- Это ложь, Жаклин, - повторила она, злобно глядя на снеговика. - Он не твой отец. Он злобное чудовище!
- НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!! - снова проревел снеговик. И от его гневного крика вся гора содрогнулась.
- Твои мать и отец были чародеями, - продолжала тетя Грета, игнорируя его. - Днями и ночами они упражнялись в магии. Но они зашли слишком далеко. И случайно сотворили вот этого!
Тетя Грета показала пальцем на снеговика; на лице ее была горечь.
- Он злобное чудовище, - повторила она, стиснув зубы. - Когда твои родители увидели, что наделали, они были в ужасе. Они заморозили монстра в теле снеговика. Вскоре после этого твой отец бесследно исчез. Мы с твоей матерью взяли тебя и сбежали из деревни. Мы бежали, чтобы обезопаситься от его ужасного зла!
- ТЫ ЛГУНЬЯ! - неистовствовал снеговик. Он дико размахивал руками. Шарф хлопал на ветру, словно ястребиное крыло. Тело испускало непрерывные волны холода.
- Жаклин, не верь ей! - взмолился снеговик. - Спаси меня, пожалуйста! Я твой отец!
Он простер ко мне руки.
- Пожалуйста, - просил он. - Я понимаю, что в это трудно поверить. Но единственный злодей здесь - твоя тетя. Она волшебница. Она, я и твоя мать - мы все были волшебниками. Я не злой. Я не чудовище. Пожалуйста…
- Лгун! - взвизгнула тетя Грета. Она стиснула книгу обеими руками, словно хотела бросить ею в него. - Не знаю я никакой магии! Не знаю я никаких заклинаний! Никакая я не волшебница!
Она раскрыла книгу и принялась лихорадочно перелистывать страницы.
- Я не волшебница. Но я принесла эту книгу, потому что знаю секрет. Я знаю, что мне сделать, чтобы ты точно остался в теле снеговика!
Снеговик все тянулся ко мне.
- Жаклин, спаси меня! Спаси меня сейчас же! - просил он.
Я переводила взгляд с него на тетю и снова на него.
Кому я должна верить?
Кто из них говорит правду?
Внезапно меня осенила идея.
28
Я выхватила раскрытую книгу из тетиных рук.
- Что ты делаешь?! - завизжала тетя.
Она перехватила книгу и попыталась вырвать ее у меня.
Мы тянули ее - каждая к себе. Старые страницы рвались и разлетались в разные стороны. Толстая обложка трещала.
Тетя Грета отчаянно дернула ее к себе.
Но я все-таки вырвала у нее книгу. И тут же отпрянула к ледяной стене пещеры.
Тетя Грета шагнула ко мне. Потом взглянула на снеговика, и благоразумно решила не приближаться.
- Жаклин, ты совершаешь большую ошибку! - предупредила она.
Привалившись к гладкой стене пещеры, я торопливо перелистывала страницы.
- Я найду стишок, - сказала я тете. - Я прочту второй куплет. Есть лишь один способ узнать правду.
- СПАСИБО ТЕБЕ, ДОЧКА! - проревел снеговик.
Тетя Грета возмущенно взвыла.
- Я говорю тебе правду, Жаклин! - кричала она. - Я ли о тебе не заботилась! Я не стала бы тебе лгать!
Но я уже все для себя решила.
Мне придется прочесть второй куплет. Это единственный способ узнать, кто из них лжет, а кто говорит правду.
- Он монстр! - кричала тетя.
Снеговик молча стоял и смотрел, как я яростно листаю страницы.
Где же этот стишок? Где?
Я подняла глаза.
- Тетя Грета?..
Она нагнулась и подобрала со снега выпавшую страницу. Пробежалась глазами по строчкам, и ее лицо расплылось в улыбке.
Ветер трепал полы пальто у нее за спиной. Глаза были дикими. Вырванный листок трепетал в руке.
- Жаклин, прочесть стишок я тебе не дам, - сказала она.
- Ты… он у тебя в руке?! - воскликнула я.
- Я не дам тебе его прочесть, - повторила тетя Грета.
И метнула листок с обрыва.
29
Я взвизгнула.
Я смотрела, как листок полетел с уступа. Вот он взмыл вверх, а потом начал падать.
Все пропало, поняла я.
Второй куплет навсегда утрачен.
Страничка кружила на ветру, планируя вниз с горы, вниз с крутого обрыва. Мне никогда ее потом не найти.
И тут я снова вскрикнула - когда ветер взметнул листок вверх. Вверх. Назад.
И прямо мне в руку!
Я поймала его в воздухе.
Я пораженно уставилась на него.
И прежде, чем тетя Грета успела его отнять, я поднесла его к лицу и принялась читать второй куплет вслух:
Когда растают снега,
И солнце пригреет землицу,
Берегись снеговика…
- Неееееет! - завопила тетя Грета. Она ринулась ко мне. Отчаянным усилием она вырвала страницу у меня из рук.
И принялась рвать на части.
Снеговик застонал от ужаса. Он наклонился и попытался схватить тетю Грету.
Слишком поздно.
Клочки бумаги посыпались на землю.
- Тетя Грета… зачем? - выдавила я.
- Я не позволю тебе это сделать, - ответила она. - Он чудовище, Жаклин. Он не твой отец. Я не позволю тебе его освободить
- Она врет, - настаивал снеговик. - Она не хочет, чтобы ты меня узнала, Жаклин. Она хочет, чтобы ты не узнала родного отца. Она хочет заточить меня в этой промерзшей пещере на веки вечные.
Я снова повернулась к тете. Ее лицо было жестким и непреклонным. Она смотрела на меня холодно.
Я глубоко вздохнула.
- Тетя Грета, я должна знать правду, - сказала я.
- Я правду тебе и сказала, - ответила тетя.
- Я должна узнать ее сама, - настаивала я. - Я… я успела увидеть последнюю строчку. Прежде чем ты отняла и порвала. Я знаю весь стишок, тетя Грета.
- Нет… - взмолилась тетя и потянулась ко мне.
Но я снова отпрянула к стене и продекламировала по памяти:
Когда растают снега,
И солнце пригреет землицу,
Берегись снеговика -
Он освободится!
- Нет, Жаклин! Нет! Нет! Нет! Нет! - вопила тетя Грета. Она прижала руки к щекам и все повторяла: - Нет! Нет! Нет! Нет!
Я повернулась к снеговику, и увидела, что он начал таять.
Белый снег потек с его лица и тела, словно тающее мороженное.
Черные глаза вывалились на снег. Лицо оплывало на плавящееся тело. Снег стекал с круглого туловища. Руки-ветви грохнулись на землю.
Очень медленно из-под снега проступало его истинное лицо.
Очень медленно из-под снега высвобождалось тело.
Я не отводила от него глаз, пока снег окончательно не обвалился.
И тогда я раскрыла рот в душераздирающем крике.
30
Монстр!
Безобразный, рычащий, краснокожий монстр вышел из расползающегося снега.
Тетя Грета говорила правду. В теле снеговика было заключено чудовище. А вовсе не мой отец.
Отнюдь не отец.
Монстр… и какой омерзительный!
С ног до головы он был покрыт потрескивающей красной чешуей. Желтые глаза бешено вращались в глазницах. Голова по форме напоминала бычью. Фиолетовый язык вывалился из пасти, полной острых кривых зубов.
- Нет! Нет! Нет! Нет! - голосила тетя Грета, по-прежнему закрывая лицо обеими руками. Слезы катились по ее щекам и просачивались сквозь пальцы.
- Что я наделала? - чуть не зарыдала я.
Монстр запрокинул голову и разразился хриплым хохотом. Он поднял лежавшую на снегу книгу стихов трехпалыми чешуйчатыми руками. И швырнул в пропасть.
- Ты следующая! - заревел он на меня.
- Нет, пожалуйста! - взмолилась я.
Я схватила тетю Грету за плечо и оттащила подальше от уступа. Мы прижались к ледяной стене пещеры.
- Прощай! - рыкнул монстр. - Прощайте все!
- Но я же тебя спасла! - молила я. - И такова награда? Полететь с обрыва?!
Чешуйчатый зверь кивнул. Мерзкая усмешка обнажила еще больше кривых зубов.
- Да. Такова награда!
Он поднял меня в воздух могучей рукою. Стиснул талию. Стиснул с такой силой, что я не могла дышать.
Другой рукой подхватил тетю Грету.
Взметнул нас над головой.
Испустил отвратительный хриплый стон.
И занес над пропастью.
31
Мы раскачивались над краем утеса в его могучих ручищах.
Я посмотрела вниз, на отвесный обрыв, на заснеженную землю далеко-далеко внизу.
К моему изумлению, монстр не отпустил нас.
Он круто развернулся и швырнул нас с тетей обратно на землю.
- А?! - испуганно выдохнула я.
Монстр уставился вниз с уступа. Ему вдруг стало совершенно не до нас с тетей Гретой.
С трудом пытаясь восстановить дыхание, я повернулась и проследила за его взглядом.
И увидела, что напугало чудовище. И спасло мне жизнь.
Парад!
Парад снеговиков.
Здесь собрались все снеговики из деревни. Единым фронтом они маршировали наверх - к ледяной пещере.
Их красные шарфы трепетали на ветру. Их руки-ветви покачивались вверх-вниз, когда они тащились вверх по склону.
Они маршировали к нам, точно солдаты. Подпрыгивая, покачиваясь, топали вперед. Абсолютно одинаковые. У всех - суровые лица со шрамами и глумливые усмешки.
- Не… не могу поверить! - пробормотала я. Я схватила тетю Грету за руку.
В ужасе смотрели мы на марширующих снеговиков.
- Они пришли поклониться чудовищу, - прошептала тетя Грета. - Мы обречены, Жаклин. Обречены.
32
Снеговики двигались вверх по ледяному уступу. Их размеренное топ, топ, топ становилось громче по мере того, как они приближались. Звук эхом разносился над заснеженной вершиной, и вот уже казалось, будто тысячи снеговиков идут на нас войной.
Мы с тетей отпрянули от стекловидной стены пещеры.
Бежать было некуда. Вход в пещеру преградило чудовище. Снежная армия отрезала путь с уступа.
Все ближе и ближе подходили снеговики. И вот они уже совсем рядом. Так близко, что можно разглядеть ярость в их круглых, черных глазах. Так близко, что хорошо видны змеящиеся шрамы, прорезающие их лица.
Мы с тетей не могли даже пошевелиться. Мы выставили перед собой руки, словно это могло нас защитить.
А потом ахнули от изумления, когда снеговики промаршировали мимо.
Они устремились к монстру. Быстро подпрыгивая. Топая по льду. Руки размахивают, темные глаза горят, как угли.
Устремились к испуганному монстру. И толкнули его. Толкнули его назад.
Снеговики обрушились на него гурьбой. Сперва один. Потом - еще двое. А потом и десять.
Они врезались в чешуйчатую красную тушу. Оттесняли монстра назад, назад…
Чудовище запрокинуло голову в яростном реве.
Но рев быстро заглох, когда снеговики накатили ему на голову.
Мы с тетей потрясенно ахнули, когда снеговики перекатывались через монстра.
И продолжали теснить его назад, к стене пещеры.
Мы смотрели, как мощные руки чудовища отчаянно молотят воздух. Без толку.
А потом монстр исчез под телами снеговиков.
Снеговики толкали его назад. Толкали сильно. Толкали молча.
Словно беззвучная снежная лавина.
А когда они, наконец, отступили, монстр остался стоять, вытянув руки, словно для атаки. Неподвижно. Замороженный в ледяной стене.
Пленник.
Снеговики запихнули его в ледяную стену. Заточили в ловушку из льда.
Мы с тетей стояли, дрожа, у входа в пещеру. Мы все еще держались друг за друга. Мои ноги подкашивались, будто были сделаны из резины. Даже сквозь куртку я чувствовала, как дрожит всем телом тетя Грета.
- Что привело сюда снеговиков? - спросила ее я. - Неужели это твоя работа, тетя Грета?
Она покачала головой; от пережитого потрясения ее глаза были все еще широко раскрыты.
- Я их не вызывала, Жаклин, - сказала она мягко. - Я говорила тебе правду. Я не владею магией. Твои отец и мать были чародеями. Но я - нет.
- Тогда кто же заставил их подняться сюда и спасти нас? - воскликнула я.
- Я! - послышался чей-то голос.
33
Я повернулась и на краю обрыва увидела Конрада. Его серые волосы развевались на ветру. А рядом с ним стоял белый волк.
- Это вы заставили снеговиков маршировать? - воскликнула я. - Вы тоже чародей?
Конрад кивнул. Он бросил взгляд на заточенное во льду чудовище, и лицо его расплылось в улыбке.
- Да. Я послал их тебе на выручку, - сказал он.
Тетя Грета, прищурившись, уставилась на Конрада. Вгляделась в его лицо получше - и изумленно раскрыла рот.
- Ты! - вскричала тетя Грета. - Это ты!
Улыбка Конрада стала шире.
- Да, - ответил он.
- Кто… кто он? - потребовала я объяснений.
Тетя Грета повернулась ко мне и положила руку мне на плечо.
- Жаклин, - сказала она мягко, - я вернулась сюда, потому что надеялась, что он может быть все еще здесь. И да, я не ошиблась. Он здесь!
Она сжала мое плечо и улыбнулась мне, хотя глаза ее были полны слез.
- Конрад - твой отец, - прошептала она.
Мы с Конрадом вскрикнули одновременно.
Он бросился ко мне и заключил в объятия. Его длинная борода щекотала мне лицо, когда он прижался щекою к моей щеке.
- Просто не верится! - воскликнул он, отступая со слезами на глазах. - Прошло столько лет - я не узнал тебя, Жаклин. Как же я счастлив, что Грета привезла тебя обратно в деревню!
- Вы… ты действительно мой отец? - пробормотала я.
Конрад не успел ответить. К нам бежали Илай и Ролонда.
- Ты в порядке? - кричали они.
Конрад указал на Ролонду с Илаем.
- Они спасли вам жизнь! - сказал он нам. - Они сообщили мне, что ты намерена подняться в ледяную пещеру. Как только я это услышал - сразу пустил в ход магию. Я отправил вам на выручку снеговиков.
- Уау! - воскликнул Илай, увидев замороженного монстра. - Глядите-ка!
- Это и был зловещий снеговик, - объяснил ему Конрад. - Не третировать ему больше деревню.
Ролонда с Илаем подошли поближе, чтобы хорошенько разглядеть замороженное страшилище.
Я повернулась к отцу.
- Не понимаю, - сказала я. - Почему ты остался жить возле деревни, когда мама с тетей Гретой уехали? Почему поселился у самой ледяной пещеры?
Он почесал бороду и вздохнул.
- Это долгая история. Когда ты была маленькой, мы с твоей мамой практиковали мощную магию. Наша магия вышла из-под контроля. Мы случайно сотворили вот этого монстра.
Он показал на чудище и покачал головой.
- Мы заморозили его в теле снеговика, - продолжал он. - Твоя мать очень хотела уехать. Она была страшно огорчена и напугана. Ей хотелось уехать от деревни как можно дальше. Ей хотелось забыть о случившемся.
- А ты почему остался? - спросила я.
- Я остался, потому что считал себя в ответе перед жителями деревни, - ответил он. - Я обязан был ради них удерживать снеговика в ледяной пещере. Не давать ему учинить над ними расправу.
Он снова грустно вздохнул.
- Итак, я остался жить наверху, под самым боком у созданного нами чудовища. Но… но… покинуть тебя, Жаклин, было самым тяжелым решением в моей жизни!
Он обнял меня рукой за плечи. И вновь его борода защекотала мне лицо.
- Я всегда грезил о том дне, когда смогу покинуть гору и найти тебя, - сказал он мягко. И теперь чудовище мертво. Кошмар, наконец, закончился. А Грета привезла тебя назад. Наверное…
Его голос прервался. Он улыбнулся тете Грете, а потом и мне. Он глубоко вздохнул и попытался снова. - Наверное… мы можем попытаться снова стать семьей.
Он держал руку у меня на плече, когда мы повернулись, чтобы уйти с горы.
- Эй! - вскрикнула я, увидев, что снеговики преградили нам путь.
Вновь обретя отца, я за всеми переживаниями совершенно забыла про снеговиков!
А теперь они окружили нас плотным кольцом.
Уставились на нас раскаленными глазами-угольками. Но какой же ледяной у них при этом был взгляд!
- Ч-что они будут делать? - выдавила я.
Прежде чем отец успел ответить, от группы отделился один из снеговиков. Он потопал к нам - руки подергиваются, глаза сверкают.
Я вцепилась в папину руку. Снеговики не оставили нам путей к отступлению.
Некуда податься. Нет ни малейшего шанса убежать.
Снеговик остановился в нескольких дюймах от отца и открыл рот.
- Можно, мы вернемся вниз? - спросил он. - Тут, между прочим, чертовски холодно!