской взглянула на дверь, ведущую в спальню. Оттуда доносился пронзительный мужской голос:
- Проклятый нацист! Нацистская свинья!
Крис отвернулась, потом в отчаянии кивнула:
- Идите. Идите к ней.
- У вас есть магнитофон?
Она метнула на него удивленный взгляд.
- Принесите его, пожалуйста, сюда И еще чистую кассету.
Крис подозрительно нахмурилась.
- Зачем? Вы хотите записать?
- Да. Невоз...
- Святой отец, я не могу...
- Мне нужно сравнить структуру ее речи,- резко перебил Каррас. - И, пожалуйста, запомните: вы должны мне доверять!
Из спальни выскочил Карл, вслед ему несся поток отборной ругани. Мрачное лицо швейцарца было землистого оттенка. В руках он сжимал грязные полотенца и постельное белье.
- Ты его сменил, Карл? - спросила Крис, как только слуга закрыл за собой дверь.
- Да, сменил,- сухо отчеканил Карл и заспешил через холл к лестнице.
Крис посмотрела ему вслед и повернулась к Каррасу.
- Хорошо. Хорошо. Магнитофон принесут сюда.- Она неожиданно отвернулась и вышла из холла.
Каррас следил за ней, ничего не понимая. Что произошло? Потом прислушался. В спальне было тихо. Но тишина взорвалась вдруг дьявольским смехом. Каррас нащупал в кармане пузырек с водой, открыл дверь и шагнул в спальню.
Зловоние было еще сильнее, чем в прошлый раз. Священник прикрыл за собой дверь и уставился на кровать.
Бес наблюдал за ним насмешливым взглядом. Глаза его были полны лукавства, ненависти и силы.
- Здравствуй, Каррас.
- Здравствуй, дьявол. Как ты себя чувствуешь?
- В настоящий момент счастлив видеть тебя. Очень рад.- Язык вывалился наружу, глаза нахально рассматривали Карраса. - Теперь ты в своем обычном одеянии. Очень хорошо. Кстати, кто тебе сказал, что я - дьявол?
- Разве не так?
- Нет. Просто бедный разбуянившийся демонишка. Черт. Однако я не совсем забыт нашим папочкой, который сейчас обитает в аду. Кстати, ты ведь ему не расскажешь о моей непростительной оговорке, Каррас? Не расскажешь, когда его увидишь?
- Я увижу его? Он здесь? - вздрогнул священник.
- В поросенке? Конечно нет. Здесь только маленькая несчастная компания скитающихся душ, мой друг. Ты ведь не винишь нас за то, что мы здесь, правда? Дело в том, что нам деться-то некуда. Мы бездомные бродяги.
- И как долго ты собираешься здесь находиться?
Голова дернулась, Риган перекосило от ярости, и она зарычала:
- Пока не сдохнет поросенок! - Неожиданно она откинулась назад и, пуская слюни, улыбнулась: - Между прочим, какой сегодня прекрасный день! Как раз для изгнания, Каррас.
"Книга! Она прочитала это в книге!"
- Ну начинай же. Побыстрее, пожалуйста.
- Разве тебе этого хочется?
- Безумно.
- Но это выгонит тебя из Риган.
Закинув голову, бес дико расхохотался. Потом смех резко оборвался.
- Это нас сплотит.
- Тебя и Риган?
- Тебя и нас, мой милый друг,- заскрипел бес.- Тебя и нас.
Каррас замер. Он ясно почувствовал прикосновение к шее чьих-то рук. Будто кто-то дотронулся до него ледяными пальцами. Мгновением позже ощущение пропало. "Это от страха,- успокоил себя иезуит.- От страха".
Страха перед чем?
- Ну да, ты присоединишься к нашей маленькой семейке, Каррас. Беда в том, моя крошка, что, хоть раз распознав знамение Бога и поверив в него, человек уже не имеет оправданий. Ты, наверное, заметил, как мало чудес происходит в последнее время? Не наша вина, Каррас, не обвиняй в этом нас. Мы стараемся.
Каррас дернулся и повернул голову, услышав резкий, громкий скрип. Ящик шкафа был выдвинут на всю мину. Священник увидел, как ящик сам собой задвинулся с тем же противным скрипом Что это? Он тут же успокоился, и душа его освободилась от мелькнувших на мгновение сомнений, подобно дереву, сбросившему оковы состарившейся коры. Психокинез. Каррас услышал хохот.
- Как приятно поболтать с тобой, Каррас,- оскалился бес.- Я чувствую себя свободным. Как развратник. Я расправляю свои огромные крылья. Ведь даже то, что я просто рассказываю тебе об этом, должно удесятерить твои проклятия, мой доктор, мой бездарный лекарь.
- Это ты сделал? Ты двигал сейчас ящик?
Но бес уже не слушал его. Он уставился на дверь. Кто-то приближался к спальне.
Черты его лица опять изменились, и перед Каррасом явилось новое существо.
- Проклятый мерзавец! - закричало оно с британским акцентом.- Поганый лгун!
Вошел Карл. Он быстро приблизился к кровати, держа в руках магнитофон, поставил его, отвернулся от Риган и так же быстро вышел из комнаты.
- Прочь, Гиммлер! Прочь с моих глаз! Вали к своей косолапой дочке! Поднеси ей квашеной капустки и геро-инчику! Торндайк! Ей это придется по нраву! Ей...
Карл поспешно вышел.
Неожиданно существо успокоилось и мирно наблюдало, как Каррас вставляет в магнитофон кассету.
- О, здорово, здорово, здорово! Что у нас там новенького в программе? - радостно заверещало оно.- Мы что-то собираемся увековечить, падре? Как здорово! Я люблю новые роли, ты же понимаешь! Просто обожаю!
- Я - Дэмьен Каррас,- начал священник, когда магнитофон заработал.- А кто ты?
- Ты что же, меня не узнаешь? Ерунда какая-то.- Существо захохотало.- Кстати, где здесь дают выпить? А то у меня в горле пересохло.
Священник аккуратно поставил микрофон на ночной столик.
- Если ты назовешь мне свое имя, то я, пожалуй, поищу что-нибудь.
- Ну да, конечно,- хихикнуло существо.- А потом, я полагаю, сам все и вылакаешь.
Каррас нажал на кнопку "запись" и продолжал:
- Как тебя зовут?
- Задрюченный ворюга! - заорало существо. И в тот же момент исчезло. Вместо него появился бес.- А что мы сейчас делаем, Каррас? Записываем нашу милую трепотню?
Каррас напрягся. Он посмотрел на беса, переставил стул поближе к кровати и сел.
- Ты не возражаешь?
- Вовсе нет,- заскрипел бес.- Мне всегда нравились эти адские механизмы.
И вдруг новый сильный запах ударил в нос священнику, запах, похожий на...
- Квашеная капуста, Каррас. Ты заметил?
Действительно, пахнет квашеной капустой. Потом запах исчез, и его сменило обычное зловоние. Каррас нахмурился. Неужели показалось? Самовнушение? Он решил, что пора доставать пузырек. Хотя нет, еще рано. Надо записать побольше.
- С кем я говорил перед этим? - спросил Каррас.
- С одним из нашей компании, Каррас.
- С демоном?
- Ты ему льстишь.
- Каким образом?
- Слово "демон" означает "мудрый", а он придурок.
Иезуит встрепенулся.
- А на каком языке "демон" означает "мудрый"?
- На греческом.
- Ты говоришь по-гречески?
- Совершенно свободно.
Один из признаков! Она говорит на незнакомом языке. На подобное священник даже не рассчитывал.
- Pos egnolcas hoti presbyteros eimi? - быстро задал он вопрос на классическом греческом языке.
- Я не в духе, Каррас.
- А-а-а. Тогда не умеешь...
- Я не в духе!
Каррас почувствовал разочарование.
- Это ты выдвигал ящик стола? - поинтересовался он.
- Да, уверяю тебя.
- Очень эффектно.- Каррас кивнул.- Ты действительно очень сильный демон. Интересно, а можешь повторить?
- В свое время повторю.
- Сделай, пожалуйста, сейчас, мне очень хочется посмотреть.
- В свое время.
- Почему не сейчас?
- Надо же оставить тебе сомнения,- прорычал бес.- Некоторые сомнения. Чтобы таким образом обеспечить правильный исход событий.- Он откинул голову и злобно рассмеялся.- Как нехарактерно для меня брать в союзницы истину и выигрывать с ее помощью! Как это заводит!
Ледяные пальцы вновь дотронулись до шеи. Каррас окаменел. Опять страх? Страх? Но страх ли это?
- Нет, не страх,'- возразил бес, ухмыльнувшись:- Это я сделал.
Ощущение прикосновения пропало. Каррас нахмурился. Еще одно проявление. Телепатия? Проверить. Немедленно проверить.
- Ты можешь сказать, о чем я сейчас думаю?
- Твои мысли слишком скучно читать.
- Значит, ты не умеешь читать мысли.
- Думай как хочешь...
Попробовать святую воду? Сейчас? Каррас слышал, как поскрипывает мотор магнитофона. Нет. Еще не время. Надо еще немного записать.
- Ты очаровательное создание,- начал Каррас.
Риган ухмыльнулась.
- Нет-нет, в самом деле,- продолжал Каррас.- Я бы с удовольствием послушал подробности о твоем прошлом. Ну, например, ты никогда не говорил мне, кто ты такой.
- Я - черт,- представился бес.
- Да, знаю, но какой именно черт? Как тебя зовут?
- Какая разница, Каррас? Зови меня Гауди.
- Да-да, капитан Гауди,- Каррас кивнул.- Друг Риган.
- Очень близкий друг.
- Правда?
- В самом деле.
- Тогда почему ты мучаешь ее?
- Потому что я ее друг. Поросенку это нравится.
- Нравится?
- Она без ума от этого.
-' Но почему?
- Спроси ее!
- И ты разрешишь ей ответить?
- Нет.
- Тогда какой смысл спрашивать?
- Никакого! - В глазах беса заблестела ярость.
- С кем я говорил раньше? - выпытывал Каррас.
- Ты уже спрашивал об этом.
- Я знаю, но ты мне так и не ответил.
- Еще один хороший приятель нашего сладкого поросеночка, дорогой Каррас.
- Можно мне поговорить с ним?
- Нет. Им сейчас занимается твоя мамаша. Она сосет его член. Вылизывает его до блеска. - Бес тихо загоготал и добавил: - Прекрасный язычок у твоей мамаши. И ротик замечательный.
Он хитро и выжидающе уставился на Карраса. Священник почувствовал резкий прилив ярости, но понял, что она относится не к Риган, а к бесу. Бес!
"Что случилось с тобой, Каррас?"
Он попробовал успокоиться, глубоко вздохнул, достал из кармана рубашки пузырек и откупорил пробку. Демон насторожился:
- Что это?
- А ты разве не знаешь? - удивился Каррас, слегка прикрывая большим пальцем горлышко пузырька и разбрызгивая содержимое на Риган.- Это святая вода, дьявол.
В то же мгновение бес съежился и начал корчиться, в ужасе выкрикивая:
- Она жжет! Она меня жжет! А-а-а! Прекрати это! Остановись, мерзкий святоша! Прекрати!
Каррас хладнокровно закрыл пузырек. Истерия. Внушение. Она все же читала эту книгу. Он посмотрел на магнитофон. Зачем тогда записывать?
Заметив, что Риган затихла, Каррас взглянул на нее и нахмурился. В чем дело? Что происходит? Черты лица изменились, они лишь отдаленно напоминали только что виденную Каррасом страшную маску. Риган что-то бормотала. Очень медленно. Какой-то бред. Каррас подошел к кровати, нагнулся и стал вслушиваться. Что это? Набор звуков. И все же... Здесь прослеживается определенный ритм... Похоже на непонятный язык. Возможно ли это? Нет, он не позволит себя одурачить! И все-таки...
Каррас проверил уровень записи на магнитофоне. Слишком тихо. Он увеличил громкость и стал прислушиваться, пригнув свою голову к губам девочки. Бред тем временем прекратился, слышно было только глубокое хриплое дыхание.
Каррас выпрямился.
- Кто ты? - обратился он к Риган.
- Откъиньай,- выдохнула она. Стон. Потом шепот. Девочка говорила с надрывом, казалось, каждое слово вызывало у нее сильную боль. Веки задрожали.
- Откъиньай.
- Это твое имя? - нахмурился Каррас.
Губы зашевелились. Девочка лихорадочно произносила непонятные слоги. Что-то совсем неразборчивое. Внезапно прекратился и этот шепот...
- Ты понимаешь меня?
Тишина. Приглушенное глубокое дыхание. "Странный звук,- подумал Каррас.- Так дышат больные люди, когда спят в кислородной камере".
Иезуит ждал, надеясь услышать еще что-нибудь.
Тишина.
Каррас перемотал пленку и, прихватив кассету, поднял магнитофон.
Последний раз взглянул на Риган. В нерешительности задержался, уставившись на ослабшие ремни, потом вышел из комнаты и спустился вниз.
Крис он нашел в кухне. Она сидела за столом рядом с Шарон, мрачно уставившись неподвижным взглядом в чашку с остывавшим кофе. Заметив священника, обе женщины впились в него напряженными взглядами. Потом Крис повернулась к Шарон:
- Иди проверь Риган. Хорошо?
Шарон отпила маленький глоток кофе, кивнула Кар-расу и вышла. Священник устало опустился на стул.
- Ну как там? - спросила Крис, ловя его взгляд.
Каррас собрался было ответить, но в этот момент вошел Карл. Он направился к раковине, намереваясь почистить кастрюли.
Крис проследила за взглядом священника.
- Все нормально,- тихо успокоила она его.- Говорите. Как там дела?
- Появились две новые личности. Вернее, одна появлялась в прошлый раз, она говорит с британским акцентом. Это ваш знакомый?
- А это так важно? - переспросила Крис.
- Да, важно.