Вскоре мы уже ехали к Монтроузу, ближайшему большому городу. Он находился к северо-западу от Шекспира и был центром для многих маленьких городков вроде нашего. Монтроуз, который мог круглый год похвастаться населением около сорока тысяч - чуть больше во время университетских сессий, - оказывался тем местом, куда жители Шекспира отправлялись, когда не хотели ехать дальше на север, в Литтл-Рок.
Я никогда не испытывала энтузиазма в отношении Монтроуза, города, который можно было бы зашвырнуть куда угодно в Соединенных Штатах - все равно его посетители не почувствовали бы разницы. Монтроуз не имел своего лица, зато в нем было много мест для покупок. Масса обычных забегаловок с фастфудом, типовые сетевые магазины, мувиплекс с пятью залами и гипермаркет "Уол-март". С моей точки зрения, главной прелестью Монтроуза была его превосходная библиотека, один приличный независимый книжный магазин, возможно, четыре довольно хороших несетевых ресторана и пара неплохих сетевых.
За те месяцы, в течение которых у меня случались свидания с Маршаллом, я провела в Монтроузе больше времени, чем за предыдущие четыре года, прожитые в Шекспире. Вечер, проведенный дома, казался Маршаллу потерянным.
Мы попробовали каждый ресторан, высидели фильмы с Джекки Чаном и Стивеном Сигалом, посетили все спортивные магазины, чтобы сравнить их цены с теми, которые запрашивал Уинтроп, и делали еженедельные покупки в гипермаркете.
В этот вечер Клод предложил сходить в кино.
Из вежливости я почти согласилась, но, вспомнив неловкие часы с Маршаллом, призналась:
- Вообще-то мне не нравится ходить в кино.
- Вот как?
- Не люблю сидеть в темноте со множеством незнакомых людей, поневоле слушать, как они двигаются, шуршат бумагой и разговаривают. Я предпочла бы подождать, пока этот фильм выйдет на видео, и посмотреть его дома.
- Хорошо, - сказал он. - А чем бы тебе хотелось заняться?
- Поесть в "Эль-Пасо гранд" и сходить в книжный магазин.
Молчание. Я посмотрела на Клода краешком глаза.
- А как насчет "Поймай волну" и книжного магазина? - спросил он.
- Договорились, - с облегчением ответила я. - Тебе не нравится техасско-мексиканская еда?
- Я ел ее на прошлой неделе, когда приезжал в Монтроуз на заседание суда.
Пока мы ждали в ресторане морепродуктов, когда принесут наш заказ, Клод сказал:
- Думаю, мать Дарнелла Гласса собирается подать в суд на шекспировское отделение полиции.
- Почему? - резко спросила я. - Это нечестно. Иск должен быть против Тома Дэвида.
Том Дэвид Миклджон, один из патрульных Клода, давно пребывал в моем черном списке, а после случая с Дарнеллом Глассом передвинулся в нем на место номер один.
Внезапно я задумалась, не в том ли настоящая причина посланных мне цветов и приглашения провести вместе вечер - чтобы завязать со мной эту беседу?
- Ее адвокат упомянул Тодда Пикарда. Как думаешь, ты сможешь еще раз припомнить, когда и что произошло?
Я кивнула, но с тяжелым вздохом. Мне не хотелось вспоминать ту теплую черную ночь. Меня снова и снова допрашивали насчет боя - так называли это событие в Шекспире. Он произошел на парковке "Магната бургеров", местного заведения, которое доблестно соперничало с "Королем бургеров" и "Макдоналдсом", расположенными на Мейн-стрит.
Я присоединилась к бою в критический миг, но позже читала и слышала достаточно, чтобы то, что видела собственными глазами, обрело плоть.
Дарнелл Гласс сидел в своей машине на парковке "Магната бургеров", разговаривая с подружкой. Боб Ходдинг, пытаясь въехать на соседнее место на парковке, ударил в задний бампер машины Гласса. Ходдинг был белым шестнадцатилетним учеником средней школы Шекспира. Глассу исполнилось восемнадцать, он учился на первом курсе Монтроузского университета и только что внес стартовый взнос за машину, которой прежде не имел. Неудивительно, что, услышав скрежещущий звук - тут нельзя было ошибиться, это сцепились два буфера, - Гласс пришел в ярость. Он выпрыгнул из машины, размахивая руками и крича.
Ходдинг моментально перешел в наступление, поскольку знал репутацию молодого человека, машину которого только что ударил. Дарнелл Гласс до поступления в колледж ходил в шекспировскую школу и был известен как смышленый и многообещающий молодой человек. Но он славился агрессивностью, вспыльчивостью и обидчивостью, когда имел дело со своими белыми товарищами.
Боба Ходдинга вырастили в доме, перед которым развевался флаг Конфедерации. Он помнил, что Гласс слишком резко реагировал на неприятные ситуации в школе. Боб не испугался, поскольку в машине сидели три его приятеля, не собирался извиняться в их присутствии или признаваться в том, что неадекватно водит машину.
Позже двое свидетелей сказали Клоду наедине, что Ходдинг сделал все, чтобы еще больше взбесить Дарнелла Гласса, в том числе отпустил шпильку в адрес его матери, учительницы средней школы и хорошо известной активистки.
Никого не удивило, что Гласс взъярился.
Вот тогда и появилась я. Я вообще не была знакома с Дарнеллом Глассом или Бобом Холдингом, но оказалась там, когда начался бой.
Как и два полисмена.
Я только-только въехала на парковочное место по другую сторону от машины Гласса, выбрав именно эту ночь, чтобы в кои-то веки купить гамбургер, а не самой что-нибудь приготовить. Такое случалось столь редко, что позже мне стало казаться, будто я очутилась там в кульминационный момент благодаря какой-то вселенской шутке.
Это был очень теплый вечер начала сентября. Конечно, в Шекспире нам приходится стричь газоны аж до середины ноября.
На мне была обычная футболка и мешковатые джинсы. Я только что закончила работать, устала, мне хотелось лишь купить еду навынос и посмотреть по телевизору какой-нибудь старый фильм, может, прочесть главу-другую триллера, взятого в библиотеке.
Свободный от дежурства патрульный офицер Шекспира Тодд Пикард находился в "Магнате бургеров", покупая ужин для своей семьи. Дежурный Том Дэвид Миклджон подъехал, чтобы купить колы. Но я не знала, что в заведении присутствуют два офицера полиции.
Их присутствие ничего не изменило, хотя, конечно, должно было.
Я видела, как жилистый Дарнелл благоразумно нанес первый удар. Высокий, более мускулистый Боб Ходдинг подавился и согнулся пополам, а его дружки налетели на Дарнелла, как сердитые пчелы.
Если бы у меня были пистолет или свисток, то, может, внезапный звук остановил бы их, но я имела только кулаки.
Они были сильными мальчиками старших классов, полными адреналина, и мне пришлось нелегко. Я не желала серьезно ранить маленьких подонков, что затруднило мне работу. Я довольно легко могла бы их уложить, если бы хотела нанести непоправимые травмы. Поскольку Боб Ходдинг временно выбыл из строя, выблевывая внутренности в окаймлявших парковку миртовых кустах, я сосредоточилась на его дружках.
Очутившись за самым высоким парнем, который осыпал ударами Дарнелла Гласса, я сперва зажала правой рукой точку на плече того типа, который стоял между другими нападавшими, а потом левой надавила чуть ниже. Юнец пронзительно завопил, начал сгибаться, но все еще прикрывал меня от черноволосого парнишки справа, который замахнулся вслепую. Но он стоял, широко расставив ноги, и явно никогда не участвовал в уличных драках.
Я пнула его по яйцам под небольшим углом, довольно аккуратно выполнив когэн-гэри.
Это вывело его из строя.
Парень, с которым я расправилась чуть раньше, в конце концов с воплем ударился о землю. Он попытался отползти назад, прочь с дороги, чтобы уяснить, что же случилось.
Краешком глаза я наконец-то заметила патрульную машину и увидела, как из нее вылез помощник шерифа Том Дэвид Миклджон. Он улыбался злой улыбкой мужлана и расставлял руки, чтобы помешать зевакам присоединиться к драке, вот и все.
Человек в штатском, руки которого были заняты сумкой и картонным подносом с пятью чашками в ячейках, орал на Тома Дэвида. Позже я выяснила, что это Тодд Пикард, офицер, свободный в ту пору от дежурства.
Тем временем третий парень обхватил Дарнелла за талию и попытался свалить с ног борцовским приемом. Потеряв терпение и разозлившись, я пнула юнца сзади. Конечно, колени его подогнулись, но парковка имела наклон, и он увлек за собой Дарнелла. Тот быстро откатился в сторону. Я поскользнулась на оберточной бумаге и ударилась о землю, а нога мальчика, обутого в тяжелые ботинки, больно врезалась в сустав моего правого бедра. Я откатилась и вскочила, прежде чем боль успела запустить в меня зубы.
Когда борец с трудом поднялся на колени, я заломила ему руку за спину и сказала:
- Сломаю ее, если ты шевельнешься.
Почти все люди понимают, когда к ним обращаются совершенно серьезно. Он не шевельнулся.
Оказаться на земле зачастую плохо, когда дерешься, но Дарнелл не потерял силы духа, хотя кровь текла из нескольких ссадин на его лице и он был весь покрыт синяками. Боб Ходдинг, слегка оправившись после удара в живот и обезумев от ярости, шатаясь, шел к Дарнеллу, чтобы сделать еще одну попытку. Тот пнул его. Боб отшатнулся и попал в руки морского пехотинца, который случайно оказался здесь на побывке, навещая свою семью. Огромный молодой человек, только что прошедший основной курс боевой подготовки, шагнул из-за Тома Дэвида, схватил Боба Ходдинга крепко, как наручниками, и дал ему звучный, хотя и нецензурный совет.
Я стояла, тяжело дыша, осматривая группу в поисках еще одного противника. У меня болела губа. Я заметила на своей футболке несколько ярких пятен крови. Во время драки мне попали локтем по губам. Я выпрямилась, оценивая, собирается ли драться тот парень, которого продолжала сдерживать, и решила, что его готовность равна нулю.
Морской пехотинец, имя которого я так никогда и не узнала, встретился со мной взглядом, одобрительно кивнул и сказал:
- Простите, что не поспел раньше. Тхеквондо?
- Годзю. Для ближнего боя.
- Вы очень понравились бы моему армейскому инструктору, - заявил он.
Я попыталась выжать из себя улыбку.
В этот миг в нескольких шагах от нас раздался звук, напоминающий вой сирены.
Это подружка Дарнелла Гласса, Ти Ли Блейн, которая наблюдала за дракой из машины, вылезла, чтобы помочь парню встать. Она запуталась в целом спектре эмоций, от страха за себя и за Дарнелла до гнева из-за помятой машины и ярости, что на ее приятеля набросились всем скопом. Она знала по именам всех белых агрессоров и дала им несколько новых кличек.
Я перехватила взгляд Тома Дэвида Миклджона. Мне очень хотелось его пнуть.
Он улыбнулся и лаконично сказал:
- Сдерживаю толпу.
Тодд Пикард успел отнести свою еду в машину и стоял перед патрульным автомобилем Тома Дэвида, у которого был пристыженный вид. В конце концов я его узнала и, если бы у меня осталась энергия, влепила бы ему пощечину. От Тома Дэвида я ничего лучшего и не ожидала, но Тодд мог бы мне помочь.
Впервые я осознала, что собралась немалая толпа. "Магнат бургеров" находится на Мейн-стрит - Шекспир не слишком изобретателен по части названий, - и ресторан был полон. Сущая правда, что, если бы Том Дэвид не сдерживал толпу, инцидент мог бы перерасти в настоящие уличные беспорядки, но, с моей точки зрения, с его попущения произошла большая часть случившегося.
Бедро, в которое меня пнули, внезапно начало пульсировать болью. Адреналин выветривался, я села и прислонилась головой к машине.
- Лили, ты в порядке? - спросили из толпы, и я увидела своего соседа.
Карлтона, как всегда ухоженного, сопровождала грудастая брюнетка с кудрявой пышной прической. Помню, я думала о спутнице Кокрофта дольше, чем она того заслуживала, пытаясь припомнить, где работает эта женщина.
Мне было приятно, что кто-то поинтересовался моим состоянием. Я чувствовала себя вымотанной и слегка дрожащей.
- Со мной все будет хорошо, - ответила я и закрыла глаза.
Через минуту мне надо было встать. Я не могла сидеть там с таким видом, как будто меня ранили.
Потом надо мной нагнулся Клод и спросил:
- Лили, ты ранена?
- Конечно, - сердито сказала я и открыла глаза. - Мне пришлось выполнять за твоих копов их работу. Помоги мне встать.
Клод протянул руку, я за нее ухватилась. Он выпрямился, потянул. Я поднялась и стояла на ногах, может, не грациозно, но хотя бы твердо.
Дарнелл Гласс к тому времени тоже встал. Он тяжело опирался о свою машину. Ти Ли поддерживала его с другого бока. Морской пехотинец отпустил своего пленника. Белые парни забирались в патрульную машину Тома Дэвида.
- У тебя проблема с офицером, - сказала я Клоду.
- Сейчас у меня есть вопросы посерьезней, - тихо ответил он, и я заметила, что толпа волнуется, а несколько молодых людей на парковке обмениваются горячими словами.
- Залезай в мою машину, - сказал Клод. - Я приведу парня и девушку.
Потом мы все вместе проехались до полицейского участка.
Остаток вечера выдался беспросветно мрачным. Все белые мальчики оказались несовершеннолетними. Их родители налетели тучей, жужжа так же сердито, как африканские пчелы. Один папаша рявкнул, что должен подать на меня в суд. Мол, я ранила его мальчика, того самого, которого пнула в пах. Я повернула это предвзятое высказывание против него самого.
- Мне очень хотелось бы рассказать суду, как единственная женщина избила вашего парня и двух других, - заявила я. - Особенно учитывая, что они сами всей толпой налетели на одного молодого человека.
Больше я не слышала реплик насчет судебного преследования.
До сегодняшнего дня. И не я была мишенью судебного преследования.
Когда наша официантка ушла, Клод расстелил на коленях салфетку и насадил на вилку креветку.
- Том Дэвид был там и ничего не сделал, - сказал он со слабым намеком на вопрос.
- Верно. - Я приподняла брови. - А ты в этом сомневаешься?
- Том Дэвид говорит, что ему пришлось удерживать других людей, мешая им присоединиться к драке. - Он бросил на меня взгляд из-под тяжелых бровей. - Тодд сказал, что боялся. Вдруг в нем не признают свободного от дежурства офицера и решат, что он просто ввязался в свару?
- Конечно, они будут так говорить, и в этом, возможно, даже найдется толика правды. Но сотрудники полиции позволили сделать их работу двум другим людям: мне и морскому пехотинцу. Том Дэвид наверняка хотел, чтобы Дарнелла Гласса избили. Тодду было по меньшей мере наплевать, если такое произойдет.
Клод избегал моего взгляда. Его явно не радовала мысль о том, что кто-то из его полицейских не воспрепятствовал насилию. При этом я наверняка знала и кое-что другое. Клоду ничуть не нравится Том Дэвид Миклджон.
- Дарнелл первым нанес удар, - сказал Фридрих характерным тоном, подтверждая неприятную истину.
- Да. Хороший удар.
- Ты никогда прежде не встречалась ни с одним из этих парней, - заявил Клод.
- Верно.
- Тогда почему так рьяно вступилась?
Я уставилась на Клода, не донеся до рта вилку с рыбой, и ответила:
- Я сделала бы то же самое, будь Дарнелл белым, а остальные мальчики - черными.
Я поразмыслила о сказанном. Да, это была правда. Потом во мне поднялась знакомая волна гнева.
- Конечно, выяснилось, что я могла бы поберечь силы, позволить им продолжать начатое и затоптать его.
На лице Клода проступил тускло-красный румянец. Он решил, что я обвиняю его в чем-то. Но я не делала этого, по крайней мере сознательно.
Дарнелл Гласс прожил недолго после того вечера на парковке у "Магната бургеров". Четыре недели спустя его забили до смерти на поляне в лесу к северу от города.
Никого не арестовали за это преступление.
- Если слухи правдивы и миссис Гласс действительно подает в суд, то тебя наверняка вызовут как свидетельницу.
Клод чувствовал, что обязан обратить на это мое внимание. Происходящее нравилось ему не слишком, ничуть не больше, чем мне.
- Лучше бы мы не начинали наш разговор, - сказала я, зная, что трачу слова впустую. - Если ты и в самом деле беспокоишься о будущем своего полицейского участка и думаешь, что оно зависит от моих показаний… Я не могу затушевать или изменить то, что видела. Возможно, тебе не хочется быть рядом со мной.
Место для таких высказываний было неподходящее. Я выразилась слишком прямо и почувствовала забавный укол боли, когда у меня вырвались эти слова.
- Ты и вправду так думаешь? - спросил Клод очень тихо.
Пришло время истины.
- Я хочу встречаться с тобой, если ты собираешься быть моим другом, но не вижу нас в роли любовников. Сомневаюсь, что для нас будет правильным стать таковыми.
- А если я в этом уверен?
Я видела, как в глазах Фридриха растет отчужденность.
- Клод, мне приятно находиться в твоем обществе, но все рухнет, если мы займемся сексом. Вряд ли мы можем перевести наши отношения в другую плоскость.
- Лили, ты всегда будешь нравиться мне, - после долгой паузы сказал он. - Но я уже в том возрасте и живу в таком месте, где не смогу вечно оставаться в правоохранительных органах. Мне нужна жена, дом, кто-нибудь, с кем можно будет совершать вылазки на природу, украшать рождественское дерево. Я думал, что этим "кем-нибудь" сможешь стать ты. Если я правильно понял, ты говоришь, что такого не случится.
Господи, я ненавижу объяснять, что чувствую.
- Я не вижу себя в этой роли, Клод. Я просто не могу совершить с тобой подобный прыжок. Если я сделаю попытку и зря потрачу твое время, ты можешь пропустить кого-нибудь получше.
- Нет никого достойнее тебя, Лили. Допустим, я найду какую-нибудь другую, вполне хорошую женщину. Но лучше не встречу.
- Что ж, - тихо сказала я. - Мы тут, в Монтроузе. Нам надо ехать домой, находиться друг с другом в машине. Нам стоило бы поговорить еще в Шекспире, да? Тогда ты смог бы отправиться в свою квартиру, а я - запереть дверь своего дома, и мы начали бы зализывать раны.
- Хотел бы я верить, что тебя это ранило, Лили, - сказал Клод. - Пошли. Посмотрим твои книги.
Конечно, после дискуссии в ресторане в книжном магазине было не очень весело.
В основном я читаю биографии, возможно, в надежде найти способ сделать свою жизнь светлее, обнаружив, что кому-то другому это удалось. А может, я люблю знать, что не только у меня было несчастное прошлое. Всегда можно отыскать жизнь еще более трудную, чем моя, но не сегодня вечером.
Я поймала себя на том, что думаю не о себе и Клоде, а о Дарнелле Глассе.
Я взглянула на книги, описывающие преступления, совершенные в действительности. Я больше не в состоянии переваривать их, как и смотреть новости по телевидению.
Никто никогда не написал бы книгу о Дарнелле Глассе.
Черный парень, забитый до смерти в Арканзасе, не считался достойным освещения в печати. Разве что убийца Дарнелла будет арестован, и это вызовет некоторую сенсационную огласку. К примеру, выяснится, что убийца - один из местных священников, или смерть Дарнелла окажется первым эпизодом в карьере яркого серийного убийцы.