– Нас пятеро, мы с сестрой, две наши служанки и наш наставник. Груза у нас нет, но, если это будет возможно, мы бы хотели взять груз в Гельвении, а надо нам на Гран-Приор.
– Ого! – несмотря на всю внешнюю сдержанность, удивился капитан. – На драконий архипелаг? А какой груз вы хотите взять?
– С грузом мы определимся в Гельвении, но ничего такого, что перегрузило или было бы опасно для вашего замечательного корабля, не будет! Аванс мы готовы внести прямо сейчас, – ответила девушка.
Капитан отметил, что она говорит – "мы", видимо подразумевая свою молча стоящую рядом сестру. Он на минуту задумался, скорее для того, чтоб не потерять лицо своим быстрым согласием, чем реально решая – стоит ли принимать предложение этой девушки. Потом так же солидно кивнул:
– Мы выходим завтра на рассвете. Если это вас устраивает, то я готов взять вас как пассажиров до Гельвении, но моя "Летящая" – маленький корабль, он не предназначен для перевозки пассажиров, поэтому я могу выделить только одну каюту.
– Я и сестра со служанками разместимся в каюте, а наш спутник, если вы не против, устроится в том помещении, где живет ваша команда, – ответила девушка.
Капитан усмехнулся:
– Кубрик… Помещение на корабле, где живет команда, называется кубрик!
– Ага! – вставила девочка, тоже солидно при этом кивнув. Но эта ее солидность вызвала улыбки всех присутствующих, что не обидело девочку: она, напустив на себя еще важности, снова кивнула: – Ага!
– Если не возражаете, уважаемый… – начала девушка, капитан ей подсказал:
– Капитан Этуро или просто – капитан. На море некогда проявлять политесы, надо действовать быстро и четко и говорить так же.
– Хорошо, капитан, мы хотели бы устроиться на вашем корабле сегодня, если это, конечно, не нарушает каких-либо правил.
Капитан согласно кивнул, он не любил, когда пассажиры опаздывают, он, конечно, мог уйти в море без пассажиров, не вернув им задаток. Но в этом случае он не получил бы всю сумму, полагающуюся ему за провоз пассажиров. Он еще раз одобрительно кивнул:
– Хорошо, приходите на корабль, там же и выплатите задаток.
Девушки попрощались и вышли, присутствующие за столом посмотрели им вслед, а Каратто спросил у капитана Этуро:
– Послушай, Римар, я слышал, что у тебя на корабле не хватает помощника? Как ты смотришь на мою кандидатуру?
– В общем-то положительно. А как же Равиолли? Ты же с ним ходишь, причем последнее время по реке?
– Последняя ходка была очень удачной, Киромо предложили младшее партнерство в доме Фарратти…
– Списали старую перечницу на берег? – захохотал один из капитанов.
– Не такая уж он старая перечница, чуть старше меня, получается, что и я тоже… – обиделся Каратто, но капитан Этуро хлопнул его по плечу:
– Не обижайся, Харан, Равиолли хоть и хороший капитан, но моря не любит, да, не любит. И море ему отвечает тем же. Потому он и ушел на реку, да и тебя с собой утащил. А ты ведь по морю тоскуешь, ведь правда? – Получив подтверждающий кивок еще насупленного Каратто, Этуро продолжил: – Может, это и лучше, что Киромо перешел на конторскую работу, ты теперь вот волен выбирать себе корабль. И я рад, что ты выбрал именно мой корабль. Так что ты теперь мой помощник.
Капитан поднялся и кивнул всем сидящим за столом:
– Нам пора, прошу меня извинить, господа, мы с Хараном на корабль.
Когда капитан "Летящей по волнам" со своим новым помощником удалился, один из сидящих за столом капитанов произнес:
– А ведь Этуро контрабанду повезет, груз-то у него для отвода глаз. Да и пассажирок этих он взял…
– Думаешь, он их… того? – спросил другой капитан.
– Нет, Римар на такое не пойдет, он договора всегда соблюдает, даже иногда себе в убыток. Слишком честен. Правда, может и пиратством подработать при случае, а уж контрабанда – это святое! Он и за Харана ухватился потому, что тот немного маг, хотя и слабенький.
– Да, Этуро честен, потому что кораблик маленький и команда небольшая. Слишком слабый, чтоб тягаться с яфрскими, а тем вот точно – палец в рот не клади.
– Ну кто бы говорил, хотя мы все подработать не откажемся! А уж как это получится… – Присутствующие за столом дружно засмеялись.
Милисента и Листик в сопровождении Кики, Мемо и Рена шли по тротуару вдоль канала. Милисента специально выбрала такой путь, по окраинам, чтоб как можно меньше посторонних знали, куда они направляются. Сегодня был последний день карнавала, его закрытие, поэтому почти весь народ был в центре города, эта часть Венисии была совершенно безлюдна.
Пожитков было немного, свои вещмешки сестры несли сами, а вещи девочек из "Дворца наслаждений" нес Рен. Лулу забрала себе Рамана – уж очень та кофе хорошо варила. Попытавшемуся было возразить Акролинно Рамана одной рукой сунула кошель с деньгами, а второй привычно подняла швейцара над стойкой, так как Акролинно пытался возразить, что у девочек действующие контракты с "Дворцом наслаждений", и потому отпустить девушек он не может. Рамана, очень ласково потряхивая швейцара, попросила отдать ей контракты четырех девочек. Четырех – потому как четвертую себе в служанки взяла Стэлла. Она сказала:
– Вообще-то мне служанка не очень нужна, но все берут, так чем я хуже? Вот из принципа тоже возьму! Будет у меня симпатичная служанка, по крайней мере, на нее приятно смотреть, когда она кофе в постель подает. А то меня от "кофейного демона" Раманы, пусть он и варит кофе замечательно, уже воротит!
Тротуары вдоль канала местами были довольно узкими. В одном из таких мест распахнувшаяся дверь отсекла впереди идущих Милисенту и Листика от остальных. Перед девушками из "Дворца наслаждений" оказался высокий, богато одетый чернявый красавец.
– О, какие цыпочки! – воскликнул он. – Я уже собираюсь идти искать себе подружку на вечер, а тут два таких цветочка сами пришли! Разрешите представиться – Виторио Дзиринталли! Вы – мои гостьи, прошу, заходите! Возражения не принимаются!
Остановившаяся Милисента развернулась и слушала стоящего к ней спиной хлыща. Из дверного проема появились еще два таких же разодетых молодых человека, за ними виднелись еще пятеро, судя по внешнему виду, охрана первых троих.
– Чего с ними миндальничать, хватай их! – пьяненьким голосом закричал один из молодых людей. Кики и Мемо побледнели: о Виторио Дзиринталли ходили очень нехорошие слухи. После того как он искалечил трех девушек из заведений "веселого канала", ему там стали очень вежливо отказывать. Девушки стоили дорого, и хозяева заведений не хотели, чтоб их персонал терял товарный вид из-за прихотей капризного клиента. В заведениях попроще девушки просто прятались при появлении молодого повесы. Он, конечно, мог купить там себе девушку, но это было очень дорого даже для него, ведь хозяева понимали, что после Виторио девушка станет профнепригодной, поэтому и цену назначали соответствующую. Тогда он с дружками стал отлавливать на улицах одиноких простолюдинок, ведь в Венисии все более или менее знатные и богатые девушки, а также женщины ходили с сопровождающими. После того как родственники нескольких искалеченных девушек подали на молодого Дзиринталли в суд, ему пришлось заплатить штраф и выплатить компенсацию потерпевшим. Но это не остановило бы Виторио, денег у его отца было много. Запретил ему так развлекаться сам Джакомо Дзиринталли: подобные развлечения сына портили репутацию самого главы торгового дома. Не потому что его сын так развлекается, а потому что об этих развлечениях становится известно. Теперь девушки, которых захватывал самый младший Дзиринталли, стали просто пропадать. Нет потерпевшей – нет и претензий. Почти все знали о похождениях младшего сына главы клана Дзиринталли, но доказать ничего нельзя было. Милисента тоже знала об этом, ее предупредили девушки из заведения мадам Зизи.
Рен, который замыкал процессию, начал выдвигаться вперед, чтоб прикрыть Кики и Мемо, но Милисента его опередила – она сильно ударила по дверям, при этом незаметно добавив магией. Всех, кто пытался выйти из здания, унесло обратно, дверь захлопнулась, а Милисента пнула франта так, что тот упал. Вскочивший повеса, увидев перед собой совсем молоденькую девушку, не посчитал ее соперницей, а свое падение приписав фактору неожиданности, закричал:
– Как ты, ничтожная, посмела поднять на меня…
– Ногу! – подсказала вторая девушка, даже не девушка, а девочка-подросток, появившаяся из-за спины первой девушки. Глядя на растерявшегося франта, девочка ухмыльнулась и сказала: – Руками такое трогать страшно, уж очень пестрое, может, и сильно грязное! А вот ноги вытереть – самое то!
– Да как ты смеешь… Такое оскорбление можно смыть только кровью! – закричал побагровевший франт.
– Так мы же вроде не запачкались об тебя, чтоб твоей кровью твою же грязь отмывать, – продолжала издеваться девочка, а ее старшая подруга добавила:
– Да и кровь у тебя не такая уж чистая, чтоб ею мыться.
– Что-о-о?! – взревел молодой Дзиринталли: только что усомнились в чистоте его крови, это его-то крови! Потомственного нобиля! Принадлежащего к одному из знатнейших семейств Венисии! Виторио выхватил свою шпагу и рубанул старшую девушку. Шпаги у знати в Венисии представляли собой длинные и узкие мечи, заточенные по кромке с двух сторон, таким клинком можно было не только фехтовать, но и рубить. Но сталь меча Виторио встретила черную сталь клинка девушки. Девушка отбивалась только одним мечом, второй остался у нее в наспинных ножнах, отбивалась очень небрежно, как будто отмахивалась от назойливой мухи. Некоторое время молодой нобиль пытался достать девушку своим клинком, который почти в полтора раза был длиннее чуть изогнутого меча его соперницы. Девушка с легкостью отбивала все выпады, она даже нанесла несколько царапин молодому Дзиринталли, не столько опасных, сколько обидных. Рассвирепевший Виторио сделал шаг в сторону и неожиданно ударил своим мечом рыжую девочку, стоящую сбоку и наблюдающую за поединком. Девушки за спиной Рена вскрикнули, а он сам охнул, настолько быстрым и коварным был удар молодого нобиля. Милисента непроизвольно дернулась, и это движение стоило жизни молодому Дзиринталли. Он еще падал с распоротым горлом, когда дверь здания, не выдержавшая ударов изнутри, рухнула.
– Они убили Виторио! – завизжал один из молодых людей, друзей молодого, но уже такого коварного человека. – Убейте их! Убейте!
Десяток охранников вырвались на тротуар перед домом, они разделили группу Милисенты на две части, девушек из "веселого дома" прикрыл Рен, который отмахивался от двух наседающих на него противников, двух, потому как нападать большему количеству не позволяла ширина тротуара. Третий попытался пройти по перилам вдоль канала, но бывший сержант зацепил этого прыткого охранника за ногу и опрокинул в воду. На двух рыжих девушек, старшая из которых обнимала младшую, сразу не обратили внимания – маловероятно, что довольно умелого дуэлянта, Виторио Дзиринталли, могла уложить одна из этих девчушек. Поэтому их проигнорировали, не посчитав опасными противниками, сосредоточив все усилия на бывшем сержанте. Тот очень умело отбивался и уже двоих ранил, те отошли назад, уступив место своим товарищам. Но вот старшая из девушек, убедившись, что младшая не пострадала (та просто увернулась от удара Виторио), тоже вступила в схватку. Свистнув, тем самым подав условный сигнал Рену, Милисента собралась опять магическим ударом забросить друзей и охранников Виторио Дзиринталли обратно в раскрытую дверь. Рен, с которым девушки заранее отработали взаимодействие в различных ситуациях, развернулся, схватил в охапку Кики и Мемо и кинулся бежать. Это его и спасло, он услышал сзади рык, мало похожий на человеческий. Непроизвольно обернувшись, он увидел, как неясная тень метнулась в раскрытую дверь дома. Все, кто выскочил из дома, оседали на плиты тротуара почерневшими мумиями. Бледная рыжая девушка стояла, прижав руки к груди, перед ней переливалось что-то наподобие пленки большого мыльного пузыря. А вот девочки нигде не было видно. Рен поставил девушек на тротуар и, подхватив свой брошенный меч, кинулся к раскрытому входному проему – дверь была разнесена в щепки. Осторожно заглянув в дверной проем, он увидел лежащего на полу человека в темной одежде. На нем сверху сидела рыжая девочка, она держала неестественно вывернутую руку этого мужчины. Рен отметил, что эта рука хоть и сломана в двух местах, но продолжает сжимать какой-то предмет, очень похожий на кисть скелета, только очень маленькую.
– Ребеночек для амулета нужен?! Да?! Только родившийся?! А ритуал должен проводить будущий владелец амулета?! Да?! Кто научил?! – говорила девочка странным рычаще-шипящим голосом. Так могла бы рычать очень опасная змея, если бы змеи умели рычать. А девочка, почти оторвав руку этому мужчине, прошипела: – Адрессс! Где он?! Где остальные?!
Мужчина что-то тихо ответил, девочка, окончательно ломая ему руку, ударила этим странным амулетом мужчину в грудь. Рен, с удивлением, даже со страхом, увидел, как человек превращается в черную высохшую мумию, а потом осыпается черным пеплом.
– Черное проклятие некроманта, – прошептала сзади старшая девушка. – Он ударил проклятием, ударил изо всей силы! Вы чудом под него не попали, а меня прикрыла Листик! Вся сила заклятия досталась этим…
Дернув Рена за рукав, она указала на осыпающиеся черным пеплом мумии, бывшие ранее друзьями и охранниками младшего Дзиринталли. Девушка могла бы добавить, что этот некромант ударил, потому что увидел ее ауру, которую девушка приоткрыла, применяя магию, ударил, потому что очень сильно испугался.
Вышедшая из здания девочка прошипела:
– Я пойду к этим… – Оа не нашлась как назвать некромантов, владеющих такими амулетами, поэтому просто прошипела. Потом, кивнув сестре, стала быстро раздеваться и передавать ей свою одежду. Старшая сестра аккуратно складывала одежду младшей. Та, раздевшись совсем, беззвучно скользнула в воду канала.
– Но, леди Милана… А как же?.. – пролепетала Мемо, показывая на воду канала. Листик ушла под воду и больше не показывалась.
– Пошли, – скомандовала Милисента, – Листик нас догонит.
Дож Венисии, нахмурившись, слушал доклад директора департамента обеспечения безопасности торговли, тот, также нахмурившись, говорил:
– Дзиринталли требует тщательного расследования с привлечением прибывших с Чевелинни зелийских магов. Осмотр места преступления показал, что была применена некромагия, и, как сказал мэтр Оралинни, очень сильная! Место преступления вчера осматривал следователь из моего департамента, он сегодня и пригласил мэтра дать заключение. Мэтр Оралинни согласился, видно, ему самому было интересно это увидеть.
– Очень интересно – смотреть на трупы, эти маги – все чокнутые! – скривился Бенуато Грандолли.
– Там в основном только пепел, причем какой-то особенный, он уже почти развеялся. Мэтр попросил двух магов из Зелии, кстати, это магини, осмотреть вместе с ним место преступления. Одна из этих магинь – хорошая знакомая мэтра, она некромант.
– А эти магички, одна из которых некромант, не могли сами… компанию Виторио Дзиринталли… того… превратить в эти кучки пепла?
– Нет, ваша милость, они в это время были у нобиля Чевелинни. Это совершенно точно установлено. Время преступления определено до минуты. Одного из охранников Дзиринталли послал за вином, его не было минут пять. Когда этот охранник вернулся, то обнаружил молодого Дзиринталли с перерезанным горлом и одного из своих товарищей, плавающего в канале.
– А чего это охранник в канале плавал-то? Все убиты, а он купается! – удивился Грандолли.
– Мертвый, его убили ударом по голове, а может, он сам, падая, ударился о сваю. Только эти двое пребывали в виде трупов.
– А остальные что? Они же вроде тоже были мертвые? А если они тоже были мертвые, то в каком же виде они пребывали, если не трупов?
– Кучки пепла, имеющие форму человеческих тел, как я вам уже докладывал. Когда прибыли маги, эти кучки уже почти развеялись, ведь прошло больше двенадцати часов. Нам повезло, что этот охранник был недавно нанят Дзиринталли, он растерялся и сначала сообщил в отделение департамента безопасности, а не побежал сразу докладывать своим господам. Вы понимаете, ваша милость, что это не рядовое преступление, убит младший сын главы клана Дзиринталли, обстановка и так неспокойная, а тут, можно сказать, демонстративное убийство с применением запрещенной магии! Думаю…
Директор департамента обеспечения безопасности торговли не успел сказать, что он думает, он был прерван появившимся слугой. Слуга доложил о прибытии директора департамента мирного содействия торговле и двух леди, зелийских магов. С ними вошел и мэтр Оралинни, он о чем-то оживленно беседовал с черноволосой леди. Высокая бронзововолосая магиня откровенно скучала, она выглядела моложе, чем ее спутница, хотя и той на вид нельзя было дать больше двадцати пяти лет. После взаимных представлений и расшаркиваний бронзововолосая, назвавшаяся леди Раманой – баронессой Ларнийской, обратилась к Геронимо Чайате:
– Интересные дела творятся в вашем славном городе, прямо под носом у департамента обеспечения безопасности торговли, так, кажется, называется ваша разведка и контрразведка?
– Что вы хотите этим сказать? – насторожился третий нобиль.
– Вам еще не доложили, что убиты три мага? И не просто мага, а мага-некроманта, обладавшие амулетом "черной смерти"? Кстати, такой амулет был недавно применен против друзей одного молодого человека и его охраны, если не ошибаюсь, Виторио Дзиринталли. И применен магом, работавшим на клан Дзиринталли. – Говоря все это, леди Рамана улыбалась, но от этой улыбки Чайату бросило в дрожь. Эта леди была опасна как гремучая змея, лежащая на дороге, – то ли на солнце греется, то ли засаду устроила.
– Откуда вам это известно? – выдавил из себя директор департамента безопасности.