На кенобитов это не произвело впечатления, и они приближались, помахивая при ходьбе руками.
- Огонь! - скомандовал старший по званию.
Автоматчики нажали на спуск, длинной очередью чуть отбросив демонов в сторону. Хлопки же винтовочных выстрелов вообще не причинили тем ни малейшего вреда.
- Спасайтесь! - ухватилась Джоун за плечо женщины.
- Ты еще здесь? Иди…
Начисто срезанная голова ее покатилась по тротуару. Новый залп вновь немного остановил кенобитов, но пули, врезающиеся в их тела, не приносили каких бы то ни было видимых изменений в их высокую организацию. Брошенная бывшим водителем бутылка ударилась о капот и разбилась, разливая содержимое.
- Это бензин! - догадался автоматчик и тут же получил удар от проникшего в его грудь очередного СР.
- Неплохой кадр, - позабавился Даг, зафиксировав событие на кинопленку.
Джоун бросилась бежать, не дожидаясь, пока прошитый проволокой обгорелый демон выхлестнет из своего рта огненный столб. Когда она уже была на приличном расстоянии, обе машины, перекувырнувшись, разом взорвались. Одна из них упала на козырек какого-то небольшого магазина и, проломив крышу, обрушилась на мостовую, подминая под себя горящие тела полицейских. Земля загудела под ногами в ответ на навалившуюся на нее тяжесть. Джоун устремилась вперед, выискивая глазами возможное убежище и проклиная себя, что вообще ввязалась в это дело. Выбор пал на одиноко стоящий костел, выстроенный из древних шероховатых камней.
Толкнув железные створки, Джоун встретила священника, спешащего ей навстречу.
Он был несколько озадачен шумом на улице, но полагал, что человеку духовного сана не следует особо интересоваться мирскими делами. Бог все видит и защитит свою духовную обитель.
Стараясь сохранять спокойствие, присущее церковнослужителю, он обратился к Джоун, изобразив понимание на выбритом до синевы лице.
- Я отец Харвас, - представился он. - Дитя мое, в чем дело. Что тревожит тебя?
- С ними нельзя ничего сделать! - пожаловалась Джоун, из последних сил держа себя в руках.
- С кем ничего нельзя сделать? - осведомился отец Харвас и предложил ей покаяние.
- Мне не надо каяться!
- Это тебе только кажется, что не надо, а когда очистишь свою душу, поймешь, что тебе стало легче.
- Черт возьми! Ты оторви свою задницу и посмотри, что делается на улице. Ад наступает. Демоны заполнили город.
- Демоны? - сочувственно переспросил священник, считая ее не совсем здоровой. - На самом деле их не существует. Они были придуманы, чтобы более наглядно показать проявления зла и низость плохих поступков. Это - метафора…
- Так значит вот, кто их создал - вскипела Джоун. - Вы веками создавали монстров, чтобы укрепить свою религию!
- Нет, дитя мое, это не так. Метафора позволила людям сбросить с себя невежество и повернуться к истинному Богу.
Уступая порыву ветра, металлические двери церкви распахнулись. Цветные витражи вылетели из окон, разбиваясь на мелкие кусочки, но пламя зажженных по углам свечей осталось незыблемым. Священник взглянул в проем открытых дверей и не поверил своим глазам: в ореоле огня возвышалась могучая фигура в распахнутом развевающемся плаще. Его голова была покрыта сетью порезов с вогнанными в их перекрестья гвоздями. Белое лицо кривилось в безобразной улыбке.
- Метафора? - толкнув монаха произнесла Джоун. - Тогда что это, мать твою!
Отец Харвас ухватился рукой за большой нагрудный крест и выставил его вперед.
- Как ты смеешь, исчадие ада, врываться в храм Божий! Во имя Отца, Сына и Святого духа, убирайся откуда пришел! - смело сказал он. - Господи, защити нас от лукавого!
Демон захохотал, наступая на него. Крест в руках святого отца потеплел и стал жечь пальцы. Он чуть ослабил руку, но распятие уже разогрелось до красноты. Запах горелого мяса поднимался с ладони. Концы креста оплавились, падая жидкими блестящими каплями на руку и выжигали на ней круглые отверстия. С криком святой отец разжал кулак, срывая крест с шеи и бросая на пол, где он вскоре превратился в застывшую лужицу серебра.
- Не трогай больше свои железные палки, - пояснил кенобит, отстраняя его со своего пути.
Зажав обожженную кисть с почерневшей на ней кожей, священник посторонился, пропуская демона к алтарю. Кенобит сплюнул на образ Божьей Матери и взошел на престол. Скинув стоящий посередине напрестольный крест на четырехгранной ножке, он вытащил из своей головы длинный, поржавевший гвоздь и медленно пронзил им свою ладонь. Второй гвоздь вытянул из головы мерзкого слизняка, который серо-зеленым студнем упал на Библию. Раскинув в стороны руки с ранами, как у Христа, демон от души рассмеялся:
- Я путь к спасению. Поклонитесь мне и узрите Царствие Небесное. Смиритесь со своей участью, и попадете в места райские… Так учил вас Господь?
- Ты будешь гореть в аду за это, - стиснув зубы от боли и бешенства, крикнул священник, с ненавистью смотря на богохульствующего кенобита, который после его слов захохотал еще громче.
- Гореть в аду… Какое ограниченное воображение. Гореть в аду - будешь ты, а я буду лить масло на твое тело, чтобы оно не подгорело на прутьях. Смотри!
Демон бросил взгляд на потолок, на котором тут же спроецировались картины ада, выходящие из его бездонных глаз:
Красноватое небо, чуть подернутое дымкой испарений от каменных строений лабиринта. Ячейки памяти и сознания, сложенные из огромных заплесневевших глыб, вытянутых в изгибающуюся вверх дугу. И над всем этим гигантский узорчатый куб, кружащийся в небе. Миллионы стонов в ограниченном ярусами пространстве создают, как ни странно, покой и тишину. Она охватывает весь лабиринт, устремляется в неизведанные пределы космоса и возвращается обратно, проделав многовековой путь по бескрайним просторам Вселенной.
- Это мой мир! - воскликнул кенобит. - Жар огня и холод льда, борясь друг с другом за выживание, создали платформу, а вы посеяли на ней эти своды неудовлетворенных мечтаний. Мой мир - это естество, простирающееся до самых далеких звезд и туманностей. Он летит вперед и замыкается сам в себе. А вот, что ждет вас…
Картинка изменилась, сфокусировавшись на заброшенном кладбище с едва выступающими из земли могилами. Стая воронов хлопала крыльями и каркала в поисках добычи.
- Вы будете гнить здесь!
Увеличившись, изображение выхватило надпись на одной из гранитных плит: "Дж. Соммервиль".
- Прошло сто лет, - комментировал демон. Надгробье стало крениться вбок, пока не завалилось на могилу. Деревца зачахли, наклоняясь к земле.
- Еще сто, - продолжал он.
На месте бывших могил не осталось ничего, что говорило бы о погребенных на этом месте бренных останках. Зеленая трава, вскормленная телами умерших, пробивалась из земли, скрывая от людских глаз бывшее кладбище.
- Хватит! - крикнула Джоун.
- Отчего же? - спросил кенобит. - Смею тебя заверить, что на твоих костях будут выстроены дома. Собачки, да и люди тоже, будут справлять свою нужду прямо тебе в лицо. Ты почувствуешь это, если не примешь моего Бога, мою религию! Я сделаю вечным все человечество. Открою двери в его желания и допущу к познанию Истины и Великого Блаженства.
- Ты все врешь! - твердо вымолвил отец Харвас. - Ты Антихрист!
- Нет, я не Антихрист, - спускаясь с престола, произнес демон. - Но если ты так хочешь, я буду им в твоих глазах. И не только им, а и самим мессией.
Кенобит воткнул себе в грудь два пальца, вытаскивая гнилой кусок мяса, покрытый белыми шевелящимися червями. Подойдя к монаху, он схватил его за глазные впадины и заставил открыть рот.
- Это плоть моя. Это кровь моя, - усмехаясь, сказал он, глядя в обезумевшие глаза священника и кладя ему на язык кусок своего тела. - Приди на мою Тайную Вечерню, и я открою путь к познанию разума… Ну, глотай!
- Эй ты, - обратилась к демону Джоун, показывая тибетскую шкатулку. - Иди сюда и оставь его в покое! Забери… Ведь это тебе нужно!
Кенобит выпустил из своих окровавленных рук священника, которого тут же вывернуло наизнанку, и шурша рукавом, протянул руку в ожидании дара.
- Дай ее мне. Я сделаю тебя бессмертной… Такой же, как я. Ты будешь управлять чужими жизнями и страданиями. Тебе будет подвластен весь мир, и все люди придут поклониться тебе, как новой Марии Магдалине. Я увенчаю тебя звездным нимбом и дам в твои руки Верховный Скипетр яруса.
- Мне не нужно этого, выродок! - гневно произнесла Джоун и, быстро преодолев расстояние, отделяющее ее от входа, скрылась за открытыми дверями церкви.
- Очень трудно убежать от меня, девочка. Рано или поздно наши дороги пересекутся.
Джоун без оглядки мчалась по полыхающей улице, усеянной трупами мужчин и женщин, умерших в страшных мучениях.
"Что будет со мной? - бился в голове вопрос. - Смогу ли я уничтожить зло, вылезшее из потустороннего мира?"
"Только безусловная вера и самопожертвование помогут тебе сделать это. В руках у тебя ключ к вратам ада. Проведи его через них и навсегда запри замок. Ты сможешь это. И да поможет тебе Иисус", - туманно проплыло чье-то пророчество.
"Но как, как это сделать? Как провести его через окно?" - воззвала Джоун к невидимому прорицателю, но он молчал. Лишь мощная волна далеких слез и стенаний заставила бежать Джоун по направлению к своему дому, сквозь огонь и воду.
Казалось, скованные друг с другом вечной мерзлотой, проносились мимо торговые палатки и автобусы, застрявшие в невиданных ледяных торосах. Рядом свирепствовало пламя, охватывая заброшенные постройки и кроны деревьев. Огонь подступал ко льду, растапливая его и обращая в пар. Пар поднимался вверх и окутывал костры, превращая их в ледяные глыбы. Солнца не было видно из-за наполняющих воздух частиц пепла и гари. Лишь ветер иногда проделывал брешь в клубах мглы, через которую можно было увидеть холодное сумрачное небо Земли и край сидящего низко над горизонтом красного солнца, почти не испускающего тепла от термоядерных реакций в своих глубинах.
Джоун стало страшно. Ужас притуплял мышление и становился своего рода поводырем в жизни. Смерть подстерегала ее, пытаясь набросить прозрачный саван и погрузить в сладкую бездну сна. Что там, за чертой? Чернота тьмы или светлый день, полный радости и счастья? Демон предрекал первое… Но это лучше, чем ад. А лучше ли? Зачем нужна жизнь, если после нее - только смерть и полное забвение. Чтобы рожать и выращивать детей? Но это глупо - жить только ради этого. Это путь зверя. А человек? Его предназначение должно быть выше. Он разумен. Но в чем заключается его разум? Есть ли он? Господи, помоги мне разобраться в этих мыслях и спастись от стрел Дракона!
Могучий гром колокола обрушился на голову Джоун, сбивая и рассеивая ее мысли. Пред ее взором предстали два кенобита. Джоун резко остановилась и повернула назад. Еще двое подходили к ней с тыла. Среди них была и Терри. Ее остриженную наголо голову покрывала бижутерия, воткнутая прямо в кожу. Медная цепочка с облезшим серебряным покрытием, уходила в одно ухо и выходило из другого, зацепившись замком за щеку. В затылке торчали две вязальные спицы, проникающие в центры удовольствия.
- Теперь мне снятся сны! - темные глаза Терри с выщипанными ресницами смотрели на Джоун, из шеи у нее выдвинулась зажженная сигарета. - Ты даже не поверишь, какие сны мне снятся.
- Терри, бедная девочка! - сочувственно произнесла Джоун.
- Расслабься, крошка! - обращаясь к ней, молвил кенобит, в голове которого работала электромясорубка, перерабатывая ее содержимое. - Это лучше, чем секс.
- Я много узнал с недавних пор, - добавил Даг, щелкая кинокамерой вместо глаза. - Вначале я был недоволен, и так же, как и ты, сопротивлялся насилию над собой. Но Он вложил мне сюда, - Даг постучал по лысой голове, - разум. Познание мира и радость быть неотъемлемой его частью. Никаких догм и законов во Вселенной нет. Они существуют только в нашем воображении и только в рамках, теперь уже только твоего, мира. Мы откроем границы реальностей, уничтожив условности материи. Все будет единым целым, подвластным всеобъемлющей энергии. Мы уравняем борьбу льда и пламени, что неизбежно повлечет за собой стирание пограничных реальностей и создаст Ничто, которое есть суть бесконечности времени и пространства.
- Постойте… - начала было Джоун, но прошитый колючей проволокой демон положил свою тяжелую руку ей на плечо, прерывая на полуслове.
- Мы поможем тебе скинуть с себя бремя жизни и стать жрицей Великого Познания Высших Неизвестных.
Джоун с испугом взглянула на Терри, ее явно не устраивала перспектива стать жрицей познания.
- Я не нравлюсь тебе? - заметив ее взгляд, спросила Терри. - Тем хуже для тебя. Тем более мучительным будет для тебя переход из одного состояния в другое. Ты видишь, я поумнела и теперь так далеко ушла в своем развитии, что между нашим пониманием друг друга лежит пропасть.
Терри провела по лицу Джоун неимоверно длинными, окрашенными в голубой цвет ногтями, заточенными, как грозные охотничьи ножи.
- Сейчас я не жрица. Сейчас я воительница, очищающая реальности от тупых созданий, вроде тебя. Но придет время, и я встану во главе созданного храма Сознания.
- Отпустите меня! - закричала Джоун, вырываясь из схвативших ее рук. - Я не хочу быть такой, как вы.
- Ты не понимаешь, что мы хотим тебе дать, - заглушая шум работающей мясорубки, прорычал демон. - Ты глупа в своем неведении. Ты не хочешь этого, как больной гангреной не хочет ампутации. У тебя заражен весь организм. Он отравлен неправильным пониманием вещей. Ты поймешь это, только умерев и восстав.
- Правильно. Это штучная, ручная работа, - подошел к ним демон с торчащими из черепа гвоздями. - Поиграйте. Массой мы займемся позже. Ты, Джоун, будешь страдать десятилетия, столетия… А это покажется тебе лишь сладостными поглаживаниями.
Демон, при жизни Джей Пи Монро, накинул на Джоун проволочную петлю и затянул скользящую удавку. Сталь врезалась в кожу, перехватив дыхание. Кровь ударила в мозг, застлав глаза красноватой дымкой тумана.
- Не надо было играть с нами, - продолжал кенобит, - ты только усугубила свои страдания. Обещаю тебе: переход будет страшным и продлится века. Ты постепенно познаешь Высших Неизвестных и рано или поздно станешь, как ты выражаешься, ублюдком из ада. Я, пожалуй, вставлю тебе в рот фотоаппарат, а голову продырявлю авторучками и карандашами, впрочем, я еще не решил. Может, потом придет идея поинтереснее. Согласись, это несколько банально. А может, врезать в твою пышную грудь пишущую машинку, чтобы она всегда была под рукой?
Джоун ослабла и уже больше не оказывала сопротивления обступившим ее демонам, которые вырывали на ее голове волосы и выщипывали брови. Рука ее разжалась, и из пальцев выскользнула, со стуком упав на дорогу шкатулка. Ударившись, она выпустила из себя несколько сверкающих импульсов. Холодный голубой свет, концентрируясь в паутинообразные нити, пробежал по ее бокам и застыл в середине.
- Caput Mortnum, impepet tibi Dominus per vivum et devotum sеrpentem!.. - под заунывные звуки флейты и волынки отозвался голос из далеких недр сознания. Демоны выпустили свою жертву и она, хрипя и кашляя, повалилась на тротуар, прижимая одну руку к горлу, а другой шаря вокруг себя в поисках шкатулки. Перед глазами непрерывно шли яркие круги, мешающие увидеть, что шкатулка пришла в движение, выдвинув из себя пятигранный стержень, залитый ослепительным светом.
- Господи, помоги мне! - С хрипом выдавила Джоун и, наконец, нащупала шкатулку.
Кенобиты, как завороженные, смотрели на нее, ничего не предпринимая.
- Ну, долго вы будете на нее пялиться! - прикрикнул на них первый пришедший в себя демон и устремился к Джоун.
Но было поздно. Середина шкатулки выбросила энергозвезду, пять лучей которой пронзили тела кенобитов, покрывая их кружевами молний и электрических разрядов. Звезда расслоилась, превращаясь в пентаграмму. Лучи со свистом разомкнулись, сходясь вместе в другом измерении и увлекая за собой демонов. Их лики сделались зыбкими и полупрозрачными, пока не исчезли совсем. Огненный пунктир какое-то время еще удерживал их силуэты, но вскоре он также разбился на световые блики, которые развеялись в окружающем пространстве. Проделав разнообразные ломаные линии, луч сложился в три куба, выходящих из одной общей точки. Два сверху и один снизу образовали еще один парадоксальный куб по центру. Джоун оказалась заключенной внутри него. Стенки уплотнились, делаясь прозрачным, но уже материальным объектом. Получилось так, что Джоун сидела на верхней стороне одного куба, а за спиной расположились боковые стенки двух других. Неожиданно они вывернулись, создавая центральный кубик и Джоун с чудовищной скоростью выбросило вперед, в черную дыру, образовавшуюся в результате излома пространства. Все произошло столь стремительно, что она ничего не успела сделать. Это не было похоже на полет, но в то же время она не чувствовала тяжести своего тела, подобно космонавту на орбитальной станции. Ее просто вырвало из этого мира, переместив в другую реальность. В глаза ударил свет, который показался невероятно ярким после нескольких секунд кромешной, как будто живой, темноты. Джоун прищурилась и тупо посмотрела по сторонам. Выжженная трава, окопы, трупы, запах пороха и дыма… Джоун прикрыла веки, соображая, что с ней произошло. Голова болела, глухими ударами отдаваясь в висках, шея ныла от недавней удавки.
- Черт! - Джоун поднялась на ноги, подобрав сложенную коробочку шкатулки. - Если я не сошла с ума от всего этого, то где-то здесь должен быть Симплтон.
- Эй! - крикнула она, но громкого призыва не получилось.
Убрав со лба грязные слипшиеся волосы, она побрела по полю, расстегивая от жары молнию на своей куртке и поднимая тучи песка и пыли.
"Искупаться бы в ледяной воде. Или хотя бы попить!" - подумала Джоун осматриваясь, но ничего похожего на источник поблизости не увидела. Только в отдалении возвышалось что-то похожее на небольшой перелесок. Туда и направилась Джоун, обмахиваясь шарфом и шаркая ногами, обутыми в теплые осенние сапоги. Она уже ничему не удивлялась в этом безумном круговороте. Она больше не задавала себе вопросов: кто такой Бог; зачем нужна жизнь; что ждет нас после смерти, а просто размышляла о том, кончится все это, наконец, или ей суждено постоянно вести борьбу за все человечество. Не найдя ответа, Джоун упростила задачу: попадет ли она когда-нибудь домой, если он только еще существует, и поверит ли ей кто-нибудь после возвращения? Не решив и этого вопроса, она пожала плечами и постаралась больше ни о чем не думать. Тем более, что разложить все по полочкам у нее в данный момент не получалось.
Подняв с земли две отстрелянные гильзы, Джоун ускорила шаг, поигрывая ими в одной руке и стараясь отвлечься от боли в голове. Но мысли упорно не желали оставлять ее бедную голову.
"Может, прочитать молитву?.. А я не знаю ни одной!"
Она рассмеялась и зациклилась на одной фразе, повторяя ее бесконечное множество раз: "Господи, спаси и сохрани!"