Мы были вынуждены простоять так чуть больше часа, испытывая крайние неудобства, но при этом понимали, что находимся в безопасности. Наконец завывания бури утихли и все вокруг успокоилось. Иксмаль, вошедший в ущелье последним, выглянул наружу, чтобы посмотреть, что там происходит. К слову, у него не было другого выбора, ведь он должен был выбираться из горы первым. Поскольку расселина была слишком узкой, ни я, ни кто-либо другой не могли сходить на разведку вместо Иксмаля.
Он оставался снаружи дольше, чем мне хотелось бы. Конечно, это не заняло у него больше минуты, но она показались мне вечностью, проведенной в аду. Когда молодой индеец вернулся, он сообщил нам, что буря закончилась и теперь все в порядке. При этом лицо его удивительным образом оставалось равнодушным.
Выбравшись из горы, я понял почему.
Столь же неожиданно, как она и появилась, буря двинулась прочь, а может быть, сгорела дотла в пламени собственной ярости. Но скалистые склоны, на одном из которых мы разбили вечером стоянку, полностью изменили свой облик. Худшим было то, что наш лагерь исчез. Он был не просто разрушен, опустошен или засыпан песком, нет, он как сквозь землю провалился. На месте небольшой впадины теперь простиралась ровная гладь песка. Наши палатки, как и лошади, тоже исчезли.
Местность вокруг чудовищным образом изменилась. Вчера вечером, когда мы разбивали лагерь в угасающих лучах солнца, перед нами вился лабиринт холмов, сливавшийся на горизонте с вечерним небом. Теперь же я видел лишь песок.
- О Господи, - прошептал Постлетвейт. - Что здесь произошло?
Взглянув на него, я увидел, что его лицо стало белым, как у мертвеца. Казалось, этот человек только что получил подтверждение, что Санта-Клаус действительно существует.
- Ничего необычного, Ланс, - сказал Баффало Билл, который, фыркая, выполз из расселины и, поднявшись на ноги, начал стряхивать песок с одежды и волос.
- Ничего необычного?! - рявкнул Постлетвейт. - Мы потеряли все наше снаряжение, воду, лошадей, карты, и это - "ничего необычного"?!
- Нет, - подтвердил Коди почти скучающим голосом. - Я же предупреждал тебя, что сюда идти не следует. - Он повернулся ко мне, и я увидел блеск в его глазах. - Все это только цветочки. Подобные песчаные бури происходят тут постоянно.
- Ну, может, и не подобные, - вмешалась Энни, - но настолько…
- Чепуха! - раздраженно перебил ее Баффало Билл. - Настолько или не настолько… это не важно. В любом случае теперь нашей маленькой экспедиции конец.
- Но…
- Черт подери, я знаю, что ты хочешь сказать, - раздраженно перебил меня Коди, махнув рукой. - Сейчас для нас пройти хотя бы шаг вперед равноценно самоубийству. Ланс прав, у нас нет ни снаряжения, ни лошадей, ни воды. И этот Драконий Замок может находиться на расстоянии сотен миль. Или тысячи.
Какое-то время я в ярости смотрел на него, но затем, проглотив резкие слова, вертевшиеся у меня на языке, повернулся и окинул взглядом пустыню. Самое неприятное заключалось в том, что Коди был прав и у меня не имелось ни малейшего аргумента для возражений. Странным образом переменившаяся пустыня простиралась передо мной до самого горизонта, а может, и дальше. Даже если бы я знал точное местоположение Драконьего Замка, идти туда было бы бессмысленно.
- Ну ладно, - сказал Коди, так и не дождавшись моего ответа. - Посмотрим, сумеем ли мы найти хоть что-нибудь из наших запасов, а затем отправимся назад. Тридцать миль пешком без воды приятной прогулкой не назовешь.
Смерив его возмущенным взглядом, я повернулся и пошел по мягкому песку к камню, на который собирался усесться. Я был в отчаянии. Несмотря на все неприятности, все начиналось хорошо. После того как мне удалось снять с Сидящего Быка проклятие Монасеты, Драконий Замок моего ярого врага Некрона казался мне таким близким!
Мы прошли тридцать миль по этой выжженной солнцем пустыне. Путь нам указывала Тень, которая не могла определить точное местонахождение замка, но все же магические силы позволяли ей угадывать направление, и наша экспедиция уверенно следовала за ней. Еще пару дней, и я бы мог нанести Некрону нежданный визит, который навсегда остался бы в его памяти.
У меня даже был повод для надежды. Я понимал, что, действуя с элохим и Сидящим Быком, который был таким же магом, как и я, только сильнее, я имел все шансы победить Некрона. Или по меньшей мере задержать его до того момента, когда я освобожу Присциллу. Впервые с тех пор, как я вступил в этот неравный бой, удача была на моей стороне.
И теперь все это оказалось разрушено чем-то настолько банальным, как песчаная буря! Я готов был кричать от ярости.
Услышав шаги, я поднял голову и увидел Тень, которая, как и я, предпочла не копаться в песке в поисках воды, поскольку это было бессмысленно, а сэкономить силы на обратный путь. Она улыбнулась, но вид у нее был печальный. Не говоря ни слова, она присела рядом со мной и, протянув руку, накрыла ладонью мои пальцы. Прикосновение было приятным, и я, помедлив, сжал ее руку в ответ.
- Не стоит сейчас отчаиваться. Лучше от этого не станет.
- Ты снова читаешь мои мысли? - возмутился я.
Уже через мгновение я пожалел о том, что говорил с таким раздражением, но Тень не обиделась на мои слова.
- Нет, - сказала она, - в этом нет необходимости. Вид у тебя, прямо скажем, не радостный.
- А что, есть причины радоваться? - пробормотал я.
- Конечно нет, - вздохнув, ответила Тень. - Прости. Но не все потеряно. Некрон от тебя не убежит.
- Да уж, успокоила.
Узкие полоски бровей Тени взметнулись вверх. Отняв руку, она встала.
- У тебя есть два варианта, Роберт, - заявила она. - Мы можем вернуться, дойти до ближайшего города прежде, чем нас убьет солнце или жажда, а затем спокойно разработать план штурма замка Некрона. Или, если тебе этого хочется, ты можешь остаться здесь и продолжать жалеть себя.
Ее слова возымели должное действие. Тень была права. Замок мага существовал уже много тысячелетий, а Присцилла, моя возлюбленная При, которую я хотел освободить, уже больше года находилась во власти Некрона. Два дня ничего не изменят.
Это говорил мне разум.
Чувства же твердили иное.
Каждая секунда, проведенная в разлуке с Присциллой, была для меня мукой.
- Ты по-прежнему ее любишь, правда? - прошептала Тень.
Я не ответил. Помолчав, она вновь взяла меня за руку, и на этот раз ее прикосновение было нежнее. Почему-то меня это успокаивало.
- Странные вы создания, люди, - пробормотала она. - Вы совершаете невозможное, чтобы спасти собственную жизнь, а потом готовы пожертвовать ею же ради какого-то чувства.
Слова Тени прозвучали странно, и я поднял голову. Я знал, что за человеческим обликом, который приняла элохим, скрывалось создание, столь же чуждое и непонятное для людей, как и ВЕЛИКИЕ ДРЕВНИЕ. И все же я почувствовал, что эти слова не были правдой. Нет, она не лгала, но мне показалось, что Тень пыталась обмануть саму себя, поскольку испытывала панический ужас.
- А что это такое? - продолжила она. - Любовь?
- А ты не знаешь? - Я пристально посмотрел ей прямо в глаза. - Или ты просто не хочешь этого знать, Тень?
Выражение ужаса в ее глазах усилилось.
- Чепуха, - заявила Тень, но это слово сорвалось с ее губ слишком быстро, чтобы быть правдой. - Любовь - это человеческое чувство, Роберт, а ваши чувства чужды мне. Я здесь, чтобы выполнить определенное задание, а не по какой-то другой причине.
- Потому что тебе приказал Хастур, не так ли? - насмешливо перепросил я. - Ты сама себе лжешь, Тень. Ты слишком долго была человеком, чтобы не знать, что же такое человеческие чувства. Вы, элохим, невероятно могущественные создания, но и ваша душа подвержена эмоциям.
Тень опустила глаза. Она молчала. Если бы в этот момент во мне хотя бы проснулось подозрение насчет того, насколько близко я подобрался к истине, то я промолчал бы. Но, ничего не зная, я продолжал болтать, бередя ее душевную рану.
- Меня нельзя обмануть, Тень. Ты давно привыкла к телу, в котором поселилась, и к нашей жизни. И эта жизнь чертовски коротка по сравнению с жизнью твоего народа…
- Прекрати! - крикнула Тень. Подпрыгнув, она отступила на шаг, как будто я ее ударил. - Немедленно прекрати, Роберт! - Ее голос звучал резко и агрессивно, а в глазах светилась ненависть.
- Почему? - обиделся я. - Неужели я близок к истине?
- Да, - раздраженно ответила Тень. - И я благодарю тебя за это. Ты предупредил меня о том, что я могу совершить серьезную ошибку, Роберт Крейвен.
Я в изумлении уставился на нее. То, что она произнесла мое имя полностью, позволило мне понять, насколько сильно я задел ее. Это безобидное "Роберт Крейвен" показало, что между нами разверзлась пропасть, которую мне, возможно, так никогда и не удастся преодолеть.
- Мне… Прости меня, Тень, - смущенно произнес я.
- Тебе не за что просить прощения, - холодно ответила она. - Повторяю, ты оказал мне услугу. Я благодарю тебя.
Повернувшись, она широким шагом пошла к Баффало Биллу и остальным.
Даже теперь мне потребовалось несколько мгновений, чтобы понять: я в очередной раз обидел одного из тех, кто был мне настоящим другом.
В большом темном зале стало очень тихо после того, как Балестрано завершил свой рассказ. Они были одни. Балестрано отослал слуг, которые принесли еду и вино, и еще раз убедился в том, что за дверью никто не подслушивает. Всего день назад он даже и думать бы не стал об этом, ведь до злополучного вечера тамплиеры не знали ни предательства, ни братоубийства. Теперь же все внезапно изменилось.
Рейно де Мезьер не был уверен в том, что в полной мере осознал случившееся. Там, внизу, в тайном подземелье храма тамплиеров, произошло нечто большее, чем восстание нескольких неверных братьев. Он пережил крушение мифа, ересь, хуже которой и представить себе нельзя.
Впервые с момента создания этого храма, да и вообще впервые с момента создания ордена тамплиеров, братья сражались с братьями и один тамплиер поднял меч на другого. Сам Рейно де Мезьер убивал людей в белых одеждах, и, хотя его вины в этом не было, а брат Балестрано уже дважды принял у него исповедь, дав ему свое благословение, де Мезьер чувствовал себя опороченным и оскверненным. Он знал, что эту скверну ему с себя никогда не смыть.
Но еще хуже был последний час. Они с Балестрано почти одновременно пришли в себя и обнаружили, что коридор пуст, в камере де Лоре никого нет, а кристалл вынесли из катакомб. Предатели забрали с собой раненых. Де Мезьер, держась из последних сил, нес брата Балестрано, преодолевая бесконечные ступени тайной лестницы, пока не добрался до уровня, на котором им уже могли оказать помощь.
Всего, что происходило позже, Рейно не помнил. Их обнаружили и отвели наверх, где о них позаботились врачи и дюжина офицеров охраны. Пару раз он терял сознание и полностью пришел в себя только на следующее утро, когда проснулся в своей комнате, расположенной в западном крыле храма. А сейчас был уже вечер.
Конечно, Рейно де Мезьер сразу же попытался найти Балестрано, но ему не удалось добраться даже до комнаты магистра. В огромном здании что-то происходило, и это очень обеспокоило де Мезьера.
По коридорам ходили люди, которые в большинстве своем занимали высшие чины в ордене. Несмотря на все вопросы, Рейно де Мезьеру не удалось получить даже намека на то, что происходит. Но кое-что Рейно все-таки заметил: некоторые из тамплиеров, которых он встретил в тот день, несли службу в далеких странах - Австралии, Индии, Новой Каледонии, Америке. Совершенно невозможным представлялось то, что они сумели всего за один день добраться до Парижа, какими бы быстрыми ни были их корабли!
Де Мезьеру пришлось дождаться вечера, прежде чем Балестрано наконец-то вызвал его к себе. На голове у старика белела повязка, глаза лихорадочно блестели от жара. А может, это был страх.
После того как Балестрано начал свой рассказ, прошло более часа, и все это время Рейно де Мезьер чувствовал, как возрастают его ужас и непонимание. Он узнал то, о чем не мог и подумать. Балестрано поведал ему историю Сарима де Лоре, сообщил о его встрече с Робертом Крейвеном, рассказал о Некроне, хозяине Драконьего Замка, и о союзе, в который Некрон вступил с орденом тамплиеров, о ВЕЛИКИХ ДРЕВНИХ и их ужасных слугах, бывших в сотни раз хуже Сатаны и демонов ада, о проклятии амстердамского лабиринта и о кристалле в форме мозга. И о многом, многом другом.
Когда Жан Балестрано закончил свой рассказ, Рейно де Мезьер понял, что действительно видел в глазах Великого магистра страх. И де Мезьер его понимал. Он чувствовал такой же ужас.
- Теперь ты знаешь все, брат Рейно. - Балестрано горько улыбнулся и добавил: - Ты один из немногих, кто узнал всю правду… Нашу мрачную тайну. Я должен взять с тебя клятву о молчании, пусть это даже будет стоить тебе жизни.
- На мои губы возляжет печать клятвы, - твердо произнес Рейно де Мезьер и перекрестился.
Протянув руку, Балестрано дрожащими пальцами взял бокал с вином, чтобы промочить пересохшее от долгого разговора горло.
- Но я позвал тебя не только для того, чтобы рассказать обо всем этом, - продолжил он.
- Я понимаю, брат Жан, - ответил де Мезьер. - Я не слепец и все вижу.
На губах Балестрано появилась мягкая улыбка, но затем его лицо вновь стало серьезным.
- Теперь тебе известно о силе кристалла. Сейчас опасность намного больше, чем в то время, когда он попал в наши руки. Это творение дьявола в сочетании с силой Роберта Крейвена и знаниями брата де Лоре способно совершить невообразимое. Мы должны сделать все возможное, чтобы вновь заполучить кристалл.
- И убить Сарима де Лоре и Роберта Крейвена, - добавил Рейно де Мезьер.
Помолчав, Балестрано кивнул.
- Да. - Решение далось магистру нелегко, но он продолжил: - Боюсь, что у нас нет выбора. Происшедшее вчера событие доказывает: даже в стенах собственного храма мы недостаточно сильны для того, чтобы сопротивляться магии. Де Лоре и Крейвен должны умереть, а кристалл нужно вновь доставить сюда. На этот раз никто не узнает, где он будет спрятан. Я заберу эту тайну с собой в могилу. - Глаза Балестрано потемнели от печали. - К сожалению, я совершил ошибку, брат Рейно, - прошептал он. - В том, что случилось вчера, есть и моя вина.
- Это не так, - пылко возразил Рейно де Мезьер, но Балестрано лишь отмахнулся, заставив тамплиера замолчать.
- Нет, брат Рейно, я знаю, что виноват. Я должен был уничтожить кристалл любой ценой. Но я полагал, что нам или нашим потомкам удастся разгадать его тайну, чтобы затем использовать таящиеся в нем силы. Я хотел победить зло силами зла и в результате получил лишь зло. - Балестрано покачал головой. - Нет. Это проклятое творение должно быть уничтожено! Неважно, какой ценой.
- Я помогу тебе, брат Жан, - подавшись вперед, заверил Великого магистра Рейно де Мезьер, но Балестрано вновь махнул рукой.
- На тебя возложена совсем другая задача. Ты, наверное, заметил, что я вызвал сюда большую часть наших братьев, чтобы сообщить им об опасности, но этого недостаточно. Нужно отправить гонцов по всему миру, чтобы сообщить ужасную новость всем нашим союзникам. Ты станешь одним из этих гонцов.
Рейно де Мезьер кивнул. Он ожидал чего-то подобного после столь долгого рассказа Балестрано.
- И куда же я отправлюсь?
Балестрано помедлил.
- Я выбрал тебя в надежде, что ты сумеешь совершить труднейшее из путешествий, - после паузы произнес он. - Вместе с несколькими братьями ты отправишься в Америку, чтобы рассказать о происшедшем Некрону, хозяину Драконьего Замка.
- Некрону? - вырвалось у Рейно де Мезьера, но Балестрано вновь заставил его замолчать.
- Я знаю, что тебе не хочется встречаться с человеком, который пользуется помощью сил и созданий, являющихся нашими врагами. - Голос Великого магистра приобрел заметную жесткость, и Рейно сразу уловил это. - Я также колебался, решая, стоит ли поддерживать наш договор. Но, судя по всему, выбора у нас нет. Крейвен и де Лоре пробудят кристалл, и, если это произойдет, нам потребуется любая доступная помощь.
- В том числе помощь дьявола? - не скрывая своего возмущения, спросил де Мезьер.
Балестрано испуганно уставился на него, и Рейно только сейчас понял, что выдал свои чувства. Но брат Жан лишь кивнул. Сурового отпора, которого вправе был ждать де Мезьер, не последовало.
- Если потребуется, - заявил Балестрано. - Но не волнуйся. Конечно, Некрон нам враг, но он не меньше нас боится Роберта Крейвена и сил ВЕЛИКИХ ДРЕВНИХ. Мы должны заключить с ним перемирие. Ты отправишься туда и расскажешь ему обо всем, что у нас произошло.
- Путь не близок, - заметил Рейно де Мезьер.
- Но не для тебя. - Балестрано улыбнулся. - Я открою тебе еще одну тайну нашего ордена, брат Рейно. Возможно, самую большую тайну.
Опустив ладони на резные подлокотники кресла, магистр с трудом поднялся и жестом приказал Рейно де Мезьеру следовать за ним.
Они вышли из зала в узкую дверь, скрытую занавесом, и очутились в каком-то темном помещении. В первый момент Рейно де Мезьер вообще ничего не увидел, но зато сразу же почувствовал, что они здесь не одни. "Кто-то еще находился в этой комнате, кто-то или что-то", - вздрогнув, подумал он. В воздухе висел какой-то странный запах, затхлый и тяжелый, но в то же время незнакомый. Рейно де Мезьер попытался унять дрожь. Хотя здесь было так же тепло, как и в зале, его внезапно зазнобило.
Балестрано зажег факел, и красные отблески пламени отогнали страх, тянувший к де Мезьеру паучьи лапы.
Рейно де Мезьер взволнованно огляделся. Комната была маленькой и совершенно пустой, за исключением встроенного в противоположную стену шкафа с тяжелыми, обитыми золотом створками. Подойдя к шкафу, брат Балестрано переложил факел в левую руку, а правой начал что-то делать с дверцами. Рейно де Мезьер не видел, поворачивает ли он в замке ключ или пытается открыть шкаф другим способом, но дверцы внезапно распахнулись, будто их толкнул изнутри призрак, а там…
Увидев показавшееся за дверцами нечто - зеленое, светящееся, мерцающее, - Рейно де Мезьер, не удержавшись, громко завопил.