"Отвлечь", - металась настойчивая мысль. Но как? Вивьену казалось, что чудовища вполне способны простоять так целую вечность. Куда торопиться тем, кто не замечает течения времени? Кто не боится смерти. Кому незнакомо чувство усталости, голода, самосохранения, да и все остальные чувства тоже.
"Голод… голод… А вот голод вы должны испытывать. Иначе, зачем жрете?" - перед глазами встал тракт и окровавленная трава с разбросанными вокруг кусками человеческой плоти. Но надеяться на то, что чудовища проголодаются и уберутся восвояси, алхимик не спешил.
Все разрешилось само собой. В лесу раздался протяжный стон. Он звучал всего в каких-нибудь трех десятках футов от дороги. Внимание чудовищ тут же переключилось на него. Морды повернулись в сторону леденящего кровь звука, раздалось невнятное рычание. Алхимик мог бы поклясться, что оно было недовольным. Будто адских созданий отвлекли от любимого дела.
"Отвлекли от выслеживания добычи. Отвлекли от охоты", - подумал алхимик, и его передернуло.
- Хозяин, - одними губами прошептала чародейка.
Однако сказанное было лишним. Вивьен уже и сам все понял. Приближение лича могло говорить лишь об одном - все так или иначе вскоре закончится.
"Нашли волки зайчика", - нервно подумал воин и криво усмехнулся.
Напряжение достигло пика. Пот заливал глаза. Но ни алхимик, ни Мили не решались пошевелить даже пальцем.
Ближайшее к путникам существо отвернулось от леса и принялось водить обезображенной мордой возле ног чародейки. Казалось, девушка перестала дышать. Чудовище снова зарычало, раскрыло пасть.
"Сейчас перекусит", - подумал Вивьен, глядя на длинные кривые зубы. Перед взором алхимика невольно сгустилась картина того, как эти зубы смыкаются на ноге девушки. Как сминается и рвется плоть, начинает трещать кость. И крик, безудержный крик боли поднимается над тропой, превращаясь в посмертный хрипящий вопль.
Вивьен до боли прикусил губу, отгоняя кровавое видение. Что ж, он, скорее всего, успеет перебить хребет этой твари и остановить следующую. Мили возьмет на себя подоспевшего лича, а потом…
Стон раздался снова. На этот раз отдалившись, он звучал заметно тише. Существо, все это время стоявшее в стороне, сорвалось с места и опрометью, не разбирая дороги, бросилось на зов. Замершее же возле Мили, отступало медленно, неохотно. Оно то и дело поглядывало на дорогу, будто надеясь, что там вот-вот появится вожделенная добыча. Наконец, издав пронзительный, переходящий в визг, рык, чудовище направилось к деревьям. Его шаги становились все быстрее, пока не превратились в бег. Еще мгновение - и кошмарное создание скрылось в ярко-зеленой листве.
Мили выдохнула и осела на землю. Вивьен не мог поверить в неожиданную развязку. Впору было благодарить неупокоенного мага, который, сам того не зная, спас незадачливых путников.
- Мы все еще невидимы? - еле слышно спросил Вивьен, когда треск кустов, ломающихся под напором бегущих чудовищ, стих.
Чародейка кивнула.
Алхимик не стал допытываться подробностей. Они сейчас были неважны. Вполне хватало того, что мерзостные твари, наконец, исчезли из виду. И, судя по едва доносившимся звукам, убежали весьма далеко. При этом на земле и кустах они оставляли хорошо различимый след из небольших комков крови и слизи.
"На ходу разваливаются", - отстраненно подумал Вивьен и сел возле девушки. Как-то сразу почувствовалась вмиг навалившаяся усталость. Напряжение постепенно отпускало. Идти дальше не было никаких сил. Алхимик решил, что не случится ничего страшного, если они немного отдохнут.
"Главное - не дать себе окончательно расслабиться", - думал он, наблюдая за поникшей, осунувшейся чародейкой, которая, как ему казалось, готова была тут же уснуть.
* * *
Вивьен прислушивался к лесу, всматривался в густые заросли. Солнце стояло достаточно высоко, и потому алхимик надеялся успеть пройти еще хотя бы несколько миль, пока не станет темно настолько, что нельзя будет рассмотреть тропу.
- Ты как? - шепотом спросил он Мили. Вивьен ненавидел себя за такие вопросы, но знать о состоянии чародейки и удерживаемого ею заклинания было жизненно необходимо.
Девушки снова кивнула. Алхимик понимал все то напряжение, которое она недавно испытала и все еще продолжала испытывать, но такой ответ воина не мог устроить. Требовалась более подробная информация. Тыкаться носом подобно слепому котенку равносильно самоубийству.
- Мили, не молчи, - вновь обратился он к чародейке. - Мне надо знать, что мы имеем. Знать, на что рассчитывать.
- Пока что в основном имеют нас, - устало усмехнулась девушка. - Мы терпим и идем дальше.
- Но прошли-то далеко.
- Да уж. Я удержала заклинание. Они нас не увидели.
Алхимик выдохнул. Он все еще опасался, как бы твари не навели на них личей.
- И знаешь… - Мили задумалась. - У меня такое ощущение, что эти безмозглые создания натасканы на выслеживание таких, как мы с тобой. Они нас чуяли каким-то совершенно непонятным мне образом. Понимаешь, для них нас здесь не было. Не то, чтобы мы просто невидимы. Нас не должно здесь существовать ни для кого. То есть ни запаха, ни шума - ничего. Даже отголосков заклинания.
- А они заподозрили наше присутствие сразу, как мы вышли из-за кустов, - поддержал ее Вивьен.
- Я заметила, - голос Мили звучал растеряно. - Это далеко не адские гончие. Те бы прошли мимо и не почесались. Я не могла поверить сначала, а теперь не могу закрывать глаза на очевидное. Личи не могут, не должны жить в одной куче. Это все равно, что посадить в один ящик голодных крыс. Нанести каждой ранку так, чтобы шла кровь, и поместить в одну коробку. Что будет?
- Перегрызутся? - предположил алхимик. - Я не силен в крысах. Но если ты спрашиваешь…
- Угадал. Они разорвут друг друга. Так поступают многие животные. А теперь представь ту же самую ситуацию, но в коробку сунули магов. И не рядовых заклинателей, а по-настоящему амбициозных сильных волшебников. Только с той разницей, что каждый из них озлоблен на весь мир и ненавидит его всей душой.
- Ну и картину ты мне нарисовала, - почесал затылок Вивьен.
- Будет кровь, милый. Реки крови. Они сотрут друг друга в порошок, призовут на помощь все силы, воспользуются всеми правдами и неправдами. Вот так поступают неживые маги. Так относятся личи к любому, кто посмеет посягнуть на их владения.
- Видимо, не все такие, - пожал плечами Вивьен.
- Ты прав, - девушка тяжело вздохнула. - И это меня настораживает. Мало того, что некроманты издревле имеют дело с мертвой плотью, так теперь они объединились. Результат мы видели сами.
- Ты видела, - осторожно поправил ее Вивьен. - Для меня нет особой разницы между всеми этими мертвяками. Разве что одна - кого и как можно убить. Все остальное - это скорее твоя ипостась. Разобраться, понять, докопаться до сути…
- Ничего ему не надо, - закатила глаза Мили. - А как, не разобравшись, понять, как кого бить? И не забыл ли ты, великий могучий воин, о защите?
- Хорошо, хорошо, - поспешил сдаться Вивьен, не желая продолжать спор и реагировать на колкости. - Давай подытожим и будем подниматься. И так непозволительно долго засиделись.
- Почему же непозволительно? - улыбнулась девушка. - Похоже, что заклятие фей окончательно спало. Сил у меня достаточно. Если конечно снова не придется играть в гляделки с какими-нибудь тварями.
- Подожди, - Вивьен мучитель старался догнать ускользающую мысль. Что-то очень, как ему казалось, важное. - Личи - почему им не мешала магия фей? По крайней мере, на тракте. Или я снова что-то пропустил, что-то не понимаю?
- Личи… - протянула Мили и снова улыбнулась. Только улыбка вышла невеселой. - А я не знаю. Мне тоже показалось, что их смогли сдержать только границы Радужных Мостов. На тракте они чувствовали себя отлично. Может быть приспособились. А может быть как-то связаны со всем этим. Вернее не так - они точно связаны. Но возможно глубже, чем мы можем себе представить.
- Я уже начинаю думать, что в моем случае лучше все же ограничиться святым незнанием, - сказал Вивьен. - Теперь буду ломать голову, пытаясь понять все то, что ты сказала. Потом сделать выводы и разобраться. А что самое главное - действительность, скорее всего, преподнесет сюрприз, который в который раз поставит все с ног на голову.
- Зато не скучно, верно? - Мили поднялась, и воздух под ее ногами вновь заколыхался. - Пойдем, мыслитель, пока твоя голова еще на месте и не развалилась от тягостных дум.
Вставая, Вивьен заметил, что раненая нога чародейки выглядит заметно хуже, чем раньше. Через превратившиеся в лохмотья штаны виднелось чуть ли не вдвое расползшееся пятно, вид которого удручал. Как девушка все еще держалась - алхимик даже представить себе не мог. Терзающая ее боль должна быть поистине адской… А она еще умудряется улыбаться. Больше никаких пустых остановок. Иначе… О том, что может стать с чародейкой в случае излишнего промедления, Вивьен запретил себе думать. Пример Бергана во всех красках стоял перед глазами.
Неужели все настолько точно повторялось? В его руках находилась жизнь Мили, но он стремительно терял ее, снова оказавшись не в силах помочь справиться с недугом. Как и когда-то с той, с другой, в далекой северной провинции…
* * *
Да самого вечера тропа более не преподносила сюрпризов. Путники не останавливались и почти не разговаривали, стараясь свести признаки своего присутствия к минимуму. Раздобыть еды или новую порцию необходимых для снадобья трав они не решались. И более всего на этом настаивала Мили. Девушка категорически противилась любым лишним движениям, не будь они жизненно необходимы. Все доводы Вивьена отметались на корню. Чародейка была непреклонна. Одно из немногих, против чего она не протестовала - были попадающиеся в тени деревьев канавки с водой. Не столь вкусная и душистая, как в Радужных Мостах - простая дождевая, она вполне утоляла жажду. А большего путникам и не требовалось.
Остановились, когда почти совсем стемнело. Под ноги как назло начали лезть выбивающиеся из-под земли корни. Плохо различимые в сумерках ветви хлестко стегали по лицам. В конце концов, передвижение сделалось невыносимым.
- Я не смогу поставить щит, - сказала Мили, всматриваясь в открытый горизонт, который затягивала стремительно темнеющая хмарь. Здесь тропа на протяжении сотни шагов бежала вдоль крутого каменистого склона, у подножия которого смутно виднелись завалы из огромных глыб. - Любая, направленная вне изнанки магия, тут же привлечет внимание личей и их пособников.
Девушка прикрыла глаза и с наслаждением наблюдала за последними исчезающими бликами раскрасневшегося солнца. Зарево, еще недавно подобное пожару, неумолимо превращалось в еле дышащий огонек свечи.
- Ты умеешь молиться? - спросила она внезапно.
Вивьен, стоящий за спиной чародейки, отрицательно покачал головой. Затем сообразив, что девушка его не видит, сказал:
- Я утратил веру и в светлых, и в темных богов несколько лет назад, - голос его звучал надтреснуто. В нем слышались нотки все еще не позабытой горечи. - С тех пор я не молюсь. К чему сотрясать воздух пустыми, никому не нужными словами?
- Знаешь, что говорила моя бабушка?
- Бабушка? - Вивьен скептически скривился. - Я догадываюсь что. Но скажи.
- Она говорила, что молитва - это, прежде всего, обращение к богу внутри себя, а не к небесам. Бездумная надежда на всевышних - огромная глупость. Это все равно, что самому умывать руки, сваливать на них всю грязную работу. Если услышат и помогут - люди принимают это, как должное и забывают до следующего раза. А если не придет отклик или помощь, так поливают небожителей грязью. Мол - нет им дела до смиренных и просящих.
Вивьен насупился.
- К чему все это? Ты же не думаешь, что я сейчас расплачусь и примусь биться головой о камни, взывая к небесам.
- Нет, конечно, - Мили обернулась. Лицо ее выглядело задумчивым и растерянным. - Тем более что бабушкины слова я вспомнила только что. Никогда не задумывалась о молитвах, обрядах, таинствах. Как думаешь, может быть зря?
- Мили, ты меня пугаешь. Есть что-то, о чем я не знаю?
- Нет, нет, - девушка попыталась улыбнуться. - Просто сейчас почему-то очень ярко почувствовала…
- Ну что случилось?
- А вот видишь закат? Солнце скрылось, а его свет все еще виден, он все еще борется с наступающей ночью. Борется без надежды на победу. Вот и мы с тобой так же. Глупости, да?
Вивьен видел, что чародейка готова разреветься. Желая обнять, попытаться утешить, он сделал шаг к ней. Мили отстранилась, подняла в защитном жесте руку.
- Мы не должны касаться друг друга. Заклинание этого не выдержит. Нас расплющит ткань мироздания, избавится от пары заноз.
- Хороший способ покончить с собой, - проговорил Вивьен. - Личи пленных не берут, но мало ли… А тут просто - взялись за руки и все.
- Не смешно. Мне еще хочется пожить. Сейчас это ощущается острее, чем когда бы то ни было. Наверное, я становлюсь сентиментальной. А, Вивьен, похожа я на избалованную городскую дурочку, полную романтических грез?
- На дурочку, полную грез, не похожа, - честно отозвался алхимик и улыбнулся. - Я же сказал, что мы выберемся, значит так и будет. Подожди справлять по себе отходную.
- Мне просто страшно, - Мили мелко дрожала, из ее глаз все же потекли слезы. - Прости, ты не подумай, я сейчас возьму себя в руки. Наверное, я уже должна была смириться, но пока не могу. Мы оба с тобой знаем, что мне остался день, максимум два. Теперь не помогут и твои снадобья.
Вивьен стоял, не в силах произнести ни слова. Он просто не знал, что говорить, как успокоить девушку. Как бы он сам себя чувствовал, зная, что сегодняшний закат может стать для него последним? Что чувствует неизлечимо больной человек или приговоренный к смерти преступник, лежа на куче гнилой соломы? Как текут их мысли, что они вспоминают, о чем думают? Все это могло свести с ума.
- Да ты не переживай, - Мили улыбнулась сквозь слезы. - Мы им всем еще покажем. Маг я или не маг? Помнишь, я тебе приводила пример с крысами?
Алхимик кивнул.
- Так вот я сейчас самая большая и голодная крыса.
- Очень обаятельная крыска, - рискнул сказать Вивьен, за что удостоился теплой улыбки. - Ты это… имей в виду, что без тебя я долго не протяну на этой тропе, - как бы невзначай продолжил он. - А мне жить тоже хочется. Так что и тебе нельзя на тот свет торопиться.
- Эгоист, - прыснула чародейка. - Придется терпеть тебя, не бросать же на произвол судьбы.
Вивьен позволил себе немного расслабиться. Вроде бы Мили почувствовала себя лучше. Пусть ненадолго, но он будет рядом, чтобы поддержать. Неуклюже, деревянными словами, а не ровной мягкой вязью замысловатых речей.
- Эй, - голос Мили звучал еле-еле слышно. - Смотри.
Алхимик взглянул в указанную сторону и обомлел.
- Согласись, мне везет на всякие находки, - с гордостью произнесла чародейка.
Вивьен не нашелся, что ответить. Он только пристально всматривался в возникающие внизу, почти у самого подножия склона, алые точки.
- Костры? - не веря собственным словам, спросил он.
- Ты же воин, тебе лучше знать, - уклончиво ответила Мили. - Я могу ошибаться.
- Если это снова не какие-то магические игры, то точно костры. Мили, ты представляешь, что это может значить?! - даже в сгустившейся темноте в глазах Вивьена светилось возбуждение.
- Может, ты мне расскажешь?
- Если это не деревня, то лагерь. Там должны быть люди… Стоп. Личам нужен свет?
- Нет, у них и зрения-то в нашем понимании нет.
- Значит, точно люди!
* * *
И снова нервозное ожидание. Начать спускаться со склона сейчас, в уже полной темноте - значило весьма увеличить собственные шансы на падение. А скатиться по острым камням на ждущие внизу булыжники казалось делом малоприятным. В итоге путники отошли с края обрыва и расположились под сенью высоченного раскидистого дуба. Гиганту был ни один десяток лет, и своей внушительностью и незыблемостью он внушал искреннее уважение.
Несмотря на усталость, сон не шел ни к Мили, ни к Вивьену. Оба находились в предвкушении утренней встречи с неведомыми путниками. Как они забрались в такую даль? Зачем пришли? Очередные искатели приключений? Шайка головорезов? Конечно, нет страшнее зверя, чем человек. Но в сравнении с личами даже самый отъявленный негодяй уже не выглядел лишенным совести убийцей и ублюдком. Так - мелкий неудачник из клоачных трущоб. И не больше.
- Только бы не проспать, - сказал Вивьен. - А то снимутся с места, и догоняй их потом.
- Не проспим. Как чуть станет светать, так и пойдем, - Мили задумалась. - Шума поднимем много, камней затронем. Пыль, гул - как бы заклинание не слетело.
- Так и ладно, - Вивьен удивился. - Все равно к своим идем. Ну, к людям то есть. Им все равно показываться придется.
- Я бы предпочла снять покров уже перед ними, чем терять его еще при спуске, - парировала чародейка. - Последний козырь всегда лучше держать при себе.
Алхимик почесал затылок, хмыкнул.
- Согласен. Значит, будем спускаться нежно и ласково, чтобы не потревожить спокойствия местных красот.
- Вивьен, ты меня поражаешь все больше и больше, - Мили всплеснула руками. - Может быть, тебе в менестрели податься? А что - спел балладу, подмешал что-нибудь в кубки слушателей и все - собирай себе золотые. Ну, или любая девица твоя. А? Как?
Алхимик скривился.
- Хватит смущаться, как девственница на брачном ложе. Поди надоело уж по пещерам да хижинам ютиться. Так и мхом порасти недолго. Нет еще мха-то нигде?
- А ты проверь, - подмигнул чародейке Вивьен.
- Проверила бы с удовольствием и всей внимательностью, но нельзя, - Мили пожала плечами.
Ночь шла своим чередом. Ненадолго засыпал то Вивьен, то Мили. Даже не засыпали - проваливались в беспокойную дрему. Несколько раз подходили к кромке склона, всматривались в подножие. Костры продолжали гореть. Было их пять штук. Более того, казалось, что по лагерю движутся факелы - еле заметные крошечные светящиеся точки. Но сказать об этом наверняка не представлялось возможным - слишком уж велико было расстояние.
- Они или слишком самоуверенные, либо не представляют, куда попали, - задумчиво сказал Вивьен, в очередной раз, вернувшись к дереву. - Всю ночь жечь костры. Зачем?
- Ты меня об этом спрашиваешь? - Мили сонно подняла брови.
- Рассуждаю, - пробурчал алхимик. - Не вижу в их действия логики. Словно на прогулку выехали. А может мы уже вышли за пределы обитания личей? Как думаешь?
- Сам в это веришь?
- Нет, - честно ответил алхимик. - Но иной причины такой расхлябанности я не вижу.
- Утро все расставит по местам, - зевнула Мили.