- Кронстин женился на одной европейской богатой наследнице. Оказалось, что у нее рак или лейкемия, что-то в этом роде. Когда она умерла, он немного сдвинулся и на остаток ее денег перевез из Европы этот замок. Примерно десять или одиннадцать лет назад кто-то раздел старика Кронстина в его собственном замке догола, пытал горящими сигаретами и раскаленной кочергой, а потом повесил труп на люстру. К тому же, они отрезали ему голову ржавой пилой и забрали с собой, когда уходили. В общем, дорогая, одна из легенд Голливуда, которая способна вызвать у вас желание купить электрическую ограду и несколько сторожевых псов.
Мисси передернула плечами, и парень, сидевший рядом, помахивавший ароматической палочкой, взял ее за руку.
- Так что, как видите, - сказал Вес, оглядывая всех собравшихся вокруг дивана, - в городе полно Тараканов, и кое-кто из них с удовольствием ворвался бы сюда с мачете или ледорубом. Рано или поздно, но все известные личности должны позаботиться о своей безопасности и построить вокруг себя стену того или иного рода…
- Вы меня разыгрываете, это неправда… насчет головы Кронстина.
- Святая правда, котик, - сказал с приятной улыбкой Мартин. Он повернулся к Соланж, которая водила пальцем над пламенем. - Так послушаем покойного Орлона, дорогая? Если только ты и в самом деле можешь это… если ты и в самом деле медиум.
- Брось, - лениво протянул Вес. - Это вечеринка, а не какой-нибудь чертов спиритический сеанс.
- О, сеанс - это так забавно! И так поучительно! Познавательно. Возможно, Орлон скажет нам имя Таракана. Ведь призраку все доступно и видно, верно? - Он посмотрел на свой золотой "ролекс". - Без двух минут полночь. Колдовской час, не так ли?
- Мартин, - с кислой миной сказал Вес. - Иди ты… - Но когда он взглянул на Соланж, то увидел, что она напряженно смотрит прямо сквозь него.
- Нет нужды вызывать того, кто уже здесь, - прошептала Соланж.
- А? Что она сказала? - Мартин подался вперед, но примерно с минуту Соланж ничего не отвечала. Наконец, она прошептала тихо:
- Мартин, ты дурак. Ты хочешь играть в игру с силами, которые превосходят твое понимание. Духам видно все и известно все, и они всегда здесь… в тени этой свечи, в пламени ее или, подобно дыму, в воздухе. Они всегда стараются прорваться к нам, в наш мир, поговорить с теми, кто обитает в данной плоскости. Хотя чаще всего нам приходится не по вкусу то, что они говорят. - И она пристально посмотрела на Мартина Блю.
- Отлично, - сказал он, хотя в голосе его ясно слышалась нотка напряжения. - Чего же мы ждем? Давайте выясним, где скрывается Таракан и как его имя. Или, по крайней мере, что случилось с головой мистера Кронстина.
Соланж посмотрела на Веса, чуть опустив тяжелые веки.
- Очень хорошо, - тихо сказала она. - Вес, не сядешь ли ты рядом, чтобы помочь мне управляться с планшетом?
- А нельзя ли мне? - быстро спросил Мартин. - Я слышал, что тебе удаются такие вещи, но… я хотел бы быть уверен, что это не фокус. Я, конечно, не хочу сказать, что…
- Конечно. Я не обижена. Перебирайся поближе, чтобы ты мог касаться меня, бедро к бедру. Так, теперь положи пальцы на планшет передо мной. Нет, это слишком сильно, пусть пальцы лишь чуть-чуть касаются его. Ага, вот так лучше.
Она закрыла глаза и чуть улыбнулась.
- Я уже чувствую электричество.
- Я ни черта не чувствую, - объяснил всем окружающим Мартин.
- Соланж, - сказал Мартин, - тебе вовсе нет нужды доказывать…
- Нет, Мартин, думаю, что есть. Ты опять надавливаешь, расслабь пальцы.
Вес оглянулся по сторонам. Он только сейчас обратил внимание, что вокруг собралось довольно много людей, и те они с интересом наблюдают за происходящим. Гром стереоколонок утих до глухого погромыхивания, рояль ли молчал.
- Здесь слишком шумно. Я не могу сосредоточиться.
Среди гостей прошла волна бормотания, и колонки окончательно замолчали. Вес слышал пьяный смех в бассейне. Он полулег на диван, наблюдая, как смуглое лицо Соланж становится отдаленным, словно она погрузилась в сон. Мартин улыбался, делая гримасы, перемигиваясь со стоящими рядом.
- Мне не нравится… - начала было Мисси, но Соланж прошептала:
- Тихо!
Откуда-то издалека, как показалось Весу, донесся свист ветра на улицах, над маникюрно вылизанными лужайками, над миллионными особняками. Глаза Соланж сузились в, щелки. Они начали закатываться, пока Весу не стали видны белки. Рот ее медленно открылся. Вдруг, громко вздохнув, ахнула Мисси, и это "ах" повторила вся комната. Вес почувствовал, как быстрее забилось его сердце, и пожалел, что у него нет больше сигареты с "травкой".
- Мое сознание открыто, - сказала Соланж странным далеким голосом, почти шепотом. - Тропа готова. Используй нас, как свой голос. Мое сознание открыто. Тропа готова. Используй нас…
- А мне ничего не нужно подпевать? - спросил Мартин. Он засмеялся, но никто не обратил на него внимания.
- …готова. Используйте нас, как свой голос. Мое сознание…
Глаза Мартина вдруг расширились, и если бы Вес сам не испытывал напряжения, вид Мартина его бы рассмешил.
- Боже! - воскликнул Мартин. - И долго это еще… Черт!
Он подпрыгнул, отдернув пальцы от планшета.
- …как свой голос… Мартин! Не прерывай контакт!.. голос. Мое сознание открыто…
Мартин снова тронул пластинку планшета, но очень осторожно, пальцы его дрожали.
- Мне показалось, что я почувствовал… Боже! Она шевельнулась! Она шевельнулась только что!
Но на этот раз он не отвел пальцев от пластика планшета, и когда планшет сдвинулся примерно на дюйм, по комнате прошла волна тревожного шепота зрителей.
Вес подался вперед, сердце его глухо стучало. Планшет замер, потом снова начал двигаться, скользя по гладкой поверхности доски Оуйи.
- Мы установили контакт, - прошептала Соланж, не открывая глаз. - Пусть энергия течет. Мартин, ты мешаешь, ты пытаешься задержать ее.
Планшет стал описывать медленные плавные круги.
- Кто ты? - спросила Соланж.
Планшет быстро скользнул к отметке "Да". Соланж повторила вопрос, планшет некоторое время лежал неподвижно, потом подвинулся к черным буквам алфавита, напечатанным на доске.
- Указывай буквы для меня, - сказала Соланж.
Вес подвинулся так, чтобы ему лучше было видно доску. "Б", прочел он, потом "О"… "Б"… Планшет скользил, словно по натертому воском паркету.
- …и еще одно "Б"… "И"… Бобби…
Планшет остановился.
- Нашим проводником будет Бобби, - прошептала Соланж. - Контакт установлен. Он становится очень сильным.
- Проклятье, мне жжет пальцы, - прохрипел Мартин.
- Чем вы занимались в вашей жизни? - спросила Соланж.
Планшет снова начал выбирать буквы, составляя слова. На этот раз быстрее.
- С… О… О… Б… Щ… Е… Н… И… Е… - прочел Вес. Это слово было повторено еще раз, еще быстрее.
И потом снова слово начало обретать форму.
- 3…- сказал Вес, - … Л… О… Он написал "ЗЛО"!
- Это все сообщение? - спросила Соланж тихим голосом, который показался громом в тишине комнаты. - Что оно означает?
Планшет бешено завертелся, снова подпрыгнул к ряду черных литер.
- ЗЛО… ЗЛО… зло…
- С тобой есть кто-то еще?
- ДА.
- Кто?
- ТАКИЕ ЖЕ, КАК Я.
- Боже! - вздохнула Мисси и потянулась к бокалу с виски. Только пролив часть содержимого на свои модельные джинсы, ей удалось поднести бокал к губам.
- Как имя Таракана? - прохрипел Мартин. - Имя?
Планшет лежал неподвижно. Соланж медленно повторила вопрос дважды. Планшет немедленно рывками написал:
- ЕГО ИСПОЛЬЗУЕТ ЗЛО…
- Использует его? - сказал Вес. - Что это должно означать?
- Один из нас хочет связаться с Орлоном Кронстином, - прошептала Соланж. - Он среди вас?
- ДА… - последовал немедленный ответ.
- Тогда пустите его вперед.
Последовала долгая пауза. Планшет казался мертво неподвижным. Потом неожиданно едва не прыгнул вперед, чуть не упав с доски.
- Дерьмо! - Прошептал Мартин, когда пластиковый треугольник завертелся из стороны в сторону между "ДА", "НЕТ" и "ВОЗМОЖНО". Три или четыре раза.
- Несфокусированная энергия, - спокойно объяснила Соланж. - Тихо, тихо. У вас есть сообщение для нас?
- Это даже лучше, чем телевизор, - чуть слышно отметил Вес. Мартин мельком взглянул на него и нервно хихикнул.
Потом планшет мгновенно сдвинулся к низу доски. Он начал бегать вдоль ряда букв. Вес наклонился вперед.
- ЗЛО… - прочитал он. - ЗЛО… ЗЛО…
Снова повторяет одно и то же слово.
- Это Кронстин? - спросила Соланж.
- ДА… ДА… ДА… - ответила планшетная пластина, - ЗЛО… ЗЛО… ЗЛО…
- Тише, тише. Какое зло? Можете вы нам сказать?
Планшет завибрировал, завертелся. Потом снова задвигался, быстро выписывая новое слово:
- ОНИ…
Планшет остановился так быстро, что Вес едва успел прочитать слово.
- ОНИ. - Очень интересное сообщение из мира духов.
Соланж открыла глаза и тихо сказала:
- Она движется опять.
Вес посмотрел на доску. Планшет передвинулся на "Ж", потом на другую букву, быстрее и быстрее.
- ЖАЖДУТ, - прочитала Соланж. Пластинка снова начала по буквам составлять "ОНИ".
- ОНИ ЖАЖДУТ, - вот сообщение. Теперь он повторяет слова…
- Что же это должно значить? - с тревогой спросил Вес.
- Вы можете сообщить нам что-нибудь еще? - начала Соланж, но пластинка вдруг остановилась. Соланж сузила глаза, и на миг ему показалось, что он увидел в ее глазах ошеломление и страх.
- Бобби? - спросила Соланж. - Кто это? Кто хочет говорить с нами?
И медленно, очень медленно, с жуткой тщательностью, пластинка вывела новое слово:
- ГЛУПЦЫ…
- Глупцы, - прочитал Вес. - Ради всего святого, что…
Соланж пронзительно закричала. Пластинка выскочила из-под пальцев, слетела с доски Оуйи и острым концом вперед метнулась к лицу Веса, направляясь прямо к его правому глазу. Он успел выбросить вперед руку, защищаясь, пластина ударила в ладонь и упала на ковер, как мертвый кусок пластмассы, каким она и была. В комнате послышался еще один вскрик, его эхом подхватили двое или трое. Соланж вскочила с дивана.
- Вес! С тобой все в порядке?
- Конечно, - нервно сказал он. - Я в порядке.
Он поднялся на нетвердые ноги и посмотрел на кусочек пластмассы, едва не выколовший ему глаз.
- Малыш едва не поцарапал меня, а? - Он засмеялся и посмотрел на стоящих вокруг, но никто не улыбнулся.
- Кажется… меня сейчас… вытошнит… - сказала Мисси, красивое лицо которой приобрело желтоватый оттенок. Она, качаясь, направилась в ванную, сопровождаемая своим парнем.
- Она… двигалась! - сказал Мартин, качая взад-вперед головой. - Она на самом деле двигалась!
- Хватит! - сказала Соланж, беря Веса за руку и массируя его ладонь. - Тебе, Мартин, хотелось поиграть, вот ты и получил, что хотел.
- Да, - сказал Мартин, оглядываясь в поисках подноса с бокалами. - Веселая игра.
Вскоре кровь снова влилась в жилы вечеринки, но это было уже не то. Некоторые гости начали уезжать.
В гостиную словно бы залетел холодный ветер и теперь пытался выбраться наружу. Снова загремел стереопроигрыватель, Алиса Бриджес принялась молить о малой толике чьего-то тепла.
Но настоящее веселье уже не вернулось.
- Все в порядке, малыш, - сказал Вес и поцеловал Соланж в щеку. Кожа ее на вкус напоминала перец и мед одновременно. Она смотрела прямо в его глаза, сморщив высокий лоб, и он чувствовал, как она дрожит.
- Мартин, - сказал Вес наконец. - Ты отличный специалист в деле порчи настроения на вечеринке. Почему бы тебе теперь не убраться?
Вес испытывал желание наступить на планшет каблуком, раздробить его на сотню кусочков холодного пластика. Но он не сделал этого, не сделал, потому что всего на мгновение белая пластинка показалась ему головой кобры - белой кобры, лежащей на ковре. Ни за что, нет, ни за что он не прикоснется к этой паршивой пластинке опять!
Соланж нагнулась, осторожно коснулась планшета, подняла его и положила обратно на доску Оуйи. Музыка умолкла, гости разъехались, и очень скоро вечеринка кончилась.
Часть третья. Воскресенье, 27 октября
ТЕ, КТО ХОДИТ В НОЧИ
1.
Последний большой зеленый грузовик увез последнюю порцию субботнего мусора, и теперь ласковые лужайки, выходившие на пруд с лебедями, который находился у диснейлендовского замка Спящей Красавицы, сверкали капельками росы. Белые ракетоносители нацелены со своих пусковых установок к далеким звездам, холодным звездам Страны Завтрашнего Дня. Небесный Лифт бездействовал. Речной пароход "Марк Твен" стоял в своем доке, и темная вода отражала его корпус, как темное зеркало. На украшенной цветами Главной Улице слабо светились газовые фонари, бросая ровно столько света, чтобы случайные сторожа на электрокарах могли видеть, что там происходит. Было почти три часа утра, и огромный комплекс Диснейленда был погружен в полную тишину, не считая приглушенных звуков шагов в самом центре этой Страны Фантазий.
Тонкий силуэт скользил сквозь темноту, на миг приостановившись у стоявшего у причала Пиратского Корабля Питера Пэна. Потом он двинулся к высокой мраморной горе Маттерхорна. Это был темноволосый молодой человек, одетый в черный вельветовый костюм, черные мягкие туфли без задников и спортивную рубашку с изображением знаменитых "Бич Бойз". Хотя его лицо с резко обозначенными чертами и не было покрыто морщинами, в волосах просматривались локоны желтоватой седины, особенно на висках. Белки его глаз были тоже желтоватого цвета прошлогодней пыли, с набухшими красными прожилками.
Он был очень худ и гибок, почти достигая шести футов роста. Он напоминал семнадцатилетнего юношу, одетого для роли Генри Хиггинса в школьной постановке "Моей прекрасной леди", не считая только того, что зрачки у него были зеленого цвета морской волны и пересекались черной чертой, как у кошки. На висках его медленно пульсировала сеть голубых жилок, а сам он рассматривал необыкновенные чудеса Диснейленда.
Он пересек дорожку и остановился у похожей на осьминога конструкции, где несущие рычаги были прикреплены к смеющимся фигурам слонов. Молодому человеку карусель показалась грустящей - отключенная энергия лишила машину всего ее веселого очарования. Он быстро описал в воздухе окружность указательным пальцем левой руки, зрачки его сузились, он концентрировал волю.
Мотор начал набирать обороты. Искрящиеся белые светильники мигнули один раз и ярко разгорелись. Карусель начала вертеться, смеющиеся слоны побежали по кругу, то поднимаясь, то опускаясь. Молодой человек задумчиво улыбнулся - если бы он мог когда-нибудь встретиться с тем, кто построил это волшебное место! Он подумал, что если бы все это было его собственностью, он бы без устали играл здесь и это ему никогда не надоело бы за целую вечность существования, лежавшую перед ним. Но несколько минут спустя белые лампы потускнели и начали гаснуть - внимание молодого человека было отвлечено. Фигурки слонов стали вращаться медленнее, потом и вовсе замерли. Снова повисла тишина.
По дорожке молодой человек направился к Маттерхорну, вглядываясь вверх, вспоминая дом. Поддельная гора казалась холодной, покрытой снегом, кое-где к скальным выступам приклеились бетонные сосульки. Это заставило молодого человека с тоской вспомнить снеговые бураны своего детства и юности. Здесь, в местности под названием Калифорния, было слишком жарко, слишком много солнца. Но он дал обет шагать по той земле, по которой ходил и его учитель, и повернуть назад уже не мог. Он прикрыл глаза - вокруг него обвился вихрь ледяного воздуха, освежив горячее тело и быстро погаснув.
Он пришел сюда из города, чтобы побыть в одиночестве, чтобы подумать о Фалько. Фалько стареет. Пора принимать решение, потому что Фалько стал ненадежен, он слишком устал. И искра раскаяния, которую Фалько носил в себе все 50 лет, сейчас расцвела и превратилась в худшую разновидность отчаяния. "Фалько стал как и все остальные, - подумал молодой человек, медленно и с неохотой покидая окрестности искусственной белой горы Маттерхорн. - Он становится стар и теряет жесткость, теперь он не покидает кровати и надеется, что молитвы спасут его. Если он будет молиться, - решил молодой человек, - я его прикончу, как и тех, остальных". Но сейчас юноша об этом не хотел думать. Мозг его ночью был уже один раз ужален именем Бога, которое шепотом произнесли губы глупца.
Когда он приблизился к небольшой рощице на дальнем конце округи Маттерхорна, по коже его вдруг побежали мурашки. Под деревьями стояло несколько ярко выкрашенных скамеек, и в темноте юноша увидел, что на одной сидит сам Главный Мастер, ждет его. Юноша остановился, замерев. Он внезапно со стыдом осознал, что сознание его было настолько затуманено, что он не почувствовал присутствия своего Повелителя, своего Короля, могучего и беспощадного Учителя.
- Конрад, - сказало существо, сидевшее на скамейке, бархатистым тихим голосом. - С юга приближается ищущий. Ты позвал его, и он тебе ответил.
Юноша на секунду закрыл глаза, напряг волю. Он услышал далекий рев двигателя, почувствовал запах машинного масла и горячего асфальта.
- Это тот, со змеей, - сказал он, когда убедился, что не ошибается, и открыл глаза.
- Да. Твой лейтенант. Он проделал далекий путь, повинуясь твоей команде. Скоро придет время действовать.
Юноша кивнул.
- Круг наш растет с каждым днем.
У него были ярко-зеленые светящиеся от нетерпения глаза.
- С каждой ночью мы становимся все сильнее.
Сидящее на скамье существо слабо усмехнулось, сцепленные на колене пальцы рук казались черными когтями.
- Я много времени истратил на тебя, Конрад. Я научил тебя искусству, накопленному за многие века, и теперь ты можешь и будешь использовать знания эти во имя меня. Мир будет наш, Конрад. И ты будешь шагать по нему, как древний царь Александр, которому мир так и не покорился.
Конрад кивнул и повторил это потрясающее имя: "Александр".
- Твое имя будет занесено в анналы нового мира, - прошептало черное существо на скамейке. - Нашего мира.
- Да-да. - Взор молодого человека затуманился, проблема старого Фалько вдруг снова пронизала его мозг. - Фалько уже старик, он сильно сдал с того момента, когда да мы в последний раз говорили. Он слишком много знает моих секретов и становится мягкотелым.
- Тогда найди себе другого помощника. Убей Фалько. Сейчас при тебе есть один такой, порвавший свои связи с человечеством, верно? - В темноте глаза существа казались раскаленными добела кругами, впившимися в лицо юноши.
- Да, - сказал Конрад. - Он приносит нам жертвы - человеческую плоть.
- И, таким образом, предает род свой ради силы ноной расы, нового мира, который лишь рождается. Ты его король, Конрад. Сделай из него своего раба. - Существо в тишине рассматривало юношу, лицо его было расколото пополам ухмылкой. - Шагай вперед смело, Конрад. Используй то, чему я тебя научил, моим именем. Выруби собственную легенду в анналах истории Земли. Но будь осторожен - в этом городе есть те, кто знает о существовании нашего народа, и поэтому удар ты должен нанести стремительно.
- Да, стремительно. Я клянусь.
- Моим именем, во имя мое, - подсказало существо на скамейке.
- Твоим именем, во имя твое, - повторил Конрад.