– Сейчас посмотрим господин сержант, – сказал один из них, и Виктор увидел ботинки полицейского и свет фонаря, пробирающегося к пролому и ходу за ним. Виктор сполз со ступенек, и прикрыл первую дверцу. Он представил, как она смотрится с улицы, и подумал, что полицейские не найдет прохода натолкнувшись на видимость стены.
ОН снова прислушался и не заметил никаких звуков, приближающихся к нему.
– Не уйдет, – вдруг раздался голос совсем близко. Здесь как будто проход…А нет, там все завалено. Человеку пролезть не получится.
Виктор спустился еще ниже и прикрыл вторую дверь.
Если они откроют первую, то догадаются и до второй. Я в капкане. Виктор метнулся к двери в туннель, там ходили полицейские.
– Веревка, господин полицейский. Он точно где-то здесь!
– Конечно, я и веревку подтянуть забыл, растяпа! – подумал с ужасом Виктор.
– Если он здесь, то никуда не денется. Ну-ка лезь по веревке, Патрик, посмотри, нет ли там какой-нибудь ручки или дверцы…
Виктор услышал стук металла в дверь люка.
– Здесь кажется вход… – прокричал полицейский.
– Вы окружены, услышал Виктор его голос. Советуем выйти и не сопротивляться.
– Это конец! – подумал он, и от беспомощности бросил взгляд на углы комнаты, на разбитое зеркало на стеллажи на маленький столик, и в душе у него все сжалось. – Не Ивана нужно будет предавать жертве, а меня! – подумал он и представил, как они корчатся в огне вместе с другом. А Жак стоит, сложив руки на почетном месте и молча, смотрит на их мучения.
Но тут в голове у него пронеслась фраза, написанная на бумаге.
– Зеркало множит миры, – вспомнил Виктор перевод. Множит, но зеркала то нет! И удрать в эти миры не получится. Постой! Он же пишет разбитое зеркало. Он имеет ввиду, что … можно …использовать его осколки! Ну конечно! Это для меня разбитое зеркало обозначало просто то зеркало, которое потом разбили. Я думал, что оно в целом своем виде множит миры. Но дед видел зеркало целым, так почему он упомянул разбитое? Потому что он видел, предвидел эту ситуацию, и намекал на то, что все это произойдет, и зеркало разобьют, и тогда…нужно использовать его осколки.
Лом полицейского пытался подцепить дверцу за счет маленькой щели, и пока что им это не удавалось. Запор выдерживал усилие полиции.
Виктор сосредоточился и попытался привести голову в думающее состояние. Он положил мешок и подобрал осколки зеркала. Быстро посмотрев на них, он проигрывал возможность применения их для получения коридора. Но коридор в зеркалах не возникал. Осколки не ловили тот самый ракурс, который показывает этот вид с коридорами!
Секунды щелкали, и за дверями продолжали раздаваться стуки и голоса. Виктор уже не понимал смысл и последовательность происходящего и произносимого за стенами. Он судорожно думал. Он поднимал другой осколок побольше, и пробовал, пробовал получить коридоры.
– Нет! – с досадой положил он их на стол. Ничего не получается! – Постой! Зеркала должны быть разными. И у меня есть второй осколок! Который мне подарила та девочка, Клара Виктория. Доченька! – от сентиментальности у Виктора в глазах появились слезы.
Он достал второй осколок, и настроил их в нужном виде, глянув краешком глаза, в отражение их друг в друге. Он увидел длинный, бесконечный коридор, уходящий в туман, с подсвеченными, каким-то неземным светом, ответвлениями в стороны.
– Ага, попался! – обрадовался он, почему– то понимая, что идет в правильном направлении. – Что дальше?
От удачи, в голове, прояснилось, и Виктор четко понял, что, то, что попадает в пространство между двумя зеркалами, образующими коридор, может там затеряться, уносясь в это пространство!. Его самого сколько раз затягивало туда.
– Все понял! – радостно подумал он. По крайней мере, он чувствовал, что это и есть тот самый выход из положения.
Виктор развел руки и поместил между осколками мешок с холстами и драгоценностями. Он увидел как через секунду, мешок завибрировал и стал таять на глазах превращаясь в мираж, который исчез тоже.
– Разбросает по мирам, но чтобы потом собрать! – радостно вздохнул он.
Теперь он знал что делать. Он поместил второй мешок между рук с осколками зеркал. И второй мешок растаял. Виктор секунду смотрел на пустое место. Чудо привело его в восторг. Но шум за стенкой заставил его снова поторопиться. Виктор исчез третий мешок и принялся за столик, потом стеллаж, потом диван, на котором он спал, вскоре в комнате не осталось ничего. Она была пуста. Оставалось только разбитое зеркало. Виктор поместил и его. Теперь в комнате был только он.
– Улик нет! Даже если меня здесь найдут, то я придумаю, что сказать: "Было интересно, что здесь такое! У меня страсть к путешествиям по катакомбам…" Можно придумать еще кучу версий. Чудак, придурок, но не вор!
– И своего не отдам! – услышал он радостный внутренний голос. – Тебе нечего предъявить. Только то, что ты зашел в ресторан своего друга. Но это еще не преступление, ведь доказать, что ты нарушил чего-то без Ивана будет трудно.
– А! Точно, я придумал, что скажу им. – Это мне нужно было для изложения сущности переживаний героя моего романа! Вот так просто! Я просто писатель. Творческая прихоть! За это не сажают. Помучают в участке и все. А может быть мне разбросать по мирам самого себя?
– А кто собирать будет? – нет, собой, нами, – поправился внутренний голос рисковать не стоит. И так выкрутимся.
Виктор стоял около двери и думал открыть ему уже люк или нет. Но дверца сама слетела под ударами кувалды, сломав запор. И обозрению Виктора предстало лицо полицейского.
Виктора осенило! Он быстро развел руки и настроил осколки на голову полицейского. Он увидел, как и тот растаял где-то в параллелях пространства, вместе с помощником, который подсаживал его. Виктор отдышался от победного состояния и выглянул в туннель. Там стоял владелец соседнего магазина.
– Идите сюда мосье, – прокричал он. Помогите нам. Здесь никого нет.
Мужчина поднялся к проходу, и Виктор злорадно посмотрел на его вытянутое от любопытства и страха лицо.
– Получи фашист гранату! – сказал ему в лицо Виктор, и настроил руки с осколками на его голову. Она задребезжала между двух осколков, и владельца не стало.
Путь был свободен. Виктор поцеловал осколки и бережно сунул их в карман.
Он спустился вниз, не отягощенный ничем, и осторожно выглянул из-за двери ресторана. Там было пусто. Виктор крадучись прошелся к повороту, за которым была щель дома. Там стоял патруль в виде одного из полицейских. Его он отправил туда же.
– Лети, голубчик, лети, – подумал радостно Виктор.
* * *
Он весело прошелся к машине и, убедившись, что за ней никто не наблюдает, сел в салон и с облегчением завел мотор. Через двадцать минут он стоял в душе и расслаблялся под горячими его струями. Найдя удобную пижаму, Виктор лег на свою кровать и заснул спокойным сном.
– Документы в порядке. Осколки со мной. И завтра я снова приду к профессору, чтобы обсудить поездку в Дакар.
– Ты забыл про обещание не выезжать из страны, – напомнил ему внутренний голос. Как же теперь?
Обещал, но подписки не давал! – ответил, подумав, Виктор. Если бы были проблемы, то за домом наблюдали бы. А в нашем случае, видно проблем нет! Так? – спросил он сам себя. – Так, – ответил он сам себе.
– И будет лучше, если ты уедешь отсюда как можно быстрее, – услышал он совет внутреннего голоса.
– Завтра же пойду покупать билет, – подумал Виктор. – Главное добраться до Дакара. Если профессор еще будет не готов, скажу, что встречу его там, когда он прилетит. А если что, в аэропорту или еще где-нибудь, у меня есть осколки!
– Вооружен и очень опасен, – хихикнул голос.
– Спим?
– Пора!
* * *
Он проснулся рано и чтобы еще поваляться, перед тем как начать свой день, Виктор включил телевизор, как делал это всегда у себя дома, и налив себе стакан сока, устремился на экран. В окно врывался свежий ветер, и щебетали птички в парке под окном. Утро было еще туманным, каким оно бывает перед восходом солнца.
– Происшествия, – прочел он заставку.
Среди обзора нескольких аварий и других неинтересных мелких для него событий, его ум вдруг превратился в само внимание.
– Вчера, уехав по ложному вызову в район Мон-Мартра в магазин господина Шалере, пропали трое полицейских. Сам владелец магазина тоже исчез. Продолжение раскрытия преступления, его мотивы и место где может скрываться господин Шалере, а также судьба полицейских, будет освещено в наших последующих выпусках. Подозревается, что господин Шалере действовал не один. В этот же день из госпиталя святой Екатерины пропал пациент, бывший в травматологическом отделении. Версия исчезновения, правда, отличается от первого случая, потому что пациент имел амнезию, и в горячке мог уйти и потеряться. Но все возможно, и его болезнь могла оказаться симуляцией…Хотя во всех этих историях еще много вопросов. Просто какой-то день.
Диктор просто давился от возбуждения, вызванного пойманной им детективной истории передавая ее зрителям, которые уже с этой минуты стали истинными завсегдатаями передачи происшествия.
Дальше давался вид магазина и беседа полиции с жителями близлежащих домов и владельцев других магазинов и кафе. Имя владельца ресторана, в передаче не упоминалась.
– Я правильно сделал, что прикрыл дверь и повесил на место табличку, – подумал Виктор. – Мы здесь не при чем! – потер он руки. – И это еще раз подтверждает, что ко мне со стороны полиции претензий нет.
Да ему последнее время везло. Он был умен, предусмотрителен и удачлив! Конечно, в этом он ставил на первое место свои умственные способности, но и не отрицал помощь Клары.
* * *
– Нет! Нет! Едем сегодняшним рейсом! – сказал профессор, потирая руки. Зачем откладывать. Я сейчас же закажу три билета.
Он набрал номер кассы и через полчаса билеты в Дакар были на столе. Виктор приехал в дом к профессору готовый ко всему. Свои необходимые вещи он собрал в походную сумку, удовлетворившись минимумом. Деньги, позаимствованные им в комнате Ивана, а также его пластиковая карта, код которой был записан на конверте, решали его материальные проблемы. Виктор успел проверить состояние счета, и был приятно удивлен. Теперь ему все было ни почем.
Перед отъездом к профессору, он сделал несколько звонков. Один был в госпиталь, в котором подтвердили исчезновение Жака, и Виктор подозревал, что здесь не обошлось без манипуляций Моамбы, потому что, то, что Виктор видел в момент аварии, исключало возможность восстановления движения этого покалеченного тела в пределах полугода… У него в голове всплыли картины, подвешенной ноги, бесконечных трубочек, засунутых внутрь организма, и бесконечный белый цвет бинтов и гипса.
Домой он все-таки попробовал позвонить еще раз, надеясь на лучшее и одновременно содрогаясь от возможного отрицательного результата. Так и случилось. Его, на другой стороне провода, не узнали, а он не услышал родного голоса Тамары. Ну что ж! Теперь он был свободен во всех отношениях и имел четкий план своих действий. Он обязан был найти особняк, Клару и всех остальных. Только так он мог все вернуть в свое русло. И до Дакара оставалось только несколько часов. Виктор вдруг очень ясно вспомнил все до мелочей. И аэропорт, и дорогу к такси, и сам город и отель и пляж. Он даже почувствовал запах города, он дыхнул на него запахом пальм и свежего утра, которое он часто видел из окна своего номера. Он вдруг ощутил зуд путешествия, и в мыслях оказался в своей далекой квартире, в доме, в котором жили Николай и Валечка. Эти воспоминания рождали новые, и Виктор незаметно очень естественно влился в продолжение своей той жизни. Теперь она была естественна, также как месяц назад его настоящая. Хотя, какая, из них, настоящая он уже и сам плохо понимал. Настроение его было на подъеме. И билет лежащий в его кармане, был мостиком к этому состоянию.
Глава шестая
Войти в ту же реку…
Виктор сидел возле иллюминатора, и, закрыв глаза, думал, стараясь унять дрожь ожидания встречи с прошлым. Самолет взлетал. Профессор и Ивет сидели молча, спокойно ожидая приказа отстегнуть ремни. Виктор же, был как собака, предчувствующая охоту. Был бы у него хвост, он бегал бы сейчас по салону, высунув язык и радостно приставал к людям. Он был в возбуждении, радостном и с оттенком предчувствия чего-то большого, объемного и насыщенного. Виктор проанализировал свое состояние и понял, что это вызвано ощущением возвращения в молодость. Возвращение назад, против течения, по дороге жизни, по которой вряд ли кто-нибудь еще сможет так пройти! Он летел в сторону семилетней давности, ему словно подарили возможность начать жизнь сначала и начать ее в том месте, где он был счастлив. Он словно заснул, увидев простенький, хотя и длинный, сон про свою жизнь и, проснувшись, забыл об этих иллюзиях, ведь впереди была она сама, его жизнь, настоящая, яркая, а не та тусклая из этого неудачного его сна.
Виктору не терпелось скорее выйти из самолета и оказаться в аэропорту Дакара, чтобы уже материально ощутить, что это не иллюзия, а двери в город его мечты, приключений и прекрасных воспоминаний. Он вспоминал отдельные эпизоды из своей тогдашней жизни. Эту встречу в кафе с Кларой и Летисией, этот его балдеж от прикосновения к их роскошной жизни. Очень ярко он снова вспомнил и ощутил… О, он даже покраснел, и похолодел разом, когда вспомнил свои безумства на пляже. Виктор посмотрел на Ивет, боясь, что она видит его мысленные переживания, но она сидела с закрытыми глазами, и казалось, тоже ушла в свои воспоминания, где ему совершенно не было места. Это он чувствовал. Ивет была влюблена в этого офицера, вернее в его тень и возможно, сейчас она думала о нем. Виктору было немного обидно, что он, живой, и очень даже интересующий женщин, не произвел на нее впечатления.
– Наверное, ты показался ей гораздо проще, элементарнее и грубее, чем этот ее невидимый друг, – провещевал внутренний голос.
– Да! Приведение и Я! – хотел съехидничать Виктор. – Странно, – подумал он. – Хотя, что здесь странного? Я сам любил и желал женщину, которой в жизни то не было! Но воспринимал ее совершенно, материально. Вероятно, Ивет чувствует также как я, только привержена другому человеку, вот и все! Но тогда! Она тоже умеет и имеет возможность путешествовать по мирам, и прилетает в тот, в котором ее офицер вполне реален? Или наоборот он вкусив все тайны ухода из жизни, пробился к ней сюда и приходит к ней в снах? И если это часто и последовательно, то не мудрено принять все это за действительность.
Виктор вздохнул и решил, что в его жизни не должно быть места не доверию и неверию. Все, что с ним происходило в его жизни, с этими петлями во времени, бросками и возвращениями в свое пространство, вряд ли поддавалось обычной логике и общепринятым законам. И потом, он же сам догадался до всего этого и до закона бесконечности, который рождает бесконечное число импровизаций и до закона параллельных миров существующих и видимых нами как отражение. Мало того, он стал путешественником и по этим мирам, он стал очевидцем воплощения своей теории в жизнь. Но при этом, до сих пор, не привык не удивляться и не воспринимать все это как естественные варианты событий.
– Почему же не удивляться, – вдруг влез в его мысли его внутренний голос. Если брать в общем, да! Это система, не поддающаяся удивлению. Но в частном, в отдельной параллели жизни, люди также живут по вычисленным ими законам. Здесь также падает яблоко на голову, а бутерброд маслом вниз. И когда эти законы нарушаются, это удивительно и чудесно, как явление в небе девы Марии, как чтение мыслей на расстоянии, как предсказывание будущего… Такие моменты и события вполне могут вызвать удивление.
– Ты еще не можешь привыкнуть, что у тебя все смешалось и параллели и одна единственная твоя жизнь. Удивляйся. Это не дает мозгу закостенеть. Но знай и будь уверен, что чудеса существуют, – закончил торжественно внутренний голос.
– Согласен, – ответил Виктор. Он хотел еще поразмыслить над некоторыми событиями, но тут стюардесса принесла напитки.
* * *
– Кстати, Виктор, вы хотели передать мне на хранение некоторые вещи, – сказал профессор, глядя со странной улыбкой на Виктора. Вы их оставили в достаточно надежном месте? Вы упоминали о некоторой старинной рукописи, она тоже осталась там?
– Да… – промямлил Виктор. Я переместил их в надежное убежище.
– Но когда вы успели это сделать? – воскликнул профессор. Вы же очень рано приехали ко мне, а потом мы уже готовились к отлету.
Виктор замялся, не зная, что ответить.
– Зачем я распустил язык про сокровища? – заклеймил он сам себя. Трепло! Подошел бы момент, сказал, зачем делать это заранее?
– Я вам потом все объясню, – сказал он. – Пока все это хранится у Ивана, и я надеюсь, что в его дом не заберутся воры.
– Я надеюсь, вы хотя бы закрыли это надежно в сейфе? Хотя Ивана же нет. Куда же вы положили это сокровище?
– Я положил его у себя в комнате в шкафу. Я надеюсь, никто не будет рыться среди моих вещей, зачем? – очень натурально ответил Виктор.
– Вы рискуете мой друг, – поднял палец профессор.
– Кстати, а когда Иван собирался вернуться в Париж. Он так внезапно уехал! – вступила в разговор Ивет.
– Не знаю, он просто сорвался и полетел, не удосужившись мне что-то рассказать. Но это Иван, он всегда такой, и годы его не меняют. Сто проблем, сто новостей, и сто планов. Он чересчур, как сейчас говорят гипер активный. Поэтому я не удивился, когда он, сказав мне, что едет по неотложным делам в Испанию, а остальное потом. Но я оставил ему записку, – снова выкрутился Виктор.
– Ну конечно, конечно, – проговорил профессор, Иван действительно такой. И Жак, он не позволит, пробраться в дом посторонним. Он отличный слуга, как вы находите? – снова, странно улыбнувшись, спросил профессор.
– Я с вами полностью согласен, – сказал уклончиво Виктор. Он не хотел больше говорить на эту тему.
– Мы пробудем в Дакаре около месяца, так, что Иван и Роз-Мари смогут к нам присоединиться, если захотят, и если это позволят дела, – сказала Ивет.
– Да! – махнул головой Виктор, и выпил немного коньяка, приготовившись к обеду.
– Пронесло, – сказал с облегчением внутренний голос.