Песок в кармане - Александр Асмолов 22 стр.


Она появилась в тот момент, когда служащий вынимал заправочный "пистолет" из топливного бака. Соблазнительные формы очаровательной блондинки были втиснуты в потертые джинсы, а высокая грудь четко обозначилась под футболкой. Покачивая бедрами, она приближалась, гипнотизируя служащего кажущейся доступностью. Его сухопарое тело напряглось под свободными одеждами, которые, словно белый флаг, свисали перед победителем. Блондинка улыбнулась и так томно вздохнула, вложив в рамки этого древнего, как мир, женского приема вселенскую тоску по ласке и нежности, которые так и не коснулись ее прелестей. При этом дрогнуло не только сердце служащего, но и его рука, так и не успевшая водрузить на место заправочный "пистолет". Автоматика послушно сработала, плеснув на асфальт изрядную порцию бензина. Однако красотка ничего не заметила, все ее внимание было сосредоточено на мужчине в белых одеждах, в душе которого боролись два чувства- естественного влечения и набожного смирения.

Маша подошла к джипу и служащий, подобострастно причитая что-то, открыл багажник, куда помог положить увесистый пакет с покупками. Прелестница потянулась за деньгами, чтобы расплатиться, но случайно вытащила пачку сигарет. Шок был недолгим. Служащий отрицательно замотал головой, всем своим видом показывая, что это подарок. Разве может настоящий мужчина брать деньги у женщины? Та понимающе улыбнулась, сказав, что непременно заглянет сюда еще раз.

Когда джип скрылся за поворотом, служащий вытер пот со лба и облегченно вздохнул. Заправочная станция уцелела, а вот огонь в груди полыхал. Какая женщина! Он огляделся. Вокруг было пусто. Пролитый бензин почти испарился, но возбуждение в грешном теле еще витало. Он игриво повел щупленькими плечами. Пора было подумать о новой жене.

- Ну ты артистка! - восторженно воскликнула Варя, лишь джип вырулил на шоссе. - У него так отвисла челюсть, что я боялась, как бы он на нее не наступил.

- Красота - это страшная сила, - Маша приподняла бровь. - Правда, в этой стране на нее сразу же пытаются повесить ценник.

Она взглянула через зеркало заднего вида на Амиля, но тот не подал вида, что понял ее намек.

- Я ищу человека, а не ювелира.

Ответом был пылкий взгляд юноши. Как только зеркало выдержало!

- Слушай, а что там, в пакете, - повернула разговор в другое русло Варя. - Есть хочется…

Она шумно потянула воздух носом.

- Так пахнет, сил нет.

- Там дары благословенной земли, - подруга мечтательно качнула головой и аппетитно облизнула полные губы. - Амиль, дотянешься до багажника?

Зеркало еще раз передало парню нежный взгляд, и тот безропотно повиновался. Перекинув свое долговязое тело через заднее сиденье, он достал увесистый пакет. Варя по-хозяйски принялась делать бутерброды, а поток прохладного воздуха от кондиционера разносил соблазнительные запахи по салону. Машина продолжала мчаться по прямой и пустынной дороге, а подружки принялись с азартом уплетать все, чем одарил их щедрый араб, но парень не притронулся к еде.

- Амиль, ну перестань, - заметила его отчужденность Варя. - Бери. Вкусно.

- Не хочу, - слукавил он.

- Да мы со вчерашнего дня ничего не ели!

- Мы же не украли это, - присоединилась Маша.

- Почти.

- Ты хочешь сказать, что я воровка? Тот молчал, отведя взгляд от зеркала.

- Амиль, хватит дуться.

- Мне бы он не подарил, - не сдержался парень.

- Даже если бы ты его поцеловал, - лицо Маши оставалось серьезным.

Через секунду обе расхохотались, давясь, взвизгивая и размахивая руками. Нервное напряжение, накопленное за последнее время и сдерживаемое внутри усилием воли, неожиданно выплеснулось. Они смеялись по-детски, без причины, потому что так захотелось. Потому что свобода, как и молодость, казались вечными, а машина уверенно летела по шоссе, затерянному в песках Синайского полуострова, и солнце, нещадно опалившее всю округу, не беспокоило в прохладном салоне с тонированными стеклами.

Амиль держался недолго и тоже присоединился к девичьему дуэту. Его баритон вмешивался, рождая новые всплески эмоций. Стоило смеху чуть умолкнуть, как кто-то вновь взвизгивал, вспоминая растерянное лицо служащего, готового проглотить окурок, чтобы не допустить пожара. Варя положила надкушенный бутерброд на колени, пытаясь изобразить ситуацию в лицах. Новые подробности подстегивали веселье, взбиравшееся на очередной виток.

Постепенно они успокоились и даже перестали переглядываться. Каждый подумал, что всего за несколько дней они успели познакомиться, подружиться, вместе пройти нелегкие испытания и даже потерять товарища, а теперь вот несутся куда-то, не имея точного плана. Удивительная штука судьба! Написана ли она кем-то или складывается волею случая, кто знает, но порой она преподносит нам сюрпризы. И какие! Крутит ли свое колесо Фортуна, стучат ли в барабаны судьбы наши далекие предки в сердце Африки, ударяет ли в свой бубен шаман за Полярным кругом, или посетители буддийских храмов на Тибете вращают рукой бесчисленные барабаны на длинных террасах, оставляя записки с просьбами к божествам - кто знает, что влияет на линии наших судеб.

- Слушайте, - встрепенулась от дремы Варя. - Какой-то поселок впереди.

- Куда нас занесло? - настороженно отозвалась Маша. - За три часа мы обогнали пару грузовиков и тройку верблюдов. Глухомань какая-то.

- Мы едем по трассе от Акаба до Суэца, - голос Амиля был хрипловатым то ли от простуды, то ли от усталости. - Здесь места безлюдные. Искать не будут.

- Если прятаться, то в городе, - резонно заключила Варя. - А в таком захолустье мы на виду. Или у тебя здесь тоже родственники?

- Нет, - уныло протянул парень, вспоминая недавнее происшествие с Фаридом. - По этой дороге торговцы по ночам ездят до плотины и в Каир, а днем только туристы, но сейчас не сезон.

- Так мы что, уже не в Иордании? - Нет.

- Когда же мы успели?

- Акаба - пограничный порт, - пояснил Амиль. - От него по прямой линии граница идет до самого Средиземного моря.

- И когда же мы эту границу пересекли?

- Когда выбирались из Акабы окольными путями.

- Так мы что, контрабандисты? - попыталась пошутить Варя.

- Если строго, то да, - араб повел густыми бровями. - У меня, например, паспорта с собой не было.

- У меня тоже, - растерянно почти прошептала ученица.

- Не бойся, я с тобой, - Маша прижала руку к футболке, скрывавшей не только очаровательную грудь, но и паспорт. - Я буду вашим доверенным лицом в переговорах.

Она улыбнулась.

- Внесу залог в виде этого джипа, чтобы вас выпустили на поруки.

- Так мы еще и машину угнали, - окончательно расстроилась Варя.

- Нет, это подарок, - и водитель озорно глянул на Амиля в зеркало.

- Почти, - нехотя отозвался тот, но не смог сдержать улыбки.

- Да вы с ума сошли! - кипятился юный археолог. - Натворили черт знает чего, и еще посмеиваетесь!

- И кто нас только подбил на эту авантюру? - иронично заметила подруга.

- Я… Варя чуть не плакала от досады. Она проклинала себя за такое ребячество и готова была просить прощения, но понимала, что никакое раскаяние не изменит ситуации. Ей нестерпимо захотелось все бросить и оказаться дома, в маленькой квартирке на последнем этаже. Там, где у балкона стоит мама и с тоской смотрит на море.

Девушка отвернулась, чтобы скрыть навернувшиеся слезы. За окном разворачивалось удивительное зрелище. Солнце лизнуло острые верхушки гор и замерло, раздумывая над прошедшим днем, все ли было завершено из задуманного. Потом нехотя поползло дальше. Пустыня потонула в золотистом свечении. Его отражало все сущее здесь. Не зря древние египтяне почитали этот огненный диск как божество. Что может с ним сравниться! Оно щедро дарует жизнь и отнимает без малейшего сомнения. Вот она, воля богов.

- Не переживай, воробышек. Придет время, и птички улетят, - Маша замолчала, поглядывая в зеркало заднего вида, потом добавила с грустью: - Если они, конечно, перелетные.

- Странное название, - встрепенулась Варя, всматриваясь в дорожный указатель. - Накл. Никогда не слышала.

- Это городок на месте древней стоянки кочевников, - пояснил Амиль. - У колодцев всегда пережидали дневную жару.

- Ну что, остановимся?

- Надо отдохнуть пару часов и проверить машину. Не приведи Аллах, что-нибудь случится в дороге.

- Я бы вздремнула, и ноги хочется выпрямить. Все тело затекло.

- А автомастерская найдется?

Варин вопрос прозвучал неожиданно, и оба спутника удивленно посмотрели на девушку. Ее глаза поблескивали азартом первооткрывателя. Она бережно прижимала к худенькой груди два металлических стержня из черного металла.

- Ты неисправима, - хихикнула Маша. - Просто маньяк какой-то.

Однако все замолчали, думая об одном.

Через полчаса джип уже стоял у сарая, приспособленного под гараж с нехитрым оборудованием для ремонта. Местный механик обрадовался, что Амиль сам взялся за профилактику джипа, и, сговорившись о небольшой оплате, отправился ужинать. С его точки зрения, эти неумелые туристы здорово погуляли где-то, потому что им пришлось выгребать последние медяки, чтобы расплатиться с ним. У каждого свои причуды.

Открыв капот и передние двери машины, Амиль имитировал какой-то мелкий ремонт, пока девушки были заняты поиском подходящего инструмента. Когда же его тихо позвали внутрь, он немало удивился технической сноровке этих русских. В огромных тисках через мягкие деревянные бруски был зажат тот самый цилиндр. Он был наклонен так, что один конец утопал в плошке с кубиками льда, а на другой угрожающе нацелился наконечник автогена. Амилю вручили солидные клещи с длинными ручками и пояснили, когда ими следует ухватить за разогретый край цилиндра, чтобы тот открыть.

Ацетиленовая горелка, будто понимая, что привлекать внимание посторонних нежелательно, глухо хлопнула, воспламенившись от зажигалки. Варя заворожено смотрела, как подруга умело управляется с вентилями, подающими горючую смесь от баллонов, доводя свечение пламени до голубого. Отблеск пламени отражался в черных стеклах очков, скрывавших Машины глаза. Наконец почти прозрачная струя едва коснулась черного края цилиндра, жадно обтекая его. Подождав, будто проверяя на вкус, повторила. Очевидно, ее понравилось, и она с легким шорохом начала все чаще пробегать по гладкому боку цилиндра. Столкнувшись с холодным равнодушием, разгоряченная тугая струя огня ласково обтекала стержень со всех сторон, постепенно приучая к своему темпераменту. Лед в плошке стал быстро таять, и Варя подкладывала все новые и новые кубики.

В какой-то момент Маша остановилась, как бы прислушиваясь к одной ей известному шепоту потом жестом подала сигнал Амилю. Он осторожно ухватил клещами за разогретый край цилиндра и потянул. Ничего не произошло. Варя предложила повертеть из стороны в сторону. Половинка чуть поддалась. Повинуясь Машиному движению, пламя еще раз лизнуло стык цилиндров. Горка льда в плошке соскользнула в воду, которая угрожающе зашипела вокруг погруженного конца цилиндра. В этот момент Амилю удалось сдвинуть верхнюю половинку на пару сантиметров. Варя прикладывала кусочки льда, почти касаясь ладонью другой части цилиндра. Она так боялась повредить спрятанное в нем послание, что готова была прекратить грубое вмешательство до лучших времен в какой-нибудь лаборатории, но желание было слишком велико.

Наконец половинки цилиндра разъединились. Исследователи погасили горелку и втроем принялись дуть, чтобы быстрее охладить зажатый в тисках контейнер. Когда же его можно было взять в руки, Варя не доверила это никому и дрожащими от волнения ладонями бережно освободила пленника из тисков. Наклонив половинку цилиндра, девушка осторожно постучала пальчиком по донышку - из отверстия показался край папируса. Ухватившись за него, она потащила. Любой сапер позавидовал бы сейчас движениям этой девчушки. У нее вспотела спина и ныли согнутые колени, похолодели пальцы, а на лбу обозначились морщины, но рулончик папируса миллиметр за миллиметром покидал свое убежище. Тридцать, а то и более веков он не видел света и сейчас явно смущался. Это был совсем иной, незнакомый для него мир.

Узкая, сантиметра четыре в ширину, полоска папируса была плотно обернута вокруг запаянной ампулы. Прошло столько лет, а там еще плескалась мутноватая жидкость. Стараясь не разматывать хрупкий рулон, чтобы не повредить древний материал, Варя отделила свиток от ампулы. Осмотревшись, она заметила на столе прямоугольную коробочку от автомобильной свечи. Жестом попросив Машу подать и открыть ее, она бережно спрятала туда находку.

- Давай посмотрим, что там, - в один голос выпалили взволнованные коллеги по операции.

- Нельзя, мы можем сломать или раскрошить папирус. Нужно постепенно увлажнить его специальным составом и разматывать по слоям. А еще фотографировать каждый шаг. Это очень помогает при восстановительных работах и служит доказательным материалом.

- Ну ты даешь, воробышек, - с восторгом прошептала Маша.

- Давайте второй.

Аналогичную операцию по освобождению из плена еще одного кусочка папируса они проделали увереннее и быстрее. Однако на последней стадии извлечения рулона произошло непредвиденное. Жидкость из ампулы была пролита. Едва соединившись с воздухом, она зашипела и вспенилась, превращая старый папирус в бесформенное месиво. Искатели сокровищ пытались спасти свою находку, вытряхивая из цилиндра в плошку с водой, но тестообразный мякиш там почернел и затвердел, не оставляя ни малейшей возможности распознать что-либо. Это было полное поражение.

Еще не веря в случившееся, трое молча смотрели на старую, с царапинами и вмятинами алюминиевую плошку. Там, словно "Титаник" среди льдов, опускался на дно бесформенный кусочек, бывший совсем недавно бесценным носителем таинственных знаний, которые им так и не удалось прочесть.

- Что это вы там делаете? - угрожающе рявкнул грубый голос за спиной. - Хотите спалить мастерскую? Окончательно расстроенная троица резко обернулись. У двери стоял бородатый здоровяк с разводным ключом в руках.

Глава XIII

- Маш, откуда ты знаешь названия всех этих железок в машине? - Варя с восторгом смотрела на подругу. - Тот бородатый араб просто обалдел, когда ты ему начала что-то объяснять. Признаться, я сама ничего не поняла. Поначалу вообще так испугалась… Он выглядел, как настоящий бандит. Правда, после разговора с тобой стал заглядывать в глазки и улыбаться. Как тебе удается с мужиками находить общий язык?

- Мой отец был водилой в городском автопарке, - грустно ответила та, не отрывая взгляд от дороги. - Это сейчас можно кататься, не зная, где расположен двигатель, я уж не говорю о его ремонте, а тогда каждый шофер был автослесарем. Мое раннее детство прошло среди разбросанных деталей в гараже, и платьица моих кукол были пропитаны маслом и бензином. Наверное, я так бы и осталась в маленьком грязном городке с прозаическим названием Лопатинск, но однажды я увидела в мамином журнале потрясающую фотографию. Красивая женщина в красивом вечернем платье в окружении элегантных молодых мужчин. Это был совершенно иной мир. Я могла часами рассматривать потрясающее фото, представляя себя на месте той женщины. Очень скоро поняла, что никогда не буду такой. И тогда я возненавидела всю жизнь. Свой дом, свою семью, даже родителей. Однажды мать нашла у меня под подушкой ту фотку и порвала, приговаривая со злостью - "никогда". Возможно, если бы это произошло позже, я поняла бы ее и простила, но тогда…

Маша замолчала. Костяшки пальцев, стиснувших рулевое колесо, побелели.

- Маленькая девочка в маленькой комнате обшарпанной коммуналки поклялась себе, что станет такой красавицей, и у нее будут такие вечерние платья, и толпы поклонников будут добиваться ее руки.

Она нервно закурила, и струйки дыма обтекали ее красивое лицо, растворяясь позади. Прохладный поток кондиционера, словно время, уносил прочь настоящее, пытаясь укрыть в прошлом все гнетущие воспоминания. Время как река. У нее нет ни начала, ни конца. У нее нет даже берегов, которые оберегали бы ее от ненужных попыток. Время может позволить себе все, и никто не властен над ним. И глубины его бесконечны, они таят в себе судьбы и людей, и цивилизаций. Да будет благословенен тот, кто сможет жить с ним в согласии, выбрав нужное течение.

- Представляешь, - неожиданно продолжила свой монолог Маша, - я до сих пор вижу ту фотографию. Наверное, я осталась той же маленькой девочкой, давшей себе клятву.

Она коротко взглянула на окурок, который не выдержал столь эмоциональных воспоминаний и тихо скончался.

- Теперь я просто выросла и задушу каждого, кто встанет на моем пути.

Стекло водительской двери джипа мягко опустилось, и трупик истлевшей сигареты, только что ставшей свидетелем откровенного признания, безжалостным щелчком был отправлен в ночную прохладу. Так и нас иногда вычеркивают из списка живых недавние знакомые, а то и близкие люди, решившие одним движением руки загасить горевший или тлевший огонек надоевших переживаний в угоду новым.

- А ты мне всегда казалась такой уверенной и спокойной, - Варя не договорила, понимая, что делает что-то не то.

- Кукла Барби? - Маша улыбнулась одними губами. - Это мой боевой псевдоним. Я, как разведчик Штирлиц, долго живу среди чужих, пытаясь найти в этом хоть что-то приятное.

Она повернулась к подруге, пристально вглядываясь в ее лицо.

- Извини, что выплеснула на тебя свои воспоминания. Давно ни с кем так не говорила. На русском. Я уже начинаю привыкать, даже думаю на английском. Это дорога располагает. Не зря же вагонные попутчики становятся чем-то вроде священника на исповеди.

- А мне даже не в чем признаться.

- Да ты не насилуй себя. Не хочется - значит и не нужно. Они помолчали, вглядываясь в темноту. На дороге стали появляться редкие светлячки автомобильных фар. В темноте их свет был виден издалека. Они выплывали из-за поворота и медленно приближались, становясь все ярче, пока не пролетали мимо. Затем лишь приглушенный свет разноцветных указателей приборной панели машины напоминал о движении.

- Ой, - вскрикнула Варя, когда обогнавшая их джип машина резко затормозила в нескольких метрах перед ними.

- Урод… - Маша резко вывернула руль, объезжая тормозящий впереди черный спортивный автомобиль. - Обкурился он, что ли?

В зеркало заднего вида она заметила, что "BMW" стал их преследовать.

- Вот привязался.

Почувствовав властное прикосновение к педали акселератора, двигатель джипа напрягся, делая все, на что был способен. Однако свет фар идущей позади машины становился все ярче. Их догоняли.

- У нас джип тяжелее, не оторвемся.

- А что им нужно? - наивно спросила Варя.

- Познакомиться хотят, - зло усмехнулась Маша. - Поближе.

- Ты думаешь…

- А тут и думать нечего. Трасса почти пустая. В двух местах нас видели, вот и вычислили направление.

Не оборачиваясь к ученице, Маша спросила:

Назад Дальше