Прохожу возле величественного собора и, зачарованная его красотой, невольно останавливаюсь. Особенно впечатляет остроконечная колокольня, вознесшаяся на много десятков метров и напомнившая мне кампанилу аббатства Сан Меркуриале в Форли. На мгновение даже забываю о своих бедах. По-видимому, мои чувства отпечатались на лице, так как рядом остановился седой мужчина в полосатой тенниске.
- Это кафедральный собор Успения Пречистой Матери Божьей. - Мужчина перекрестился, глядя на здание в готическом стиле. - Его начали возводить еще при короле Казимире III Великом, но строили целое столетие. Башня-колокольня в Средние века была наблюдательным пунктом, позволяла заприметить противника задолго до того, как он приближался к воротам города. Зайдите внутрь, не пожалеете. Вы первый раз во Львове?
- Пожалуй, да. Раньше была здесь только проездом.
- Пройдитесь по Театральной - так называется эта улица, увидите иезуитский костел Святых Петра и Павла. Обязательно побывайте в его подземельях - туда есть экскурсия, но только в вечернее время. Весьма впечатляюще! За костелом находится иезуитский коллегиум…
С этого момента я больше не слышала, о чем рассказывает словоохотливый львовянин. Мне вспомнилось: Тонич сообщил, что ведьма что-то ищет в архивах иезуитского коллегиума. Илона - женщина очень приметная, возможно, удастся узнать, чем именно она там интересовалась.
- Большое спасибо за увлекательный рассказ. Пожалуй, я схожу в иезуитский костел. - Распрощавшись с мужчиной, я поспешила в сторону костела.
Это большое серое старинное здание, внешне отличающееся от других костелов, в нем чего-то не хватает. Меня осеняет: со стороны апсиды нет башни колокольни. Зато фасад богато украшен пилястрами коринфского ордера, статуями святых в нишах, резьбой по камню вокруг огромных готических окон.
Внутри обычный для костела интерьер: скамейки для молящихся, боковые нефы, над ними галереи-эмпоры, стены и своды украшены фресковой росписью. В сухоньком мужчине в темном костюме, несмотря на то что на улице стоит жара, я распознала музейного служителя.
- Будьте добры, мне сказали, что здесь находится библиотека и можно поработать с архивами.
- В костеле находятся лишь книжные фонды научной библиотеки. Если вас интересуют архивы и редкая книга, то вам следует обратиться в филиал на улице Лысенко. Там вы закажете интересующую вас книгу, возможно, как раз из здешнего книгохранилища.
Поблагодарив, я отхожу в сторону. Может, служителю описать внешность ведьмы и поинтересоваться, была ли она здесь? Меня поражает отсутствие логики в поступках ведьмы. Совершить скачок через четыреста лет - и отправиться в библиотеку? Что она хочет найти в книгохранилище и зачем? Или ее не книги интересуют, а нечто, спрятанное в этом здании?
На табличке у входа в костел я прочитала, что он строился с 1610 по 1630 год. Ведьма попала к нам из 1616 года, когда костел еще только возводили, и маловероятно, чтобы в нем тогда прятали сокровища. Что же заинтересовало здесь Илону? Может, что-то, связанное с иезуитами? Стоп! Ведь Тонич упоминал архивы иезуитского коллегиума!
Выхожу из костела и на примыкающем к нему трехэтажном старинном здании вижу несколько табличек. Это и в самом деле бывший иезуитский коллегиум, построенный в 1609 году. В нем, оказывается, даже обучался молодой Богдан Хмельницкий, а ныне это 62-я средняя школа. Если ведьма ищет спрятанные сокровища или еще что-нибудь, то, скорее всего, ЭТО должно находиться именно здесь. Неужели она посвящена в какую-то тайну, которая связана с иезуитами и представляет для нее интерес даже в наше время?
- Привет, подруга. Прогуливаешься? - Мое предплечье сжала металлическим обручем пятерня санитара Степана.
Такое ощущение, что весь персонал психушки последовал за мной во Львов. Кого я еще тут встречу? Степан для меня очень опасен. Вряд ли он ко мне относится так же доброжелательно, как Мартин. Если судить по его злобному торжествующему взгляду, меня ничего хорошего не ожидает.
- Мне надоело таскаться за тобой. Я тебя давно заприметил и пошел следом, но твоя прогулка уж слишком затянулась.
- Тебе нравится играть в шпионов? - Лихорадочно обдумываю, что предпринять, вижу, что он держится настороже - помнит, какой я ему преподала урок.
- Это не игра, я ловлю убийцу. То, что не смогла сделать милиция, совершил я. - От гордости он надулся, словно индюк. - И не вздумай применять приемчики, а то огрею так, что мало не покажется.
- Что ты тут делаешь? Не иначе как приехал на экскурсию?
- Скажешь тоже - на экскурсию! - заулыбался Степан. - Учусь я здесь, в медуниверситете на фармацевтическом. Приехал в библиотеку универа, книжки сдать и получить. И с ребятами договорился в "Криивке" посидеть, но, видно, не судьба, с тобой много мороки будет, пока сдам в милицию. Придется подождать - ребята должны подъехать, поедем в милицию с ветерком.
И тут словно пелена спала с моих глаз. Ассистентом Феликса Марковича был крупный мужчина и явно моложе его, им вполне мог быть Степан. Даже любознательная Соня не знала, что Степан учится в медицинском, следовательно, он это не афишировал, возможно, из-за того, что обучение платное и с зарплатой санитара его не потянуть. Он меня задержал, но об этом сообщил не в милицию, а своим друзьям. Если Степан и есть тот второй "черный трансплантолог", то это все объясняет: он не хочет, чтобы я встретилась со следователем, и поэтому в милицию я не попаду, а сгину в каком-то укромном местечке. С размаху влепляю Степану пощечину и на всю улицу ору:
- Сволочь! Паразит! Уходи к своей шлюхе, видеть тебя не могу!
- Ах ты!.. - Степан пытается закрыть мне рот ладонью, но я ухитряюсь прокусить ему руку до крови.
Хватка его на мгновение ослабевает, я быстро приседаю и с размаху бью свободной рукой ему в промежность.
- Су-у-ука! - Степан приседает, окровавленную руку прижимает к ушибленному месту, словно это может помочь унять боль, но продолжает удерживать меня.
"Вот настырный!" Вспоминаю рекомендации инструктора по рукопашному бою и бью открытой ладонью снизу вверх, целясь в кончик носа. Это очень болезненный и ошеломляющий удар. У Степана расширяются зрачки чуть ли не на всю радужку и из носа потоком хлещет кровь. Он отпускает меня и грузно приземляется на пятую точку. Рискуя попасть под колеса, маневрируя, перебегаю забитую автотранспортом проезжую часть. Посредине улицы тянется ухоженная аллея, деревья стоят словно солдаты в строю. Бегу по аллее в сторону очередного массивного старинного здания, перед которым находится небольшой бассейн. Сворачиваю и, вновь отчаянно маневрируя, бегу буквально перед капотами автомобилей, оглушительно сигналящих и визжащих тормозами. Мне на руку, что сейчас час пик и на проезжей части образовалась тянучка.
Сворачиваю в какую-то улочку, мельком замечаю табличку с надписью "Улица Тиктора". Мне ничего не говорит это название. Выбегаю на перекресток, выскакиваю на проезжую часть и, раскинув руки, останавливаю автомобиль.
- Вопрос жизни и смерти! - Умоляюще смотрю на водителя. - Мне надо срочно попасть в центральную больницу!
Видя, насколько я взволнована, водитель кивком указывает на сиденье.
- Садитесь. Какая именно центральная? Транспортная, на улице Огиенко?
- Именно она.
Не имею понятия, где находится эта больница, да мне она и не нужна: я должна поскорее покинуть этот район города. Мой вид и волшебное слово "больница" срабатывают. Ведь каким надо быть толстокожим, чтобы отказать более чем симпатичной девушке, торопящейся добраться до больницы! Любая другая причина не подействовала бы так эффективно.
- Это не по дороге, но я выручу вас.
Надеюсь, что больница на другом конце города, но едем мы всего минут десять. Водитель отказывается от денег, однако я особенно и не настаиваю. Поблагодарив, быстрым шагом направляюсь к входу и, убедившись, что автомобиль моего благодетеля отъехал, иду назад, в сторону парковой зоны, издали напоминающую лес. В парке я быстрее успокоюсь и соберусь с мыслями. Перехожу улицу, в парке иду по красной щебеночной дорожке, пока не выхожу на широкую центральную аллею с красивыми, под старину, фонарями.
Памятник Ивану Франко и прямая как стрела аллея, в начале которой, на выходе из парка, виднеется здание университета, позволяют мне сориентироваться. Место знакомое: во время работы в газете приезжала в университет - брала интервью.
Присаживаюсь на скамейку в тени и размышляю о делах своих скорбных. Оставаться во Львове опасно. Может, уехать в Киев? Впрочем, там будет опаснее вдвойне.
Не знаю, верны ли мои предположения относительно Степана, но лучше с ним больше не встречаться. Поистине чудо, что я смогла убежать от него. Если он и правда преступник, то непременно начнет искать меня, а если я ошибаюсь, то он заявит в милицию и мной активно займутся, получив наводку о моем местопребывании.
Впереди вижу двух милиционеров - патруль - и резко сворачиваю в сторону, ухожу по боковой аллее. Боюсь обернуться, чтобы не привлечь их внимание. Ощущение такое, будто я голая и все прохожие поедают меня взглядами. Понимаю, это лишь игра воображения, но от этого не легче. Спина горит, словно к ней прикреплена мишень, которую решетят взгляды. Не выдерживаю, оглядываюсь. Опасения не беспочвенные: патрульные свернули и идут за мной, до них расстояние в полсотни шагов. Не знаю, они идут за мной случайно или и в самом деле преследуют меня? Мимолетный взгляд назад не позволил понять, ускорили они шаг или нет.
Иду быстрее, уже готова бежать, хотя умом понимаю, что это лишь усилит их подозрения, если таковые имеются. Снова оборачиваюсь, и сомнения отпадают - расстояние между нами резко сократилось. Не выдерживаю, бросаюсь бежать, хотя понимаю, что это бесполезно: в парке не спрячешься и, несмотря на мое давнее увлечение легкой атлетикой, маловероятно, что мне удастся скрыться в малознакомом городе.
Мой рывок позволил увеличить дистанцию между нами. Послышалась пронзительная трель милицейского свистка, и охота за мной началась. На мое счастье, попадающиеся навстречу прохожие не пытаются задержать меня, уступают дорогу. Не потому, что им меня жалко, просто не хотят проблем на свою голову. Принцип нового времени "моя хата с краю" работает на меня.
Выбегаю из парка, с риском для жизни выскакиваю на проезжую часть и маневрирую среди движущихся автомобилей. Слышу бешеные сигналы клаксонов, ругань водителей, визг тормозов, но благополучно выбираюсь из транспортного потока на противоположную сторону улицы. Теперь у меня существенная фора перед преследователями, вот только смогу ли воспользоваться этим?
Сворачиваю наугад в узкий проулок, и он жестоко шутит надо мной: изогнувшись дугой, выходит на ту же самую улицу, только дальше метров на четыреста.
- Иванна, садись! - доносится из припаркованного автомобиля. Оконное стекло опущено, и я вижу на месте водителя Мартина. - На заднее сиденье!
Не раздумывая, забираюсь внутрь, не в силах ничего произнести, не отдышавшись от бега. Мартин сразу трогается с места, резко набирает скорость. Смотрю в заднее окно, преследователей не видно, надеюсь, что они не заметили, на каком автомобиле я уехала.
- Не таращись в окно, ложись на сиденье! - командует Мартин.
Сразу подчиняюсь: он прав, хотя стекла автомобиля и затонированы дымчатой пленкой.
- Огромное спасибо, Мартин! Если честно, и в мыслях не было, что вы способны на такой поступок. Ведь вы многим рискуете. Извините, если не то говорю.
- Я не судья, определяющий на основании доказательств, виновен или нет подозреваемый, но думаю, что ты невиновна. Сегодня позвонил в больницу и узнал новость: следственная группа собирается провести эксгумацию тех больных, которые умерли последними, для проведения судебно-медицинской экспертизы. Я давно считал подозрительным то, что больные стали значительно чаще умирать.
- Это Стас! - обрадовалась я. - Не ожидала, что он так оперативно сработает.
- Не понял, Иванна! - произносит озадаченный Мартин.
- Я послала письмо знакомому следователю в Киев, где описала события той ночи, к нему приложила мобильный погибшей Сони. В больнице орудуют "черные трансплантологи", торгующие органами умерших больных. Не знаю, помогали они больным умирать или нет, но из их тел изымали органы для продажи. Это они с Соней расправились, я едва от них ускользнула. Феликс Маркович был одним из них, поэтому его убили, решив оборвать цепочку.
- Видимо, у них были серьезные причины убить Соню и Марковича, - задумчиво говорит Мартин. - Только из-за торговли органами они на это не пошли бы. Видимо, больным помогали умереть.
- Похоже на то. - Удобней устраиваюсь на сиденье, продолжая лежать. Жаль, что ноги нельзя вытянуть. - Вскоре все выяснится и с меня снимут подозрения.
- Дай-то Бог! Тебе повезло, что я увидел, как ты состязалась в беге с милицией. Заметив, куда ты побежала, я понял, откуда выскочишь.
- Вы здорово помогли мне. Даже не знаю, как вас благодарить.
- Повременим с благодарностями. Тебя куда отвезти? Ты же где-то жила все это время.
- Не знаю. - Меня гложут сомнения. Вернуться на съемную квартиру? После убийства Тонича моя интуиция почему-то возражает против этого. - Думаю, туда возвращаться небезопасно, я все еще беглянка из психушки, подозреваемая в убийствах. Машина правосудия ржавая и медлительная, пока с меня снимут подозрения, пройдет немало времени. Хочется провести его не в камере и не в дурдоме.
- Это должно быть надежное и укромное место, - соглашается Мартин. - Где же такое найти? У тебя есть мысли по этому поводу?
- Я совсем чужая в этом городе.
- Может, передать весточку от тебя твоему знакомому следователю?
- Пожалуй, не стоит! Хотя мы давно знакомы, он не станет рисковать из-за меня своей должностью и дальнейшей карьерой. Будет действовать в соответствии с законом.
- Если хочешь, я отвезу тебя в свой загородный дом. Сегодня вечером я заступаю на дежурство в больнице, завтра вечером приеду, привезу продукты.
- Мне как-то неудобно, Мартин. Вы сегодня спасли меня, я не хочу чувствовать себя обузой.
- Иванна, лет десять я читаю и перечитываю Библию и каждый раз делаю для себя открытие. Христос сказал так: "Не по делам вам воздастся, ДАБЫ НЕ ХВАЛИЛИСЬ, а ПО БЛАГОЧЕСТИЮ". Мой долг христианина - помочь тебе, и не потому, что рассчитываю на какую-то награду, а по велению сердца.
Я никак не ожидала, что Мартин окажется глубоко верующим. Чем больше с ним общаюсь не в больничной обстановке, тем больше положительных качеств открываю в нем.
- Это может затянуться не на один день.
Чувствую себя крайне неловко. Одно дело, когда помогает близкая подруга, другое - когда в качестве благодетеля выступает в общем-то посторонний мужчина. Может, он рассчитывает на интимные отношения? Он приятный и видный мужчина, но я сплю с теми, к кому ощущаю сердечное влечение, а пока меня влечет только к Егору. Однако не похоже, чтобы он заигрывал со мной.
- Будешь там жить, сколько потребуется. Неудобство в том, что придется стать затворницей, чтобы соседи не заприметили тебя. Гулять во дворе будешь только ночью. Словом, я предлагаю не роскошную жизнь, а клетку, которая хоть и открыта, а вылететь нельзя.
- Снова четыре стены и ожидание светлого будущего! - Я тяжко вздыхаю, представив такую перспективу.
- Все же лучше, чем шалаш в лесу. Побудешь пару дней, а там как решишь. Может, придумаешь лучший вариант.
- Меня мучает совесть, что я поступаю, как эгоистка, зная, что у вас могут быть крупные неприятности… Но я согласна!
- Не надо пессимистически смотреть в будущее. Мы живы, и уже это просто великолепно. Сейчас сделаем небольшую остановку и запасемся самым необходимым для тебя. Я пойду один, а ты не высовывайся.
Мартин остановил автомобиль возле супермаркета, и я осталась лежать на заднем сиденье, вспоминая сегодняшние события. Смерть Тонича, какая-то немыслимая. Кроме вреда, она ничего не может принести ведьме. С ним произошел несчастный случай? И если не ведьма, то кто виновен в его смерти? Какие бы версии я ни строила, в нынешнем положении все равно ничего не смогу предпринять. Мне чертовски повезло, что Мартин случайно проезжал мимо и помог мне выбраться из, казалось бы, безвыходной ситуации.
А если он не случайно там оказался? Если его участие - лишь притворство и желание заманить меня в смертельную ловушку? Что, если именно он является тем "черным трансплантологом", а не Степан? Ведь и он мужчина крупный… Эта догадка поразила как молния. Надо немедленно бежать, пока не поздно!
Задняя дверца автомобиля открылась, и Мартин поставил увесистый пакет прямо мне на живот, я только охнула от неожиданности. Он сел на водительское сиденье, и автомобиль тронулся в путь, возможно, для меня смертельно опасный. Если моя догадка верна, то Мартин спас меня не из чувства сострадания и не по доброте душевной, а чтобы по-тихому расправиться в укромном месте. Ведь я продолжаю быть опасным свидетелем.
Тем временем автомобиль выехал за черту города и набрал скорость.
- Можешь сесть, мы уже далеко от города. Посмотри, может надо еще что-нибудь докупить?
"Средства для самообороны!" - чуть не вырвалось у меня, но я послушно заглянула в пакет. Первыми бросились в глаза женские прокладки. Мартин сдержанно рассмеялся, видимо, его позабавило выражение моего лица, увиденное в зеркале.
- Я врач, и мне известны тайны женского организма. Так что не стесняйся, будь проще. - Он верно истолковал причину моего изумления. Кроме съестных припасов тут были кремы, лосьоны, тушь, лак для ногтей и туалетная вода.
- Зачем было так тратиться? - Мне стало стыдно за то, что я плохо думала о Мартине.
Он все продумал до мелочей, а значит, действительно заботится о моем комфортном проживании в его доме, а не замыслил подлое убийство.
- Женщина везде должна чувствовать себя женщиной. Этот цвет волос тебе идет, но мне кажется, что, став блондинкой, ты бы только выиграла.
- А я и есть натуральная блондинка. Была ею…
- Это я заметил в больнице - по корням волос, ведь ты не могла подкрашивать волосы.
- Где ваш дом находится?
Я вроде бы немного успокоилась, но не до конца. Вдруг его заботливость - это хитрая уловка, чтобы усыпить мою бдительность?
- Мы едем в направлении Жовквы, в хуторе Малка находится мой загородный дом-дача. Это примерно в двадцати километрах от Львова. Соседей немного, но есть, поэтому в светлое время суток из дома тебе не следует выходить. Внутри все условия, так что это не есть большая проблема.
Когда мы подъехали к хутору, Мартин попросил, чтобы я вновь легла на заднее сиденье, предупредив, что скажет, когда можно будет выйти из автомобиля. Теперь я полагалась только на слух, и подозрения вновь овладели мной. Я была напряжена до предела и готова в одно мгновение вскочить и бежать.
Автомобиль остановился, но Мартин не стал выходить из него. Что-то щелкнуло, и послышалось дребезжание, я поняла, что он открыл ворота с помощью пульта. Автомобиль, немного проехав, резко наклонился вперед и стал двигаться медленнее. Снова задребезжали, закрываясь, ворота.
- Все, приехали. Можешь выходить.