Мили перевернулась на спину. Высоко в небе неспешно плыли редкие облака. Словно в далеком детстве, девушка начала всматриваться в белых странниц, выдумывая, на кого они могли бы быть похожи.
- Смотри, вон летит дракон, - улыбнулась она, указывая пальцем куда-то над собой.
Вивьен, вскочил на ноги и уставился в небо. Никого.
- Глупый. Вон облако, видишь? Ну, вылитый дракон.
Алхимик закатил глаза, со стоном сел.
- Нет, это ты смерти моей хочешь, - с напускным недовольством сказал он.
Мили хихикнула.
- Подожди-ка, - нахмурившись, проговорил Вивьен. - Посмотри на обелиск. На самую верхушку. Что видишь?
- Ничего, - равнодушно ответила чародейка.
- Вот и я ничего. А должно быть свечение, на которое мы с тобой и клюнули.
Беззаботное выражение сползло с лица Мили. Девушка озабочено думала.
- Я так понимаю, что там внизу ты сделал что-то такое, что теперь разрушает все заклятия фей. Сначала щиты, сдерживающие воду, теперь свет маяка. Ну, или наоборот. Что ты сделал, Вивьен?
- Я вырвался с колонны, убил Обращенную, затем убил Пастыря и потом другого Пастыря, спасая тебя, - начал перечислять алхимик.
Мили лишь поморщилась.
- Ты думаешь, я хоть что-то поняла?
- Извини, - смутился Вивьен. Он и забыл, что чародейка не знает ровным счетом ничего. - Давай сделаем так, - продолжил он. - Я сейчас постараюсь набрать ингредиентов для снадобья. Очень уж мне не нравятся твои раны. Их обязательно надо промыть и смазать. Где бы только взять огонь… Скоро станет холодно.
- Знаешь, - задумчиво сказала Мили, - ты неси дрова и свои цветочки, а с огнем я что-нибудь придумаю.
- Держи, на всякий случай, - Вивьен протянул девушке стилет. - Я быстро, - он не понимал, каким образом чародейка собирается добыть огонь. За время путешествия и многочисленных схваток алхимик растерял все свое снаряжение за исключением отданного стилета и невероятным образом сохранившейся цепи. Но привычка доверять словам Мили взяла верх. Раз уверена, значит, так оно и будет.
Оставшись в одиночестве, девушка привстала на локтях и попыталась осмотреть себя. Увиденное заставило ее застонать. То, что добротная куртка и штаны превратились в драные лохмотья - ее не смущало. Но от вида истерзанного тела хотелось выть. Спасаясь и убегая, думать о ранах было некогда, теперь же разум отказывался воспринимать покрытую растрескавшейся коркой крови плоть своим вместилищем. Мили откинулась на траву и заплакала. Чародейка не понимала алхимика - зачем нужны все эти травы и промывания, если она почти уже труп? Мало того, что ее убивали яд и проклятье лича, так к ним теперь добавились раны от той непонятной гадости, что вливало чудовище. Спасение вмиг перестало быть радостным.
Но изменение настроения девушки нисколько не тронуло Вивьена. Он был готов к этому. А потому, вернувшись, сразу принялся за изготовление снадобья. Чтобы отвлечь Мили от невеселых мыслей, он начал рассказывать ей все то, что с ним произошло в подземном дворце. Чародейка действительно оживилась, в ее взгляде появился интерес. Она даже иногда задавала уточняющие вопросы. А к тому времени, когда алхимик закончил с лекарством, и вовсе находилась в возбужденном состоянии.
Вивьен видел, что девушкой овладела какая-то мысль. Очень для нее важная. Что-то в его собственных словах вдохнуло в отчаявшуюся чародейку новую искру жизни.
- Костер, - отрывисто бросила Мили.
- Чего? - не понял алхимик.
- Сложи костер.
Вивьен пожал плечами, направился к сваленной рядом куче хвороста. Он постарался на славу - куча была внушительная, благо сухих деревьев в непосредственной близости валялось предостаточно. Выбрав несколько сухих веток, алхимик поломал их и сложил шалашом возле Мили. Выжидающе посмотрел на нее.
Чародейка села на колени, закрыла глаза. Лицо ее стало сосредоточенным, потом дрогнуло. Но ничего не происходило. Вивьен уже было махнул на затею рукой, когда увидел еле заметную тонкую струйку дыма, поднимающуюся от шалаша. Сердце пустилось в пляс. А спустя еще несколько невыносимо долгих мгновений ожидания послышался легкий треск и над сложенными ветками заиграл боязливый огонек. Он трепетал под порывами ветра, но не сдавался, пока не набрался сил и не превратился в спокойное уверенное пламя.
- Ты же говорила, что не можешь! - восхищенного воскликнул Вивьен.
- Говорила, - согласилась Мили, открывая глаза и не без гордости смотря на пламя. - Все изменилось. Вспомни, заклинания фей теряют свои силы…
- То есть тебя больше ничего не сдерживает?
- Нет конечно. Они только еще начали терять, но не сдались окончательно. Не так быстро.
- Когда же ты полностью обретешь прежние силы?
Мили пожала плечами.
- Я не была уверена, что смогу зажечь и этот костер. Мне кажется, Обращенная… Она управляла всеми магическими нитями внутри дворца. Она же поддерживала заклинания. Когда ты ее убил, то рассек самое важное звено. Силу больше некому направлять, а сама по себе она ни на что не годна. Нужен тот, кто сможет обуздать ее.
- Ты можешь? - тут же спросил Вивьен.
- Внизу она была какой-то другой. Нет, думаю, что нет. Но ты не расстраивайся, мне хватит о того, чем я умела владеть.
- Ну, хорошо, - алхимик осмотрелся по сторонам, присматриваясь к берегам. - На сегодня хватит уроков по магии, давай займемся твоими ранами.
- Отдаюсь в твои руки, целитель, - склонив голову, сказала Мили. - Что мне делать?
- Для начала снимай всю одежду.
Чародейка удивленно подняла бровь.
- Я не могу тебя заставить. Да и не хочу. Просто пойми, что одежда помешает промыть раны должным образом.
- Помоги, - Мили протянула руку, желая встать.
* * *
Обнаженная девушка снова сидела на коленях, но теперь уже по пояс в воде. В неверных отблесках разгоревшегося костра она бы выглядела диковинным мифическим существом, сошедшим с древних гравюр, если бы не волосы… Некогда прекрасные, они превратились в один чудовищный колтун без надежды на прежнюю блистательность.
- Режь, - ровным уверенным голосом сказала Мили.
Вивьен, который стоял рядом с ней со стилетом в руке, медлил. В отличие от девушки, он не раздевался полностью, оставшись в штанах.
- Ты уверена?
- Да.
Алхимик сглотнул, осторожно взял девушку за волосы.
- Да не тяни же ты! - не выдержала чародейка.
Сталь блеснула, и первый спутанный локон отлетел в сторону. Девушка прикусила губу.
Когда все было закончено, Мили, едва сдерживая слезы, взглянула на алхимика.
- Ну, как?
- Знаешь, что я тебе скажу? - начал тот. - По-моему ты великолепна в любом виде.
На губах чародейки появилась неуверенная смущенная улыбка, словно девушка первый раз в жизни услышала комплимент.
- Ладно уж, давай покончим с этим поскорее. А то холодно, и вообще-то жутко больно, - последние слова звучали уже сквозь стиснутые зубы.
Вивьен начал с того, что окатил Мили водой. Чародейка съежилась, но промолчала. Потом отмыл ее от кроваво-грязной корки. Дыхание девушки стало частым и поверхностным, но алхимик знал, что это никакое не возбуждение, а желание скрыть терзающую боль. И только после этого он приступил к промывке самих ран.
Со стороны это могло показаться очень интимным действом - полуголый мужчина ласково гладит обнаженную женщину. Эдакая прелюдия к чему-то большему. Но стоны и всхлипы, которые срывались с губ Мили, были наполнены страданием. Она вздрагивала каждый раз, когда Вивьен касался очередной раны. Под конец экзекуции девушка дрожала не переставая. Холод сделал тело еще более чувствительным. Алхимик чувствовал, как напряжена чародейка - словно тонкая, готовая оборваться струна. Он искренне дивился ее стойкости и самообладанию. Избалованная девчонка с нежной кожей безропотно принимала жестокое, но необходимое лечение.
Обратно к костру Вивьен нес Мили на руках. Чародейка так ослабла, что не могла стоять на ногах. Ее кожа приобрела синеватый оттенок, а зубы отбивали отчетливо слышимую дробь.
- Потерпи чуть-чуть, - уговаривал ее алхимик, - скоро станет легче.
Он осторожно положил девушку на чистую, непримятую траву и бегом кинулся к дровам. Быстро наломав веток, бросил их в огонь. Пламя с жадностью принялось за новую пищу, распространяя вокруг себя живительное тепло.
Вивьен вернулся с разложенным на большом лопухе снадобьем и принялся смазывать раны чародейки. Он, как и раньше, добавил в получившуюся кашицу глину - для придания вязкости. А также морской табак. По счастью, тот рос поблизости в огромных количествах. Вреда от него все равно не будет - решил алхимик, а вот польза великая. Удивительно, но в неприметном бледно-розовом цветке таилась такая сила, что при должном использовании могла нейтрализовать самые сильные яды и некоторые проклятия. Ведь, прежде всего, следовало очистить организм от грязи и чуждых гнетущих сил. А потом уже помогать ему заживлять раны.
Покончив с нанесением снадобья, алхимик отложил в сторону лопух, сам сел рядом с девушкой. Та лежала с закрытыми глазами. Лицо ее осунулось, щеки впали. Но, несмотря на все это, на бескровных губах появилась еле заметная улыбка.
- Спасибо, - прошептала она.
Но Вивьен молчал. Он закрыл глаза, распростер над чародейкой руки. Теперь требовалось воззвать к глубинным дремлющим силам растений. Попросить помощи. Направить в нужное русло. В обычном состоянии снадобье тоже принесло бы облегчение, но лишь незначительное. Алхимик же тянулся, просил. И отклик пришел. Теплое зеленоватое сияние окружило тело Мили и тут же погасло. Но Вивьен знал - снадобье работает на полную силу.
- Глупо спрашивать, как ты себя чувствуешь, - сказал он. - Но все же - как?
- Тепло, - вздохнула девушка. - Чувствую, словно на меня рухнула целая скала, - и снова улыбка.
- Почти так оно и было, - ответил алхимик. - Знаешь, ты даже в зеленой каше выглядишь привлекательной.
Мили приоткрыла один глаз. Она по-прежнему совершенно не стеснялась наготы.
- Не смей ко мне приставать, мужчина, - с ехидной ноткой сказала она. - То, что я лежу перед тобой голая и беззащитная - еще ничего не значит.
Вивьен рассмеялся:
- Неужели теперь бьют просто за слова?
- Нет бы, угостить девушку вкусной едой, так нет - заговаривает ей уши.
- Вот дубина! - алхимик вскочил на ноги и сделал несколько шагов в сторону, а когда вернулся, то нес в руках пару больших уже очищенных клубней. - Вот, совсем забыл.
- О, как изысканно. Ну, корми меня. Раз начал заботиться, так не останавливайся на полпути.
На самом деле за шутками и своеобразными капризами чародейки крылись вполне объяснимые причины. Девушка просто не могла нормально пошевельнуться. Боль только-только начала отступать, но любое движение все еще давалось с трудом.
- Ну же, где мой кавалер с подносом сладостей и фруктов? - продолжала Мили.
- Уже здесь, о прекраснейшая из нимф, - как можно более вдохновенно ответил Вивьен.
Наконец, оба не выдержали и рассмеялись. Смех вышел недолгим. Был он хоть и веселым, но звучал сквозь боль и наворачивающиеся от нее слезы.
Алхимик мелко порезал один из клубней и склонился над девушкой. Сейчас, когда та лежала расслабленная и горячая, оставаться равнодушным не получалось. Она действительно была красивой. Несмотря на усталость, раны и размазанное снадобье.
- Ну, дай мне уже кусочек, - почти взмолилась девушка.
Вивьен вздрогнул, выдохнул.
- Конечно, держи.
Он кормил ее с рук, как маленького ребенка. А она благодарно принимала нехитрое кушанье.
- Все, спасибо, - наевшись, сказала Мили, - или я лопну.
- Отдыхай, я буду рядом.
Алхимик отошел к озеру, скинул штаны, вошел в воду. Теперь следовало подумать и о собственных ранах. Они не были столь ужасны, как у чародейки, но все же требовали ухода. С ушибами, пусть и сильными, проблем возникнуть не должно было. А вот многочисленные мелкие порезы и ссадины пришлось промывать тщательно. Какая зараза могла находиться в жиже на дне колодца - Вивьен не знал, да и не хотел знать. После жара костра вода казалось ледяной.
Вернувшись, алхимик намазался остатками снадобья. Воззвал к скрытым силам его составляющих. Почти сразу стало легче дышать, тупая ноющая боль отступила. Воин сел поближе к костру. Как не странно, но сна не было ни в одном глазу. Да, чувствовалась огромная усталость, но не больше. А ведь ему положено валиться с ног.
Он смотрел в огонь - разглядывал тлеющие угли, наблюдал за грациозным танцем языков пламени. Самое время для размышлений. А подумать было над чем. Оставаться в столь вожделенных недавно землях не было никакого резона. Дворец разрушен и затоплен, если в нем еще хранились сколь-нибудь ценные сокровища, то все равно добраться до них возможности не было. Еще теплилась призрачная надежда на что-то ценное в стеклянных домах здесь, на поверхности. Но слишком уж не верилось в глупость победителей. Эти места должно было разграбить в первую очередь.
А еще Вивьен теперь знал - широкий и добротный тракт, по которому они пришли, не единственный путь к спасению. Существовала еще одна дорога, не столь ухоженная и удобная, она вилась тоненькой ниточкой и убегала к северу. О том, кто ее проложил и, куда она вела - алхимик не имел ни малейшего представления. В обретенной памяти не удавалось выловить никаких подробностей, кроме самого факта существования. Странное дело. Хотя, если учесть, что в голове до сих пор была каша из наслаивающихся друг на друга воспоминаний…
От попыток докопаться до истины заныло в висках. Вивьен все еще не мог понять, как из всего многообразия не им накопленных за долгие годы знаний извлекать нужные. Этот процесс походил на копание в огромном стоге сена, в котором требовалось найти маленькую иголку.
- Не спишь? - внезапно услышал он голос Мили. Вивьен даже вздрогнул от неожиданности. Обернулся.
- Сушусь вот, - честно ответил алхимик.
Девушка по-прежнему лежала на своем месте, но теперь приподнялась, опираясь на локти.
"Добрый знак, - подумал алхимик. - Если уже сейчас пришла в себя, значит, завтра сможет шагать".
- Да ты совсем в себя ушел, - с улыбкой продолжала чародейка. - Какой из тебя сейчас прок? Того и глядишь в костер упадешь. О чем думаешь-то?
- Думаю, как нам теперь лучше отсюда убираться, - хмыкнув, сказал Вивьен. - Как считаешь, трактом сможем пройти обратно?
- А у нас есть другие варианты?
- Да, - задумчиво протянул алхимик. - Есть дорога, даже скорее тропа. Она начинается…
- Подожди, тебе известна вся местность вокруг нас?
- Как сказать… Нет, конечно. Лишь отчасти. А северное направление, именно туда и ведет тропа, вовсе закрыто. Или я пока просто не могу ничего вспомнить.
- Тогда иди сюда и набросай карту, хотя бы в общих чертах. Хотелось бы и мне знать то, что известно тебе.
- Только дров подброшу и штаны одену.
- Дрова - это правильно, а штаны… Чего я там не видела? Иди уже, дай одежде спокойно высохнуть.
Спорить с чародейкой не было ни сил, ни желания. Вивьен осторожно опустил в костер пару толстых бревен - их должно было хватить надолго, подобрал несколько тонких веток и расположился рядом с девушкой.
- Значит, смотри, - начал он, приминая траву и стараясь не смотреть на Мили. Близость с обнаженной красавицей волновала. Алхимик и подумать не мог, что способен сейчас испытывать возбуждение. Внутри медленно разгорался огонь желания и только скользящий по траве взгляд не давал ему вырваться на свободу.
- Вивьен.
Алхимик непроизвольно повернул голову на голос чародейки. И тут же почувствовал, как нежная рука обнимает его за шею и настойчиво тянет к себе. Противиться? Ну, уж нет! Вивьену было абсолютно все равно, что движет девушкой - с чего она вдруг изменила своим вкусам.
Желание наполняло его тело сладким томлением. Мили с жадностью, словно изголодавшись, со стоном впилась в его губы. Слова были лишними. Оба знали, чего хотят и стремились получить это как можно скорее. Боль от ран почти не ощущалась. Она тонула в разливающихся волнах оживающего волшебства. Но волшебства, источником которого были не магические нити, а почти животная страсть двоих любовников.
Мили вцепилась в волосы Вивьена, делая поцелуй еще более глубоким и жадным. Девушка чувствовала себя настоящей демоницей - суккубом, умирающим без бури плотских утех. Уже давно чародейка не испытывала такого внезапного и всепоглощающего влечения, тем более, к мужчине. Пусть все тело - сплошная рана, пусть завтра не будет сил ни у него, ни у нее, но разве это могло что-то изменить? Рациональные мысли отступили почти без боя, покорно сложив стяги целомудрия к кургану желания.
Не было никаких сил терпеть. Тишину безлунной ночи разрывало хриплое дыхание и еле сдерживаемые стоны. Звуки нарастали, обретали поистине сумасшедшую мощь, начинали играть новыми красками. Измазанные снадобьем, в неверном свете костра любовники мало походили на обычных людей - скорее то были сказочные создания. Плоть от плоти жители волшебного леса. Но ни Мили, ни Вивьена это не трогало. Они даже не замечали зеленых разводов на телах друг друга.
В таком состоянии прелюдия не могла затянуться надолго. Все случилось быстро и ярко. Пика наслаждения они достигли одновременно. Затаившуюся ночь, словно бичом разрезал долгий надрывный стон Мили. Ему вторил глухой рык Вивьена. Для этих двоих тьма перестала быть непроглядной, она вмиг окрасилась сонмом разноцветных огней. На какое-то время окружающий мир перестал существовать. Любовники словно воспарили над землей и устремились в бесконечно высокие небеса.
Блики костра играли на обнаженных блестящих от пота телах. Феерия чувств понемногу стихала. Первые переживания, острые и взрывные - плавились, сменяясь долгими и мягкими.
- Мы завтра будем как мухи перед зимней спячкой, - со все еще затуманенным взором прошептал Вивьен, целуя обмякшую под ним девушку.
- Ты сильно расстроен? - не открывая глаз, спросила та.
- Мне плевать на завтрашний день. В конце концов, имеем мы право на небольшую передышку. Как ты считаешь?
Мили медленно и с удовольствием потянулась, открыла глаза, в которых тут же заплясали маленькие озорные огоньки.
- Полностью с тобой согласна. Тем более, ты же не думаешь, что мы закончим на этом? - лицо чародейки имело столь невинное выражение, что заподозрить ее в каком-нибудь подвохе было невозможно.
Вивьен приподнял одну бровь, сказал:
- Откуда только силы берутся. Сказать по правде, мне нравится то, о чем я сейчас подумал.
- Что же это? Поделись, пожалуйста.
Вместо ответа алхимик снова припал к губам Мили, и девушка с готовностью ответила на поцелуй…