Шейла Джонсон, которая до этого сидела в глубине помещения и напряженно прислушивалась к разговору судьи, специального агента ФБР и шерифа, но не могла разобрать ни слова. Она обрадовалась, когда Гарри Трумен направился к ней.
Шериф опустился на стул рядом с ней и испытующе посмотрел на Шейлу. - Ну, Гарри, что решил мистер Клинтон? Гарри Трумен оттягивал начало разговора. - Как ты, Шейла? - спросил он. - Да вроде, ничего. Ты же понимаешь, я страшно волнуюсь. Что будет с Лео? - Могу тебя обрадовать. С Лео, во всяком случае - пока, ничего страшного не случится. Судья Клинтон обещает отложить судебное разбирательство до того времени как Лео придет в себя. А я думаю, в себя он придет не скоро, если вообще придет. Извини меня, Шейла.
Женщина благодарно взяла руку шерифа в свои ладони. - Спасибо, Гарри. - Я думаю, ты скоро сможешь забрать его из больницы домой. Конечно, хлопот у тебя прибавится…
Шейла отвела свой взгляд в сторону. Она боялась, что шериф сейчас напомнит ей о Роберте Таундеше. Она и сама еще не знала, радоваться ей или нет тому, что Лео скоро окажется дома. - Ничего, Шейла, - успокоил ее Гарри Трумен, - все будет хорошо. - Хуже уже не будет, - призналась Шейла. - А ты сегодня чудесно выглядишь, хоть и смотришься немного усталой. - Спасибо, Гарри. - Как там Норма? Как Хэнк? - Да все нормально. По-моему, дела у них идут прекрасно. - Ладно, я пойду тогда к судье, а ты сильно не переживай. - Знаешь, Гарри, я как-то в последнее время уже не переживаю. Мне кажется, что-то оторвалось у меня внутри, что-то исчезло, что-то безвозвратно уходит. А что будет впереди, я так и не знаю. - Впереди? Впереди у тебя будет хорошая жизнь. Во всяком случае, мне так хочется, - сказал Гарри. - Ну что ж, спасибо тебе, ты, пожалуй, единственный, кто меня сегодня утешил. - Да что ты, Шейла. За тебя волнуются все, даже специальный агент.
Шейла с благодарностью взглянула на специального агента, который сидел, сжав в руках стакан рядом с судьей Клинтоном. - Знаешь, Гарри, я бы хотела с тобой поговорить, но только не сейчас. В следующий раз. - Хорошо, Шейла. Я, если ты хочешь, могу заехать к тебе вечером, и мы обо всем поговорим. - Заедь, пожалуйста, Гарри. - Договорились, заеду. А теперь, извини, меня ждут. Шериф поднялся, кивнул Шейле Джонсон и направился к судье Клинтону и Дэйлу Куперу.
На лице молодой женщины было очень странное выражение, по которому почти невозможно было понять: то ли она радуется тому, что отпускают ее мужа из больницы домой, то ли это ее очень сильно огорчает. А еще на лице была странная растерянность, как будто человек не знает, что ему делать дальше, как поступать, каким должно быть его поведение.
И действительно, Шейла в этот момент подумала о Бобби, подумала о том, как сложатся их дальнейшие отношения. Она очень любила парня, и ей очень хотелось, чтобы и он любил ее.
"Но Лео, Лео. Как теперь быть с Лео? Ведь он всегда будет дома. И они с Робертом не смогут больше встречаться, не смогут быть наедине кроме как в кафе, или в лесу, или в мотеле".
А быть вместе с Робертом ей очень хотелось. Но напоминание о Лео ее очень странно сковывало, она чувствовала себя очень виноватой перед ним. Шейла вспомнила, как видела его в больнице, вспомнила его холодные руки, безжизненное лицо. - Боже, зачем мне эти испытания? - шептала Шейла, - зачем все это? Почему нельзя, чтобы все было хорошо? Чтобы все было как у остальных людей?
Но тут же она подумала, что не у всех людей все складывается хорошо. Она вспомнила Лору Палмер, Ронни Пуласки, вспомнила мистера Палмера, и ей сделалось очень грустно. Ей показалось, что жизнь ее уже закончилась, что ничего она не успела сделать, ничего не удалось и пошло по неизвестно чьей воле прахом.
Судья Клинтон поднялся с вертящегося табурета у стойки бара, подошел к своей секретарше, что-то прошептал ей на ухо. Адвокат и прокурор настороженно следили за каждым движением судьи. Но мистер Клинтон, казалось, не замечал этих настороженных взглядов. Он подошел к столу, переложил бумаги с одной стороны на другую, поправил черную мантию, одернул рукава, переложил молоток под правую руку и громко, три раза, ударил по столу. - Господа, прошу всех вас занять свои места. Продолжается дальнейшее слушание дела Лео Джонсона, который обвиняется в нескольких преступлениях.
Все заняли свои места и пытливо смотрели на судью, ожидая его слов.
Но судья, не вдаваясь в детали, объявил свое решение. Он сказал, что Лео Джонсон по состоянию своего здоровья не может предстать перед судом и поэтому судебное разбирательство откладывается на неопределенное время, до того момента, когда Лео Джонсон окончательно не придет в себя, и не будет воспринимать окружающее как каждый нормальный человек.
Судья подчеркнул слово "нормальный", при этом адвокат самодовольно заулыбался, а прокурор недовольно поморщился. Он хотел что-то возразить судье, но тот предостерегающе поднял руку. - Все, судебное разбирательство откладывается. Больше никакие замечания не принимаются.
Судья вышел в соседнее помещение.
Шейла подбежала к Гарри Трумену. - Спасибо тебе, Гарри, - прошептала она, - эти пять минут, которые ты мне дал, сообщив о решении судьи заранее, очень мне пригодились, я о многом успела подумать. - Хорошо, Шейла, только нужно благодарить не меня, а судью Клинтона.
Шейла растерянно поискала взглядом судью, но того уже не было. Он в этот момент находился возле гардероба.
Судья Клинтон аккуратно стащил свою мантию через голову, сложил ее и запаковал в портфель. Теперь он уже не выглядел таким грозным и внушительным. На нем был самый обыкновенный серый костюм и цветастый галстук.
Глава 5
Советы доктора Хайвера, которые он дал Эду Малкастеру. Советы простые, но их очень тяжело соблюсти. - Надин вновь распевает о влюбленных кроликах. - Школьница Надин на приеме у доктора Хайвера. - Тетушка изумляется, откуда у них в доме взялся взрослый племянник. - Чей портрет повесил Большой Эд в ванной? - Куда исчезла дверца платяного шкафа? - сон Надин. - Обещание Большого Эда. - Звонок Нормы. - "Увези меня отсюда…"
Эд Малкастер стоял на крыльце больницы Твин Пикса. Его под руку держала Надин. Она щурила свой единственный глаз от яркого солнца и недоуменно посматривала по сторонам. К Эду и Надин подошел доктор Хайвер. - Эд, можно с тобой переговорить один на один? - доктор Хайвер вопросительно посмотрел на Надин.
Та даже не отреагировала на его слова. - Хорошо, доктор, сейчас.
Эд заботливо подвел жену к скамейке, усадил ее, наставил воротник ее пальто. - Посиди здесь, дорогая, я сейчас. Надин все так же смотрела куда-то вдаль.
Эд Малкастер и доктор Хайвер отошли к стволу большой ели. - Послушай, Эд, - начал доктор Хайвер, - надеюсь, ты понимаешь, что я сделал все возможное? - Конечно, Уильям, спасибо. Я так благодарен. - Тебе будет непросто теперь с женой. Эд согласно кивнул головой.
Этот большой крепко сложенный мужчина казался растерянным как ребенок. - Эд, с Надин нужно быть очень осторожным. Ее нельзя ничем волновать.
Эд призадумался. - Я понимаю, Уильям. - Эд, ей нельзя ни в чем перечить, нельзя ничем расстраивать. Так, может, она еще и вернется, - доктор замолчал. - Откуда вернется? - испуганно спросил Эд. - Понимаешь, она сейчас не с нами. Ей стало плохо в этой жизни, и она решила вернуться туда, где ей было хорошо. - Да, понимаю, - кивнул головой Малкастер.
А доктор Хайвер продолжал: - Эд, ей было хорошо в детстве. Она решила вновь вернуться туда, в школьные годы. - Да, - сказал Большой Эд, - нам, в самом деле, было тогда хорошо: и мне, и Надин, и Норме.
На последних словах Эд осекся. Ему было тяжело вспоминать те, пусть себе и счастливые времена. Его невыносимо жгла вина за то, что случилось с Надин. Ведь если бы не он, ее жизнь могла сложиться удачливо и счастливо. А это только он все испортил. Это он, один раз решившись остаться навсегда с Надин, не удержался и временами вновь возвращался к Норме.
Эд обернулся к жене, которая все так же сидела на скамейке и, казалось, не обращала внимания на холодный ветер. Она смотрела в одну точку, не отводя взгляда ни влево, ни вправо, ни вверх, ни вниз.
Вдруг Надин запела. На ее лице появилась странная улыбка. - Ты кролик и я кролик и мы вместе с тобой пойдем на высокую гору, на угасший вулкан…
Надин распевала все громче и громче. Наконец, она как школьница, вскочила на скамейку, принялась хлопать в ладоши и кланяться в разные стороны.
Эд испуганно смотрел на нее. Доктор Хайвер подошел к Надин, взял ее за руку. Женщина улыбнулась ему: - Здравствуйте, доктор. Мы с вами давно не виделись. - Да, Надин, мы с тобой давно не виделись. Присядь, пожалуйста, ты сейчас на приеме у врача. Хорошо? - Хорошо, мистер Хайвер, я на приеме у врача. О чем мы с вами будем разговаривать? - А о чем бы ты хотела поговорить, Надин? - Знаете, доктор, вчера мне поставили тройку, и я хотела бы с вами обсудить этот вопрос. - Ну, Надин, знаешь ли, я не преподаватель и оценки не обсуждаю. Я хочу поговорить о твоем здоровье. - О моем? О здоровье? Со здоровьем у меня, доктор, все замечательно. Я бегаю по утрам, плаваю, и вообще я веду очень здоровый образ жизни. - Я понимаю, Надин, очень хорошо, что ты ведешь здоровый образ жизни. Но послушай, я хочу сказать тебе, что ты должна относиться к своему здоровью внимательнее. - Внимательной? Как можно быть внимательной к нему? - ребячливым голосом спросила Надин. - Что, как все пожилые женщины: ходить осторожно, нигде не прыгать, да? - Не совсем, Надин. Не совсем так. Ты просто не должна волноваться, не должна очень громко кричать, громко кричать. - Доктор, а петь мне можно? - Петь, конечно, можно. - Тогда я сейчас вам спою песенку о двух веселых кроликах, о двух влюбленных. - Нет, Надин, не сейчас. Эту песенку ты споешь мне в другой раз, когда мы с тобой встретимся. - Доктор, почему нельзя сейчас? - Потому что я - доктор, а не преподаватель музыки. И к тому же здесь холодно и ты можешь простудить горло. - Я? Доктор, вы знаете, я могу съесть три порции мороженого, и у меня даже не будет ангины. - Но сейчас ты немного помолчи, а я скажу, как ты должна себя вести.
Надин удобно уселась и внимательно посмотрела на доктора. Доктор не сразу нашелся, с чего начать разговор. - Знаешь, Надин, ты должна быть очень внимательной и ты должна слушаться вот этого человека, - и он показал рукой на Большого Эда. - Эда? А мы с ним очень дружны и я всегда его слушаю. Правда, Эд?
Эд не знал, что ответить и только кивнул головой. - Доктор, а вы знаете, что Эд очень влюблен в Норму? Это девочка из нашего класса. И Эд очень любит Норму. Они встречаются и даже целуются, - Надин хихикнула.
Доктор недовольно повертел головой и почесал затылок. - В этом нет ничего плохого, Надин. Это их дело. А сейчас Эд будет присматривать за тобой, будет с тобой разговаривать. - Эд… Я очень хочу, чтобы он со мной дружил. Мне очень нравится Эд. А вообще, она… А вообще, доктор, мне нравится Эд и мне кажется, я в него влюблена, мне бы очень хотелось с ним целоваться и встречаться. А еще мне бы очень хотелось поехать с ним путешествовать. - Вы обязательно поедете с Эдом путешествовать, только не волнуйся, Надин, успокойся. - Хорошо доктор, хорошо, я успокоюсь. Доктор, а вы придете на футбольный матч с соседней школой? - Обязательно приду, Надин, и мы вместе будем болеть. - А вы знаете, как хорошо Эд играет в футбол? - Да, Эд - очень хороший парень, он отлично играет в футбол. - А потом, доктор, - Надин опять наклонилась к мистеру Хайверу, - эта Норма его обнимает, и они целуются, радуются, а мне очень плохо от этого. - Надин, успокойся, я все прекрасно понимаю. Эд, возьми, пожалуйста, Надин и езжайте домой. - Домой! Домой! Ура! Я очень хочу домой, - закричала Надин и захлопала в ладоши. - Дома я буду есть мороженое. Дома я буду есть конфеты и торт. Я очень хочу домой. Мне надоела эта больница. И вообще, я не понимаю, зачем меня сюда приводили. - Понимаешь, Надин, нам нужно было посмотреть, как ты себя чувствуешь, проверить тебя. - И что, как я себя чувствую, доктор? - Чувствуешь ты себя замечательно, Надин, но нужно быть более внимательной к своему здоровью. - Хорошо, доктор. Пусть тогда Эд ухаживает за мной, мне это будет очень приятно. - Вот видишь, Эд, - доктор обратился к мужчине, - она хочет, чтобы ты за ней ухаживал. Ты согласен? - Да, доктор, я согласен. Я все понимаю. - Ну вот, если ты все понимаешь, тогда бери Надин и поезжайте домой. Постарайся уложить ее в постель и никаких волнений. Никаких. Старайся ей не возражать ни в чем, не спорь с ней. И тогда, тогда все, может быть, вернется на прежние места. Все будет хорошо. - Конечно, доктор, все будет хорошо, все будет замечательно. Самое главное - нам нужно выиграть этот футбольный матч. - Футбольный матч? - вспоминая о чем-то проговорил доктор, - вы его обязательно выиграете, Надин, обязательно. - И самое главное, чтобы Эд забил гол. Когда он забьет гол, я буду подскакивать на трибуне, радоваться и хлопать. Вот так, - Надин вновь вспрыгнула на скамейку и принялась колотить в ладоши. - Вот так, вот так, доктор, я буду хлопать, стучать ногами и радоваться. Ведь мы победили, правда? Правда, Эд? - Да, да, Надин. Пойдем, пойдем, машина нас ждет.
Эд взял Надин под руку. Потом, видимо испугавшись, что она может вырваться, обнял ее за плечи. У машины он оглянулся на доктора, который виновато смотрел на них.
Доктор кивнул головой. - Не волнуйся, не волнуйся, Эд. Все может быть, еще будет хорошо. - Спасибо вам, доктор, - проговорил Эд и захлопнул дверку машины.
Но Надин не захотела сидеть на заднем сиденье. Она распахнула дверку, выскочила из машины, подбежала и села рядом с Эдом. - Эд, Эд, я хочу сидеть впереди, я хочу смотреть на дорогу. - Сиди, Надин, пожалуйста, сиди.
Надин нажала на клаксон, машина засигналила. - Ура! Ура! Эд, видишь, она сигналит. Давай быстрей помчимся по городу, и все время будем сигналить. Пусть все видят, что мы с тобой едем вместе. Пусть все завидуют. Давай поедем у дома Нормы, пускай она увидит нас вместе. Эд, давай, давай, я тебя очень прошу. - Успокойся, Надин. Сейчас мы проедем у дома Нормы, а потом мы поедем домой. - Домой? К тебе, Эд? А что скажут твои родители? Эд вздрогнул от напоминания о родителях. - Нет, мы поедем в наш дом. У нас с тобой, Надин, теперь есть свой дом. - У нас дом? Эд, это же просто замечательно… У нас с тобой большой дом и там все наши книги, игрушки… Да, Эд? - Конечно, Надин, в нашем доме есть все. - Ну, тогда давай быстрее поедем, чего мы стоим? Эд завел машину и повез Надин домой.
По дороге Надин осматривалась по сторонам. Ее интересовало, казалось, все: вывески на магазинах, витрины кафе, окна домов.
Эд осторожно обратился к жене: - Надин, во что ты так напряженно всматриваешься? - Знаешь, Эд, мне кажется, город стал каким-то другим, пока я лежала в больнице. Вот этого, - Надин показала рукой на большую вывеску над универмагом Хорна, - раньше не было. - Конечно, Надин, - попытался успокоить жену Эд Малкастер, - этот магазин открыли только вчера. - Конечно, конечно, - закивала головой Надин, - а мы пойдем с тобой туда?
Эд замялся. Раньше, в присутствии доктора Хайвера, он чувствовал себя увереннее, а теперь растерялся. - Я хочу купить себе коротенькую юбочку, вот такую, - Надин провела рукой по своим бедрам.
Эд улыбнулся: он вспомнил, в самом деле, в очень короткой юбке ходила в школе Надин. - Я хочу, чтобы она была короче, чем у Нормы. И тогда ты никогда не оставишь меня, - она схватила Эда за руку и он с удивлением почувствовал какие у нее сильные руки.
Он чуть не выпустил руль. - Осторожнее, Надин, так мы обязательно врежемся в столб и никогда не доедем до дома. - А вот и наша школа, - радостно воскликнула Надин, - давай зайдем в школу. - Да нет, сейчас каникулы. Занятий нет, - отрезал Эд и прибавил газу.
Ему хотелось как можно скорее приехать домой. Он надеялся, что дома Надин увидит знакомые стены, и что-то ей напомнит о прежней жизни.
Наконец, их машина остановилась у заправочной станции. - Куда ты меня привез? - спросила Надин, - у нас что, кончается бензин? - Да, да, я заправлю машину, а ты иди в дом. - В дом? - удивилась Надин. - Конечно, - Эд уже и не знал, что говорить жене. Он обнял ее за плечи и подвел к двери дома. Что-то, казалось, шевельнулось в душе Надин. Эду на какое-то мгновенье показалось, что жена узнала их дом, узнала дверь, ручку, к которой столько раз прикасалась. - Эд, кто здесь живет? - Конечно, мы с тобой, это ведь наш новый дом. Эд открыл дверь и пропустил впереди себя Надин.
Та остановилась посреди гостиной и осмотрелась.
Услышав голоса своего дяди и Надин, в коридор вышел Джозеф. Он поздоровался с Надин и пожал руку Эду. - А ты кто такой? - изумилась Надин, ткнув пальцем в грудь Джозефа. - Я? Я - Джозеф. - Джозеф? - задумалась Надин. - А что ты делаешь тут? Эд мне сказал, что это наш дом. Эд, кто это такой? - Надин, но это же Джозеф, наш племянник. - Наш племянник? Такой большой? - переспросила Надин. - Ну да, конечно, познакомься, это - Джозеф. - Надин, - протянула руку женщина. - А ты, наверное, учишься в другой школе, потому что я бы обязательно тебя видела.
Эд подмигнул Джозефу, чтобы тот не возражал Надин.
Джозеф, еще не привыкший к такому обращению, растерянно проговорил: - Конечно, я учусь в другой школе. - Да, ты, наверное, на целый год старше Эда, - рассматривая племянника, как будто первый раз его видела, говорила Надин. - А у вас в школе, Джозеф, играют в футбол?
Упоминание о футболе неприятно задело Джозефа. Ему сразу же вспомнился его соперник Бобби, который считался лучшим футболистом в школе. Но тут же парень спохватился: - Конечно, конечно, тетя, - и тут же осекся. Надин недоуменно смотрела на племянника. - Какая тетя? - изумилась она. - Ты что, Джозеф?
Джозеф не знал, что и сказать. Но тут нашелся Большой Эд. Понимая, что разговор может завести в тупик, он взял Надин и подвел к ванной. - Надин, тебе нужно умыться. - Хорошо, - Надин послушно кивнула головой, - я сделаю все, что ты скажешь, Эд.