- Расскажи-ка о своем парне, - попросила тетушка, словно прочитав мои мысли.
- Он гот, как и я, - ответила я и стала рассказывать ей о той стороне личности Александра, которая не была секретом. - Он самый классный!
- А как он выглядит?
- Чудесные длинные полуночные волосы. Глубокие мечтательные глаза. Он выше меня, примерно с тебя ростом. Стройный, не худой, но и не перекачанный, как те тупицы, которые занимаются в спортзале двадцать четыре часа в сутки всю неделю. Я просто не могу поверить, что его нет, - добавила я, вспомнив прощальную записку.
- Он оставил тебя?
- Нет, я хотела сказать, что он уехал на весенние каникулы, - стала выкручиваться я, пытаясь прикрыть свою оговорку. - Ему надо навестить свою семью.
- Я рада, что ты нашла кого-то, с кем близка по духу. Наверное, в вашем городке тебе приходится нелегко.
Я была благодарна Либби за понимание того, каково быть не таким, как все. Но если ей комфортнее жить в Хипарьвилле, то, может быть, и Александр нашел место, где чувствует себя уютнее?
- Тетя Либби, можно, я задам тебе личный вопрос?
- Конечно.
- Ты веришь в вампиров?
Она рассмеялась.
- Я думала, ты спросишь о сексе.
Но я была настроена серьезно.
- Так веришь или нет?
- Как-то за мной ухаживал парень, который носил на шее флакончик. Он утверждал, что там кровь, но оттуда пахло земляничным "Кул-Эйд".
- А ты его боялась?
- Вообще-то те люди, которые заявляли, что они не вампиры, пугали меня больше, - поддразнила она. - Нам пора в постель. У нас обеих был длинный день, - сказала она, убрала морковку и задула свечи. - Я рада, что ты ко мне приехала. Тетушка крепко обняла меня. - Я тоже.
Как только тетя Либби ушла в свою спальню, я на цыпочках прошла через квартиру и снова включила свет, так, на всякий случай, потом легла в постель, натянула на себя одеяло и закрыла глаза.
Неожиданно я почувствовала на себе тень и представила, что надо мной стоит Александр с цветами и умоляет меня о прощении за то, что так неожиданно меня покинул. Но потом до меня дошло, что это может быть Джаггер, который собирается вонзить клыки в мою шею.
Я медленно открыла глаза.
- Тетя Либби! - с облегчением вскричала я.
- Все еще боишься? - спросила она, склонившись надо мной. - Ты можешь оставить свет в гостиной.
Либби выключила весь остальной свет и вернулась к себе в спальню, не подозревая о том, что я пыталась защитить ее от татуированного тинейджера, скрывающегося во тьме. Я снова накрылась с головой, но мне все равно казалось, будто кто-то наблюдает за мной. Мне оставалось успокаивать себя мыслями об Александре. Я вспомнила, как мы лежали с ним в траве на заднем дворе особняка, сцепив пальцы и устремив взгляд на звезды.
Тут из кухни донесся скребущий звук. Я была, наверное, единственной девчонкой на всем свете, которая слышала, как кто-то скребется, и надеялась на то, что это мышка. Я представила себе особняк, небо, посветлевшее от серебристых облаков, висящих над нами, запах одеколона и Александра, целующего меня. Но когда он что-то зашептал мне на ухо, я опять услышала этот царапающий звук.
В конце концов любопытство взяло верх, и я в черных носках отправилась на кухню посмотреть, кто там скребется. Перспектива увидеть на полу мышку ничуть меня не беспокоила. Я включила свет на кухне. Похоже было, что звук доносился снаружи.
Я отдернула шторку над раковиной, ожидая увидеть призрачно-бледное лицо Джаггера, глядящего на меня, но оказалось, что это всего лишь ветка дерева, которую раскачивал ветер. Ветер ветром, ветка веткой, но на всякий случай я открыла свой контейнер и положила на подоконник, под японский коврик, зубчик чеснока.
7
На следующее утро меня вырвала из сна музыка "Дорз". Моя голова пульсировала от яркого солнца, светившего через открытые окна. Слишком уж вымотала меня автобусная поездка, поиски Александра и ночное знакомство с посетителями "Гроб-клуба". Когда я выглянула на улицу, мир смертных показался мне тем же самым. Машины, припаркованные у обочин, стильные прохожие на тротуарах, птицы, а никакие не летучие мыши на телефонных проводах.
Но утреннее солнце пролило новый свет на события прошлой ночи. Может быть, мои впечатления от посещения "Гроб-клуба" и страшная тайна Джаггера - всего лишь порождения ночного кошмара, игра моего перевозбужденного воображения?
Я встала с постели с тихим смехом, вспомнила о своих снах, порожденных богатым воображением, и тут на деревянном подносе тети Либби, рядом с моими браслетами, заметила подвеску.
Это была серьга Джаггера в виде скелета. Она мне не приснилась.
Я взяла ее в руку. Костлявый очаровашка уставился на меня. Если Джаггер и взаправду вампир, то какие ужасы довелось наблюдать этому скелетику, свисающему с его уха? Был ли он свидетелем того, как поздней ночью тинейджер-кровосос кусал ни о чем не подозревающих девушек? Может быть, эти оловянные косточки видели Александра?
Потом я напомнила себе, что в отношении Джаггера веду себя так же, как Тревор в отношении Александра. Митчелл распустил слухи о том, что Стерлинги вампиры, вовсе не потому, что знал об их истинной природе. Он хотел устроить в городе скандал. Теперь я делала заключения и приходила к собственным выводам о Джаггере, не располагая никакими фактами. Я была вынуждена тратить свою энергию в поисках того, ради чего и приехала в Хипарьвилль, - настоящего вампира, а не подражателя, старающегося быть на него похожим.
Я вспомнила свой разговор с Дракулой из самодеятельной труппы. Мне нужно попасть в Историческое общество, и лучше пораньше, прямо к открытию.
Я нашла тетю Либби на кухне. Она готовила яичницу.
- Доброе утро, дорогая, - сказала она. - Ты хорошо спала?
- Как младенец.
- Удивительно. - Тетушка выключила плиту и переставила сковородку. - В гостиной как-то странно пахнет.
- Мама насовала мне с собой всякой всячины, - откликнулась я, следуя за ней в гостиную. - Может быть, что-то испортилось.
- Кажется, это отсюда, - сказала тетя, указав на окно с японским ковриком, и так быстро обнаружила мою злосчастную чесночину, что я не успела ее остановить.
- Я нашла это на полу прошлой ночью, когда пошла в ванную, - сочинила я на ходу. - Решила, что пригодится.
На этом моя фантазия иссякла, и я умолкла, дожидаясь тетушкиной реакции. Она скептически посмотрела на меня.
- После твоего шоу прошлым вечером мне было просто не заснуть, - добавила я.
- Я думала, что тебе нравятся вампиры.
- Нравятся, но не за окном.
- Ты напоминаешь мне твоего отца в юности. Он любил фильмы-страшилки, но спал с зажженным светом до самого поступления в колледж.
- Тогда это, наверное, есть и в моих генах, - сказала я, убрала чеснок с подоконника и сунула его обратно в контейнер.
- Я могу это выбросить, - предложила тетя, протянув руку.
- Лучше сохраню, - ответила я и положила контейнер в сумочку. - До колледжа.
Тетя Либби рассмеялась, и я пошла за ней на кухню.
- У меня есть список мероприятий, которые я хочу тебе предложить, - сказала она, когда мы с ней сели завтракать. - Начнем, пожалуй, с посещения художественной галереи. Там проходит выставка Эдварда Джори, которая, думаю, тебе понравится. На ланч мы можем сходить в закусочную "Пятьдесят любимчиков". Там подают дивный чизбургер с беконом. Я, правда, никогда его не пробовала, но зато наслышана. После этого можно пробежаться по антикварным лавочкам, а потом у меня спектакль. Ты можешь побыть за кулисами. Боюсь, как бы тебе опять не стало страшно. - Она хихикнула. - Ну как, круто?
- Мне бы хотелось посетить Историческое общество, - предложила я.
- Из-за того разговора с Маршаллом насчет особняков? - догадалась тетушка.
- Думаю, это пригодится мне для реферата по истории.
- Реферат во время весенних каникул? С ума сойти! Я-то думала, что ты собираешься устроить пикник на кладбище, - сказала она, поставив на стол чашку с кофе.
- Отличная идея. Давай так и поступим.
- Я пошутила, - сказала Либби.
К тому времени, когда тетя была готова, а я приняла душ и оделась, от утра уже мало что осталось. Тетушка представляла собой полную противоположность моему папе, пунктуальному аккуратисту. Если он повсюду являлся заранее, то она - в последнюю секунду, да и то если повезет.
В общем, убедить тетушку отправиться на кладбище и лакомиться вегетарианскими сэндвичами среди могильных памятников мне не удалось. Зато она по моей просьбе внесла изменения в свою программу. Посещение художественной галереи мы решили заменить походом в Историческое общество. Я вытащила дневник из чемодана, положила его в свой рюкзачок, и мы наконец вышли из дома.
Историческое общество Занудвилля располагалось в здании церкви конца девятнадцатого века, начисто лишенном призраков. Я побывала там всего один раз, во время школьной экскурсии, и большую часть времени провела, разглядывая надгробия на кладбище, пока учитель не обнаружил мое местонахождение и не пригрозил сообщить родителям.
Историческое общество Хипарьвилля оказалось гораздо интереснее. Оно было расположено в двух железнодорожных пульмановских вагонах, стоящих на старом вокзале.
Пока я рассматривала фотографии викторианских домов, настоящие меню из "Закусочной Джо" и старые письма, из второго вагона вышла рыжеволосая женщина в желто-зеленом брючном костюме, сандалиях в тон и с прической в духе "Этой девчонки".
- Чем я могу вам помочь? - спросила она.
- Ко мне приехала племянница. Она хочет написать доклад о наших исторических особняках, - сказала тетя Либби, всматриваясь в черно-белые фотографии трамваев, которые висели рядом с аварийным тормозом.
- Что ж, вы обратились по адресу, - сказала эта дама и сняла с полки какую-то книгу.
- Меня интересуют заброшенные дома, расположенные неподалеку от кладбища.
Женщина посмотрела на меня, как на привидение.
- Странно. На днях сюда заходил человек, который интересовался тем же самым!
- Правда? - спросила я с удивлением.
- Может, это был Маршалл Кеннер? - осведомилась тетя Либби. - Он исполняет главную роль в "Дракуле".
- Нет, Маршалл приходил раньше в этом месяце. Это был незнакомый джентльмен, приезжий.
Я навострила уши. Хозяйка всего этого старья достала еще несколько книг и стала их листать, в то время как тетя Либби осматривала музей.
- Вот особняк Лэндфорда, - указала женщина. - Он находится в самой северной части города. А усадьба Кинсли расположена в восточном направлении.
Я внимательно изучила все фотографии, гадая, на чем мог бы остановить свой выбор Джеймсон. Ни один дом даже отдаленно не напоминал особняк, стоявший на Бенсон-хилл.
- А каким домом заинтересовался тот человек? - спросила я шепотом.
Музейная дама как-то странно посмотрела на меня.
- Ты же собираешься писать доклад о том, что нравится тебе.
Я снова принялась вглядываться в фотографии, на которых красовались особняки, один другого величественнее. Я записала их названия и адреса на обратной стороне буклета Исторического общества и поняла, что на то, чтобы обойти их все, мне не хватит весенних каникул.
Я уже собиралась закрыть книжицу, но заметила краешек закладки, торчавший ближе к ее концу. Когда я открыла заложенную страницу, у меня перехватило дыхание. С черно-белой фотографии на меня смотрел мрачный величественный особняк девятнадцатого века, с чугунной оградой и высокой мансардой с крохотным окном. Я мысленно представила себе привидения, притаившиеся за занавесками, слишком робкие, чтобы попасть в кадр.
Под фотографией была надпись: "Особняк Госуэлл".
- Что это? - спросила я женщину, расставлявшую книги на полке.
Она бросила взгляд на фотографию.
- Я не стала его упоминать, потому что он находится на окраине города и заброшен уже много лет.
- Это само совершенство! - воскликнула я.
- У него таинственный вид. Так и сказал тот джентльмен.
Женщина записала адрес и вручила его мне.
- Он находится на Леннокс-хилл, в самом конце дороги.
На выходе я опустила пожертвование в кружку с надписью "Фонд друзей музея".
- Мило с твоей стороны, - сказала на это тетя, когда мы шли через парковочную площадку к закусочной "Пятьдесят любимчиков".
- Я не пожалела бы для этой дамы всех средств из моего образовательного фонда.
8
Тетя Либби собиралась в театр, солнце клонилось к закату, я сидела на постели, скрестив ноги, и делала заметки в дневнике.
Мое расследование подходило к концу. Всего через несколько часов я могла вновь соединиться с Александром. Как только он поймет, что я люблю его, кем бы или чем бы он ни был, мы вернемся в Занудвилль и сможем быть вместе.
Потом я задумалась, что именно это может значить. Захочет ли он, чтобы я стала такой, как он, во всех отношениях? Захочу ли я избрать тот образ жизни, о котором всегда мечтала, если реально окажусь перед таким выбором?
Чтобы успокоить свои мысли, я сделала еще несколько записей. Положительные стороны того, что ты вампир, сводились к следующему.
1. Экономия на электричестве.
2. Можно всегда ложиться спать очень поздно.
3. Не надо беспокоиться о поддержании низкоуглеводной диеты.
- Ты уверена в том, что хочешь остаться одна? - спросила тетя Либби, собрав сумочку с гримом.
- Мне шестнадцать.
- Твои родители разрешают тебе оставаться одной?
- Я могла бы с двенадцати лет сидеть с детьми, если бы кто-нибудь в Занудвилле меня нанял.
- Ладно, в холодильнике полно еды, - сказала тетя, направляясь к двери. - Я позвоню в антракте, так, на всякий случай.
Тетя Либби могла быть безалаберной, когда дело касалось ее собственного образа жизни, но когда под ее крышей находилась я, она вела себя точь-в-точь как мой отец. Будь у нее свои дети, она, скорее всего, тоже порвала бы с прошлым и уподобилась бы моему отцу. Я быстро переоделась в готский прикид - черные в белую полоску колготки и рваное черное мини-платье, через которое просвечивала кроваво-красная сорочка, накрасила губы черной помадой и наложила на веки темные тени. Мне едва хватило времени, чтобы шлепнуть на шею переводную татуировку в виде розы.
Контейнер с чесноком мне пришлось закрыть поплотнее. Не хватало еще подвергнуть Александра воздействию этого химического оружия, припасенного на случай нападения других вампиров. Наконец, миллион раз причесавшись, все поправив и переправив, я выбежала на улицу и стала дожидаться автобуса номер семь.
Естественно, подкатывали то одиннадцатый, то шестнадцатый. Я нервно расхаживала по остановке, уже начала подумывать о том, чтобы вернуться в квартиру и вызвать такси, но тут вожделенный седьмой выехал из-за поворота и медленно потащился в мою сторону.
Я кое-как втиснулась в битком набитый автобус, сунула в кассу мелочь и ухватилась за скользкий алюминиевый поручень. Держаться приходилось изо всех сил, потому что при каждом разгоне меня швыряло на других пассажиров. Автобус разгонялся и тут же начинал тормозить перед очередной остановкой. Похоже, что пешком я бы добралась гораздо быстрее.
Выпустив несколько дюжин пассажиров и взяв новых, водитель автобуса завернул за угол и проехал мимо нужного мне места - Леннокс-хилл-роуд.
Я подбежала к кабине.
- Вы проехала мимо Леннокс-хилл-роуд! - закричала я в панике, но водитель продолжал набирать скорость.
- Там нет автобусной остановки, - сказал он мне, глядя в зеркало заднего вида.
- Но мне нужно туда, - возразила я.
- Я останавливаюсь только на остановках, - сказал водитель, продолжая гнать машину.
- Если за то, чтобы сесть в автобус, мы платим доллар пятьдесят, то сколько стоит сойти?
Я услышала, как рассмеялись несколько пассажиров, стоявших позади меня.
- Дерни за эту штуку, - предложила мне одна женщина и указала на белый шнур, протянутый над окнами.
Я потянулась мимо нее и дернула изо всех сил. Через несколько секунд водитель замедлил ход и съехал на обочину.
- Видишь? - спросил он, указав на столб, на котором красовалась табличка с каким-то номером. - Это автобусная остановка.
Я бросила на него уничтожающий взгляд, выпрыгнула из автобуса, едва увернувшись от пожилой пары, которая собиралась на него сесть, и бегом припустила назад. На Леннокс-хилл-роуд я свернула и двинулась мимо опрятных домов с участками, полными сочной зелени и ярких цветов, а потом увидела неухоженную лужайку, заросшую сорняками.
Заброшенный дом стоял в самом конце мрачного тупика, и вид у него был такой, словно над ним нависала грозовая туча. Наконец-то я добралась до настоящей готической усадьбы.
Кованые железные ворота венчали горгульи. Фасад особняка окаймляли кусты, разросшиеся без ухода. Под моими подошвами шуршала пожухлая трава. Посреди лужайки стояла сломанная птичья поилка. Крыша заросла мхом и плющом, производя впечатление готического варианта "Чиа пет".
Я вприпрыжку побежала по разбитой каменной дорожке, которая вела к сводчатой деревянной входной двери, ухватилась за дверной молоток в форме дракона, но он отвалился, оставшись у меня в руке. Растерявшись от неожиданности, я быстро спрятала его под куст и снова постучала в дверь, надеясь, что Александр стоит по ту сторону двери и готов встретить меня страстным поцелуем. Но ответа не было. Я стала стучать по двери кулаком, барабанила, пока не заболела рука, потом повернула ржавую ручку и попыталась навалиться на деревянную дверь, но она была заперта.
Мне пришлось двинуться вдоль фасада особняка, позади засохших кустов. Окна были заколочены, но мне все-таки удалось углядеть крохотную щель. Потолки в особняке были настолько высокими, что оставалось только удивляться, почему возле стропил не парят облака. Вот где полно места для привидений, знай себе летай, не рискуя быть замеченным. Судя по тому, что я увидела, стены в гостиной были голыми, как и сама комната.
Я обошла особняк вокруг, обнаружила хозяйственный вход, повернула металлическую шарообразную ручку на иссохшей дубовой двери, но она тоже оказалась запертой. С бьющимся сердцем я побежала к заднему фасаду, где увидела несколько разбитых ступенек, спускавшихся к одинокому грязному окну. Оно не было заколочено, и я живо прижала лицо к стеклу.
Ничего необычного. Несколько картонных коробок, пыльная полка для инструментов и старая швейная машина.
Попытка открыть окно не удалась, я взбежала обратно по разбитым ступенькам и остановилась на лужайке.
- Эй! - позвала я. - Джеймсон? Александр?
Но ответом на мои слова был лишь лай соседской собаки.
Я уставилась на одно-единственное окно мансарды. Безлиственное дерево росло так близко к особняку, что его ветви почти дотягивались до окна. Дуб был не иначе как вековой, со стволом невероятной толщины и корнями, впившимися в землю, как паучьи лапы. Я наловчилась взбираться на ворота особняка или на яблони, которые росли на заднем дворе у Беки, но здесь было другое. Взбираться на такой дуб - все равно что подниматься в темноте на Эверест.