- Ты переставляла мебель в любой квартире, отеле или бунгало, где мы останавливались. И всегда одинаково. Я просто заинтересовался зачем.
- А! - Я тихо засмеялась, давая мозгам приятный отдых. - Да просто всегда так было, когда я росла. Где бы мы ни жили, мама расставляла мебель именно так, чтобы чувствовать себя дома.
Чертовски тонкое объяснение, должна сказать, и такое естественное, что Вайль его проглотил, не жуя.
- Мне просто было интересно.
- Давай все же с кем-нибудь подеремся, - предложила я, полагая, что мне от этого точно станет лучше. - У меня такое чувство, что я могу запустить злодея через всю комнату.
- И внезапно у нас оказался такой большой выбор злодеев. - Вайль задумался на миг, давая мне время расставить мысли по порядку. Как и с мебелью, смысла это не имело, но позволило восстановить утраченный было самоконтроль. - Идеи есть? - спросил он.
- Сразу вспоминается Ассан.
- Разумеется, прекратить существование Ассана было бы приятно. Но для нас он сейчас более ценен таким, как он есть: беспечный и непобитый. Прежде всего нам нужно выяснить, где они с Айдином хранят вирус.
- И как они его делают, - добавила я. - Ты думаешь, они хранят документацию у Ассана?
- Это возможно. Хотя создатель скорее всего Айдин. И нам нужно также выяснить, где он живет.
- Лучше всего было бы иметь источник в их окружении, - сказала я задумчиво. - Но к слугам Ассана не подобраться.
- А к родственникам?
- Ты имеешь в виду жену? - Мы понимающе переглянулись. - Ревнивую жену, которая наняла частного сыщика?
Мы оба кивнули. Поскольку силовую операцию мы официально отложили, я пошла через всю гостиную к лиловато-розовому креслу, рядом с которым стояла тумбочка с телефоном и ящиком для телефонной книги, а также лампочкой, чтобы эту книгу читать.
Почти все мужчины, с которыми я сталкивалась по работе, ни для каких "нормальных отношений" не годились и к ним не рвались. Если честно, эти мужчины были бы не против меня убить. Поэтому, когда я нашла телефон Коула справочнике, меня вдруг пробило на хихиканье, но очень недолгое. Ну да, я встретила нормального парня - подумаешь, событие. Сама-то я от этого ни на цент нормальнее не стала.
Он снял трубку с первого звонка:
- Коул Бимонт.
- Коул, это Люсиль Робинсон. Мы виделись…
- Вчера ночью!
- Ты запомнил?
- Шутишь? Я весь день себя пинал, что не взял твой телефон.
В разговоре наступила пауза - мы оба вспомнили тот поцелуй.
- Коул, у меня тут проблема, в которой я надеюсь на твою помощь.
Я заговорила с деловыми интонациями, потому что Вайль стоял в трех футах от меня, и я совершенно искренне не хотела вводить Коула в дальнейшее заблуждение.
- Всегда рад.
- А, гм, ты не хочешь сперва узнать, в чем она состоит?
- Не важно. Вчера ты спасла мою шкуру. И губы у меня еще гудят. В данный момент я готов сделать все, что ты попросишь.
Ой! Что же это я такое спустила с цепи? Я хотела сказать так: "Коул, мои вчерашние действия не следует понимать так, будто я ищу отношений с тобой. Я не могла бы их поддерживать в силу того факта, что не хочу этого. Кроме того, я практически всегда в разъездах, а начальник у меня вампир, которого я нахожу волнующе восхитительным. Подобные жизненные обстоятельства лишают меня возможности завести даже кошку, не то что бой-френда".
Но Коул мне нужен, чтобы добыть информацию, а это значит, что я должна еще какое-то время поддерживать в нем интерес. О черт!
- Могли бы мы с моим партнером где-либо с тобой встретиться этак через час?
- С партнером?
- Это было бы очень трудно объяснить по телефону.
- О'кей. Ресторан "Умберто" подойдет? Там можно поговорить без публики, а кормят отлично.
- Подойдет.
Коул рассказал мне, как проехать, и мы дали отбой. Я посмотрела на Вайля:
- Этот вопрос решен.
- Отлично. И?
- Что "и"?
- Я знаю, что ты хотела еще что-то сказать.
Я кивнула:
- Ага. Иногда я ненавижу свою работу.
Глава девятая
Есть у меня подозрение: когда я вернусь с этого задания (если вернусь), Пит мне в качестве транспортного средства выделит подержанный мопед - не самая лучшая мотивация включить самосохранение. Но сейчас мне было все равно. Местный дилер "мерседеса" пригнал мне темно-синий "С230 спорт седан", в котором можно было мириться даже с новогодним трафиком. Машина пела, как бродвейская звезда, и я начала подпевать, да так, что сам Стивен Сондхайм не удержался бы и стал бы притопывать в такт. Вот так мы и летели по залитым светом улицам Майами.
- Я бы спросил, как тебе машина, - сказал Вайль, - но это очевидно.
- Это потрясающе, - ответила я. - Мне просто хочется обнять всех, кого я знаю. А тому, кто сделал эту машину, поставить бутылку шампанского. Мне хочется летать. Слушай! - Я обернулась к Вайлю. - Поехали после встречи летать на дельтапланах!
- В темноте?
- Сейчас полнолуние. - Я остановилась на светофоре, забыв про полеты при виде подъехавшего бордового мини-вэна. - Никогда не видела такого оттенка красного. Ты видишь эти блестки золота и черные хлопья?
- Да, - ответил Вайль. Он улыбался шире и естественнее, чем случалось за все время нашей совместной работы. - Я так понимаю, что эта сторона перемены тебе приятна?
- А, так вот это что? - Мини-вэн тем временем замигал, начиная переползать на мою полосу. - Похоже, заблудился, бедняжка, - откомментировала я и показала ему рукой, чтобы встраивался впереди меня.
- Знаешь, еще вчера ты бы этого человека честила на все лады минут десять, - заметил Вайль.
- Так то вчера. Сегодня у меня совсем другое мироощущение.
Слегка приподнятая бровь выразила удерживаемый сарказм.
- Нет, правда?
- Это теперь так и будет?
- Понятия не имею.
Несколько кварталов я ехала за мини-вэном, потом свернула направо на улицу, которая вела к "Умберто".
- Так расскажи мне, что ты сегодня делала, кроме работы, - предложил Вайль. - Как провела свободное время?
Мне пришлось минуту подумать, откопать ментальный бинокль, чтобы заглянуть за время отключки. Почему так трудно признать, что ты большую часть дневного времени щелкаешь по клавишам, роясь в шифрованных файлах, стараясь накопать грязи на политиков, как пещерный маккартист, вынюхивающий коммунистическую угрозу?
Звездная пыль в глазах твоих, сестра. Только сейчас настало время проморгаться.
И я начала рассказывать, прямо с телефонных разговоров с родными. Но для этого нужно было рассказать предысторию, и на это тоже ушло время - тем более что я то и дело прерывалась, показывая на обнаруженные мною новые цвета. В конце концов я добралась до проведенных мною исследований, особенно по подробностям биографий сенаторов из надзорного комитета.
- Какие-нибудь выводы ты сделала? - спросил он, когда я закончила рассказ.
Я пожала плечами.
- Все сенаторы подозрительны, потому что все они кажутся слишком вне подозрений. Дорис Феллен каждый год тоннами раздает стипендии. Дирк Тредд - Истинно Американский Герой Войны. Том Босцовски был квотербеком и кумиром болельщиков в национальной футбольной лиге, пока не разбил себе коленную чашечку.
Я не стала рассказывать, что часами разглядывала их рекламные фотографии, стараясь понять, что там за фасадом. Меня не особо возмущало, что кто-то из них хочет устранить нас: мы знали, на что идем, когда поступали на эту работу. Но отдавать жизнь граждан своей страны в руки выродков и террористов… честно говоря, чем больше я об этом думала, тем больше была готова этого сенатора пришпилить к стене. Телеграфным столбом.
- Есть еще Марта, - напомнил Вайль.
- О господи. - Я мотнула головой. - Хочется, чтобы не она.
Вайль положил руку мне на плечо.
- Надо признавать возможность, что предатель - в твоем ближайшем окружении.
- О, это я признаю. Я просто знаю, что если из всех подозреваемых гнилым яблоком окажется Марта, то выйдем мы из этой истории сильно побитые, к гадалке не ходи.
- То есть ты предпочла бы сенаторов?
- Без малейшего сомнения. Никто из них не может быть так злобен, коварен, жесток и вероломен, как Марта.
- Ты хочешь сказать, что она прекрасная секретарша?
- Идеальная.
"Умберто" - итальянский ресторан, расположенный в миниатюрном розовом замке. Нет, не совсем розовом. Переливается оттенками розы и серебра.
- Мне начинает нравиться этот цвет, - сказала я себе под нос, заезжая на стоянку и выбирая место, откуда можно легко выбраться.
Накатил приступ нервной тошноты, я тяжело сглотнула слюну. Вся встреча может в мгновение ока пойти к черту, если Вайль и Коул почувствуют себя соперниками. А виновата буду я, что не удержала свои гормоны. Проклятая биохимия. Ну почему тела не могут работать на чем-то более простом? На угле, скажем.
Мне представилась картинка: идем мы с Вайлем, пуская дымовые кольца, и я про себя рассмеялась. Как бы переменился весь мир! Стоматологическую страховку всем бы выдавали автоматически - просто чтобы зубы не выглядели, как внутренность дымовой трубы. Свои твердые отходы мы бы утилизировали - из шлака получаются такие ништяковые пепельницы.
- Не хочешь поделиться? - спросил меня Вайль по дороге к двери. Его трость на каждом втором шаге уверенно и спокойно клацала по тротуару.
- А?
- Ты улыбаешься.
- А!
Я рассказала ему, о чем подумала, и мы оба, посмеиваясь, вошли в ресторан навстречу Коулу, который стоял возле двери и ждал нас. Он никак этого не показал, но вряд ли ему было приятно увидеть, как мы смеемся чему-то своему. Черт побери. Я знаю, что есть места, где поцелуи мало что значат. Вот, скажем, в Голливуде все время все лижутся. Но для Коула, как и для большинства живущих в реальном мире, поцелуй - это поступок, что-то подразумевающий, а не ерунда, с которой можно играть, как получилось у меня. Я прикусила губу, забыв, что еще не зажил прошлый укус, и чуть не вскрикнула от боли. Вот и кончился приход после отдачи крови. Скоростной лифт, в который привел меня Вайль, резко остановился, оставив шум в ушах и острую тягу поесть шоколадного печенья, а потом час от души потасовать колоду.
- Коул, вот мой партнер, Джереми Бхейн. Джереми, это Коул Бимонт.
- Очень приятно, - протянул руку Вайль.
- Аналогично, - ответил Коул.
Они пожали друг другу руки, и я ждала, что Коул скривится, но Вайль сдержал свою костоломную силу. Я вздохнула с облегчением.
Девушка-метрдотель провела нас в угловую кабинку, освещенную парой свеч и притушенной лампочкой. Уютная обстановка отвлекла меня от самокопания. Ковер сверкал всеми возможными оттенками зеленого и приятно контрастировал с белизной скатерти и сложенных салфеток. Обложка меню оказалась на ощупь настоящей кожей. И обивка сидений тоже.
Мыс Вайлем сели напротив Коула, заказали напитки - диет-колу для меня, пиво для мужчин, - и девушка ушла.
- Люсиль мне сказала, что вы - частный детектив, - начал Вайль.
Я ожидала, что Коул увянет под ледяной синевой глаз Вайля, но он не стушевался, и тем понравился мне еще больше. Черт, не нужно бы.
- Это правда, - ответил он. - Хотя профессия оказалась не такой, как я полагал.
- Да?
Коул пожал плечами:
- Очень рутинная. И еще - я не всегда уверен, что помогаю хорошим парням.
Я вставила реплику:
- Тогда позволь тебя заверить, что мы - хорошие парни.
- Правда?
Я посмотрела на Вайля, он кивнул. Тогда я достала удостоверение и подала ему под столом. Коул раскрыл его, смотрел довольно долго.
- Вот было у меня чувство, что ты не из богатеньких снобов, - сказал он.
Несмотря на то что он был обут в найковские кроссовки при брюках от костюма, волосы у него были растрепаны, как после урагана, и пахло от него лимонной жвачкой, вдруг стало ясно, что он совершенно взрослый. Коул отдал мне удостоверение, я спрятала его в карман.
Нам принесли напитки, приняли заказ, и официантка ушла.
- Ну вот, Коул, - начала я, но он перебил:
- Что с тобой случилось?
- А?
- С шеей. - Он показал взглядом на наклейку.
Я про нее совсем забыла, автоматически подняла руку, будто хотела прикрыть. Вайль толкнул меня ногой под столом.
- Ах, это! - Я заулыбалась, потому что именно так поступила бы Люсиль. - Приложилась щипцами для завивки. Ожог второй степени.
Коул кивнул, вполне приняв ответ.
- Прости, перебил. Так что ты говорила?
- О'кей. Мы уже некоторое время разрабатываем Ассана и знаем, что он - большая шишка в террористической группе, которая называет себя "Сыны Рая". Мы знаем, что он делал пластические операции разыскиваемым. Знаем, что у него есть новый партнер и план акции, которая может угрожать всей стране, если не всему миру. У нас есть основания полагать, что важные документы этого плана находятся у него в доме.
Коул недоверчиво присвистнул.
- И ты думаешь, что я могу их для вас достать?
Вайль наклонился вперед:
- Возможно. Мы думаем, что вы сможете как минимум снабдить нас информацией. В конце концов, у вас же есть контакт в доме?
Коул сцепил руки, завертел большими пальцами, перерабатывая услышанное.
- Вряд ли Аманда что-нибудь знает о тайной жизни своего мужа. Тогда бы она меня не нанимала.
- Нам нужен доступ в ее дом, особенно в кабинет ее мужа, - сказала я, преодолевая неприятное ощущение от того, что приходится давить. - Но мы не хотим ее спугнуть. Неизвестно, на чьей стороне она окажется, если узнает правду. От тебя нам нужно одно: убеди ее, что для твоего дальнейшего расследования ты со своим напарником должен видеть содержимое его стола, компьютера и сейфа.
- С моим напарником?
Я кивнула:.
- Напарником буду я.
Принесли еду, Коул начал разделывать лазанью. Мы с Вайлем переглянулись.
- Что тебе не так? - спросила я.
- У тебя уже есть напарник.
Вайль чуть меня подтолкнул.
- Если не возражаете, - сказал он, - я пойду помою руки.
Я его выпустила из кабинки. Коул не уставился сердито ему в спину, но было у меня такое чувство, что ему этого очень хотелось.
- Коул, - сказала я, снова садясь. - Наш вчерашний поцелуй - это у меня самое за последние сто лет близкое к… к отношениям.
- Ты говоришь так, будто "отношения" - это очень плохо.
Да черт бы его побрал! Мы всего лишь обменялись слюной, и вот он уже считает, что заслужил объяснений. Хуже того: я с ним согласна.
Я сделала глубокий вдох. Его руки лежали на столе, устав гонять большие пальцы по кругу. Я накрыла их ладонями.
- Коул…
И я замолчала - должна была замолчать. Потому что воспоминания рванулись из камер, где я держала их под замком. Голоса. Крики. Кровь - моя в том числе. Волна черной ненависти, чуть не смывшая меня целиком. Этого никак было не передать словами. И я никак не хочу тащить кого-то другого в тот ад, куда до сих пор проваливаюсь в кошмарах. Я набросала Коулу лишь эскиз, зная, что картину он себе даже вообразить не сможет.
- Четырнадцать месяцев назад я была хельсингером. Тебе знаком этот термин?
Коул медленно кивнул.
- Да. - Он выпрямился, будто я только сейчас попросила его внимания. - Хельсингеры - элитные подразделения ликвидаторов вампиров, названные по имени доктора Ван Хельсинга, преследователя Дракулы.
- Отлично, - сказала я. Он воспринял похвалу как всякий хороший студент - улыбкой и довольным наклоном головы. - Мы не были спаянной группой с самого начала, - продолжала я, - но стали такой к концу. Всего нас было десять. Я полюбила бывшего "морского котика" по имени Мэтью Стей. Мой брат Дэвид тоже был в нашей группе и там познакомился с Джесси Дискоу. Когда они поженились, мы с ней уже были как сестры.
Коул повернул руки ладонями вверх, взял мои и пожал их. Немного грустно было держать его за руки, потому что вскоре ему предстояло понять: меня слишком опасно трогать.
- Что случилось с моими хельсингерами в ту ночь, до конца не рассекречено. Моя память тоже не все сохранила. Вот то, что я могу тебе рассказать: мы вычищали одно гнездо в Западной Виргинии, но пропустили стервятников - так у нас называли вожаков. Они так глубоко закопались, что мы не нашли их лежек до темноты, а оставаться не решились без поддержки наших вампиров.
Люблю я обтекаемые выражения - они позволяют держаться на безопасном расстоянии от болезненных тем. Но здесь мне придется идти прямо, свернуть некуда.
- В общем, они явились к нам в ту же ночь, мы не успели перегруппироваться. К утру из всех членов группы дышали только я и мой брат-близнец. Причем Дэвид остался жив только потому, что его с нами не было: лежал в госпитале с парой переломанных ребер после предыдущего задания.
- Боже мой!
- Легко понять, что с той ночи мы с ним не разговариваем. Я потеряла свою группу, своего жениха и жену своего брата. А мой брат в этом во всем обвинил меня. В конце концов, это же была моя группа, и моя обязанность - обеспечить их возвращение с задания.
Мое горло, как старая изношенная дамба, едва сдерживало поток слез, грозивших меня затопить, если я открою шлюзы, а потому я поспешила договорить:
- В общем, ты понимаешь, почему я ни с кем не могу завести отношений, тем более с приятным нормальным парнем вроде тебя. Парень, который пробудет со мной достаточно долго, обязательно погибнет.
- Если он не вампир, - возразил Коул. И мой возможный ответ предупредил поднятой ладонью: - Люсиль, я знаю, что Вайль - вамп. Я это чую по запаху.
- Ты… ты Чувствителен?
- Ага.
- Но… но как? В смысле, ты таким родился, или…
Я замолчала, потому что он замотал головой. От собственных тяжелых воспоминаний у него увлажнились ладони. Сжав мои руки, он изобразил улыбку.
- Я родился в штате Нью-Йорк, - сообщил он. - Прямо рядом с Буффало. Там прожил до шести лет в старом белом фермерском доме, где был настоящий амбар и за домом - пруд. Как-то в январе мы с братьями там катались на коньках, и я провалился под лед. Пробыл там пятнадцать минут, пока меня не выудили пожарные.
- И ты… ты утонул?
- Ага.
Он постарался, чтобы это прозвучал небрежно, а то вдруг я начну ахать по поводу такого ужаса. Как будто я на это способна после того, что пережила сама.
- Это было… больно?
Он пожал плечами:..
- Я не помню. Врачи говорят, что с детьми такое бывает, если событие слишком тяжелое. Думаю, и сейчас было бы невыносимо вспоминать. Но потом… - Он наклонился вперед, охваченный горячкой рассказа и видя, что я слушаю. - Это было, как в церкви рассказывают, Люсиль. Был свет, а потом меня там ждал дедушка, и мой пес Сплинтер. Это было… - глаза у него сияли такой радостью, что я не могла не улыбнуться, - просто сказочно.
- А когда ты вернулся…