Еще совсем недавно Трубопроводов уничтожил бы это послание, не читая, но сейчас, после всех его приключений, он жадно пробежал глазами текст. Его пульс заметно участился. Неожиданно для себя, повинуясь какому-то импульсу свыше, Трубопроводов включил телевизор. (Он никогда не использовал его как источник социального шума и смотрел только те программы, которые, действительно, были ему интересны). Показывали церемонию вручения Премии Мальтуса "За особые заслуги в деле сокращения численности населения Земли". Трубопроводова бросило в жар. Говоря образно, это был тот самый сквознячок, который появляется, стоит, только, приоткрыть дверь. На этот раз ОТКРЫВАЛИСЬ ВРАТА В ТОТ МИР, куда он так жаждал вернуться.
Собрав всю свою волю в кулак, Трубопроводов подавил волнение. От него требовалась точность нейрохирурга и чувствительность летучей мыши. В прошлый раз, поддавшись чувствам, он "потерял след", и, как знать, если он упустит и эту возможность…
– О, Величайшая из Насмешниц, Единственная Богиня Лжей! Воспоминание о тебе расправляет мои крылья восприятия и открывает ПУТЬ!!! – прокричал он несколько раз, затем оделся и выбежал из дома.
У остановки среди разношерстных такси скучал одинокий рикша.
– В Мелиополис, – сказал Трубопроводов, садясь в коляску или тележку.
– Это будет стоить полтора пиастра, – с почтительной улыбкой сообщил рикша.
– Поехали.
Получив согласие клиента, рикша проворно побежал вперед, ловко маневрируя в пробках.
За свернувшимся в "петлю Мебиуса" поворотом молдавские рабочие перекрашивали небо в зеленый цвет. Высунувшись до половины из реки, за ними в театральные бинокли наблюдала стайка рыб. С неба большими каплями падали мгновения.
– Это с какой стороны посмотреть, – авторитетно заявил телевизор стоматологическому креслу, на обивке которого красовался значок депутата Государственной Думы, – понятия "организм", "болезнь" и "лекарство" совершенно условны, и, я бы даже сказал, носят произвольный характер, в зависимости от выбранной точки отсчета. Возьмем, например, какую-нибудь чуму. Для человека – это болезнь. Для природы – лекарство, спасающее её от людей. Для самой чумы – организм. Или, антибиотик: для человека – это лекарство. Для чумы – болезнь. Для природы – косвенный фактор, приводящий к заболеванию. А для Земли? Конечно, если рассматривать, как организм, то, что они привыкли считать жизнью, то человек – это болезнь, которая, со всевозрастающей скоростью, убивает всё вокруг, включая планету. А если то, что они считают жизнью, для планеты является аналогом грибковой инфекции, то люди, в этом случае, становятся той мазью, которая очищает её поверхность от паразитов. Может, люди и были созданы, чтобы убить все живое, а потом умереть?
– Покрывало богини, однако, – пояснил рикша, превратившийся в Миф-о-Холокосте.
– Так, вот, куда проникли в своем воображении сначала дантисты, а, потом, и сюрреалисты! – осенило Трубопроводова, раздувшегося до размеров национальной идеи.
– Распишитесь, – приказал карманный инспектор, подсунув Трубопроводову чистый лист бумаги.
– Это ещё что? – пробулькал тот на языке морзянки.
– Акт об изъятии хвоста и копыт.
– С копытами дальше нельзя, – подтвердил ставший чайником рикша.
– Хрен с вами, – согласился Трубопроводов, рассыпаясь на N-ное количество квантов.
– Доктор Торопулько! – хором позвали инспектор и рикша.
– Его нет, – ответила тишина.
– И, что теперь? – спросил инспектор.
– А вот что! – просвистев это, рикша ловким движением клешни откусил Трубопроводову хвост, ставший до безумия похожим на Млечный путь. Из разреза посыпался Песок Времен.
– Копыта отбросишь сам, – разрешил инспектор, превращаясь в Лунную сонату…
– Полтора пиастра, хозяин, – напомнил рикша, останавливаясь возле небольшого кафе – театра.
– Держи, сдачи не надо, – Трубопроводов сунул ему две монеты.
– Спасибо, хозяин!
И, словно боясь, что Трубопроводов попытается отобрать у него деньги, рикша быстро побежал прочь.
Внутри кафе было, практически, пусто. Кобыла сидела за своим любимым столиком и лениво потягивала коньяк. Напротив неё Лайма, шумно чавкая, пожирала овсянку. Чуть поодаль скучали за кальяном Ты и Август и К°. Остальные посетители покорно ждали начала представления.
Трубопроводов хотел, уже, было, подойти к своим друзьям, но его остановил администратор кафе. В руках у него была бейсбольная бита.
– Вы заказывали столик? – спросил он.
– Нет, но там мои друзья…
– Тогда садитесь здесь, с краю. Сейчас уже будет начало.
– Но мне надо поговорить.
– После. Все будет после.
Решив с ним не связываться, Трубопроводов сел на предложенное место. Сразу же после этого, словно все ждали именно его, началось представление.
Едва дождавшись окончания пьесы, Трубопроводов бросился к Кобыле.
– Ну, и какого хрена ты припёрся? – хором спросили они с Лаймой, показывая всем своим видом, что совершенно не рады Трубопроводову.
От такого приема он опешил.
– Здесь не место тем, кто пришел СЛЕДОВАТЬ, – процедила сквозь зубы Кобыла, – один тут тоже приходил, чтобы следовать. Его крестили водой, помазали маслом, затем убили, чтобы он воскрес. Хочешь стать очередным Осирисом? Так я тебе не Исида, и пусть тебя разорвут хоть на сотню частей, собирать тебя здесь никто не намерен. Это тебе, б. дь, не институт Склифосовского!
– Ну и черт с вами! Назад я, всё равно, не вернусь! – решительно произнес Трубопроводов, – пусть, лучше уж, на куски.
– Опомнись, дурень, – Кобыла схватилась копытами за голову – пока ты навсегда не погряз в паутине Лабиринта. Неужели ты хочешь всю оставшуюся вечность, подобно бездомной собаке, блуждать по бесчисленным закоулкам в поисках следа и оброненного куска плесневелой идеи? Ты этого хочешь?
– Беги! – закричали хором все посетители ресторана, – спасайся, пока еще можешь!
– Изыйди! – порычал чей-то пьяный бас.
– А, ведь, он почти созрел, чтобы уйти в Неведомое, – изрекла Лайма, посмотрев на Трубопроводова в двойной лорнет.
– Неужели? – не поверила Кобыла.
– И пусть меня эпилируют, если я не права!
– Ты права, – сказал с улыбкой Ересиарх, в котором Трубопроводов узнал (Вычеркнуто мною. Август и К°.), – так, что, можешь не бояться за свою премилую шёрстку. Да, и что такое лабиринт, если не тень, которую отбрасывает ум на реальность, как таковую. Тень ума – это всё, что ты знаешь, думаешь или можешь себе вообразить. Состоит она, в основном, из слов, которые и порождают извилистые коридоры версий.
Истины нет, как нет и границ. Все это – игра ума. Перестань отбасывать тень, и твое зеркало восприятия станет настолько чистым, что ты сможешь узреть Неведомое, суть которого – чистота освобожденного разума. Забудь все, что ты когда-либо знал, стань свободным от системы координат, от любых "где", "когда", или "как", и неведомое само постучится в твой разум. Богиня сама находит возлюбленных, и эта любовь раскрывается крыльями восприятия.
НЕВЕДОМОЕ НЕ ИМЕЕТ ГРАНИЦ. Оно нигде, никогда и никак. Оно появится лишь тогда, когда ты перестанешь отбрасывать тень, когда твоё зеркало восприятия станет настолько чистым, что там не будет даже капли тебя. Тогда, и только тогда, ты сможешь расправить крылья восприятия для последнего своего полета в Неведомое…
Трубопроводова накрыла волна хохота Понимания. Из глаз потекли слезы. Посетители кафе, повставав со своих мест запели:
ИСТИНЫ НЕТ, О ПРЕКРАСНЕЙШАЯ БОГИНЯ ЛЖЕЙ! И ПУСТЬ ТВОЯ ЛЮБОВЬ НАПОЛНЯЕТ ПОПУТНЫМ ВЕТРОМ ПАРУСА ОСОЗНАНИЯ. СЛАВА ТЕБЕ, О БОГИНЯ! ТВОЙ ЧЕРТОГ ЕСТЬ НЕВЕДОМОЕ, А ИМЯ ТЕБЕ – ПУТЬ.
– Это так же, как квантовый переход, только…, – шепнул на ухо Трубопроводову Ты.
– Никому не верь, – торжественно изрекла Кобыла, – они изрекают истину.
– Истины нет, есть только версии, но что мне толку от них?! – произнес сквозь смех Трубопроводов.
– Счастливого пути, – напутствовал его Ересиарх.
– Счастливого пути, – повторили посетители кафе.
– Счастливого пути, – вторили им актеры.
– Счастливого пути, – сказала Кобыла, занося ногу для решающего пинка.
– Счастливого пути…
06.06.2006
Конец
Сноски
1
Глава из книги Антона Шандора Лавея "Записная книжка Дьявола"
2
Тимоти Лири, доктор философии; Ральф Мецнер, доктор философии; Ричард Альперт доктор философии. "Практика приема психоделиков. Руководство, основанное на Тибетской Книге Мертвых"
3
Фритьоф Капра "Паутина жизни. Новое научное понимание живых систем"
4
Данные взяты из книге Брэда Стайгера "Загадки пространства и времени".
5
Жак Валле – специалист– компьютерщик, в прошлом консультант НАСА, ныне – президент фирмы "Эуролинк Интернейшнл":
6
Цитата из книги Тимоти Лири, Ральфа Мецнера, Ричарда Альперта "Практика приема психоделиков. Руководство, основанное на Тибетской Книге Мертвых"
7
А именно книгу Роберта Антона Уилсона: "Моя жизнь после смерти".
8
В 1938 году псевдодокументальная радиоинсценировка фантастического романа Г. Уэллса "Война миров", поставленная Орсоном Уэллсом, была разыграна столь реалистично, что многие слушатели поверили в высадку марсиан в штате Нью– Джерси и поддались панике.
9
Роберт Антон Уилсон. "Моя жизнь после смерти"
10
Основатель секты мормонов или Церкви Иисуса Христа Святых Последних Дней.
11
Цитата из книги А. Варакина и Л. Здановича "Тайны НЛО".
12
Привожу примерный и очень фрагментарный пересказ приложения.
13
Привожу адаптированный для чтения вариант.
14
В книге "Паутина жизни" Фритьоф Капра пишет (цитирую с сокращениями): Новая концепция разума была разработана, независимо друг от друга, Грегори Бэйтсоном и Умберто Матураной в 60-е годы.
Бэйтсон сформулировал ряд критериев, которым удовлетворяет система, обладающая разумом. Любая система, отвечающая этим критериям, способна развивать процессы, которые мы ассоциируем с разумом, – обучение, память, принятие решений и т. п.
По Бэйтсону, разум – это необходимое и неизбежное следствие определенной сложности, возникающей задолго до того, как в организме формируется мозг и центральная нервная система. Он также подчеркивал, что разум свойствен не только индивидуальным организмам, но также социальным и экологическим системам.
По совпадению – или по интуиции? – Матурана одновременно бился над двумя вопросами, которые, как ему казалось, толкают его в противоположных направлениях: "Какова природа жизни?" и "В чем суть обучения?". В конце концов он обнаружил, что ответ на первый вопрос – автопоэз – обеспечивает ему теоретическую основу для ответа на второй. Результатом явилась системная теория обучения, разработанная Матураной и Варелой; иногда её называют теорией Сантьяго.
Главное положение теории Сантьяго, как и теории Бэйтсона, – тождество обучения (процесса познания) с процессом жизни. Это положение радикально расширяет традиционную концепцию разума. По теории Сантьяго, для существования разума мозг отнюдь не необходим.
Таким образом, новое понимание обучения, или процесса познания, гораздо шире, чем понятие мышления. В него входят восприятие, эмоции и деятельность – весь процесс Жизни. В мире людей обучение также включает язык, понятийное мышление и все другие атрибуты человеческого сознания. Общее понятие, однако, гораздо шире и может даже не включать мышление.
15
Эту гипотезу выдвинул профессор Б.Ф.Поршнев.
16
Более подробно об этом можно прочесть в книгах Бориса Диденко.
17
26 февраля 2006 года н. э.
18
Здесь: ЛСД-путешествие.
19
Цитирую с сокращениями.
20
В данном случае пролетарий – это представитель единственного до конца революционного класса, а не человек рабочей специальности, среди которых достаточно много образованных и воспитанных людей.
21
М. Е. Литвак. "Похождения Вечного Принца".
22
Уильям Берроуз. "Аллея Торнадо".
23
А. О. Бухановский; Ю. А. Кутявин; М. Е. Литвак "Общая психология".