* * *
Через два дня рано утром позвонила Ида.
– Слушай! С ума сойти! Дурдом какой-то!
Инга испугалась и села на кровати, завернувшись в одеяло.
– В чем дело? – голос ее был хриплым.
"Неужели все снова началось?"
– Мне звонил следователь! Представь!
Инга потерла лицо, вспоминая, что отдала свой телефон Иде. Ну и что из того? Он звонил ей или Инге на ее трубку?..
Она сунула руку под майку и нащупала медальон. Уже лучше. Как средство психической терапии, эта вещица была в последние дни незаменимой. Тем не менее, Инга почувствовала сильное сердцебиение.
– Какой следователь?
– Обычный! – Голос Иды звенел. Инга представила ее в клубе перед самым отъездом. Смена кончилась, девчонки собираются по домам… – Слушай сюда. Следователь откопал в телефоне Соколова твой номер и звонил мне пятнадцать минут назад. Рановато, но да это неважно!
Инга поглядела на настенные часы. Шесть сорок. Может быть, Ида уже в дороге.
– Сказал, что обзванивает всех.
– Зачем?
– Ой, да я же не сказала! Соколов погиб. Погиб, понимаешь? Два дня назад, утром! Кажется, около девяти часов!
"Около девяти часов", – мелькнуло у Инги в голове.
Их разговор состоялся в половине девятого, это она хорошо помнит.
– Что с ним случилось?
– Следователь сказал, что Соколов разбился на машине. Ехал слишком быстро, под сто пятьдесят по скользкой дороге, и врезался в стоящий на обочине КАМАЗ. Ну, я объяснила, что я не Инга, что твой телефон у меня и все такое, ну и задала вопросы всякие…
Инга окаменела. Ее взгляд приклеился к часам на стене.
– Короче, от машины мало что осталось, "бумер" всмятку, Соколова частями выковыривали из кучи железа. Ты представляешь, Инночка, что это означает? Слышишь меня?
– Слышу.
– Понимаешь или нет, что ты теперь свободна? Ты свободна! Этот подонок свое получил! Все! Я же говорила, что отольются кошке мышкины слезы!..
Инга зажала рот рукой. Ее затошнило как только она представила обезображенный труп.
– Да ты там спишь, что ли? – спросила подруга.
– Не сплю, просто, сама понимаешь, неожиданно.
– Все, Соколова больше нет. А нет человека – нет проблемы. Он свое получил.
"Все ваши проблемы решатся", так написала Светлана Борисовна в записке?" – подумала Инга.
– Ты победила, золотце мое! – засмеялась Ида. – Уф, хорошо еще, что я не успела подкатить к Борову. Чудо! И никто ничего не знает.
Инга заплакала. Она уже настолько свыклась с мыслью о постоянной угрозе, что сейчас ей казалось, что какую-то часть ее уничтожили и превратили в пыль. Неожиданная легкость была тяжелей постоянных мыслей о приближающейся гибели.
– Дурочка, не плач, – сказала Ида. – Теперь-то в любом случае поздно. Скоро я приеду домой. Поговорим, винца выпьем. Да… Я назвала следователю наш адрес. Ему надо подъехать и поговорить с тобой.
– Зачем? – спросила Инга.
– Не знаю. Следствие и все такое. Просто ты была последней, с кем он говорил по телефону.
– А как я ему покажусь в таком виде? – простонала Инга, опрокидываясь на спину.
– Откуда он знает, что это взаимосвязано? Спросит, скажешь, что на тебя напали какие-то гопники в подъезде. Избили и попытались ограбить. Сплошь и рядом такое происходит! Ничего, мол, не знаю. Отношения были обыкновенными, но вы расстались… Ты поняла, что надо говорить?
– Да.
"Идка права. Никто не должен и полслова правды услышать!"
Поверить невозможно, что он мертв. Соколов в сознании Инги давно потерял человеческие черты и превратился в некую вечную бессмертную сущность. В демона ужаса, который будет преследовать ее до конца дней.
Как же он мог умереть?
Но вот это произошло. С ним, заядлым лихачем и опытным водителем.
Он разбивается насмерть. Его труп вырезают из обломков "бумера" по частям.
Инга снова схватилась за медальон у себя на шее. Так ей было легче.
– Короче, жди меня. Наверное, я успею приехать еще до появления следователя.
– Как его зовут?
Ида назвала имя.
– Если что, спросишь.
– Понятно.
– Ну, покедова. Скоро буду.
Инга вылезла из кровати в маленькой комнате, где ночевала уже третьи сутки, набросила халат и пошла умываться.
Звонок Соколова был в половине девятого. Инга даже не дослушала его бред до конца и упала в обморок. Лежала она на полу примерно полчаса, а за это время Соколов сел в машину (или уже был в ней) и куда-то поехал. Эта поездка оказалась для него последней.
Все очень просто, выглядит обыкновенным роковым совпадением. Дорожная авария со смертельным исходом. С точки зрения следователя не должно быть ничего подозрительного. Инга расскажет ему лишь то, что лежит на поверхности. Трудности могут возникнуть только с объяснением ее внешнего вида. С другой стороны, его это не касается. Не стала Инга подавать заявление в милицию, это ее право.
Приводя себя в порядок, Инга успела обдумать возможные ответы. К приезду следователя она была готова. Едва он переступил порог, как появилась Ида. Подруга взяла командование на себя. В конце концов, это был ее дом. Инга вздохнула с облегчением. Стесняясь своего синяка, она надела темные очки. Благодаря припаркам и мазям, синяк уменьшился, позволив теперь раскрыть левый глаз, но зрелище все равно было нелицеприятным.
Следователь, невысокий рыжий человек с толстым лицом, задал ей вопросы об их с Соколовым отношениях. О том, когда они расстались и при каких обстоятельствах. Во время разговора Ида сидела рядом с подругой, словно адвокат, следящий за допросом. Следователь не позволил себе ничего лишнего. Дело, по всей видимости, будет закрыто. Несчастный случай. Профессиональная деятельность тут ни при чем, сказал рыжий. Личная месть не находит подтверждения. У всех потенциальных подозреваемых алиби.
– Какие же тут могут быть подозреваемые? – спросила Ида. – Если это автокатастрофа?
– Ну, знаете, бывают, тормоза портят, горючее. Много способов, – ответил следователь.
– Но ничего не испорчено?
– Нет. Экспертиза говорит однозначно. На том участке дороги за пять дней произошло несколько аварий. Эта была самая тяжелая, со смертельным исходом. Широкий скользкий поворот. И грузовик стоял словно нарочно на пути БМВ. Если бы не он, машина просто вылетела бы в кювет, где полно снега.
– Бывают же такие совпадения, – сказала Ида, поглядев на Ингу. Та сидела со смущенным видом. Ей не терпелось поскорее закончить эту дурацкую беседу.
– А что с вами случилось? – спросил рыжий. Пару раз взгляды его были очень уж подозрительными. Инга боялась.
– Кто-то напал в подъезде. Я даже не разглядела их. Кажется двое.
– Вас ограбили?
– Нет. Не успели. Соседи спугнули.
Следователь покачал головой. Инга не была уверена, что ее слова прозвучали убедительно.
– Вы, конечно, меня не послушаете, но все-таки напишите заявление.
– Нет. Я не верю в вашу работу. Уж извините.
– Зря не верите.
Инга, разраженная, дернула плечами и отвернулась. Ее пальцы потянулись к сигарете.
Рыжие извинился за беспокойство и откланялся. Закрыв двери, Ида вполголоса пожелала ему поскользнуться на арбузной корке.
Через минуту она появилась в комнате с бутылкой шампанского в руке и двумя бокалами.
– Выпьем по чуть-чуть. Отметим наше освобождение. Повезло. Отлично!
Инга была измотана. Ее тянуло в сон – вчера и сегодня она вообще напоминала себе залегшего в спячку медведя.
– Есть все-таки справедливость, – сказала Ида. Пробка хлопнула, но ни капли не пролилось мимо.
– Есть, – вяло проговорила Инга. Что бы сказала на это Светлана Борисовна? Случайно ли ее медальон оказывает такое странное действие на нее? Существует ли связь между медальоном и смертью Соколова? Инга не знала, как ответить на такой вопрос. Он был слишком необычен и вселял страх.
Девушки чокнулись. Инге показалось, что лучшего шампанского она в жизни не пила.
* * *
По мере того, как жизнь входила в привычную колею, страшные сны приходили все реже. Инга замечала, что все больше улыбается. Воспоминания о пережитом больше не казались столь яркими, чтобы отравлять ей существование. Этому можно было только радоваться.
Спустя какое-то время, Инга поняла, что хочет работать. Надоело сидеть без дела на одном месте. Тело требовало движения. Танца.
Ида не торопила. Ни она, ни ее приятель не возражали, чтобы Инга переехала к ним насовсем.
– Я поеду на старое место. Может быть, удастся снова пожить в той квартире, – сказала Инга однажды вечером.
– Лучше поищи другую, – посоветовала Ида. – Там слишком много воспоминаний, по-моему. Опять же этот проклятый подъезд. Я бы не поехала на старое место…
– Не знаю. Надо подумать.
Ее лицо почти зажило, синяк напоминал о себе только полумесяцем желтизны под левой орбитой. Это можно замазать гримом – никто в мелькании световых бликов на сцене ничего не заметит. Тело стало таким же гладким, как раньше. Ссадины прошли, гематомы рассосались. "Словно на собаке заживает", – подумала тем же вечером Инга, разглядывая себя в зеркало в ванной комнате.
Однако была проблема, о которой Инга думала постоянно. Пока не истек положенный срок и тесты не показали отрицательный результат, она не могла отделаться от преследующей ее тени. Ингу пугала до полусмерти сама возможность аборта. Конечно, ей пришлось бы пойти на операцию, но судьба распорядилась по-другому.
– Ну что? – спросила Ида, видя ее увлажнившиеся глаза.
– Ноль.
– Поздравляю, золотце мое.
Они обнялись.
– Значит, есть справедливость на свете, – сказала Ида.
– Значит, есть, – ответила Инга.
Последнее время они часто повторяли это, и каждый раз рука Инги тянулась к медальону, подаренному странной женщиной. Светлана Борисовна иногда приходила к ней во сне и смотрела. Просто смотрела, ничего не говоря. Что было в этом взгляде? Просыпаясь, Инга не могла вспомнить. Где сейчас ее гостья, куда исчезла? Бывало, при воспоминании о ней, у Инги портилось настроение и нападала тоска. Что-то в глубине души мучило ее. Бесформенное, бессловесное, упрекающее. Оно чего-то ждало – и если бы знать, чего именно…
* * *
Боров приветствовал ее выход на работу так, словно от присутствия Инги напрямую зависело процветание клуба. Бедняга даже прослезился, не переставая расточать похвалы.
– Мы все тебя ждали, ждали, ждали – чуть не умерли. Ужасно, что эти подонки с тобой сделали! Бить женщину – немыслимо! Они грязные животные! – сказал он, лепеча.
Инга строго запретила подруге упоминать об изнасиловании. В клубе знали только то, что кто-то пытался ее ограбить и избил. Ахи-охи по поводу по этому поводу будут продолжаться еще долго, однако усугублять это нет необходимости. Девчонки, работавшие с Ингой, каждая да не по разу подвергалась наездам со стороны сумасшедших. Ей не хотелось выделяться таким образом.
Она сделала Борову намек, что обсуждать этот случай больше не намерена.
– Хорошо, умничка моя, не будем. – Он поцеловал ее в щеку. Ингу чуть не передернуло от отвращения. В силу своих наклонностей, Боров не был кандидатом в ухажеры и даже мужчиной его назвать было сложно, но инстинктивное отторжение Инга перебороть не могла.
Девчонки в тот же день устроили импровизированную вечеринку в честь возвращения Инги. Она и не знала раньше, что так популярна. Была ли в этом заслуга Иды, неизвестно. Та лишь улыбалась.
На то, чтобы придти в норму, понадобилось полторы недели. Походы в тренажерный зал, солярий, репетиции. Инга окунулась во все это с жадностью изголодавшегося по работе человека. Она рвалась на сцену и не понимала, откуда в ней такая любовь к стриптизу, который раньше был всего лишь способом не умереть в подворотне от голода. Настоящая жизнь началась лишь теперь – с обретением свободы, с исчезновением страха и с появлением робких надежд на будущее. Ингу тянуло летать.
Ее первые выходы на сцену сопровождались фурором. Многие завсегдатаи клуба не глядя осыпали ее деньгами, что не могло не радовать Борова и вышестоящее начальство. Инга включилась в эту игру с рвением, какого раньше за собой не замечала. С прошлым ее соединял только медальон с черным дешевеньким камешком, который она снимала перед выступлением и без которого не могла обходиться в любое другое время. Инга верила, что он приносит удачу. Теперь она убедилась, что слова ее странной гостьи не были обыкновенным пожеланием наподобие "Всего вам доброго". В них скрывалось нечто иное. Инга не пыталась разобраться, как действует медальон (если дело в нем). К чему? Ей было достаточно самого факта.
* * *
В одну из ночей, в свой третий выход, Инга столкнулась с тем, чего давно не было в ее карьере. Чокнутый посетитель. Один из тех, кто любит покачать права и, напившись, считает, что просто обязан полапать танцовщицу. Этого человека Инга увидела впервые. Он напугал ее чуть не до истерики. Когда его большая волосатая лапа высунулась из шеренги толпящихся у края помоста клиентов, Инга подумала, что видит перед собой Соколова. Здоровенный громила, действительно чем-то напоминающий ее бывшего любовника-садиста, полез за ней. Растолкав остальных, он зарычал и потребовал Ингу к себе. Он отскочила, прекратив танцевать. Возникла пауза. Охрана еще не заметила, что произошло. Музыка не прекращалась. Чокнутый полез на сцену, угрожая Инге описанием будущих развлечений – и наказаний в случае неповиновения... В его руке была пачка долларов. Ими он хотел заставить ее пойти с ним. Деньгами и потрясанием огромными кулаками.
Инга поняла – надо бежать. Оглядев зал, она увидела толпу размазанных орущих лиц. Кто-то свистнул, кто-то выругался. А она замерла в ступоре. Бежать… Но как, если не удается даже с места сдвинуться?
Громила влез на помост. Охрана уже пробиралась сквозь толпу.
– Иди сюда, – промычал чокнутый, протягивая к ней лапы.
Инга замотала головой. Беги! Невозможно – тело отказывалось подчиняться.
Охрана достигла помоста. Где-то вверху произошла вспышка. Инга подняла голову. Освещение стало гаснуть. Провод, соединяющий два плоских светильника, оторвался – будто его дернула невидимая рука. Сверкнуло еще раз. Распавшись на два половины, провод упал на громилу. И тот повалился на помост, словно подрубленный дубовый ствол… Больше Инга ничего не видела. Она убежала и оказалась за кулисами. Там ее встретил обескураженный взгляд Борова.
– Что случилось? – спросил он.
– Не знаю! – ответила Инга и помчалась в гримерку. Девчонки высыпали наружу. Спрашивали, в чем дело. Инга объяснила им, что какой-то ублюдок полез к ней, а потом произошло короткое замыкание. Большего она не знала.
– Ты белая как смерть, – сказала Ида, усаживая ее на стул и накрывая плечи халатом.
– Я испугалась. – Поглядев на свои руки, Инга увидел, что пальцы словно обрели самостоятельную жизнь. Девушка сжала кулаки, а потом закрыла лицо руками.
– Погоди, я схожу посмотрю, что там. – Ида выскочила в коридор, прикрыв дверь, в шум и гам.
Кто-то крикнул, что надо вызвать "скорую помощь". Инга подумала: поздно, он мертв. Его убило током. Провода упали и вышибли из него жизнь.
Могли они упасть сами собой, если крепились к потолку при помощи специальных скоб? Инга ощутила нахлестывающую ее волну ужаса. Она помнила, что провода отлетели и были разорваны, прежде чем упасть громиле на голову… Слишком хорошо помнила.
Сейчас на помосте лежит мертвец. На том самом помосте, на котором Инга работает. Как же теперь она сможет выйти туда?
Она почувствовала, что какой-то предмет касается ее левого предплечья. Оторвала руки от лица. На шее висел медальон. Инга взяла его и ощупала, чтобы убедиться: это он. Перед выход (и это стало традицией) она снимала его и прятала в сумку. А сейчас, выходит, забыла! Перебравший клиент позволил себе лишнего и теперь он мертв. Провода упали на него сами собой.
Совпадение?
Инга встала и заглянула в сумку. Естественно, второго медальона там не было.
* * *
После Нового года, спустя неделю, Инга въехала в новую квартиру. Поиск был недолгим, и она могла считать, что ей повезло. На работу теперь можно ходить пешком, позабыв о толкотне в транспорте и ожидании на остановках. Инга строила планы: в этом году сдать на права, купить подержанную машину, разобраться с долгами по учебе. Это самые большие вопросы, который ей надо будет решить в ближайшем будущем. Инга была уверена, что справится. Она многое пережила в последнее время и вправе рассчитывать на успех.
У случая в клубе была ожидаемая развязка. Громила, попытавшийся напасть на Ингу, умер от удара током, и в ту ночь заведение пришлось закрыть раньше времени. До сих пор никто не знал, каким образом провода отошли от положенного места, и почему произошел разрыв. Роковая случайность, говорили. Инга верила. Роковая случайность – точно такая же, как в случае с Соколовым. Он умер, пытаясь причинить ей вред. И тот пьяный клиент – разве у него имелись какие-то другие планы? Между этими событиями существовала какая-то связь, но какая… – ответ на этот вопрос Инге знать не хотелось.
Медальон, приносящий удачу, по-прежнему с ней. Теперь Инга выходит на помост с ним. На вопрос одной из девчонок, почему ты не снимаешь его, она отвечает: подарок близкого человека. Ида принимала эту байку, но не верила ей. По мнению подруги, не существовало на свете человека, который мог бы подарить Инге такую дешевую безвкусную безделушку.