- И, черт побери, - добавил Кико, - я просто диву дался, увидев, чем закончилась твоя давешняя игра в гляделки с одним из них. Неудивительно, что босс отпустил тебя с нами. Наверное, у тебя повышенная сопротивляемость ко всяким гипнотическим фокусам, Доун, и он явно об этом знает. Господи, подумать только, смотреть им в глаза - это же гиблое дело! Если захотят, они могут заставить тебя сделать все, что угодно. Я уж подумал, что все, кранты тебе.
Доун, расхваливаемая на все лады, приросла к месту. Буквально. Она оцепенела, охваченная безмолвным ужасом - так бывает, когда ты один в доме, маешься бессонницей, и вдруг, в полночь, слышишь звук. Шаги в прихожей, тихий шорох под кроватью. Глухой стук, от которого замираешь, молясь в душе, чтобы это оказалось всего лишь галлюцинацией. В такие минуты тело цепенеет и может только ждать и надеяться - как будто достаточно просто не шевелиться, и тогда неведомое чудище исчезнет само по себе.
Доун даже не могла заставить себя спросить у Кико, вернется ли за ними ускользнувший противник Брейзи. Если судить по тому, как телепат сжимал в руках оружие, ответ мог быть только один.
Через несколько минут появилась Брейзи, деловито помахивая аптечкой, сменившей арбалет.
"Видимо, сходила к машине", - подумала Доун. Она боялась пошевелиться, чтобы не нарушить это хрупкое затишье.
Брейзи сразу же взялась за дело - натянула резиновые перчатки, взяла образец кожи с обожженного предплечья Доун, поместила его в пробирку и заткнула пробкой. Прежде чем намазать каким-то противно воняющим составом ожоги на руке, а потом и рассеченную ударом хвоста голень, Брейзи на секунду задержалась взглядом на серебряном браслете Доун. Если не считать спекшихся черных точек в тех местах, где на него попали брызги слюны, украшение осталось практически неповрежденным.
- Повезло тебе. Рана неглубокая, так что швы не понадобятся, - заметила Брейзи, оборачивая ногу бинтом.
Доун промолчала. У нее опять затряслись поджилки. Если бы не надежда разыскать Фрэнка, она дала бы деру еще тогда, когда увидела распятие.
Но ей нужно найти его. Найти отца - свою единственную связь с реальностью в этом безумном спектакле.
Брейзи опустилась на корточки, осматривая раны Доун. На лице женщины - абсолютно невозмутимом - виднелась полоска грязи, единственный след недавней драки. В душе Доун зародилось невольное уважение к Кико и Брейзи. Сдержанная благодарность.
Тут к полевому лазарету, прихрамывая, подошел Кико.
- Думаешь, она придет в себя? Что-то не нравится мне ее вид.
- Коньки не отбросит, если ты это имеешь в виду, дубина ты этакая. В нее ведь нелюдь плюнул… Смотри, какой ожог.
- А на меня попала кровь, и ничего, не болит. - Кико потыкал пальцем в красное пятно на лбу. - Надеюсь, эта гадость не заразна.
- Босс говорит, что превращение бывает только при обмене кровью, так что, дружок, можешь расслабиться.
- Спасибо за объяснение, Ван Хельсинг. Я и сам это знаю.
Подтянув перчатку, Брейзи вновь принялась колдовать над ранами Доун. Ну да, ведь прошло целых пять минут с тех пор, как женщина ураганом пронеслась по окрестностям.
- Между прочим, - добавила Брейзи, - тебе же привиделось, будто Доун - какой-то там "ключ". Вот сам теперь и скажи, придет она в себя или нет.
Кико согласно кивнул.
- Ну да, раз она у нас такая важная фигура, значит, скоро возьмет себя в руки и выйдет из шока.
Брейзи оторвалась от перевязки и взглянула на телепата.
- Знаешь, Кико, когда-то и мы столкнулись с этим впервые. К тому же у нас еще не было таких серьезных стычек с вампирами.
Они разговаривали между собой, словно Доун не существовало на свете. Хотя, может быть, так оно и было. Может быть, ее рассудок ушел прогуляться, и не оставалось ничего другого, кроме как лежать, уставившись в пространство перед собой, и слушать их разговор, который доносится словно из эхо-камеры.
Кико шутливо ткнул Брейзи в бок. Ну вот он и вернулся - Кико Счастливый.
- Видала, как я его? Мой трофей взял да испарился. Круто, правда?
- Мой тоже. Когда я снесла ему голову.
Брейзи то и дело поглядывала на Доун.
- Ну да. - Кико помолчал. - Вот черт. Можно подумать, отрубание голов доказывает, что у тебя больше воображения, чем у меня.
В сознании Доун что-то всколыхнулось. Кико ее раздражал. Ура. Значит, она и правда в порядке.
- Да ладно, Кико, тебе просто завидно, что у меня есть дискострел, а у тебя нет. - Брейзи тоже разозлилась. - И не надо превращать происходящее в соревнование на тему "кто шлепнет больше монстров". Проиграешь.
- Серебряной пулей в сердце, - сказал Кико. - Согласись, это тянет на сенсацию.
Брейзи продолжала наблюдать за девушкой, но у Доун не хватало сил отреагировать. Глаза слипались, и на одну блаженную секунду она смежила веки…
Почувствовав пощечину, Доун вздрогнула и пришла в себя. Брейзи по-прежнему пристально наблюдала за ее лицом.
Щека горела. Здоровой рукой Доун слабо шлепнула Брейзи. "Получай сдачу".
- Ух ты, девчонки дерутся, - радостно завопил Кико. Брейзи, вместо того, чтобы обидеться, улыбнулась уголком губ и встала, решив заняться царапинами Кико.
- Давай, Доун, поднимай задницу. У нас еще куча дел.
Доун, раздраженная прозвучавшим вызовом, медленно поднялась на ноги, придерживая предплечье. Рану пощипывало, напоминая ей, насколько реальна была перспектива превратиться в Доун Макнаггетс.
- Спасибо, - сказала она тихо. - Я…
Нужные слова не находились. Не получалось, и все, хотя Доун была искренне благодарна своей спасительнице.
Брейзи секунду помедлила, дожидаясь продолжения, потом коротко кивнула на руку Доун. Решила, наверное, делать послабление. На этот раз.
- Будет болеть - скажешь. Это новая мазь по рецепту, который я изобрела с помощью босса. Надеюсь, эффект будет правильный. Потом еще раз посмотрю.
- Вампиры, - протянула Доун, качая головой. - Это же вампиры!..
Кико, ставший очередным пациентом Брейзи, пожал плечами.
- Скоро ты узнаешь о вампирах, призраках и прочей нечисти из детских страшилок столько, что и сама будешь не рада. Если решишь остаться с нами, конечно.
Доун изобразила обиженную мину - слова Кико и вправду немного ее задели.
- Я уходить не собираюсь.
Брейзи принялась упаковывать аптечку.
Кико окинул Доун оценивающим взглядом, потом кивнул в сторону лужайки. Они зашагали к цивилизации, зная, что Брейзи их догонит.
- Теперь, когда твое посвящение состоялось… - сказал он и многозначительно посмотрел на нее: мол, я же тебе говорил. В ответ Доун только вздохнула. - …Тебе предстоит узнать кучу нового. Начиная с того, что вампиры бывают разные. На самом деле есть множество видов упырей, и мы никогда не знаем заранее, с кем столкнемся. Некоторые из них - вполне нормальные ребята, представь себе.
Доун язвительно засмеялась.
- Добропорядочный вампир?
- Такие существуют, поэтому я и пытался с ними побеседовать.
- Господи, Кико, тебя-то как угораздило в это ввязаться?
Он пожал плечами.
- Босс вышел на нас с Брейзи около года тому назад, устроил нам экзамен с гипнозом, как и тебе сегодня. Правда, наше тестирование было не из разряда "детям до шестнадцати".
Хотя у Доун все еще наблюдались симптомы болезни под названием "погодите-у-меня-отходняк-после-встречи-с-вампирами", она грозно уставилась на телепата.
Кико ответил нахальной ухмылкой.
- В общем, босс нанял нас для "разовых поручений", как он выразился, и мы обрадовались возможности подзаработать в перерыве между пробами. Прошли курс тренировок, получили кое-какие знания о сверхъестественных явлениях, потом - снова подготовка. Вот так, постепенно, босс добился того, что необычное стало частью нашей жизни. Впрочем, у Брейзи еще с детства накопился изрядный опыт в этих делах. У меня тоже, но до появления босса мои способности были не такими явными. И однажды настал тот вечер, когда он решил, что нас можно отправлять в город - на поиски "необъяснимого", как он это называет. Обычно мы просто докладываем ему, если натыкаемся на что-нибудь интересное. Ну, случаются иногда мелкие стычки, как попадется какой-нибудь особенно неприветливый вампир или ворчливый призрак. Босс точно знает, что именно он ищет…
Потому, как Кико замолчал, было ясно, что продолжения не будет.
Доун, конечно же, сразу рассвирепела.
- Ну же, Кико, что ему…
- Лос-Анджелес - настоящий отстойник для всякой потусторонней швали. - Телепат стал Кико Серьезным. - Дел всегда хватало, но то, что случилось сегодня… Вот черт… Такие вампиры нам еще не встречались.
Тихие шаги за спиной ускорились. Доун обернулась: Брейзи, глядя под ноги, следовала за ними к машине.
- Раз они крутятся вокруг этого дома, значит, мы подобрались совсем близко к чему-то важному, - заметил Кико.
- Почему вы не предупредили меня заранее? О вампирах?
Они подошли к машине. Кико поднял на нее смертельно обиженное лицо.
- Я не почувствовал их приближения. С вампирами мое чутье почему-то не срабатывает. И потом, я ждал скорее призрака, и, по-моему, даже босс ни о чем не догадывался. Доун, мы ни за что не стали бы подвергать тебя опасности.
Доун вдруг почувствовала булавочный укол - угрызения совести? - но тотчас отмахнулась от этих мыслей. К тому же Кико начал рассеянно приводить в порядок порванную одежду. Брейзи разыгрывала примерно такую же сценку: с преувеличенной сосредоточенностью убирала аптечку на место.
Вампиры. Призраки. И прочая нечисть, что живет под кроватью…
Она кивнула в сторону Брейзи.
- А она?
- Что она?
Доун хотелось спросить, почему, в отличие от нее самой, Брейзи не покрыта синяками и царапинами. Почему эта миниатюрная лабораторная мышка в недавней драке превзошла ее, закаленного бойца.
- Она-то как справляется? - произнесла она вслух.
Похоже, что в душе Кико шла борьба между нежеланием распространяться о личной жизни Брейзи и неконтролируемой потребностью озвучивать каждую свою мысль.
К счастью, верх одержала врожденная болтливость.
- Брейзи выросла в трущобах Сан-Диего, - сказал он, понизив голос. - Отец ее полжизни провел в тюрьме, а мать была из тех женщин, что молча сносят любые несчастья. Брейзи однажды рассказала, что пережить те годы ей помогли три вещи - твердая решимость добиться стипендии и попасть в колледж, долгие беседы с призраком бабушки и хороший хук правой.
- К ней являются призраки умерших? - прошептала Доун.
- Уже нет. Видения прекратились, как только она получила свой счастливый билет в университет Южной Калифорнии и ушла из дома. Наверное, эта способность возникла у Брейзи как защитная реакция. - Он надулся от гордости. - По крайней мере я думаю, что дело обстоит именно так.
- А Голос? Как он на Брейзи вышел?
- Увидел ее в том самом сериале, "Бандито": роль она получила после того, как продюсер заметил ее в ресторане. Брейзи работала официанткой - откладывала часть заработка в надежде накопить на аспирантуру в инженерном колледже. Режиссеры с нее пылинки сдували, еще бы - такая красавица, и слезу из зрителя выжать умеет. Но она никогда не любила актерское ремесло. Работала исключительно ради денег - чтобы закончить аспирантуру, денег надо до фига, даже со стипендией, а она еще помогала своей неблагодарной мамаше. Но… - Кико поманил Доун, и она наклонилась к его губам. - …В конце концов Брейзи уволили, и тут на сцене появился босс. Ему требовался сотрудник, разбирающийся в технике, а ей был нужен… в общем, кто-нибудь, все равно кто. Потому что, если отбросить все лишнее, то настоящая семья Брейзи - это мы, в гораздо большей степени, чем та, первая…
Тут Кико закашлялся - Брейзи обогнала их и целеустремленно направилась к дверям особняка. Постучала и, обернувшись, направила на Кико столь испепеляющий взгляд, что тот сразу прикусил язык.
Над крыльцом зажглись фонари, и дверь открылась. На пороге стояла старуха со сгорбленными плечами и тусклой кожей. При виде команды изрядно потрепанных сыщиков ее глаза удивленно округлились.
- Миссис Пеннибейкер, - обратилась к женщине Брейзи - добрый коп. В руках она держала невесть откуда появившуюся черную спортивную сумку, о содержимом которой Доун могла только догадываться.
- Долго же вы до нас добирались, - сказала женщина.
- Пришлось уладить кое-какие дела по дороге.
Миссис Пеннибейкер торопливо задала волнующий ее вопрос:
- У вас появились новости? О Робби?
- Нет, мэм, пока ничего нового, - мягко ответила Брейзи. - К сожалению.
Единственная искра надежды, теплившаяся в душе Марлы Пеннибейкер, вспыхнула и погасла. Плечи женщины тотчас поникли. Глядя на нее, Доун невольно подумала о вампирах, которые перед смертью точно так же съеживались и втягивались сами в себя.
Присмотревшись, Доун поняла, что перед ней вовсе не старуха. Миссис Пеннибейкер едва ли достигла середины пятого десятка, но от пережитого горя жизнь едва держалась в ее иссохшем теле.
"Призрак", - подумала Доун. Потом на ум ей пришел полный жизни и веселья облик отца, который она помнила по старым снимкам. Он тоже изменился после смерти матери - через месяц после того, как родилась Доун.
Призрак.
Она снова взглянула на Марлу Пеннибейкер. На этот раз - с жалостью. С пониманием.
Потому что, подобно этой женщине, и Доун, и Фрэнк столкнулись на своем пути с утратой. И тоже стали пустыми, неприкаянными духами.
Глава 6 Подземелье: первая ступень
Сорин привычно взмахнул бичом. Одно легкое движение - и на могучую спину Стража обрушился очередной удар.
- Про… простите, - проскулил провинившийся вампир, корчась у каменной стены. - Простите, Хозяин.
Сорин милостиво опустил орудие наказания, и Страж повалился на пол камеры - своего жилища. Жалобными стонами он расплачивался за позорный провал сегодняшней миссии: стальные клыки скалились в скорбной гримасе, шипы на хвосте бились о каменный пол, выстукивая какой-то жалкий ритм.
Хотя наказывать Стражей - равно как и остальных обитателей Подземелья - прямая обязанность Сорина, он не мог заставить себя нанести бедолаге еще один удар. Он и без того уже понял, что пошло не так: дрон, которого послали наверх вместе с двумя новообращенными подручными, допустил непростительную оплошность. Когда их случайно обнаружили, то вместо того, чтобы отступить, вся троица сломя голову кинулась в атаку. А тот, кого они выслеживали, снова ушел.
Вечная морока с этими Стражами - вампирами низшей ступени, пушечным мясом - и все потому, что они тупы как пробка. Оно в общем-то и понятно: их дело - выполнять приказы. Придется немедленно заняться повышением их способности ориентироваться в неожиданных ситуациях. А может, стоит обучить их более эффективным приемам боя в Верхнем мире?
- Тебя учили, что нельзя трогать смертных, пропажу которых могут заметить? - напомнил Сорин сурово, направляясь в угол камеры, туда, где стояла миска с приготовленной для Стража пищей.
При виде ужина - остывшей крови не первой свежести - у того потекли слюнки:
- Да, Хозяин. Еда?
Сорин слегка наклонил миску: по керамическим стенкам плескались остатки крови, которую он лично продегустировал минут десять назад. Эти холодные объедки - такая гадость, но именно они подпитывают силы и боевой дух Стражей.
Он поставил миску на пол и пристально посмотрел в глаза задыхающемуся от алчности Стражу. Стоило Сорину покинуть незапертую камеру, как вампир, урча от удовольствия, принялся лакать содержимое миски.
Предоставив жалкое создание своим скудным радостям, Сорин зашагал по залитым электрическим светом туннелям, вдоль которых тянулись камеры Стражей. Пора наведаться в Эмпорий.
Жестокость наказания бичом его ничуть не волновала. Такие времена, как сейчас, требуют бдительности во всем, что касается Верхнего мира - затем Сорин и посылает туда Стражей. Особенно после прошлогоднего случая, когда произошла утечка информации, побег, и их власть чуть было не пошатнулась. В тяжелую пору под улицами Лос-Анджелеса должны царить хладнокровие, осмотрительность и секретность. Подземный мир процветает не более полувека - краткий миг в мировой истории - но достигнутое стоит того, чтобы ревностно его охранять.
Нельзя допустить, чтобы незначительный прокол обернулся катастрофой.
Сорин приоткрыл тяжелую стальную дверь, которая преграждала вход в Эмпорий, и очутился во власти туманящей рассудок вакханалии.
В воздухе витали запахи благовоний, звучала громкая, завораживающая музыка. Прозрачные занавески не скрывали шелковых лож, на которых сплетались обнаженные тела, блестящие от пота и экзотических масел. По мраморному полу Сорин прошел мимо огромного круглого возвышения, усеянного подушками, на котором группа Обожательниц - среброглазых, гибких, изумительно красивых в своем сверхъестественном обличье - развлекала троих Слуг - смертных, приглашенных на ночь из Верхнего мира. С медлительной, кошачьей грацией Обожательницы скользили по распростертым телам, постанывая, лаская, облизывая друг друга. Миниатюрная брюнетка, весь наряд которой состоял из пояса-цепочки, подползла к смертному. Сорин вспомнил, что в обычной жизни этот Слуга работал в каком-то связанном с шоу-бизнесом агентстве на бульваре Уилшир. Губы Обожательницы коснулись ноги смертного и скользнули выше - по бедру, потом по животу, груди и задержались у шеи. Она провела по ней языком, играя со своей извивающей жертвой, а затем…
В тот миг, когда зубы брюнетки впились в горло Слуги, Сорин сжался от мучительного приступа голода. Обожательницы, почуяв запах крови, окружили смертного и приникли к алому источнику.
"Вечный голод", - думал Сорин, шагая мимо гигантских экранов, настроенных на МТВ, мимо искусственного пруда с водопадом, у которого нежился в ласках Обожательницы один из Избранных.
Вечный, неутолимый голод.
По пути обитатели Подземелья приветствовали его, словно царственную особу: отрывались от наполненных кровью хрустальных бокалов и кланялись, касаясь лба пальцами. Только в самом дальнем конце зала, где темнота сливалась с бархатом, Сорину удалось скрыться от чужих глаз. Нырнув за тяжелую красную портьеру, он прошел по очередному туннелю и остановился у тщательно замаскированной двери. Нажал на каменную панель и вошел в покои Мастера.
Мастер.
Как обычно, он сидел в темноте, погруженный в мрачные думы. Зрение вампира позволило Сорину различить красноватые контуры его силуэта, пустоту его души.
Даже телевизор - окно Мастера в Верхний мир - безмолвствовал.
Мастер уже много лет жил в уединении, вдали от Обожателей, Избранных и иже с ними. Аудиенции даровались только Сорину, его правой руке, и Избранным - залогом их молчания служили деньги и обмен кровью. Они никогда не посмели бы проболтаться о том, что на самом деле Подземельем управлял не Сорин, ибо жуткое возмездие последовало бы незамедлительно.
В последние годы тяга Мастера к одиночеству стала почти болезненной, и это беспокоило Сорина.
- Новости? - спросил Мастер равнодушным шепотом, в котором почти невозможно было различить иностранный акцент, стертый временем и привычкой следить за своей речью.