Ему что, бутылочка крови понадобилась? Эрик взглянул на холодильник, потом на меня. Я пожалела, что не одета в скафандр вместо этого ничего не скрывающего халатика.
- Тепленького?
Билл молчал. Как скала.
Не отводя от меня взгляда, Эрик вышел, и Билл запер за ним дверь.
- Думаешь, он подслушивает? - спросила я, пока Билл развязывал пояс моего халатика.
- Мне все равно, - ответил он.
Когда я проснулась, где-то около часа дня, отель казался совершенно вымершим. Неудивительно, ведь большинство его постояльцев спало. Уборщицы днем в номера не заходили. Прошлой ночью я обратила внимание, что охрана состоит из вампиров. Днем все, конечно же, иначе. Дневная охрана - это именно то, на что идет львиная доля платы за здешние дорогие номера. Первый раз в жизни я позвонила прислуге и заказала себе завтрак. Я была голодна как лошадь - с самолета ничего не ела. Но сперва приняла душ и завернулась в халат. Официант постучал в дверь. Удостоверившись, что он тот, за кого себя выдает, я впустила его в номер.
После попытки похищения в аэропорту я старалась принимать все меры предосторожности. Баллончик со слезоточивым газом был наготове все то время, пока молодой человек расставлял на столе еду, кофейник и столовые приборы. Если бы он сделал хотя бы шаг в сторону спальни, где стоял гроб с Биллом, я, ни минуты не сомневаясь, вырубила бы его. Но он был, очевидно, соответствующе проинструктирован и даже не глядел в ту сторону. На меня он тоже не глядел. Правда, думал. Я даже пожалела, что не надела под халат лифчик.
Когда он ушел - а я, как Билл меня и просил, добавила чаевых к подписанному чеку, - я съела все принесенное. Сосиски, оладьи, дынные шарики… Ох, как было вкусно! Сироп был настоящим, кленовым, дыня - спелой и сочной. Сосиски были просто великолепны. И рядом не было Билла, который терпеть не мог смотреть на то, как я ем.
Я почистила зубы, высушила волосы и нанесла макияж. Пора было готовиться к визиту в Центр Братства. Я подколола волосы и достала из коробки парик. Короткий и каштановый, он действительно сделает меня совершенно неузнаваемой. Мне казалось, что Билл спятил, когда предложил взять с собой парик, и я до сих пор удивлялась, как ему пришла в голову подобная мысль, но была рада, что согласилась. Еще у меня были такие же, как у Стэна, фальшивые очки, и я их, конечно, надела. С небольшим утолщением в нижней части линз, они вполне могли сойти за очки для чтения.
Так, а что обычно фанатики надевают для похода туда, где они собираются толпой? Мой ограниченный опыт подсказывал, что обычно они консервативны в одежде - возможно, потому, что слишком заняты другими мыслями, а возможно, и оттого, что в таком стиле видят нечто зловещее. Дома я пошла бы в "Вел-Март", но что делать в дорогущей гостинице "Тихая Гавань"? Здесь даже окон не было. Впрочем, Билл велел звонить портье, если мне что-нибудь понадобится. Что я и сделала.
- Портье слушает, - сказал человек, старательно копируя текучий, холодный голос старшего вампира. - Чем могу быть полезен?
Я едва удержалась от того, чтобы попросить его прекратить. На кой черт имитация, когда здесь и настоящих достаточно?
- Это Сьюки Стакхаус из номера три-четырнадцать. Мне нужна длинная джинсовая юбка восьмого размера и блузка или кофточка в пастельный цветочек, того же размера.
- Да, мэм, - ответил он после некоторой паузы. - Когда пожелаете, чтобы вам их доставили?
- Скоро. - Ха, а это и правда весело. - То есть чем скорее, тем лучше. - Так и втянуться недолго. Люблю жить за чужой счет.
Дожидаясь доставки, я села посмотреть новости. Совершенно типичные новости американского города - проблемы с движением, проблемы с неблагополучными кварталами, убийства.
- Наконец-то было опознано тело женщины, найденной вчера ночью на гостиничной свалке, - вещал телевизор в меру похоронно. Диктор даже загнул уголки рта вниз. - Тело Бетани Роджерс, двадцати одного года, было найдено за отелем "Тихая Гавань" - первой гостиницей Далласа, специально оборудованной для неживых постояльцев. Роджерс была убита одиночным выстрелом в голову. По мнению полиции, это характерно для убийств-казней. Следователь Тоуни Кельнер заявила нашему корреспонденту, что полиция прорабатывает несколько версий убийства.
Камера скользнула от искусственно мрачного лица к мрачному по-настоящему. Следователю, как мне показалось, исполнилось не меньше сорока лет, она была очень невысокой женщиной с длинной косой. Кадр выровнялся, демонстрируя и самого корреспондента - маленького темнокожего человечка в броском костюме.
- Госпожа следователь, это правда, что Бетани Роджерс работала в вампирском баре?
Выражение неодобрения на лице следовательницы усилилось.
- Да, правда… Но она работала там официанткой, а не артисткой.
Артистка? Что делать артистке в "Крыле летучей мыши"? Или это эвфемизм для обозначения "клыка-кулака"?
- Да и проработала она там всего пару месяцев.
- А разве место, где нашли тело, не указывает на то, что к происшествию имеют какое-то отношение вампиры? - Да, он был понастойчивей, чем в такой ситуации решилась бы я.
- Напротив, я полагаю, что некто решил таким образом довести что-то до сведения вампиров. - Госпожа Кельнер резко замолчала, как будто вообще пожалела о сказанном. - Теперь, если вы меня извините…
- Да, конечно, госпожа следователь, - с некоторым запозданием сказал корреспондент. - Так вот, Том. - И он обернулся к камере, как будто видел через нее диктора в студии. - Это был провокационный вопрос.
Гм?
Диктор, словно осознав, что корреспондент сейчас понесет ахинею, быстро перешел к другим темам.
Бедная Бетани мертва, и мне даже не с кем это обсудить. Я попыталась поглубже загнать слезы. Я не была даже уверена, что имела право плакать по бедной девочке. Я не могла ничем помочь, только представляла, что же случилось с ней прошлой ночью, после того, как ее увели из комнаты в вампирском "гнезде". Если на ней нет следов от укусов, то это были не вампиры. Эти никогда не упускают случая напиться крови.
Всхлипывая в смятении, я села на диван и попыталась выудить из сумочки карандаш. В конце концов отыскалась ручка. И я почесала ею под париком. Хотя отель оборудовали кондиционерами, все равно было жарковато, и голова чесалась. Через полчаса в дверь снова постучали. И опять я выглянула в глазок. Это был Артуро, тот парень, что приносил завтрак. На руке у него висела одежда.
- Мы вернем те, что вам не подойдут, - сказал он, передавая мне всю охапку. И стараясь не смотреть на мои волосы.
- Спасибо, - сказала я и дала ему на чай. К этому удивительно быстро привыкаешь.
Не так уж много времени осталось до встречи с этим Айресом, дружком Изабель. Скинув халатик, я встала и посмотрела, что мне принесли. Бледно-персиковая блузка с белыми цветами, неплохо, а юбка… Х-м-м. Они не нашли джинсовой, и потому обе принесенные юбки были цвета хаки и пошиты из соответствующего материала. Ладно, подумала я, и взяла одну из них. Она выглядела слишком узкой, и я порадовалась, что принесли вторую. Эта как раз подошла. Я надела плоские сандалии, вдела в уши крошечные сережки и была готова к выходу. У меня нашлась даже старая соломенная сумочка для комплекта. Правда, это была моя обычная сумочка, но она подходила как нельзя лучше. Я убрала из нее все, что могло служить для моего опознания. Жаль, что я не подумала об этом раньше, но уж лучше поздно, чем никогда. Стоя перед дверью, я перебрала в памяти все остальные меры предосторожности. И вышла.
Передо мной был коридор. Точно такой же, как ночью. Без зеркал и окон ощущение замкнутости создавалось полное. Темно-красный ковер и сине-красно-кремовые обои не помогали. Двери лифта открылись, едва я нажала на кнопку вызова, и закрылись беззвучно. В лифте даже музыка не играла. Да, отель "Тихая Гавань" оправдывал свою репутацию.
Внизу, в вестибюле, по обеим сторонам от лифта стояли вооруженные охранники. Они смотрели на главную входную дверь. Очевидно, та была заперта. Рядом стоял телевизор, показывавший, как можно выйти. Другой телевизор просто демонстрировал широкий обзор.
Я подумала, что все приготовились к немедленной атаке, и замерла с резко забившимся сердцем, но через несколько секунд тишины сообразила, что вот так оно и выглядит. Что именно за это вампиры платят свои деньги. Никто не сможет пройти к номерам, где лежат в забытьи беспомощные вампиры, минуя эту охрану. Оба охранника, одетых в черные ливреи отеля (да, видимо, все думают, что любимый цвет вампиров - черный), казались огромными. И их оружие тоже, но в пистолетах я не разбираюсь. Мужчины посмотрели на меня и вновь приняли скучающий вид.
Даже приказчики были вооружены. За конторкой находились стойки с дробовиками. Интересно, как далеко они готовы зайти в защите своих постояльцев? Они и вправду будут стрелять в других людей? И как это согласуется с законом?
В одном из кресел в вестибюле сидел человек в очках. Лет тридцати, высокий и тощий, с соломенными волосами. Он был одет в костюм - легкий летний костюм цвета хаки с консервативным галстуком - и форменные ботинки. Тот самый человек.
- Хьюго Айрес? - спросила я.
Он поспешно поднялся пожать мне руку.
- Вы, наверное, Сьюки? Но ваши волосы… Ведь вчера вы были блондинкой.
- Я и сейчас блондинка. Я в парике.
- Он смотрится совершенно натурально.
- Это хорошо. Вы готовы?
- Моя машина снаружи. - Он слегка коснулся моей спины, как бы показывая направление, будто я сама не видела, где тут выход. Я оценила вежливость, но не подтекст. Я пыталась почувствовать его сознание. Он не был передатчиком.
- И давно вы встречаетесь с Изабель? - спросила я, устроившись в его машине.
- Э-э… М-м-м… Кажется, около одиннадцати месяцев, - ответил Хьюго Айрес. У него оказались большие руки с веснушками на тыльной стороне. Я была удивлена, что он не живет в пригороде с двумя вечно грязными ребятишками и женой с сальными волосами.
- Вы разведены? - невольно спросила я. И пожалела, увидев выражение его лица.
- Да, - ответил он. - С недавних пор.
- Плохо… - Я хотела было спросить о детях, но решила, что лучше не надо. Я уже прочла, что у него маленькая дочка, но не смогла определить ни имя, ни возраст.
- Это правда, что вы телепат? - спросил он.
- Да, это так.
- Неудивительно, что вы так привлекательны для них.
Да уж, Хьюго.
- Думаю, это часть причины, - очень ровно произнесла я. - А чем вы занимаетесь днем?
- Я адвокат.
- Неудивительно, что вы так привлекательны для них, - сказала я.
После долгой паузы Хьюго ответил:
- Полагаю, я это заслужил.
- Ладно, проехали. Лучше обсудим легенду.
- Мы будем братом и сестрой?
- Это вопрос. Я видела братьев и сестер, гораздо менее похожих друг на друга, чем мы. Но мне кажется, что в качестве пары мы будем эффективней, и наш статус оправдает незнание каждого о другом на случай, если нас разделят и допросят поодиночке. Я не предсказываю, что так и случится, и буду даже очень удивлена, если это произойдет, но как брату и сестре нам придется узнать друг о друге очень многое.
- Вы правы. Тогда почему бы нам не сказать, что мы встретились в церкви? Вы как раз переехали в Даллас, и я встретил вас… тебя в воскресной школе при Глен Крейги. Это, в общем-то, моя церковь.
- Хорошо. Тогда сойду ли я за директора… ресторана? - Я работаю у Мерлотта и смогу быть убедительна в этой роли. Если, конечно, меня не будут допрашивать слишком педантично.
Я его удивила.
- Да, это достаточно необычно, чтобы сойти за правду. Я не слишком хороший актер, но если ты не будешь от меня отставать, то все обойдется нормально.
- А как ты встретил Изабель? - Конечно, мне было любопытно.
- Я представлял Стэна в суде. Его соседи хотели запретить вампирам проживать в том квартале. Они проиграли. - Хьюго испытывал сложные чувства по поводу собственной связи с вампиршей, он даже не был окончательно уверен, что следовало выигрывать то дело в суде. Отношение его к Изабель было глубоко неоднозначным.
Да, это делало задание еще более пугающим.
- Дело попало в газеты? Тот факт, что ты представлял Стэна Дэвиса?
По его лицу пробежало выражение досады.
- Да, попало. Черт, кто-нибудь в Центре может узнать мое имя. Или лицо по фотографии из газеты.
- Так, возможно, получится даже лучше. Ты можешь сказать им, что увидел ошибочность своего пути после того, как узнал вампиров ближе.
Хьюго обдумывал предложенный вариант, его большие веснушчатые руки беспокойно двигались на руле.
- Ну ладно, - в конце концов выдавил он. - Как уже говорилось, я не слишком хороший актер, но это, думаю, смогу сыграть.
Я-то все время кого-нибудь играла, так что относительно себя беспокоиться не приходилось. Принимать заказ на выпивку от парня, все мысли которого витают вокруг вопроса о том, настоящая я блондинка или крашеная - на редкость эффективная тренировка для актрисы. Нельзя судить людей, по крайней мере, большинство из них, за то, о чем они думают. Приходится учиться быть выше этого.
Я хотела было посоветовать адвокату, если что-то пойдет не так, брать меня за руку и посылать направленные мысленные инструкции. Но его двойственность, которой несло от него почти так же отчетливо, как дешевым одеколоном, остановила меня. Он, конечно, испытывал тягу к Изабель, даже любил ее и ту опасность, которую она излучала, но мне показалось, что его сердце и мысли сосредоточены не только на ней.
В этот не слишком приятный момент самоанализа я подумала, верно ли это применительно к нам с Биллом. Но сейчас было совершенно не время и не место задумываться над этим вопросом. Из сознания Хьюго я получала достаточно, чтобы не быть слишком уверенной в том, что ему можно всецело доверять в этой миссии. А от этого оставался всего лишь шаг до сомнения в собственной безопасности в его компании. Кроме того, мне было любопытно, много ли он обо мне действительно знал. Он не был в комнате, где я работала прошлой ночью, а Изабель не производила впечатления болтушки. Возможно, он знал не так уж и много.
Вдоль четырехрядной дороги, пересекавшей огромный пригород, выстроились обыденные ресторанчики и торговые ряды. Но постепенно магазины уступали место коттеджам, а бетон - зелени. Поток машин казался неиссякаемым. Я бы никогда не смогла жить в подобном месте с его ежедневной суетой.
Подъехав к крупному перекрестку, Хьюго притормозил и включил поворот. Мы находились возле стоянки перед большой церковью. Точнее, перед зданием, бывшим когда-то церковью. По стандартам Бон Темпс святилище было огромным. У нас только баптисты могли позволить себе собрать столько народу, да и то если бы прихожане съехались со всех окрестностей. Двухэтажное святилище охватывали два длинных одноэтажных крыла. Здание было из белого кирпича и с затемненными окнами. Его окружали двойным кольцом ядовито-зеленый газон и огромная стоянка.
На щите, установленном посреди подстриженного газона, значилось:
"ЦЕНТР СОЛНЕЧНОГО БРАТСТВА.
Только Иисус восстал из мертвых ".
Я фыркнула, толкнула дверь и вышла из автомобиля Хьюго.
- Врут, - указала я на вывеску. - Лазарь тоже восстал из мертвых. Они даже собственную идеологию плохо знают.
- Ты бы лучше не поддавалась такому настроению, - предупредил Хьюго, запирая машину. - Оно может сделать тебя беспечной. А эти люди опасны. Они ведь даже приняли на себя ответственность за передачу двух вампиров Осушителям, заявив, что так человечество может извлечь пользу хотя бы из смерти вампира.
- Они ведут дела с Осушителями? - Я почувствовала подступающую дурноту. Осушители - представители опасной профессии. Они ловят вампиров, ранят и обессиливают их при помощи серебряных цепей и сцеживают из них кровь для продажи на черном рынке. - Эти люди передавали им вампиров?
- Так заявил один из них в интервью для газеты. Конечно, лидер на следующий день по телевидению все опроверг, но это была, по-моему, дымовая завеса. Братство убивает вампиров, где и когда только может. Если ты лучший друг вампира, то они могут применить к тебе совершенно непереносимое давление. В общем, помни об этом, когда тебе придется о чем-то говорить там.
- Да и ты, сэр Грозный Прорицатель, не забывай.
Осмотрев здание снаружи, мы неторопливо вошли. На стоянке было около десятка машин, от старых и побитых до новеньких и дорогих. Мне больше всего понравилась жемчужно-белая "Тойота Лексус", настолько красивая, что могла принадлежать вампиру.
- Кто-то неплохо загребает на рынке ненависти, - заметил Хьюго.
- А кто заведует этим местом?
- Некто по имени Стив Ньюлин.
- Наверняка это его машина.
- Тогда понятно, почему на бампере такая наклейка.
Я кивнула. Там было написано: УБЕРИТЕ ИЗЖИЗНИНЕЖИТЬ . Под зеркалом в салоне висела копия - ну, скорее, реплика - осинового кинжала.
Для второй половины субботнего дня здесь было очень шумно. Во дворе играли дети, за которыми присматривал скучающий подросток. Сегодня было совсем не так жарко, как вчера - лето наконец начало сдавать свои позиции, и слава Богу. Двери здания были распахнуты настежь, чтобы находящиеся внутри могли наконец насладиться прекрасным днем и нежаркой погодой.
Хьюго взял меня за руку, от чего я резко дернулась, прежде чем до меня дошло, что он пытается придать нам вид пары любовников. Мною он, впрочем, не интересовался, что меня вполне устраивало. Я пришла в себя, теперь мы выглядели вполне естественно. Контакт сделал сознание Хьюго намного более открытым, и я видела, что он встревожен, но решителен. Он нашел прикосновение ко мне неприятным, и это ощущение было достаточно сильным, чтобы доставить мне дискомфорт. Что-то скрывалось за этим чувством, какая-то позиция… Но перед нами были люди, и я сосредоточилась на работе. Я словно почувствовала, как губы принимают форму нужной улыбки.
Билл прошлой ночью сумел проявить достаточную сдержанность и не оставил на моей шее никаких следов, а новая одежда и действительно замечательная погода помогли выглядеть беззаботно, когда мы раскланялись с пожилой парой, выходящей из здания.
Мы попали в тускло освещенное помещение, когда-то, наверное, вмещавшее воскресную школу при церкви. На дверях вдоль коридора были свежие таблички: "Финотдел", "Реклама" и очень предостерегающая - "Пресс-служба".
Женщина лет тридцати с небольшим вышла из дальней двери и повернулась к нам. Выглядела она приятно, даже мило - замечательная кожа и короткие каштановые волосы. Ее вызывающе-розовая губная помада очень подходила к вызывающе-розовым ногтям, чуть выпяченная нижняя губка придавала ей неожиданно чувственное выражение - дополняя элементом ехидной провокации ее приятный, округлый облик. Длинная юбка и аккуратно заправленная в нее вязаная кофточка, словно эхо, перекликались с моим костюмом, и я мысленно похвалила себя за сообразительность.
- Могу я вам чем-нибудь помочь? - с надеждой спросила она.
- Мы хотели бы побольше узнать о Братстве, - сказал Хьюго, выглядевший точно так же любезно и искренне, как наша собеседница. На ней, кстати, была бирка с фамилией, на которой было написано: "Ньюлин".