- Да. И превратило ваше собственное убежище в ловушку, как при охоте на лису. Это должно задевать ваше застаревшее эго, мисс Секретный Консультант.
- Ты даже не представляешь, насколько сильно, - ответила Гард со странным блеском в глазах. - Но я разберусь с этим, когда придет время.
- Пока ты не будешь разбираться ни с чем, кроме долгого сна, - заметил я.
На ее лице появилось кислое выражение.
- Да.
- Так, теперь поговорим о проблемах, - сказал я.
- В каком смысле?
Я осмотрел мастерскую.
- Не могли бы мы поговорить конфиденциально?
Хендрикс, который уже собирал свое оружие, повернул чрезмерно развитые надбровные дуги ко мне, подозрительно хмурясь. Лицо Майкла оставалось непроницаемым.
Гард какое-то время изучала меня взглядом, потом сказала:
- Со мной все будет в порядке.
Хендрикс наконец собрал пистолет и вставил обойму. Все это он сделал, глядя прямо на меня. Потом встал, надел пальто и подошел ко мне вплотную.
Хендрикс не так высок, как я, это уменьшило эффект от его попытки запугивания. С другой стороны, у него достаточно мускулов, чтобы сломать меня пополам, и нам обоим это известно. Он остановился на расстоянии фута, сунул оружие в карман и сказал:
- Буду прямо за дверью.
- Майкл, - попросил я. - Пожалуйста.
Он поднялся, вложил кинжал в ножны и двинулся за Хендриксом в снег, который царил на улице. Выходя, эти двое старались держаться друг от друга на безопасном расстоянии, как собаки, которые еще не уверены, собираются они драться или нет. Я закрыл за ними дверь и повернулся к Гард.
- Помоги мне найти и допросить Торелли.
Она покачала головой.
- Я могу назвать имена его близких партнеров, могу дать тебе адрес его владений и мест, которые он часто посещает, но он не появится ни в одном из них. Он слишком давно в бизнесе, чтобы сделать такую глупую ошибку.
- Ой, я тебя прошу, - сказал я, закатывая глаза. - У тебя где-то есть образцы крови или волос всех ваших людей. Дай мне образец Торелли.
Гард уставилась на меня с непроницаемым лицом игрока в покер.
- И еще, - добавил я, - хорошо было бы получить образец Марконе. Если я окажусь достаточно близко, это поможет мне его найти.
- Мой работодатель охраняет их особенно тщательно. Он единственный, кто имеет к ним доступ.
Я фыркнул.
- Тогда дай мне образцы из запасной коллекции.
- Запасной коллекции?
- Ну ты знаешь, той, которую ты хранишь для себя, о которой Марконе не знает.
Гард подергала выбившуюся золотую прядь у щеки.
- Почему ты решил, что у меня есть эти образцы?
Я продемонстрировал ей улыбку в тридцать два зуба.
- Тебя наняли, Гард. А со своими работодателями наемники должны быть осторожнее, чем с врагами, для борьбы с которыми их наняли. Ты обязана была подстраховаться, даже если Марконе образцы не собирал, держу пари, их собирала ты.
Ее взгляд переместился на дверь, потом опять на меня.
- Давай притворимся на мгновение, что у меня есть такая коллекция, - сказала она. - С какой стати я должна давать ее тебе? Ты против бизнеса моего начальника и, имея на руках его образцы, можешь причинить серьезный ущерб.
- Черт возьми, ты так же дотошна, рассматривая серьезный ущерб, который его бизнес причиняет тысячам людей каждый божий день?
- Я просто защищаю интересы своего работодателя, - ощерилась она в ответ. - Так, как положено, если я наемник.
Я вздохнул и сложил руки на груди.
- Что, если я возьму образцы только Торелли и Марконе?
- Потом ты можешь использовать их против Марконе.
- Если я захочу навредить Марконе, - ответил я, - все, что мне нужно сделать, это сесть дома с шестью банками пива и пакетом кренделей с солью и предоставить ему крутиться самостоятельно.
- Может быть, - согласилась Гард. - Поклянись мне, что ты не будешь использовать ни один из образцов, кроме Торелли и Марконе, не будешь использовать их для причинения какого бы то ни было вреда, и что ты вернешь их мне, как только я скажу. Поклянись мне своей властью.
Клятвы вообще много значат для сверхъестественного народа. Они связывают гораздо серьезнее, чем можно себе представить. Если вы нарушаете обещание, вас обязательно настигнет обратная реакция ментальных сил. Сверхъестественным существам, вроде сидхе, нарушенное обещание может причинить ужасную боль, а когда волшебник нарушает обещание, особенно если клянется своей собственной властью, обратная реакция уменьшает его волшебный дар. Не то чтобы он сразу весь исчезает, но если нарушить достаточно много обещаний, то рано или поздно от него ничего не останется.
За последние несколько лет наш мир стал насколько опасен для волшебников, что любой из нас должен тронуться умом, чтобы позволить себе уменьшить свои таланты, а значит и свою способность защититься, даже если это уменьшение совсем небольшое.
Я выпрямился и кивнул.
- Я клянусь своей собственной властью, что я буду соблюдать эти условия.
Гард прищурилась, пока я говорил, а потом кивнула мне. Очень осторожно двигаясь, она сунула руку в карман, вытащила серебристый ключ и протянула его мне.
- Юнион Стэйшн, ячейка два четырнадцать. Все подписано.
Я потянулся за ключом, но она сжала пальцы
- Когда будешь открывать ячейку, проследи, чтобы никто не стоял прямо перед ней.
Я приподнял бровь, и она отпустила ключ.
- Хорошо. Спасибо.
Она быстро напряженно улыбнулась.
- Хватит время тратить, иди.
Я нахмурился.
- Ты так волнуешься о своем боссе?
- Ничуть, - ответила Гард, закрывая глаза и устало откидываясь на раскладушку. - Я просто не хочу оказаться поблизости, когда кто-нибудь придет тебя убивать.
Глава 22
Автомобиль Мерфи выглядел, как прошедший через район боевых действий. Поэтому мы взяли грузовик Майкла. Я поехал в кабине с Майклом, а Мыш поехал в кузове. Да, я понимаю, небезопасно, но что делать - невозможно запихнуть двух человек нашего размера и пса размера Мыша в кабину. Там бы места для кислорода не осталось.
Мыш, казалось, совершенно не был обеспокоен холодом, пока мы двигались к Юнион Стейшн. Он фактически разгуливал по кузову и высовывал морду на ветер, счастливо вывалив язык. Не то, чтобы было очень много ветра, но все же погода была плохая - и Майкл вел машину терпеливо и осмотрительно.
После того, как мы увидели третий или четвертый автомобиль, который занесло на тротуар или в кювет, я прекратил дрыгать ногой и мысленно убеждать Майкла поспешить. Пожалуй, лучше двигаться осторожно.
Мы не говорили по пути. Не поймите меня превратно. Майкл вообще не любит трепать языком. Однако обычно у него есть что сказать. Он приглашает меня сходить с ним в церковь (что я делаю, только когда кто-то за мной гонится), или, как гордый папа, говорит о том, что сделал один из его детей. Мы говорим об успехах Молли, о погоде, или о спортивных состязаниях, или о чем-то еще.
Но не на сей раз.
Возможно, он хотел сосредоточить свое внимание на дороге, сказал я себе.
Да. Вероятно, дело было в этом. Не может же это иметь отношение к моему длинному языку.
На въезде в гараж была насыпь снега, но Майкл чуть поддал скорости, прогрохотал через нее, и мы оказались внутри.
Освещение в гараже отсутствовало, и сугробы, наваленные вокруг первого уровня, пропускали внутрь совсем мало света снаружи. Гаражи очень хороши в качестве запугивающих мест, даже когда в них светло. И тем более они неприятны, когда там полностью темно, за исключением совсем маленьких областей, освещенных ярким светом фар.
- Ну ладно, - сказал я, - по крайней мере, много свободных мест.
- Кто захочет путешествовать в такую погоду, как эта? - проворчал Майкл. Он вырулил на самое близкое свободное место для стоянки, и заглушил мотор. Он вышел, держа тяжелую спортивную сумку, в которой обычно носил Амораккиус на людях, и забросил сумку на плечо. Я вышел, и Мыш выпрыгнул из кузова на землю. Грузовик заскрипел и закачался на рессорах, избавившись от веса большой собаки. Я отстегнул поводок Мыша, и затем прицепил небольшую табличку, которая объявляла, что это служебная собака. Это - конечно ложь, но делает публичное перемещение с ним намного легче.
Мыш бросил на табличку одобряющий взгляд, и терпеливо ждал, пока его маскировка не оказалась на месте.
- Служебная собака? - спросил Майкл с недовольным видом. У него был фонарь в правой руке, и он осветил нас на мгновение, а затем двинулся дальше, разгоняя тени.
- У меня редкое заболевание, - сказал я, чеша большого пса под подбородком. - Не-могу-познакомия. Он, как предполагается, является некоторым катализатором или стартером беседы. Или утешительным призом в случае провала попытки. Так или иначе, он необходим.
Мыш издал пыхтящий звук, а его хвост застучал по моей ноге.
Майкл вздохнул.
- Ты ужасно внезапно законопослушен, - сказал я. - Особенно учитывая, что таскаешь в сумке холодное оружие.
- Пожалуйста, Гарри. Мне и без того неудобно.
- Я не буду говорить о твоем Мече, если ты не будешь говорить о моем оружии.
Майкл вздохнул и пошел. А мы с Мышом следом.
Гараж, как оказалось, был очень холодным, очень темным, очень жутким, и в нем отсутствовала какая-либо угроза. Мы пересекли полупохороненную улицу, Мыш прокладывал путь через снег.
- Снегопад стал гуще после захода солнца, - отметил Майкл.
- Может, это Мэб старается, - сказал я. - Если это так, Титании сложнее выступать против ее власти после захода солнца. Ну и агентам Титании это тоже создает дополнительные сложности в движении по городу.
- Но ты не уверен, что это - дело рук Мэб - спросил Майкл.
- Нет. Может, это просто Чикаго. В некоторые дни он может быть столь же страшным, как Мэб.
Майкл хохотнул, и мы вошли в Юнион Стэйшн. Это не похоже на сцену в "Неприкасаемых", если хотите знать. Нынче это просто большая комната, которую сдают в аренду. И остальная часть тоже не похожа ни на что, что вписывается в Ревущие Двадцатые. Все модернизировано, и более или менее напоминает аэропорт.
Это вид снижения стоимости, на самом деле. Я хочу сказать, из всех возможных эстетических выборов, аэропорты должны вообще входить в первую пятерку или десятку, как минимум. Но я предполагаю, что они рентабельны. Это имеет большее значение, когда речь заходит о красоте. Несомненно, все мраморные и коринфские колонны, устремленные ввысь, были красивы, но как они отражались на стоимости сметы?
Призрак стиля все еще витает на Юнион Стэйшн, но, осматривая это место, я испытываю то же самое чувство, что у меня было, когда я осматривал Колизей в Риме, или Парфенон в Афинах - что когда-то это было шикарное место. Когда-то. Но очень давно.
- А где тут камеры хранения? - спросил Майкл спокойно.
Я кивнул на северо-восточный конец здания, и мы пошли. Пункты продажи билетов были закрыты, за исключением одного, клерк которого был, вероятно, где-нибудь в задней комнате. И народу вокруг совсем не много. Поздно вечером вокзалы вообще, кажется, не бурлят деятельностью. Особенно при такой погоде, как сегодня. Одна измотанная представительница обслуживания клиентов от Амтрэк имела дело с маленькой группой сердито выглядящих путешественников, которые были, вероятно, захвачены в городе штормом. Они требовали предоставить им гостиницу. Удачи! Аэропорт закрыт еще со вчера, и гостиничный бизнес очень оживился.
- Ты хорошо знаешь дорогу, - прокомментировал Майкл.
- Поезда быстрее, чем автобусы, и более безопасны, чем самолеты, - сказал я. - Я однажды взял билет на самолет до Портленда, и у пилота отказало радио, компьютер и так далее. Он вынужден был приземляться без приборов и коммуникаций. Нам еще повезло, что это был ясный день.
- Статистически, самолет является самым безопасным - начал он.
- Не для волшебников, - ответил я серьезно. - У меня были полеты, которые прошли гладко. Несколько таких, где были небольшие проблемы. Но после той поездки в Портленд… - я покачал головой. - В том самолете были дети. И вообще я собираюсь жить долгое время. Я могу потратить его немного больше, чтобы спокойно добраться, куда надо. Привет, Джо, - сказал я седому швейцару, идущему с колесной тележкой чистящих материалов.
- Гарри, - сказал с улыбкой Джо, проходя мимо.
- Я часто бывал здесь в последнее время, - сказал я Майклу. - При путешествии, чтобы поддержать ПараНет, главным образом. И еще шефство, - я закатил глаза. - я не хотел эту работу, но будь я проклят, если буду делать ее через задницу.
Майкл задумчиво оглянулся на швейцара и затем повернулся ко мне.
- Что это такое?
- Шефство? - спросил я. И пожал плечами. - У меня есть четыре других Стража, которые находятся, как бы под моей "командой". - Я поставил воздушные кавычки вокруг слова. - В Атланте, Далласе, Нью-Йорке, и Бостоне. На самом деле я просто остаюсь в поле их досягаемости и позволяю им действовать самостоятельно, но помогаю, когда они нуждаются в этом. Они - дети. Росли они трудно, на войне, хотя это не заставило их повзрослеть настолько, чтобы не оглядываться на меня.
Мыш внезапно остановился.
Я тоже. Я не стал оглядываться вокруг. Вместо этого я сосредоточился на псе.
Уши Мыша дергались как индивидуальные радарные тарелки. Его нос дрожал. Одна лапа была поднята, но пес только неопределенно оглядывался вокруг.
- Лэсси унюхала бы что-то конкретное, - сказал я ему. - Она дала бы ясное, краткое предупреждение. Один гав для граффов, два гава для Никелевых голов.
Мыш кинул на меня укоризненный взгляд, опустил лапу, отступил и чихнул.
- Он прав, - сказал Майкл спокойно. - Кто-то наблюдает за нами.
- Что за фигня? - пробормотал я, глядя вокруг. Я ничего не видел. И мои высоко настроенные любознательные инстинкты ничего не видели. Я очень не люблю чувствовать себя подобно Хэну Соло в мире джедаев. - Я, как предполагается, сам джедай, - пробормотал я громко.
- Что? - спросил Майкл.
Огни станции потухли. Все вместе. В одно и то же время.
Аварийные огни, которые, как предполагается, должны включиться в такой ситуации немедленно, не включились.
Около меня шелестело пальто Майкла и что-то щелкнуло несколько раз. Видимо, он пытался включить свой фонарь, и, видимо, тот не работал.
Это было очень нехорошо. Волшебство может конфликтовать с технологией, это так называемый эффект Мёрфи: "Все, что может пойти не так, как надо, имеет тенденцию идти не так, как надо". Однако этот эффект не ведет себя предсказуемым или однородным способом. Он не мог погасить свет, и аварийные огни, и фонарь, имеющий питание от батареек, все вместе в одно и то же время.
И я не знал, отчего бы так могло случиться.
- Гарри? - спросил Майкл.
Мыш прижался к моей ноге, и я почувствовал предупреждающее рычание, вибрирующее в его груди.
- Правильно говоришь, Косматый, - сказал я своему псу. - У меня тоже плохое предчувствие насчет этого.
Глава 23
Где-то рядом закричали люди.
Я нашарил амулет у себя на шее, вытащил его, и направил в него волю, вызывая свет.
И ничего не случилось.
Я уставился бы на свой амулет, если б мог его увидеть. Я просто поверить не мог, что это не работает. Я встряхнул ожерелье, обругал его и поднял снова, направляя в амулет еще больше моей воли.
На мгновение он замерцал сине-белыми искрами, и все.
Мыш издал более громкое рычание, то, которое я слышу только, когда он идентифицирует реальную угрозу. Кто-то приближался. Мое сердце резко подпрыгивало, иногда оказываясь прямо в горле.
- Я не могу вызвать свет! - сказал я срывающимся голосом.
Застежка-молния звякнула в темноте рядом со мной, сталь скользнула по стали, и зазвенела, как мягко нажатый звонок.
- Отец, - мягко пробормотал голос Майкла, - нам нужна твоя помощь.
Меч вспыхнул белым светом.
Около дюжины существ совсем рядом с нами, присели и закричали.
Я раньше никогда никого похожего не видел. Они были около пяти футов высотой, но приземистые и толстые, с как бы резиновыми мускулами. Выглядели они более-менее похожими на бабуинов, где-то между чистым четвероногим животным и двуногим, с неприятно торчащими когтями, длинными, тягучими хвостами, и массивными плечами. Некоторые из них держали грубо обработанное оружие: дубинки, топоры с каменной головкой, и ножи с каменным лезвием. Головы их были похожи на обезьяньи, и черная кожа обтягивала напряженные мускулы и кости. У них были уродливые, похожие на акульи зубы, настолько негабаритные, что можно было видеть, где они порезали свои собственные губы и…
И у них не было никаких глаз. Где должны бы быть глаза, была только чистая, впалая кожа.
Они закричали от боли, когда свет от меча Майкла упал на них, и отшатнулись назад, как будто сожженные внезапным пламенем - и если внезапный, сильный запах тления, который заполнил воздух, что-нибудь означал, так оно и было.
- Гарри! - крикнул Майкл.
Я знал этот тон голоса. Я присел так быстро и низко, как только мог, и едва я это сделал, как Амораккиус пронесся через место, где только что была моя голова, и врезался в прыгнувшую фигуру одного из существ, которое собиралось приземлиться на моей спине.
Существо упало недалеко от меня и растянулось на полу, сраженное. Его кровь превращалась в сине-белый огонь, и он бил струей из раны.
Я уставился на Амораккиус. Кровь шипела на лезвии меча, как жир на горячей неглубокой сковороде.
Железо.
Эти существа были фейри.
Я никогда не видел их раньше, но я читал их описание, когда пытался идентифицировать граффов. Учитывая, что эти бестии были фейри, я понял, кто это такие.
- Хобы! - крикнул я Майклу, вытаскивая оружие из кармана пальто. - Это - хобы!
После этого у меня не было времени разговаривать. Несколько хобов вокруг нас успели оправиться от шока внезапного освещения и бросились вперед. Мыш зарычал и столкнулся с одним из них в воздухе. Они покатились по полу в путанице сверкающих зубов и конечностей.