- В 501-й - два сенатора штата, но на каникулы они уезжают домой, не сомневаюсь. В 502-м живет мадам Чарльз Осбер Третий, с сиделкой. До прошлого года была такая величественная гранд-дама. По-моему, теперь у нее ноги не ходят. Квартира 503 сейчас пуста, если риэлтор не продал ее за последние две недели. - Он отпер дверь квартиры 504, распахнул ее и жестом пропустил меня вперед.
Я вошла в безмолвие и тепло квартиры. Слева холл замыкался кухней, но кухонное пространство было отгорожено не стенами, а стойками, так что глазам беспрепятственно открывалась гостиная, она же столовая. Сразу справа от входа была дверь, видимо, чуланчика для верхней одежды, и за ней еще одна - в спаленку с аккуратно застеленной двухместной кроватью. Следующая за ней дверью вела в ванную, облицованную бело-голубыми плитками, с полотенцами на вешалках.
За гостиной слева от меня находилась дверь другой спальни, побольше.
Я на минутку заглянула в нее, не желая демонстрировать любопытство к личным покоям Олси. Кровать у него была королевская. Я подумала - интересно, активно ли развлекаются Олси и его папа, приезжая сюда.
- При спальне хозяина есть своя ванная, - объяснил Олси. - Я бы уступил тебе комнату побольше, но в ней телефон, а я жду служебных звонков.
- Мне и небольшая сгодится, - пробормотала я и еще порыскала по квартире, пока мне не принесли сумки.
Вся квартира была симфонией в бежевых тонах. Бежевый ковер, бежевая мебель. На стенах обои - на бежевом фоне какой-то восточный рисунок типа бамбука. Здесь было очень чисто и очень тихо.
Я развесила свои вещи в шкафу и подумала - интересно, сколько же ночей мне придется ходить в клуб. Если больше двух, придется прибарахлиться. Но это было невозможно - при моем-то бюджете. Привычное беспокойство тяжелым грузом легло на плечи.
Бабушка, царствие ей Небесное, не смогла много оставить мне, особенно после расходов на ее похороны. Дом оказался чудесным и неожиданным подарком.
Давно истрачены деньги - доход от ныне иссякшей нефтяной скважины, на них она растила Джейсона и меня. А моя зарплата, полученная за работу по совместительству на далласских вампиров, в основном ушла на покупку двух платьев, оплату налога на собственность и - вы будете смеяться - на спиливание дерева, потому что буран в прошлую зиму раскачал его корни и оно слишком сильно наклонилось к дому. Большая ветвь уже рухнула и немного повредила жестяную крышу. К счастью, Джейсон и Хойт Фортенбери разбирались в кровлях и отремонтировали крышу.
И тут я вспомнила грузовик с кровельным материалом, который видела возле Белл Райв.
И рывком села на кровати. Откуда это во мне? Мелочно ли с моей стороны злиться, что мой бойфренд придумал десяток различных способов устроить благополучие своих потомков (недоброжелательных и часто важничающих Бельфлеров), когда я, любовь его последующей жизни, вся издергалась из-за дырявого бюджета?
Еще бы мне не быть мелочной!
Мне должно быть стыдно за себя.
Но это потом. Сейчас мне было не до суммирования своих горестей.
Как только я начинала думать о проблеме денег (об отсутствии оных), я удивлялась - неужели Эрику не пришло в голову, когда он отправлял меня с этой миссией, что я пропущу рабочие дни, и мне никто за них не заплатит. А без зарплаты я не смогу заплатить за работу электрикам, или оплатить кабельное телевидение, или телефон, или страховку машины… конечно, у меня есть моральная обязанность отыскать Билла, так ведь? Независимо от того, на какой стадии находятся наши взаимоотношения.
Я снова плюхнулась на кровать и сказала себе - все как-нибудь утрясется. В глубине души я знала, что мне надо только одно - сесть рядом с Биллом - если допустить, что я его когда-нибудь вообще верну назад - и объяснить ему мое положение, и он… он что-нибудь придумает.
Но просто брать у Билла деньги я не могла. Конечно, будь мы женаты, все было бы в порядке: у супругов все общее. Но жениться мы не могли. Это было бы незаконно.
Кстати, он мне и не предлагал.
- Сьюки? - послышалось за дверью.
Я заморгала и села. В дверях стоял Олси, скрестив руки на груди, лениво облокотясь о косяк.
- Ну, как ты?
Я неуверенно кивнула.
- Соскучилась по нему?
Мне было стыдно говорить о своих финансовых проблемах, да они были не так уж и важны. Билл важнее, конечно. Я кивнула - так было проще.
Он уселся рядом и обнял меня. Такой теплый, и пахло от него моющим порошком Тайд, и мылом "Ирландская весна", и мужчиной. Я закрыла глаза и снова сосчитала до десяти.
- Ты соскучилась по нему, - утвердительно сказал он. Потянулся, взял меня за левую руку, а правой прижал меня к себе. Знал бы ты, как сильно , - подумала я.
Очевидно, когда привыкаешь к регулярному и захватывающему сексу, тело начинает жить по своим законам, а когда оно вдруг лишилось этой разрядки… Не говоря уж о том, как не хватает хотя бы просто объятий. Мое тело умоляло меня опрокинуть Олси Герво на кровать, а дальше оно само знает, что с ним делать. Прямо сейчас .
- Да, соскучилась ужасно, независимо от того, какие у нас с ним возникли проблемы, - сказала я тоненьким дрожащим голоском. Я не открывала глаза, потому что знала - если открою, то увижу на его лице крошечное, чуть заметное выражение, - и этого импульса для меня окажется достаточно.
- И когда, по-твоему, нам пора отправляться в клуб? - я уверенно переводила стрелки.
Думать о другом!
В другую сторону!
- Хочешь, я приготовлю ужин перед клубом? - Минимум, на что я способна. Я вылетела из кровати, как пробка из бутылки, и обернулась к нему с самой естественной улыбкой, какую сумела изобразить. Подальше от такой близости, или уж поставить все на карту.
- Слушай, давай лучше пойдем в кафе "Мэйфлауэр". Оно похоже на старинный вагон-ресторан - впрочем, это и есть вагон-ресторан, тебе понравится. Туда все ходят - сенаторы, плотники, кто угодно. Там подают пиво, ты пьешь? - Я пожала плечами и кивнула. Мне все сгодится. - Только я пью немного, - предупредила я.
- Я тоже пью немного, может, потому, что мой папа имеет привычку пить много и часто. Тогда он принимает неправильные решения. -
Олси, кажется, пожалел о своих словах.
- А после "Мэйфлауэра" пойдем в клуб. - И тут он явно оживился. - Сейчас темнеет рано, но вампиры приходят попозже: сначала примут крови, встретятся со своими девушками, провернут какой-нибудь бизнес. Нам надо придти туда к десяти. Значит, поесть пойдем часов в восемь, годится?
- Еще бы, классно, - и тут я растерялась. Было еще два часа дня. Убирать квартиру не надо. Готовить смысла не было. Если бы я хотела почитать, у меня с собой были книги. Но в моем нынешнем настроении вряд ли чтение поможет состоянию… ума.
- Послушай, ты не возражаешь, если я сгоняю к клиентам?
- Отлично. - Я подумала - ну и хорошо, пусть его не будет в непосредственной близости от меня. - Ты иди по своим делам. У меня книжки с собой, и телевизор тут есть. - Почему бы не начать с детектива?
- Если хочешь… не знаю, как сказать… у моей сестры, Дженис, в четырех кварталах отсюда, в старом районе, есть косметический салон. Она замужем за местным парнем. Если хочешь, пойди к ней, пусть тебя приведут в форму.
- Ох, я… ну, это… - я не настолько умудрена опытом, чтобы придумать простой и правдоподобный отказ, когда на пути к такому искушению зловещим барьером стоит мое безденежье.
И вдруг его лицо озарилось новой мыслью:
- Если ты забежишь к ней, она сможет оглядеть тебя с ног до головы. В конце концов, предполагается, что ты моя девушка. А Дебби она ненавидела. Ты доставишь ей большую радость своим визитом.
- Очень мило с твоей стороны, - я старалась не показать голосом того, как я тронута и смущена. - Я этого не ожидала.
- Ты тоже - не то, что я ожидал увидеть, - ответил он и ушел по своим делам, оставив у телефона номер салона сестры.
Глава 5
Дженис Герво Филлипс (замужем два года, мать одного ребенка, как я вскоре узнала) оказалась точно такой, какой и могла быть сестра Олси: высокая, привлекательная, самоуверенная, с грубоватой манерой выражаться; бизнес ее шел вполне успешно.
Я редко бываю в косметических кабинетах. Моя бабушка всегда делала свой перманент сама, а я никогда не красила волосы и вообще ничего с ними не делала, только иногда чуть подстригала. Когда я призналась в этом Дженис, которая заметила, как я озираюсь с любопытством невежды, ее широкое лицо расплылось в улыбке.
- Значит, тебя нужно обработать по полной программе, - удовлетворенно заявила она.
- Нет, нет, нет, - забеспокоилась я, - Олси…
- Он мне звонил по трубке и объяснил, что над тобой надо поработать, - заявила Дженис. - И признаюсь тебе, милочка, что моим лучшим другом станет любая, кто поможет ему отделаться от этой Дебби.
- Но я заплачу, - попыталась я улыбнуться.
- О-о нет, твои деньги тут не годятся. Даже если ты завтра разбежишься с Олси, спасибо и за то, что проведешь с ним весь сегодняшний вечер.
- Сегодняшний вечер? - у меня душа ушла в пятки. Видно, я опять знаю не все, что следовало бы знать.
- Совершенно случайно я в курсе, что сегодня вечером эта сука собирается объявить о своей помолвке именно в том клубе, куда вы идете, - объяснила Дженис.
Итак, оказывается, что на этот раз я не знаю довольно важного обстоятельства.
- Она выходит за… за того, с кем стала встречаться сразу, как расплевалась с Олси? (Я чуть не сказала - оборотня).
- Шустрая, верно? Что у него такого может быть, чего нет у моего брата?
- Представить себе не могу, - я говорила абсолютно искренне и заслужила мимолетную улыбку Дженис. Видно, в ее брате есть какой-то дефект - может, Олси выходит к ужину в нижнем белье, или ковыряет в носу при посторонних.
- Ну, когда узнаешь - мне расскажешь. Теперь займемся тобой. - Дженис деловито огляделась. - Коринна сделает тебе педикюр и маникюр, Джервис придумает прическу. Отличные у тебя волосы, - это она высказала свое частное мнение.
- Все свое, все от природы, - призналась я.
- Никогда не красилась?
- Не-а.
- Ну, тебе повезло, - Дженис восхищенно покачала головой.
Немногие разделяют ее мнение.
Сама Дженис трудилась над клиенткой, серебряные волосы и золотые ювелирные украшения которой свидетельствовали, что это дама из привилегированных, и пока она равнодушно рассматривала меня, Дженис бросила несколько отрывистых указаний своим подчиненным и вернулась к мадам Большие Деньги.
Меня в жизни так не холили. И все было для меня внове. Коринна (маникюр и педикюр), пухлая и сочная, как сосиска из тех, что я готовила сегодня утром, раскрасила мне ногти на руках и ногах ярко-красным лаком, в тон платья, которое я намеревалась сегодня надеть. У единственного мужчины в салоне, Джервиса, пальцы порхали быстро и легко, как бабочки. Он был тонкий, как тростинка, волосы выкрашены в платиновый цвет. Развлекая меня болтовней, он вымыл и уложил мои волосы и усадил меня под фен. Я оказалась через стул от богатой леди, но внимания ко мне проявили столько же. Мне дали полистать журнал "People", Коринна принесла мне стакан кока-колы. Как приятно, когда все вокруг стараются заставить тебя расслабиться.
Я уже чувствовала, что поджариваюсь, когда в сушилке прозвенел таймер. Джервис вытащил меня из-под фена и снова усадил в свое кресло. Посовещавшись с Дженис, он достал из специального устройства, смонтированного на стене, заранее подогретые бигуди и, больно потянув, накрутил на них мои волосы, в результате распустив вдоль спины пышную массу локонов. Я выглядела эффектно. В таких случаях всегда ощущаешь себя счастливой. С тех пор, как исчез Билл, я ни разу не чувствовала себя так отлично.
Дженис все время подходила ко мне поболтать, когда у нее выпадала свободная минутка. Я поймала себя на том, что совсем забыла - ведь я не настоящая герлфренд Олси, у меня нет перспективы стать невесткой Дженис. Такой прием мне тоже не часто оказывали.
Я хотела бы как-то отплатить ей за доброту, и тут как раз представилась возможность. В зеркале перед рабочим местом Джервиса отражалось рабочее место Дженис, так что я сидела спиной к спине с ее клиенткой. Джервис отправился за бутылочкой кондиционера, который он решил испробовать на мне, я на минуту осталась одна в кресле, так что мне было видно в зеркало, как Дженис сняла свои серьги и положила их на мелкое китайское блюдце. Я бы никогда не заметила, что произошло после этого, если бы не прочла отчетливую жадную мысль богатой леди, которая прозвучала просто как "Ага". Дженис ушла за еще одним полотенцем, и в зеркало я заметила, как клиентка с серебристыми волосами ловко смела с блюдца серьги и затолкала их в карман своего жакета, пока Дженис стояла к ней спиной.
К концу своих процедур я уже придумала, как поступить дальше. Я только хотела попрощаться с Джервисом, который отошел к телефону; я знала, что он говорит со своей мамой, - прочла картинки в его голове. Итак, я соскользнула с винилового кресла и подошла к богатой даме, которая выписывала чек для Дженис.
- Простите, - сказала я, сияя улыбкой. Дженис немного удивилась, а элегантная дама проявила некоторое раздражение. Это была клиентка, которая оставляла в салоне Дженис много денег, и Дженис не хотела бы ее потерять. - У вас на жакет попал гель для волос. Пожалуйста, снимите его на минуту, я почищу. - Отказаться она никак не могла. Я схватила жакет в красную и зеленую клетку за плечики и осторожно потянула, и она автоматически помогла мне снять его с себя. Я унесла жакет за ширму, за которой клиентам мыли головы, и отряхнула совершенно чистое место - просто для убедительности (великое слово, тоже вычитанное из календаря "Слово-в-День"). Конечно, я вытащила серьги и положила их в свой карман.
- Ну вот, как новенький! - и с широкой улыбкой помогла ей надеть жакет.
- Спасибо, Сьюки, - Дженис говорила слишком бодрым тоном. Она заподозрила, что тут что-то не то.
- Да не за что, - я безостановочно улыбалась.
- Да, конечно, - элегантная дама была слегка сконфужена. - Ну, пока, Дженис, до следующей недели. - Она зацокала высокими каблуками к двери, не оглядываясь. Когда она скрылась из виду, я сунула руку в карман, зажала в кулаке серьги, вытащила их и протянула к Дженис. Она подставила ладонь, я разжала пальцы, и серьги оказались у нее в руке.
- Господи Боже мой! - Дженис вдруг постарела на пять лет. - Я забыла и оставила их в доступном для нее месте.
- Она всегда так делает?
- Угу. Вот поэтому наш салон - уже пятый, который она осчастливила за последние десять лет. Остальные ее кое-как терпят, но, видно, она уже превзошла сама себя. Так богата, так образована, и воспитана в приличной семье. Не понимаю, зачем ей это.
Мы посмотрели друг на друга, одновременно пожали плечами: причуды состоятельных белых воротничков нам непонятны. У нас было полное взаимопонимание.
- Надеюсь, ты не лишишься ее как клиентки. Я была максимально тактична.
- Ценю. Но серьги мне дороже, чем потеря этой дамы. Это подарок мужа. Они немного жмут, и я их снимаю чисто автоматически.
Меня просто осыпали благодарностями. Я надела пальто:
- Пожалуй, мне пора. Такое удовольствие получила, замечательно обслужили.
- Брату спасибо говори, - Дженис опять широко улыбалась. - И потом, ты ведь сама отблагодарила за все. - И она подняла повыше серьги.
Я тоже улыбалась, выходя из теплой и дружеской атмосферы салона, но этого хватило ненадолго. Столбик термометра упал, небо с каждой минутой темнело. Я быстро зашагала к дому. После холодного скрипучего лифта я была рада, что Олси дал мне ключ, отперла дверь и вошла в теплую квартиру. Включила лампу, телевизор, чтобы не чувствовать одиночества, свернулась на кушетке и стала вспоминать только что пережитое удовольствие. Но как только я оттаяла, то поняла, что Олси, видно, выключил обогреватель. Конечно, в доме - не на улице, но квартира не отапливалась.
Звук поворачиваемого в замке ключа вывел меня из раздумий, и в квартиру вошел Олси с папкой, набитой бумагами. Он был усталым и озабоченным, но сразу расслабился, когда увидел, что я его жду.
- Мне Дженис звонила, сказала, что ты была у нее, - его голос становился все теплее. - Она просила меня еще раз поблагодарить тебя.
Я пожала плечами:
- Мне так нравится, что они со мной сделали. Я ведь никогда в жизни не бывала в таких салонах.
- Как, ни разу не была в парикмахерской?
- Бабушка ходила иногда. А я только один раз, мне кончики волос подстригали.
Он так изумился, будто я призналась, что ни разу не была в туалете со сливом.
Чтобы скрыть свое замешательство, я растопырила пальцы, ожидая от него восхищения моими ногтями. Я не хотела длинные, и Коринна нашла самые, по ее разумению, короткие, какие только были. - И на ногах - тоже в тон, - похвасталась я хозяину дома.
- Покажи, - попросил он.
Я развязала кроссовки и стащила носки. И вытянула ноги. - Здорово, верно?
Он смотрел на меня странным взглядом.
- Очень красиво, - тихо сказал он.
Я бросила взгляд на часы, стоявшие на телевизоре.
- По-моему, мне надо пойти подготовиться. - Я старалась сообразить, как бы принять ванну и не испортить ногти и волосы. Вспомнила, что мне рассказала Дженис о Дебби.
- Ты действительно готов принарядиться к вечеру, а?
- Готов, - храбро сказал он.
- Потому что я намерена блеснуть.
Его это заинтриговало:
- Как это понимать…
- Подожди - и увидишь. - Прекрасный он парень, и из хорошей семьи, и сделал мне такую любезность. Ну ладно, его заставили. Но он все время был более чем добр ко мне, в каждой мелочи.
Спустя час я выкатилась из своей комнаты. Олси в кухне наливал себе кока-колу. Увидев меня, он застыл, и струя из бутылки полилась прямо на пол.
Да, это был комплимент.
Вытирая пол бумажным полотенцем, он все бросал на меня взгляды. Я медленно поворачивалась, демонстрируя себя со всех сторон.
На мне было красное платье - кричаще красное, цвета пожарной машины. Я понимала, что обречена мерзнуть весь вечер, потому что мое платье было с открытыми плечами, хотя и с длинными рукавами, надеваемыми отдельно. Застегивалось оно на молнию на спине. Юбка была расклешенной от бедер, хотя сколько там этой юбки было - ниже бедер. Моя бабушка легла бы поперек порога, чтобы не выпустить меня на улицу в таком виде. Я его обожала. Я купила его на экстренной распродаже в "Нарядах от Тары"; и подозреваю, что Тара отложила его специально для меня. Подчиняясь внезапному импульсу, я прикупила к нему туфли и губную помаду. А теперь и ногти под стать наряду, спасибо Дженис! У меня была серая с черным шелковая шаль с бахромой, чтобы накинуть на себя поверх платья, и сшитая из кусочков кожи маленькая сумочка в тон туфлям.
- Еще раз повернись, - хрипловато попросил Олси. На нем был обычный черный костюм, белая рубашка и зеленый узорчатый галстук под цвет глаз. Но волосы его приручить не могло ничто. Может, это не мне надо было пойти в салон к Дженис. Он был красив грубоватой красотой, хотя ему больше подошло бы слово "привлекательный".