Шепот перешел в шипение, звучавшее почти по-змеиному. Доктор Кеан почувствовал, что правой рукой сжимает рукоятку кинжала, а в таинственном сумеречном свете на кровати перед ним кто-то лежит.
Взглянув на спящего, его безупречные черты, длинные смоляные ресницы, оттеняющие бледную кожу, Брюс забыл обо всем на свете - о том, где находится, о прекрасной спутнице - обо всем, кроме кинжала, ведь перед ним лежал Энтони Феррара!
- Бей! - вновь раздался шепот.
Доктор Кеан ощутил, как внутри все закипает. Он поднял руку, вновь посмотрел на спящего и приготовился вогнать клинок в самое сердце злодея.
Еще секунда, и кинжал погрузился бы по рукоятку в грудь негодяя, но внезапно прозвучал оглушительный взрыв. Ярко-красные языки пламени осветили комнату, здание затряслось. Следом за ужасающим грохотом раздался леденящий душу крик:
- Нет, сэр, нет! Боже мой! Что вы делаете?
Человек резко вскочил с кровати, выбив оружие из руки доктора. Покачиваясь в полусне, Кеан застыл посреди комнаты; из соседних номеров доносились голоса разбуженных постояльцев, зажегся свет, а на постели, той самой, где только что лежал Энтони Феррара, сидел Роберт, его собственный сын!
Никого больше в комнате не было. На ковре у ног доктора валялся древний кинжал с изысканной рукоятью, украшенной позолотой и эмалью.
Онемев от ужаса, охватившего их обоих, отец и сын, так неожиданно встретившиеся, не могли оторвать взгляд друг от друга. Казалось, все в отеле были разбужены взрывом - этим господним вмешательством, остановившим руку доктора Кеана, предотвратив немыслимое преступление.
На лестнице царила суматоха, но двоим в комнате было не до нее. Первым заговорил Роберт.
- Боже милосердный! - хрипло прошептал он. - Как вы здесь очутились? В чем дело? Вы нездоровы?
Доктор Кеан протянул руку, словно пытался нашарить что-то.
- Роб, минутку, дай мне прийти в себя. Почему я тут? Меня больше волнует, как ты здесь оказался?
- Собирался встретить вас.
- Встретить меня! Я и не подозревал, что ты достаточно окреп для такой поездки, а если ты приехал встретить меня, то почему…
- Именно. Почему тогда вы послали мне телеграмму?
- Мальчик мой, я не посылал никакой телеграммы!
Роберт с чуть порозовевшими щеками приблизился к
отцу и взял его за руку.
- После того, как я приехал в порт, сэр, я почти сразу получил телеграмму: уже с борта корабля вы писали, что передумали и поплывете через Бриндизи.
Доктор Кеан вновь взглянул на кинжал на ковре, подавил дрожь и как можно тверже сказал:
- Я не посылал телеграммы!
- Вы хотите сказать, что действительно прибыли на пароходе вчера вечером? И надо же, мы ночевали в одном отеле! Какое удивительное…
- Да уж, удивительное, Роб, но не совпадение, а результат хитрого и хорошо продуманного плана. - Он пристально посмотрел на сына. - Ты знаешь, чей это был план, только один человек мог выдумать такое - заставить меня, твоего отца…
Он замолчал, взглянув на оружие, все еще лежащее у его ног. Пытаясь хоть немного скрыть волнение, он нагнулся, поднял кинжал и бросил его на кровать.
- Ради бога, сэр, - простонал Роберт, - что вы делали у меня в номере с… этим?
Доктор Кеан выпрямился и спокойно ответил:
- Я пришел убить тебя.
- Убить!
- Меня околдовали, не будем говорить кто. Я думал, что наконец у моих ног ядовитая гадина, но мной коварно управляло первородное зло. Поправ законы божьи и людские, я приготовился убивать. Возблагодарим Господа нашего!..
Он упал на колени, помолчал, склонив голову, и вновь встал, уже полностью владея собой, как обычно. Роберту пробуждение показалось странным и жутким: комната освещена пламенем, а над ним отец с ножом в руке! Но более всего его испугало необычное возбуждение, не характерное для такого сурового и не склонного к проявлениям чувств человека, как отец. Сейчас, собравшись с мыслями, он осознал, что ими руководила чужая порочная воля, а они с отцом являлись лишь пешками в таинственной и роковой игре.
На улицах внизу потоки людей в панике устремились к гавани, но доктор Кеан жестом указал на кресло.
- Присядь, Роб, - сказал он. - Я расскажу тебе, что произошло со мной, а потом ты расскажешь о своих испытаниях. Сравнив наши истории, сделаем выводы. Затем будем действовать. Мы должны бороться до конца, но я начинаю сомневаться в наших силах.
Он поднял кинжал и пристально осмотрел его - от острия до эмалевых узоров.
- Очень необычный, - пробормотал он, пока сын завороженно наблюдал за ним, - острый, словно его только вчера выковали, а на самом деле, судя по рукояти, ему не менее пяти тысяч лет. Роб, мы столкнулись с чем-то нечеловеческим! Нам предстоит сражение с магом, чья мощь могла бы поразить величайших Мастеров в истории. Нам понадобятся все знания и вся сила Аполлония Тианского, чтобы выступить против него!
- Против Феррары!
- Без сомнения, Роб, телеграмма с корабля была не чем иным, как происками Энтони Феррары! Так же, как и мой сегодняшний сон. Впрочем, это был не сон вовсе, я пребывал под воздействием - как бы это назвать? - гипнотического внушения. Какое влияние эта злобная воля оказала на то, что нас с тобой поселили в соседних номерах, сообщающихся с помощью балкона, неизвестно. Возможно, мы этого никогда не узнаем; но не будь соседство столь близким, врагу ни за что не удалось бы осуществить свой замысел. Прежде чем уснуть, я смотрел на звезды, и одна из них словно начала увеличиваться в размерах. - Возбуждаясь все больше и больше, доктор зашагал по комнате. - Безусловно, Роб, кто-то держал перед моими глазами зеркальце или кристалл, и этот кто-то явно дожидался удобного момента. Я поддался усыпляющему воздействию, тем самым добровольно, да, добровольно, отдав себя в руки… Ферраре.
- Вы полагаете, что он тоже здесь, в гостинице?
- Совершенно уверен, что он где-то по соседству. Воздействие было слишком сильным, чтобы исходить откуда- то издалека. Вот что мне снилось…
Он опустился в плетеное кресло. На улицах стояло относительное затишье, но шум, доносившийся из гавани, свидетельствовал о каком-то необычном происшествии.
Вскоре забрезжил рассвет, воздух стал необычайно влажен. Роберт сидел на кровати и слушал рассказ, события которого нам уже знакомы.
- Вы считаете, сэр, - проговорил Кеан-младший, когда доктор закончил, - что ничего из этого не происходило в действительности?
Брюс держал в руке древний кинжал, многозначительно глядя на сына.
- Напротив, - ответил он, - я точно знаю, что кое- что оказалось пугающе реальным. Моя задача - отделить правду от иллюзии.
Оба замолчали.
- Определенно, - задумчиво нахмурившись, сказал молодой человек, - вы не покидали отеля, а просто прошли по балкону из своего номера в мой.
Доктор встал, подошел к раскрытой балконной двери, выглянул наружу, а затем вновь повернулся к сыну.
- Думаю, что это можно проверить, - объявил он. - Во сне, когда я поворачивал к дому, дому мумии, перед ним была огромная грязная лужа, как будто вечером туда выплеснули воду. Я в нее наступил или же мне приснилось, что я сделал это. Вот и посмотрим.
Он присел на кровать рядом с Робом и, наклонившись, снял тапок. Прошедшая ночь принесла множество неприятных сюрпризов. Вот и сейчас доктор Кеан застыл, показывая подошву сыну. Она была заляпана бурой грязью.
Глава XVI. Паучья обитель
- Нам необходимо разыскать дом, найти саркофаг - я уже не сомневаюсь в его существовании - извлечь его и уничтожить.
- Вы его узнаете?
- Безусловно. Это саркофаг царицы.
- Какой царицы?
- Той, чью могилу мы с покойным сэром Майклом Феррарой безуспешно искали много месяцев.
- Эта правительница оставила след в истории Египта?
Доктор Кеан загадочно посмотрел на сына.
- Официальная история отрицает ее существование, - начал он, но, явно желая сменить тему, добавил: - Пойду- ка я переоденусь. И ты одевайся. Нельзя спать, пока мы не узнаем, что творится в том доме.
Роберт кивнул. Отец встал и вышел из комнаты.
Восход солнца застал их на балконе: оба внимательно вглядывались в лежащий под ними Порт-Саид, улицы которого уже заполнялись людьми - в Египте принято рано вставать.
- Есть какие-нибудь соображения? - спросил молодой человек. - В каком направлении следует искать?
- Понятия не имею, не представляю, когда сон сменился реальностью. Правда ли, что кто-то пришел ко мне на балкон и вывел из гостиницы на улицу, или же я в одиночестве блуждал по городу, воображая, что меня ведут? В любом случае я каким-то образом оказался у черного входа, потому что, если бы я в состоянии транса проходил через парадный вход отеля, меня, конечно же, задержал бы боаб. Давай-ка начнем с того, что выясним, сколько в здании выходов.
Гостиничный персонал уже был на ногах, и расспросы вскоре привели их к задней двери, находившейся около служебных помещений. Из центрального фойе туда было не попасть; к выходу вела узкая лесенка слева от лифта. Отец и сын прошли в указанном направлении и теперь стояли за дверью, глядя на вымощенный камнем дворик.
- Припоминаю, - сказал доктор Кеан, - мы вышли из моей или какой-то другой комнаты, спустились по этой лестнице и покинули отель, никого не потревожив.
Они пересекли дворик, где работники кухни деловито чистили кастрюли и сковородки, и открыли калитку. Доктор Кеан обратился по-арабски к одному из мужчин:
- Калитку запирают на ночь?
Работник отрицательно мотнул головой: вопрос, кажется, его удивил - и, обнажая белые зубы, заверил, что она всегда открыта.
За гостиницей был узкий переулок, ведущий в лабиринт туземного квартала.
- Роб, - медленно проговорил доктор, - по-моему, меня вели именно здесь.
Он посмотрел по сторонам и задумался.
- Попробуем пойти направо, - наконец решил он.
Они пошли по улочке. Стена отеля осталась позади, и
теперь их с двух сторон обступали высокие здания, тень от которых покрывала извилистый проход даже в самые солнечные дни. Неожиданно Роберт остановился.
- Смотрите! - показал он. - Мечеть! Вы же говорили, что рядом с домом видели мечеть!
Доктор кивнул, глаза его загорелись: наконец он напал на след злых сил, перевернувших его жизнь.
Они дошли до входа в здание и там, в тени невысокой арки, обнаружили старую, обитую железом дверь, именно такую, какую описал Брюс. В проулок выходило много зарешеченных окон, но жителей видно не было.
Доктор Кеан тихонько надавил на дверь, но, как и ожидалось, она была заперта. Вопросительно подняв брови, он
повернулся к сыну - в неясном свете лицо его казалось совершенно изнуренным.
- Наверное, я ошибся, - произнес он. - Даже не знаю, что делать.
Он растерянно озирался.
Рядом с мечетью мужчины заметили обветшавший дом, где много лет, по всей видимости, никто не жил. Как только взгляд Роберта упал на пустые рамы и разваливающееся крыльцо, он схватил отца за руку.
- Можно спрятаться там, - предложил он, - и понаблюдать за входом.
- Я почти не сомневаюсь, что мы в нужном месте, - ответил доктор, - поэтому давай попробуем. Заодно проверим, нет ли за домом прохода. Он может понадобиться, если придется следить долгое время.
Они углубились в развалины и по шаткой лестнице поднялись на второй этаж. Пол подозрительно скрипел, но из комнаты в дальнем конце было прекрасно видно, что происходит у дома напротив.
- Останься здесь, - приказал отец, - и наблюдай, а я пойду осмотрюсь.
Он спустился вниз и примерно через минуту вернулся, сообщив, что задняя дверь выходит на соседнюю улочку. Тут же был разработан план слежки. По одному они будут уходить в гостиницу, чтобы перекусить, и здание весь день останется под наблюдением. Также решили, что расспрашивать о доме не стоит - пусть враг ни о чем не подозревает.
- Мы в его стране, Роб, - объяснил доктор. - Здесь никому нельзя доверять.
Так началась их особая, самими на себя возложенная миссия. По очереди они позавтракали в гостинице. Утреннее наблюдение результатов не принесло. Таким же образом они пообедали, ни на минуту, даже в иссушающую дневную жару, не спуская глаз с обитой железом двери. Время тянулось медленно и монотонно, почти непереносимо, и когда солнце начало клониться к закату, а результатов по-прежнему не было, они начали сомневаться в избран-
ной тактике. На улицу мало кто заходил, и их вряд ли кто- нибудь заметил. К тому же стояла тишина - никто не сумел бы подобраться близко, не обнаружив себя.
Посетив днем гостиницу, они узнали причину ночного взрыва: в воздух взлетел котел на одном из пароходов. Был причинен значительный ущерб, но никто не пострадал.
- Наша победа достижима, - сказал доктор, когда они обсуждали происшествие. - То была длань Господня.
Долгое время они молчали, и отец собрался было предложить сыну отправиться ужинать в гостиницу, но слова замерли на его губах: на улице раздался звук шагов. Мужчины вытянули шеи, пытаясь разглядеть прохожего.
Мимо дома, опираясь на посох и едва переставляя ноги, брел согбенный годами старик. Наблюдатели отпрянули, затаив дыхание, когда пришедший остановился под аркой и откуда-то из-под одежды достал массивный ключ. Вставив его в замок, он отпер дверь, которая со скрипом отворилась, давая возможность увидеть каменные плиты пола. Старик вошел, а доктор Кеан схватил сына за запястье.
- Вниз! - зашептал он. - Это наш шанс!
Бегом они спустились по трясущейся лестнице, пересекли улочку, и Роберт осторожно заглянул в оставленную щель.
На фоне неяркого света, льющегося из следующего дверного проема, ведущего в огромное, похожее на амбар помещение, застыла черная сгорбленная фигура. Тук, тук, тук - застучал посох, и старик скрылся за углом.
- Где бы нам спрятаться? - спросил доктор. - Видимо, он пришел с осмотром.
Они услышали, как старик поднимается на второй этаж. Оглядевшись, Роберт обнаружил большой деревянный шкаф, вделанный в стену. Открыв дверцу, он увидел, что внутри имеется только одна полка, да и та наверху.
- Когда он вернется, - сказал молодой человек, - мы спрячемся здесь и дождемся его ухода.
Отец кивнул; он тоже внимательно осматривал комнату.
- Роб, именно сюда меня и привели, - тихо произнес он, - но была еще лестница в подвал. Мы должны найти ее.
На втором этаже раздавалось шарканье, старик переходил из комнаты в комнату; после на лестнице снова зазвучали его неверные шаги. Переглянувшись, отец и сын забрались в шкаф и, стараясь не шуметь, закрыли створки изнутри. Несколько минут спустя сторож - очевидно, старику было поручено следить за домом - удалился, захлопнув за собой дверь. Роберт и доктор выбрались из укрытия и приступили к более тщательному осмотру дома. Становилось все темнее; лишенные света, идущего из двери, они почти ничего не видели. Вдруг абсолютную тишину разорвал громкий крик откуда-то сверху. Роберт вздрогнул, схватив отца за руку, но тот только улыбнулся, сказав:
- Ты забыл, что совсем рядом мечеть. Это муэдзин.
Сын издал сдавленный смешок.
- Нервы все еще пошаливают, - объяснил он и, нагнувшись, начал изучать каменные плиты. - А в полу не может быть люка? Как вы думаете?
Отец молча кивнул и, опустившись на четвереньки, в свою очередь начал ощупывать щели и зазоры между камнями. В дальнем правом углу обнаружилось искомое. При надавливании одна из квадратных плит отодвинулась чуть вбок, а удары по ней порождали гулкое эхо, выдавая пустоту внизу. Толстый слой пыли и мусора покрывал пол, но когда панель расчистили, на ней оказалось кольцо, лежащее в специально выдолбленном в камне углублении. Его подняли с помощью перочинного ножа, и доктор Кеан, сойдя с плиты, потянул и без особых усилий поднял каменную крышку лаза.
В открывшемся квадратном проеме показались неровные ступени, ведущие вниз, в темноту. На самом верху каменной лестницы стоял грубый деревянный подсвечник со вставленной в него свечой. Доктор Кеан зажег ее, достав коробок спичек из кармана, и, держа огонь в левой руке, начал спускаться. Его голова еще не скрылась в отверстии, когда он остановился.
- Револьвер у тебя? - спросил он.
Роберт мрачно кивнул, достав оружие.
Снизу шел необычный, отвратительный запах, но отец и сын продолжали спускаться, не обращая на него внимания, пока не оказались в подвале с низким потолком. Вонь стала почти непереносимой, было в ней что-то угрожающее и определенно отталкивающее; у подножия лестницы отец и сын нерешительно остановились.
Доктор Кеан медленно передвигал свечу, осматривая пол, на котором валялись деревяшки, сломанные ящики, солома и всевозможный мусор, годный для розжига. Но вдруг из темноты показался ярко раскрашенный предмет - доктор осветил его. Это был саркофаг. Доктор невольно вздохнул и наклонился, направляя свет внутрь древнего гроба. И тогда он, собрав всю свою железную волю в кулак, с трудом подавил крик, готовый сорваться с губ.
- Боже мой! Смотрите! - прошептал Роберт.
Завернутый в белую ткань, перед ними неподвижно лежал Энтони Феррара.
Медленно позли секунды, перерастая в минуты, но никто не двигался, лишь холодные отблески пламени играли на бледном как слоновая кость лице.
- Он мертв? - Голос Роберта звучал хрипло, а сам он вцепился в отца.
- Не думаю, - таким же осипшим голосом ответил Брюс. - Он в состоянии транса, упоминаемом в некоторых древних рукописях, поглощает злую силу из саркофага Царицы-Ведьмы*.
В подвале что-то зашуршало. Звук становился все громче и отчетливее, но доктор Кеан явно не замечал его: он повернулся к сыну, и хотя Роберт не мог рассмотреть отца в темноте, он знал, что тот предельно серьезен.
- Я вынужден действовать, как мясник, - спокойно сказал Брюс Кеан, - но в интересах человечества мы не должны колебаться. Выстрел привлечет внимание. Дай мне твой нож.
Какое-то мгновение сын не понимал, что означают слова доктора. Он просто достал нож и открыл самое большое лезвие.
- Боже милосердный, сэр, - вдруг выдохнул он, - но это же ужасно!
- Конечно, ужасно, - ответил отец, - но долг - долг, мальчик мой, - не позволяет нам отступить. Я, единственный из всех живущих на земле, знаю, кто и что лежит перед нами, и сознательно делаю этот шаг. Он должен закончить свое существование так же, как собирался поступить с тобой. Дай мне нож.
Он сам взял оружие у Роба. Направив свет на спокойное бледное лицо, доктор шагнул к саркофагу. В то же мгновение с потолка что-то упало, пролетев совсем рядом с вытянутой рукой ученого, и глухо шлепнулось на кирпичный пол. Доктор инстинктивно поднял свечу повыше.
Роберт Кеан не смог подавить резкий крик и, схватив отца за рукав, потянул его к лестнице.
- Быстрее, сэр! - Еще немного, и у него случилась бы истерика. - Бога ради, быстрее!
Вид освещенного свечой потолка на миг удивил молодого человека и тотчас наполнил его душу отвращением и ужасом. Прямо над ними двигалось черное пятно около фута в диаметре: оно состояло из жутких копошащихся тарантулов! Туда со всех стен сползались отвратительные пауки, и мерзкое пятно разрасталось на глазах.
Доктор сразу же отпрыгнул к ступеням, и в этот момент пауки начали падать вниз. Без сомнения, они атаковали незваных гостей - пол вокруг Кеанов и нижние ступеньки уже кишели черными гадкими созданиями.