У меня заломило в груди, закололо в висках. Я должна была все выяснить. Должна была.
- Это мой знакомый, Аарон? Где он? Если я его знаю, то почему не встречаю в школе? Почему не вижу его? - выкрикнула я.
И поняла, что перегнула палку.
Аарон начал терять терпение.
Его кулаки сжались, лицо побагровело, зубы заскрипели.
- Знаешь, почему ты не видишь его, Марта? - выпалил он. - Знаешь, почему ты не видишь его?
- Почему? - спросила я. - Почему?
- Потому, что он мертв!
Глава 14
Во вторник я рано сделала домашнее задание и раскрыла альбом.
Сверху лежал портрет мертвого парня.
Я взяла его в руки и принялась внимательно разглядывать.
Почему же я рисовала его снова и снова?
Я повернула лист под одним углом, потом под другим, как будто пытаясь таким образом найти ответ.
Темные глаза смотрели на меня, но в них ничего не читалось.
Почему же я рисовала мертвого парня?
И кем он был?
Из Аарона я больше ничего не смогла вытянуть. Он и так рассердился на себя за то, что проболтался.
В школе я попыталась попросить у него прощения, но он отвернулся и зашагал прочь. А когда я позвонила ему домой, Джейк сказал, что его нет.
- Я не могу тебя потерять, Аарон, - прошептала я, положив трубку. - Ты значишь для меня слишком много.
Сейчас, уставившись на рисунок, я спросила у него:
- Кто ты? И почему я целовалась с тобой?
Почему же я рисовала мертвого парня? Почему делала это снова и снова?
Неожиданная мысль заставила меня содрогнуться.
Неужели он управлял моей рукой?
Неужели заставлял рисовать его? Неужели руководил мной из могилы?
Я скомкала рисунок. Потом схватила два карандаша и склонилась над альбомом.
- Нарисую кошку, - объявила я.
Кстати, до экзаменов осталось всего две недели. Если я не представлю достойных работ, то меня не возьмут на специальные курсы.
- Нарисую тебя, Руни, - сказала я. - Где ты?
Но, конечно, этой глупой кошки, когда надо не оказалось рядом.
Я склонилась над альбомом и стала рисовать по памяти.
- Марта, - раздался мамин голос. - Пришла Адриана!
Я услышала доносившиеся из коридора шаги подруги.
- Привет. Что случилось? - сказала я, как только она вошла в мою комнату.
- Ничего особенного. Как дела? - ответила она. Потом стащила через голову свитер и кинула его на кровать. Зачесала назад свои вьющиеся волосы. - Бр-р, на улице так холодно. А ты уже как будто поправилась.
- Да, и чувствую себя нормально, - ответила я негромко. Я раз десять извинилась перед подругами за то, что испортила им веселье, и говорила, будто у меня все хорошо.
Но они все-таки не переставали успокоительно твердить, что я выгляжу отлично.
Адриана опустилась на кровать и спросила со вздохом:
- Ты уже сделала задание?
- Ага, - кивнула я. - Оно было совсем простым. Сейчас вот собиралась порисовать…
- А мои дела совсем плохи, - прервала меня подруга.
- С родителями? - спросила я. - Снова воюют? Может быть, переночуешь у меня?
Обычно в таких случаях Адриана отказывалась, но иногда обстановка дома накалялась настолько, что ей все-таки хотелось остаться у меня.
- Нет, не с родителями, - сказала она, поддевая ногой складку ковра. - Папа наконец-то уехал. В воскресенье.
Я не знала, что и сказать. Адриана была ближе к отцу, чем к матери, и нынешний расклад ее никак не мог устроить.
- Дела плохи с Иваном, - пояснила она. - Я очень волнуюсь за него.
- И что же он натворил на этот раз? - Я повернулась к ней, не выпуская из рук альбома, и начала рисовать.
- Я… я точно не знаю. - Адриана замялась. - Сегодня зашла в его комнату, чтобы о чем-то спросить. И увидела у него новый магнитофон и проигрыватель.
- Да? - Моя рука остановилась. - И что же в этом ужасного?
- Откуда у Ивана деньги на такие вещи? - ответила Адриана.
Я задумалась, но так ничего и не смогла сказать.
- Наверное, Иван их украл, - сказала Адриана наконец. - Ты же знаешь, что он толкается среди разного сброда. Двое его дружков вылетели из Уэйнсбриджской школы. Кажется, за поджог бани.
- Блестяще, - вздохнула я.
- Так вот, Иван торчит с этой швалью целыми днями, - продолжала Адриана. - Говорит, что они отличные ребята и знают, как нужно веселиться. И вот теперь у Ивана появились эти вещи. Он точно их где-то спер. Ему светит тюрьма. И я… я…
Я хотела было ответить, но, случайно взглянула на свой рисунок, воскликнула:
- Нет! О нет!
Оказалось, что я нарисовала не кошку, а все то же лицо.
Неужели мне предстоит рисовать его до скончания века?
Адриана положила руку мне на плечо и поглядела на рисунок. Потом тяжело сглотнула. Ее глаза сузились.
- Хочешь пойти на баскетбол в пятницу? - спросила моя подруга, все еще сжимая мое плечо.
- Что?
- Наши играют. В пятницу, - пояснила она. - Хочешь сходить? Повеселимся, забудем обо всем…
Но мне хотелось не забыть, а, наоборот, вспомнить.
Однако я сказала:
- Конечно. Обязательно пойдем и повеселимся.
* * *
Лаура взялась подбросить нас на матч. Она приехала даже раньше, чем нужно, и мы некоторое время катались по городу, слушая радио, подпевая во все горло и окликая из окошка знакомых ребят.
Мы вели себя как придурочные, но нас это мало заботило. Зима выдалась холодной и мрачной, и нам хотелось как-то развеяться.
Наконец наша машина остановилась на ученической стоянке перед школой через десять минут после начала игры. Из спортзала доносились возбужденные крики и стук мяча по деревянному полу.
Ища глазами свободные места, я мельком глянула на табло и увидела, что наши соперники, "Айронтонские ястребы", выигрывают со счетом восемь - ноль. Плоховато.
- "Тигры", вперед! - крикнула я. - Бей их!
Наконец мы уселись почти на самом верху, заставив кое-кого потесниться.
Трибуны продолжали надрываться.
- А где сейчас Аарон? - спросила Лаура, перекрывая шум.
- Не знаю. - Я пожала плечами. - Он мне не звонил.
Сегодня было не до него. И вообще ни до кого на свете.
Я решила полностью погрузиться в игру. Кричать вместе со всеми. Подбадривать "Тигров". Кружить по городу вместе с девчонками после матча. Или же завалиться в пиццерию.
Словом, вести себя, как все, а не как больная, которую все жалеют.
- "Тигры", вперед!
Прозвучал свисток. Тайм-аут. Я увидела, как Корки Коркоран вывела вперед свою группу поддержки.
- Обрати внимание на того парня из "Ястребов"! - крикнула Адриана, указывая куда-то рукой.
- На которого? - спросила я. - На того высокого?
- Они все высокие, - усмехнулась она. - Я про того, с черными вьющимися волосами.
- Который не знает, как завязывать шнурки? - уточнила я.
- Я буду за него болеть. - Адриана не обратила внимания на мою иронию.
- Предательница, - покачала я головой.
Группа поддержки откричала и отпрыгала свое, потом освободила место для игроков. Те, побросав полотенца и бутылки с водой, вернулись обратно.
Прозвучала сирена, и игра возобновилась.
К середине матча счет был двадцать - четыре.
- Есть охота, - сказала Лаура и потянула меня за руку. - Пойдем перекусим.
- Ага, пойдем, - согласилась Адриана.
Мы стали спускаться, собираясь выйти из зала и пойти к прилавку, где торговали попкорном, хот-догами и прочими закусками.
Когда мы почти вышли с трибуны, "Ястребы" забросили еще один мяч в корзину, и зрители снова зашумели.
Наши игроки отчаянно пытались овладеть мячом. Их лица были страшно напряжены.
Пас. Еще пас.
Один из игроков побежал, но потерял мяч. Я увидела, как на его лице появилось отчаяние.
То есть вообще разглядела его лицо.
Его лицо.
Нет!
Это было то же лицо, что на моих рисунках!
- Это он! - заорала я, схватив Адриану за плечо. - Это он! Это он!
Я выпустила ее плечо и чуть не упала.
Но все-таки смогла удержаться на ногах и уставилась на игроков.
Теперь еще у двоих оказались те же каштановые волосы, вздернутые носы и серьезные, темные глаза.
То же самое лицо!
У них у всех было лицо, которое я рисовала!
Лицо мертвого парня!
Когда подруги посмотрели на меня, их улыбки растаяли, челюсти отвисли, глаза наполнились ужасом.
Они завопили.
И я тоже завопила.
Глава 15
- Это он! Это мертвый парень! Это он!
Я сама не узнала свой голос.
Все взоры разом обратились ко мне.
- Это он! Это мертвый парень! Пустите меня! Я должна его увидеть!
Вновь прозвучала сирена, на этот раз - прямо у нас над головами, и я замолчала.
Подруги потащили меня к выходу. Я старалась вырваться - ведь мне нужно было увидеть его и поговорить с ним.
Но игроки уже отвернулись и побежали к раздевалке.
- Марта, идем! - Адриана вместе с Лаурой потащила меня в коридор.
Мы остановились на лестнице.
- Пойду принесу ей попить, - сказала Лаура и куда-то умчалась.
Я села на ступеньку. Адриана опустилась рядом со мной и спросила:
- Ты здорова?
- Не знаю, - ответила я честно.
Потом закрыла глаза и снова увидела тех игроков. С его лицом.
- Здорова ли я? Правда, не знаю, Адриана.
Я открыла глаза и увидела у нее в руке большую серебристую монету.
- Дай-ка я покажу тебе упражнение, помогающее расслабиться, которому меня научила доктор Корбен. Оно всегда успокаивает.
Она поднесла монету к самому моему лицу.
- Смотри на нее. Следи за ней глазами.
Адриана стала медленно водить монетой из стороны в сторону.
- Сосредоточься на ней. Успокойся. Успокойся. Просто следи за монетой.
Мне в самом деле хотелось успокоиться. Хотелось быть здоровой.
Монета медленно двигалась у меня перед глазами. Взад-вперед, взад-вперед.
Я схватила подругу за руку и воскликнула:
- Эй, что это ты делаешь?
- Все нормально, Марта, - ответила она мягко и осторожно высвободила руку. - Я пытаюсь успокоить тебя с помощью гипноза.
Я прищурилась. Ее лицо на мгновение исчезло в тени, потом снова появилось.
- Ты меня… гипнотизируешь? - выдавила я.
Адриана кивнула. Ее черные волосы упали на глаза.
- Не бойся. Я проделывала это над собой много раз. Ничего страшного.
Она снова подняла руку, но я оттолкнула ее и сказала:
- Мне уже лучше.
Прибежала Лаура и протянула мне бумажный стаканчик холодной воды. Пристально посмотрела на меня и спросила:
- Как ты?
- Ничего, - ответила я, жадно глотая холодную воду. - Не понимаю, что со мной случилось.
Из зала доносились крики и смех.
Мне тоже хотелось бы сейчас смеяться вместо со всеми, а не сидеть здесь, уставившись на озабоченные лица своих подруг.
- Так что же все-таки произошло? - спросила Лаура.
Я покачала головой и допила воду.
- Толком не знаю. Я увидела лицо. То самое, которое рисовала. И оно было у нескольких игроков нашей команды.
Адриана обменялась взглядом с Лаурой, потом пробормотала:
- Кошмар…
Я глубоко вздохнула и, схватив Лауру за плечи, спросила:
- Но чье это лицо? Скажи мне! Скажи мне сейчас же! Чье лицо?
Адриана осторожно оттащила меня в сторону и ответила негромко, но твердо:
- Ты же знаешь, что мы не можем сказать.
- Мне бы хотелось тебе помочь, Марта, - добавила Лаура, опустив глаза. - Но доктор велел…
- Скажите мне! - заорала я. - Скажите!
- Идем-ка лучше домой, - ответила Лаура.
И они потащили меня к выходу.
Ноги у меня дрожали и подгибались. Все тело тряслось.
Навстречу попадались ребята, шумно болтавшие и что-то жевавшие. Кто-то окликнул нас, но мы не обратили внимания.
Я старалась ни на кого не смотреть, потому что боялась увидеть все то же лицо.
Мы миновали спортзал и, свернув за угол, собирались выйти на улицу. Уже заметно похолодало. Из спортзала донеслась сирена.
И тут мне стало совсем страшно.
Ведь хотелось повеселиться. А теперь весь вечер пошел насмарку. И для меня, и для подружек.
Я собиралась попросить у них прощения, как вдруг увидела у дальней стены, возле ящичков с одеждой, парня и девчонку. Они целовались, спрятавшись в тени.
Парень стоял ко мне спиной. Потом медленно развернулся, должно быть услышав наши шаги.
Я разглядела его лицо.
Его лицо.
И не поверила своим глазам.
Но я видела его так ясно.
Совершенно ясно.
- Нет! - закричала я. - Нет!
Глава 16
- Марта, постой! - крикнул он, отрываясь от девчонки.
- Аарон! - выдохнула я.
Он двинулся ко мне, и теперь я разглядела девчонку. Бледное, круглое лицо. Яркая помада, размазанная поцелуем.
Это была Джастина.
- Марта, послушай! - начал Аарон, тяжело дыша - то ли от поцелуя, то ли от того, что увидел меня. Он глубоко вздохнул и снова начал: - Марта, я должен тебе сказать…
- Только не сейчас. - Адриана отпихнула его в сторону.
- Марте плохо, - объяснила Лаура и потащила меня прочь.
- Уходи Аарон, - сказала Адриана холодно. - И ты тоже, Джастина. Марта не будет с вами разговаривать.
И подруги повели меня к выходу.
Аарон лишь беспомощно пожал плечами. Я пыталась угадать выражение его лица, но не смогла.
Было ли оно виноватым? Растерянным?
Или безразличным?
Они с Джастиной повернулись и направились к спортзалу.
Потом я как-то неожиданно очутилась на улице. В черноте ночи.
И эта ночь казалась мне самой черной в жизни.
Абсолютно черной и холодной. Ведь я верила Аарону. Верила, что нужна ему, что он заботится обо мне.
У меня в голове не укладывалось, что меня предали именно Джастина и Аарон.
Кому мне теперь верить?
Я поняла, что не могу верить даже собственному сознанию.
Все смешалось - чернота, галлюцинации, реальные и нереальные лица.
А может быть, их поцелуй мне тоже померещился?
С чего бы им целоваться прямо в школьном коридоре?
Но я все равно больше никому не верю.
Я не помнила, как оказалась одна, в своей спальне. И вдруг вспыхнул свет.
Его излучала лампа, стоявшая на моем столе. А я снова сидела и рисовала все то же лицо. И вглядывалась в этот свет, от которого делалось теплее и уютнее.
Хотелось никогда больше не погружаться во тьму.
Хотелось оставаться на свету. Купаться в нем. Плыть в нем. Жить в нем.
И рисовать лицо. Рисовать его снова и снова.
И тут оно начало двигаться.
То есть не на рисунке, а в моей памяти. Я увидела еще одну сцену.
Ко мне снова возвращалась память.
Я вглядывалась в яркий свет, изо всех сил моля, чтобы мои воспоминания ожили.
- Интересно, вернуться ли они все на этот раз? Смогу ли я вспомнить все до конца? - спрашивала я себя, погружаясь в теплый белый свет и в леденящий ужас.
Глава 17
- Не толкайся, - прошептала я.
Он улыбнулся. Его лицо было настолько близко, что я чувствовала, как у него изо рта пахнет шоколадом.
- Тебе это нравится, - сказал он.
- Нет. - Я попыталась отпихнуть его. Он обнял меня за плечи и притянул к себе. - Не надо. Серьезно.
Но он лишь рассмеялся.
Притянул меня ближе. Опустил голову, собираясь поцеловать.
Я почувствовала его губы, измазанные шоколадом.
Попыталась вырваться, но он держал меня слишком крепко.
Я даже не могла вздохнуть!
Из соседней комнаты доносились голоса ребят, в камине трещали дрова. Джастина громко смеялась.
Но почему я не с ними? Почему не с подругами? Почему целуюсь в темноте с этим парнем?
И где Аарон?
Почему я целуюсь не с ним?
Я узнала его голос, доносившийся из соседней комнаты. Потом голос Ивана, возражавшего ему. Кажется, он сказал:
- Подбросьте дров в огонь. Подбросьте же, пока он совсем не погас.
- Сам и подбрось, - откликнулся Аарон. - Ишь, раскомандовался.
Я хотела встать и пойти к ним. К камину. К Аарону.
Но тот парень держал меня все так же крепко.
И вновь целовал меня, плотно прижимаясь ко мне лицом.
Мне даже стало больно.
- Нет, Шон, пожалуйста…
Так его звали Шон?
Шон?
Теперь я знала его имя.
Напряженно вглядываясь в свет настольной лампы, я пыталась увидеть еще больше. Я узнала имя парня, но этого было мало.
Что же произошло дальше?
Я знаю твое имя, Шон. Но кто ты? Почему мы с тобой сидим в темноте и целуемся.
Что случится потом?
Я вглядывалась и вглядывалась в белый свет, пытаясь увидеть все остальное.
И увидела, как с силой оттолкнула Шона. Он сердито вскрикнул.
И тоже толкнул меня.
Мы вскочили на ноги. Я все еще ощущала вкус шоколада.
Но теперь мы не целовались, а изо всех сил толкали друг друга.
Слов я не слышала.
Но чувствовала злость. Злость, перераставшую в ярость.
Я сильно пихнула его в грудь и даже дала пощечину.
Ой!
Этот звук оказался таким гулким!
Но из-за чего мы поссорились?
Из-за чего?
Я дрожащей рукой выключила свет.
Мне больше не хотелось ничего видеть. Я была слишком подавлена.
Все мое тело дрожало. Лоб покрылся испариной.
Воспоминания оказались ясными до боли. Я не просто вспомнила ту ночь, а пережила ее заново.
Я хотела подняться на ноги, но мое внимание привлек красный мерцающий огонек. Это автоответчик сообщал об оставленном послании.
Как я его до сих пор не заметила?
Я нажала кнопку и услышала, как перематывается пленка.
Через несколько секунд раздался щелчок, потом - какой-то посторонний шум, как в помещении, заполненном народом.