Доставшийся Роберту Крейвену в наследство от отца магический дар, позволяющий противостоять силам Зла, тяжким бременем ложится на плечи юноши. Ему предстоит сойтись в смертельной схватке с олицетворением вселенского хаоса - Великими Древними, стремящимися поработить человечество.
Содержание:
КНИГА ПЕРВАЯ - В тени Зверя 1
КНИГА ВТОРАЯ - Писание от Сатаны 17
КНИГА ТРЕТЬЯ - Демон деревьев 35
КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ - Дни безумия 51
Вольфганг Хольбайн
Бремя Могущества
КНИГА ПЕРВАЯ
В тени Зверя
Как часто бывает, утихшее после сильного шторма море лежало теперь спокойно, безмятежно, и эта водная гладь казалась даже неестественной. Наступил штиль, и ветер, всю ночь завывавший в скалах отвесного берега и подгонявший белые барашки волн, с восходом солнца стих. Лишь шаги троих мужчин, осторожно направлявшихся к краю этой серо–белой стены, нарушали тишину. Дойдя до края, они посмотрели вниз.
Но никто из них не мог заметить гигантское серое Нечто, беззвучно приблизившееся к берегу и притаившееся теперь среди рифов.
Когда все трое спустились к морю, руки Бенсена были изодраны в кровь и болели нестерпимо. Вряд ли можно было считать спуск в этом месте уж очень рискованным. Бенсен вырос здесь и еще мальчишкой вдоль и поперек излазил отвесные меловые скалы, да и утес этот не был особенно скользким и уходил в море не отвесно, как другие, так что даже обладавший средними навыками скалолаза вполне мог осилить его. Просто мелкие камни впивались в ладони, расцарапывая их до крови, а соль морской воды разъедала царапины, и они горели огнем.
Бенсен вытащил носовой платок и, дожидаясь остальных своих приятелей, стал тщательно оттирать кровь с израненных пальцев. Норрис, умело лавируя между камнями, быстро спускался вниз, в то время как Махони, все еще корча рожи и трясясь от страха, застыл на одном из утесов и, судя по всему, решал, что делать: наложить в штаны или же повернуться и уйти подобру–поздорову. Оставался последний, самый трудный участок спуска.
- Чего ты там копаешься, Флойд? - крикнул Бенсен. - От того, что ты сейчас глазеешь на эту скалу, она в лестницу не превратится. Давай, спускайся!
- Я… я… Проклятье, да не могу я! - проорал Махони в ответ. - Голова у меня кружится, ты же знаешь. Не могу я вниз смотреть!
- Да прыгай ты! Тут же невысоко! - проревел Бенсен. - Здесь внизу мягко, сам видишь - песок!
- Прыгать? - Махони засопел от негодования и страха, и даже снизу Бенсен видел, как тот побелел. - Да ты что, рехнулся? Здесь не меньше двадцати футов!
Услышав это, Бенсен лишь хмыкнул и пожал плечами. Была бы его воля, он вообще не стал бы брать этого Махони. Но Норрис упросил его, может, и не зря. Такого другого трусишку, как Флойд Махони в радиусе ста миль не отыщешь, но зато он был лучшим ныряльщиком во всем Дэрнессе. Такой им и был нужен. Наверное, все же нужен.
Норрис приземлился рядом с Бенсеном, выпрямился и, нахмурившись, долго разглядывал свои ладони, как и у того, исцарапанные в кровь. По–прежнему было тихо - ни ветерка. Из–за отлива уровень воды значительно понизился, и пляж теперь стал шире - добавилось футов тридцать–сорок влажно поблескивавшего, белого мелкого песка. Между бровей Норриса пролегла глубокая складка, сразу сделавшая его старше и серьезнее.
- Ничего не видать, - пробормотал он.
Бенсен извлек из кармана сигарету и негнущимися пальцами прикурил.
- Это была твоя идея придти сюда? - деловито осведомился он.
Складка меж бровей Норриса углубилась.
- Черт возьми, но я же как–никак своими глазами видел его, - пробурчал он. - Здесь он.
Бенсен глубоко затянулся, пару раз кашлянул и, чертыхнувшись, отшвырнул сигарету. Табак горчил, дышать было трудно. Этот спуск, оказывается, не такой уж и легкий, он только сейчас это начинал понимать. Норрис хмуро наблюдал за ним, но от высказываний воздерживался, и оба молча ждали, пока спустится Махони. Когда тот был уже внизу, Бенсену бросилась в глаза его бледность. Несмотря на холод, весь лоб Махони был в испарине.
- Кто–нибудь из вас может сказать, как мы будем выбираться наверх? - негромко поинтересовался Махони.
Бенсен ухмыльнулся.
- Так же, как и забирались, Флойд. Карабкаясь.
Махони, побледнев еще больше, устремил свой взгляд на море. Волны едва плескались, и даже шум прибоя напоминал усталое бормотанье обессилевшего океана.
- Не вижу я никакого корабля, - произнес он через минуту.
- Он там, - упрямился Норрис. - Я видел его. Это, наверное, трех- или четырехмачтовик. Он получил пробоину в центре, но можно…
Бенсен нетерпеливым жестом успокоил его.
- Хорошо, хорошо, малыш. Мы верим тебе. Кроме того, - продолжал он изменившимся голосом после секундной паузы, - это и есть примерно то место, которое мне описал этот чокнутый. - Он вздохнул. - Ну что, начнем, пожалуй.
Норрис молча раскрыл застежки рюкзака и помог Бенсену поставить на землю его ношу. Лишь один Махони не двигался.
- Что? - осведомился Бенсен. - Неохота?
- Ни малейшей охоты, - тряхнул головой Махони. - Не по нутру мне вся эта затея, Леннард. - Поджав губы, он все же снял рюкзак и кивнул в сторону моря. - Море слишком спокойное. И жутко холодное.
- Знаешь, в ноябре такое иногда случается, - сыронизировал Бенсен. - Что с тобой такое? Боишься насморк схватить? - Он рассмеялся. - Этот Филипс каждому из нас платит по пятьдесят фунтов, мальчик. Ради них стоит иногда и ножки промочить, или не так?
- Да не в этом дело, - не соглашался Махони. - Я… - Он замолчал, тяжело вздохнул и снова принялся трясти головой. - Мне просто не нравится все это, И точка.
Норрис хотел было что–то ответить, но тут Бенсен заставил его замолчать. Он лучше знал, как уговорить Махони.
- Мне тоже, - вкрадчиво и почти ласково произнес он, Флойд даже удивленно уставился на него. - И мне было бы гораздо спокойнее, если бы у нас была и лодка, и порядочное снаряжение, но времени нет. Этот Филипс все вверх ногами поставит, стоит ему только узнать, что корабль лежит здесь, а я должен увидеть эти обломки раньше него.
Махони едва заметно кивнул, но Бенсен был уверен, что не сумел убедить его. Они уже на эту тему говорили не раз. Собственно говоря, у них вообще не было других тем для разговоров с тех пор, как в городе появился этот странный мистер Филипс в сопровождении своих не менее странных спутников и стал нанимать людей для этой акции. Их интересовал корабль, который месяца три назад пошел ко дну где–то в этих местах, недалеко от берега. И судя по тому размаху, с которым они взялись за эго дело, и по той прорве денег, которые они сулили всем и каждому, на борту этого суденышка должно быть что–то весьма ценное. Норрис, Махони и он были не единственными, кто пытался самостоятельно выяснить местонахождение этого судна. Однако Норрис оказался именно тем счастливчиком, который как раз в том месте и смог рассмотреть среди бушующих волн затонувшие останки корабля.
- Да если он даже и там, к нему все одно не подобраться, - упрямился Махони. - Здесь ведь вон как глубоко, да и течение…
- Ну так попытайся, Флойд, - перебил его Бенсен. - Даже если ты и не подберешься, все равно можем запросить кое–какую денежку, как ты считаешь?
Махони очень неохотно кивнул. Филипс пообещал тому, кто обнаружит корабль, награду в сто пятьдесят фунтов. "Да, годовой оклад рабочего, - подумал Махони, - и всего лишь за какую–то информацию. Там, на борту, явно сокровища…"
- Ну ладно, - в конце концов согласился он. - Я попробую. Но не думайте, что я просто плюхнусь туда, сломя башку. Нырну и взгляну, что там и как, и баста. Я хоть и чокнутый малость, но жить мне не надоело.
- А никто от тебя больше и не требует, - быстро ответил Норрис. - Если мы дознаемся точно, где он залег, достанем и лодку, и снаряжение, все, что нужно. А потом поглядим, как быть.
Махони взглянул на него мельком, скорчил очередную гримасу и стал неторопливо раздеваться. Бенсен и Норрис тоже стали стягивать с себя одежду и складывать ее в водонепроницаемые рюкзаки, принесенные с собой. Вскоре они, раздевшись донага и трясясь от холода, приблизились к кромке прилива. С воды повеяло ледяным холодом. Бенсен поежился. Внезапно и ему вся эта затея показалась не такой уж привлекательной.
- У нас не слишком много времени, - вдруг сказал Норрис.
Бенсен с раздражением посмотрел на него, но промолчал, заметив, куда он показывает. Над горизонтом уже густели зловещие, грозовые тучи. Ничего необычного в это время года, мелькнуло в голове у Бенсена, да и, скорее всего, ничего страшного, однако это вполне могло сулить продолжение шторма. При мысли о шторме, бушевавшем на протяжении всей ночи, он содрогнулся. Начнись это снова, и если они к тому же не успеют убраться наверх, то пиши пропало…
Прогнав эти невеселые мысли, он повернулся к Махони, помог ему обвязать себя канатом и завязать узлом понадежнее.
Вода была ледяной. Бенсену показалось, что ноги его постепенно, по мере погружения отмирают. Над водой вилась мутноватая дымка, и словно для того, чтобы окончательно доконать их, откуда–то вдруг налетел порыв обжигающего холодом ветра, швырнув им в лица брызги соленой воды.
Они с Норрисом остановились по пояс в воде, а Махони быстро продолжал заходить в море, даже не оглядываясь. Одеревеневшими от холода пальцами Бенсен ухватил конец каната и наблюдал за продвижением Махони. Вот тот зашел уже по грудь, затем по плечи, и теперь его голова готова была скрыться в воде. Но он остановился, повернулся и бросил взгляд на них.
- Вы только трос покрепче держите, - сказал он. - И тотчас тащите меня, как только дам вам знак, ясно?
- Ясно! - крикнул ему Бенсен. Инстинктивно он потянул за канат, словно пытаясь проверить его на прочность. Течения в этих краях снискали недобрую славу. Даже такой прекрасный пловец, как Махони, не отваживался лезть глубоко в воду без страховки.
А он тем временем снова повернулся и, сделав глубокий вдох, нырнул. Канат заскользил в руках Бенсена, пока Махони под водой плыл к барьеру рифов, затаившихся ярдах в двухстах от берега под предательски гладкой поверхностью воды. Казалось, миновала бесконечность, когда он снова показался над этим мутно–серым зеркалом, чтобы набрать воздуха для нового погружения.
Бенсен бросал беспокойные взгляды на небо. Грозовой фронт пока не приближался, но ему была известна непредсказуемость погоды в этой части побережья Шотландии - то, что сейчас выглядело невинной осенней грозой, могло через полчаса разразиться всесокрушающим ураганом, способным превратить море в ведьмин котел.
Канат в его руке вздрогнул. Бенсен, обменявшись с Норрисом озабоченными взглядами, натянул его.
Махони снова вынырнул, замахал руками и сделал пару глубоких вдохов. Губы его посинели от холода.
- Он здесь! - крикнул он. - Почти как раз подо мной.
- Точно? - прокричал ему Бенсен.
- Да! - Голос Махони дрожал не только от холода. - Я весь его разглядел - он лег набок. А поручни метрах в двух от поверхности. Вы канат ослабьте чуток, я еще раз нырну! - И прежде чем Бенсен с Норрисом успели что–то сказать, голова Махони снова исчезла под водой.
На этот раз он пробыл под водой довольно долго, больше двух минут, по прикидкам Бенсена. Канат дрожал в его руках и ему даже почудилось, что под водой мелькнула какая–то тень.
Наконец, когда Бенсен уже всерьез забеспокоился, Махони снова выплыл на поверхность.
- Здесь он! - еще раз крикнул он. - Но тут что–то еще, Леннард. Я…
И тут позади него из моря в небо взметнулся белый фонтан. Крик ужаса Махони потонул в шуме вспенившейся воды. Канат в руках Бенсена резко дернулся - Махони стремительно уходил под воду, словно его что–то тащило в глубину.
Секунду спустя он снова был на поверхности.
- Вытащите меня! Ради всех святых, вытащите меня отсюда! - истошно вопил он. - Вытащите меня! - Лицо его исказил страх. Бенсен увидел, как открылся в беззвучном крике его рот, и тут же- канат дернулся, да так, что он невольно полетел вперед, а голова Махони тут же исчезла под водой, и на этом месте кружился лишь водоворот пены.
Бенсен изо всех сил тащил канат к себе, свой конец каната тянул к себе и Норрис, но какая–то исполинская сила все ближе и ближе подтягивала их к кромке воды. Бенсен, широко расставив ноги, отклонился назад и упирался, как мог, но ноги его разъезжались на песке, и он шаг за шагом с каждой секундой оказывался все ближе к воде. Рядом с ним дико вопил Норрис, но Бенсен не слышал его.
Там, где только что был Махони, море, казалось, вскипело. Вдруг из белой пены показалась судорожно сжатая рука Махони и заметалась в поисках опоры. И тут же к ней из воды метнулось что–то длинное, зеленое, обернувшись змеей вокруг запястья, снова утащило ее под воду.
Это заставило Бенсена утроить усилия. Скрипя зубами, застонав от отчаяния, он изо всех сил тянул канат к себе.
- Фред! Тащи! - хрипел он. - Тащи же! Это, наверное, осьминог!
Эта была жуткая, немыслимая схватка. Потом Бенсен не мог припомнить, сколько все это продолжалось - секунды, минуты, а, может, и часы. Море перед ними клокотало, выбрасывая фонтаны белой пены, и пару раз в ней даже мелькнуло темное пятно - голова Махони, вокруг которой кольцами обернулись зеленоватые змеи–щупальца, тянувшие его вниз. Бенсен чувствовал, как слезает кожа с его ладоней, но боли не было, и он продолжал удерживать натянувшийся как струна канат.
И вдруг все кончилось. Он почувствовал, как канат в его руках дернулся еще раз и, не выдержав, в конце концов оборвался!
Испустив сдавленный крик, Бенсен повалился на мокрый песок и лицом упал в море, изрядно хлебнув морской воды. В панике он стал беспорядочно молотить по воде руками и хватать ртом воздух. Почувствовав, наконец, твердую почву под ногами, он закашлялся, и его вырвало соленой водой и желчью. Море, небо - все вдруг закрутилось перед глазами у него, помутнело. Холод проникал все глубже, стремясь парализовать его и…
И тут он почувствовал, как что–то дотронулось до его правой ноги!
Бенсен чуть не оглох от собственного крика. Прикосновение было мягким, это было что–то скользкое и невероятно сильное - это было то, что утащило Махони в море!
Вне себя от ужаса, Бенсен резко отдернул ногу от этой скользкой дряни, колыхавшейся в метре от него, и стал пробираться к берегу что было сил. Он снова наглотался воды, кашлял и несся по воде так, как еще никогда в жизни. Последние несколько ярдов до берега он прополз на четвереньках.
Они с Норрисом почти одновременно добрались до берега. Несколько минут они лежали, не в силах пошевелить пальцем, лишь кашляя и отплевываясь от тошнотворной соли. Кровь стучала в ушах Бенсена. От холода его трясло как в лихорадке, и сердце готово было выскочить из груди.
Норрис тяжело перевалился на спину, потом, чуть приподнявшись, с трудом уселся. Его тоже колотило, зубы выбивали дробь,
- Бог ты мой, Леннард, - заплетающимся языком бормотал он. - Махони–то… мертв. Мертв Махони… Он… он утонул.
Бенсен тоже приподнялся. Холод был ужасный, ветер ножом сдирал кожу, но еще страшнее был холод внутренний. Он поднял руку и вяло смахнул со лба пот и соленую воду. Дышалось ему с трудом.
- Нет, - тихо, но очень решительно произнес он, помолчав. - Он не утонул, Фред.
Норрис непонимающе уставился на него, потом снова посмотрел на море. Вода уже успокаивалась. Океан разгладился и лежал теперь тихой, предательски спокойной могилой. .
- Он не утонул, Фред, - повторил Бенсен. Он снова помолчал немного, сжал кулаки и посмотрел туда, где погиб Махони. - Его что–то утопило, - произнес он. - И, клянусь тебе, я выясню что.
Взгляд Норриса потух. Лицо его побелело, как песок, на котором они сидели, а дыхание участилось. - А… как? - спросил он.
- Филипс, - пробормотал Бенсен - Филипс должен это знать. - Он встал, потом снова нагнулся и сел. Тонкая серая нитка, похожая на какую–то полусгнившую водоросль, обвила его правую лодыжку именно в том месте, где он ощутил прикосновение. Бенсен поежился при воспоминании об этом. Поспешно стряхнув эту гадость с ноги, он брезгливо отер пальцы о песок и встал.
- Пойдем, - сказал он. - Пойдем, пока не начался шторм. У меня есть парочка вопросов к этому мистеру Филипсу.