Прикосновение смерти - Леонард Элмор Джон "Голландец" 2 стр.


Билл Хилл вошел в приемную для посетителей, подошел к окну. На противоположной стороне улицы возвышалась пивоварня - сооружение из красного кирпича, с огромным фирменным слоганом, освещаемым по вечерам красной подсветкой - чтобы видели все алкоголики! - который гласил: "Наше пиво мгновенно утоляет жажду". Билл Хилл покачал головой.

В приемной было душно и жарко - кондиционеры отсутствовали. Билл Хилл был в полосатой спортивной рубашке, кремово-желтых брюках и белых мокасинах. Хорошо, что не надел костюм, подумал он.

Отец Квинн появился в зелено-белом тренировочном костюме и кроссовках.

Кивнув в сторону пивоварни, Билл Хилл спросил с улыбкой, чем является для пациентов слоган пивоварни - искушением или предостережением. Хотелось завязать легкий и непринужденный разговор.

- Алкоголики, находящиеся здесь на излечении, знают, что у них есть возможность умереть, либо закончить жизнь в психушке, либо бросить пить. Они должны сделать выбор, - отчеканил отец Квинн.

Лишенной всякой натянутости беседы не получилось.

- Думаю, единственная проблема, которая заботит Элвина, - это сделать выбор между виски марки "Эрли таймс" и "Джим Бим", - парировал Билл Хилл.

Отец Квинн отвернул рукав и посмотрел на часы.

- Беда Элвина в том, что он знает о своей алкогольной зависимости, но еще не ударился с силой о самое дно, чтобы почувствовать это в полной мере, - отбил пас отец Квинн.

- Но зато он наносит достаточно сильные удары окружающим у себя дома, - навесил Билл Хилл. Поняв, что его не собираются пригласить присесть, он опустился в кресло. - Вы знаете Вирджинию, отец Квинн?

Отец Квинн продолжал стоять, в своем зелено-белом тренировочном костюме, и теперь смотрел на него сверху вниз.

Забавно! Священник, похоже, спортсмен… Возможно, он жалкий гомик, однако наверняка весьма информированный, со своими свисающими на уши седеющими волосами и проницательным взглядом человека, который с ходу сечет, когда ты под парами гонишь пургу.

- Конечно! Вирджиния сюда наведывалась… - сказал отец Квинн, вскинув подбородок.

Билл Хилл мгновенно увидел на нем шрам. Ха! А ведь отец Квинн хоккеист… Однажды ему вмазали шайбой, а "Крылатые отцы" - неслабая команда.

Подумать, какая встреча! Отец Квинн - частый гость на спортивном телеканале.

- Она, кажется, играла на органе в вашей церкви? - добавил Квинн.

Видали? Этот отец Квинн весьма осведомлен.

- Да, - кивнул Билл Хилл. - Это было много лет назад.

- Вы священнослужитель, не так ли?

- Я занимаюсь продажей транспортных средств для отдыха и развлечений. Но когда-то у меня была единоверческая церковь. На самом деле она представляла собой сооружение под открытым небом, своего рода амфитеатр, способный вместить полторы тысячи человек. У нас была часовня, сувенирная лавка, но толпы людей привлекало самое высокое в мире, освещенное прожекторами распятие, ста семнадцати футов в высоту, с голубой неоновой надписью "Господи, помилуй!" на самом верху, которую вечером и ночью было видно отовсюду.

- Эта церковь находилась где-то здесь?

- Нет, в предместье Долтона, штат Джорджия. Я переместил все это зрелище сюда и обанкротился. Но это отдельная история.

- Потрясающе, - покачал головой Квинн.

- Вирджиния была у нас органисткой, впрочем, вы знаете об этом. - Билл Хилл помолчал. - Вы, должно быть, знаете и о том, что к ней вернулось зрение.

- Я понял, вы были там, когда это случилось.

- И еще был парень из центра по имени Ювеналий. Вирджиния считает, что он сотворил с ней чудо.

- Какое такое чудо? Что за чудо? Великое множество приятных, удивительных вещей случается повсюду и постоянно.

- Он исцелил ее, если угодно. Вернул ей зрение, наложив на нее руки.

- Наложив на нее руки? - вскинул брови Квинн.

- Именно, если вы допускаете употребление этой фигуры речи. В нашей единоверческой церкви наложение рук практиковал преподобный Бобби Форши, считавшийся целителем. Но у него это не всегда получалось. А с Вирджинией Уоррел произошло нечто невероятное, но очевидное. У нее было чистое лицо перед тем, как это случилось. А после того, как Ювеналий коснулся его, на нем появилась кровь… Вокруг глаз, на лбу… Что вы скажете об этом?

- Возможно, у нее пошла кровь из носа. Она дотронулась до лица и размазала кровь, - произнес торопливо Квинн, снова кинув взгляд на свои наручные часы.

- У Вирджинии не было носового кровотечения. Она утверждает, что у нее вообще не было никаких порезов, повреждений, ран…

- Возможно, у нее лопнул кровеносный сосудик в глазном яблоке. Но я не офтальмолог и этой темой не владею, - произнес с расстановкой отец Квинн. - Вы хотели поговорить со мной об Элвине, не так ли?

- Не только о нем, но и о Ювеналии, - ответил Билл Хилл. - Скажите, вы обсуждали с ним то, что случилось с Вирджинией?

- Давайте поговорим об этом в другой раз. Сейчас, к сожалению, у меня нет времени. У нас по распорядку дня волейбольный матч, и я уже опаздываю на встречу.

- Может быть, мне удастся поговорить с Ювеналием… Я бы хотел с ним побеседовать.

- Пожалуйста, в любое время…

- Вирджиния - моя хорошая знакомая. Была незрячей пятнадцать лет и вдруг прозрела. Ювеналий был там всего несколько минут. Я видел, как он присел на диван рядом с ней. - Билл Хилл помолчал. - А потом он внезапно ушел. Возможно, став свидетелем ее прозрения, он испугался? Как вы думаете?

- Вы сами спросите его об этом, а мне пора. Думаю, он будет рад побеседовать с вами.

- Мне сказали, что его сегодня нет.

- Приходите в любое время. И если у вас есть ненужная одежда, захватите с собой. Вы выглядите как заправский щеголь, - сказал отец Квинн и ушел.

- Ничего себе заявочка! - с усмешкой произнес Билл Хилл. - Заправский щеголь… Надо же!

Он появился в центре на следующий день с парой спортивных трикотажных костюмов и полудюжиной рубашек к ним, почти неношеных. Ему обрадовались, словно старому знакомому. Сообщили, что отец Квинн, к сожалению, уехал в Торонто, а Юви в приемном отделении с одним из новоприбывших, которому прерывают запой. Билл Хилл ждал больше часа. Когда детоксикация была окончена, выяснилось, что Юви куда-то ушел, и никто не мог сказать, где он.

Когда Билл Хилл наведался в центр в третий раз, отец Квинн вернулся из Торонто, но отлучился на целый день, и его ожидали только к вечеру. Юви был в центре, его пытались найти, но опять не смогли. Странно! Здание центра не такое уж и большое! Четыре этажа, гимнастический зал и бассейн…

Четвертое посещение центра также оказалось безрезультатным. Отец Квинн готовился к заседанию опекунского совета, Юви уехал по вызову, и никто не мог сказать, когда именно он вернется.

- Вы знаете, что это такое, когда люди, проявляющие милосердие, избегают вас? - обратился Билл Хилл к симпатичной темнокожей девушке.

- Расскажите, что вас волнует, - отозвалась та.

- Не понимаю, в чем дело. Здесь все такие приветливые и отзывчивые, но я, похоже, пришелся не ко двору. Думаю, мне не удастся побеседовать с Ювеналием.

- Ничего не поделаешь, стечение обстоятельств. Я бы с удовольствием дала вам телефон Юви, но, понимаете, анонимность - это непременное условие деятельности нашей организации, ведь она и называется "Анонимные алкоголики".

- Вы хорошо его знаете?

- Я вам ничего не скажу, - покачала головой негритянка, - поэтому не спрашивайте меня.

Но почему? Зачем вся эта тайна? Почему Ювеналий избегает его?

- Позвольте задать вам прямой вопрос, - сказал он погодя. - Как сюда попадают алкоголики?

- Следует записаться в список очередников.

- Список очередников? А если я, к примеру, в очень плохом состоянии?

- Все алкоголики в плохом состоянии, но мы записываем сто тридцать семь человек в день.

- А женщин вы принимаете?

- Алкоголичек, хотите сказать? Разумеется. Алкоголизм по половому признаку не различается…

- И как долго приходится ждать?

- Три или четыре недели. Исключение делаем для тех, кто обращается к нам в крайне отчаянном состоянии, - вздохнула негритянка. - Мы не отказываем бедолагам в приеме.

- Остается надеяться, что не отказываете. - Билл Хилл не удержался от сарказма.

Что ж, пора уходить! Устал он здесь слоняться в ожидании. А дальше что? Дальше будет видно, но прежде надо выпить.

Он тормознул возле бара "Афины" в Гриктауне, греческом квартале Детройта, и позвонил Линн Фолкнер. Гудок прозвучал семь раз. Когда она сняла трубку, Билл Хилл сказал:

- Знаешь, впервые я не напоролся на автоответчик. Ты, думаю, не представляешь, что это такое - разговаривать с тем, кого нет рядом с тобой?

- Ага, не представляю, - съязвила Линн. - Между прочим, я сейчас в ванной и не могу с тобой разговаривать.

- Ты в ванну взяла с собой телефонный аппарат?

- Послушай, можешь мне перезвонить? Боюсь, меня ударит током.

- Давай поужинаем где-нибудь. Одевайся, я заеду за тобой.

- Я без сил. Я только что расплевалась с Арти и с кучей всяких говнюков из Лос-Анджелеса, короче, я не собираюсь выходить из дому, кто бы меня ни позвал.

- Расслабляться в одиночестве не годится. Пригласи кого-нибудь…

- Некого. Среди тех парней, с кем у меня деловые отношения, ни одного заслуживающего моего внимания. Ведут себя так, будто они из Нью-Йорка, а я из провинции.

- А что за парни?

- Ладно, приезжай и привези шампанского "Асти Спуманте". Холодного, договорились?

- А то! - хохотнул Билл Хилл. - Я сообщу тебе нечто такое, что может изменить всю твою жизнь.

Билл Хилл думал, что он пошутил.

3

Линн Мэри Фолкнер покинула единоверческую церковь в 1968 году, за несколько месяцев до того, как Билл Хилл перевез стосемнадцатифутовое распятие из штата Джорджия в штат Мичиган. Линн не испытывала восторга от того, что придется жить на севере. Слишком холодно для девушки из Майами, говорила она.

Причина, по которой она оставила единоверческую церковь в девятнадцать лет, на пике своей многообещающей карьеры, не отличалась оригинальностью. Она просто вышла замуж за Дугласа Уайли, завзятого участника состязаний, входящих в основную программу родео, в ходе которой ковбой должен в течение определенного времени удержаться верхом на дикой или полудикой лошади. Это круто, это не каждому по плечу! Если принять во внимание, что при этом используется специальное легкое седло, за которое наездник держится одной рукой, свободной же рукой пользоваться он не имеет права. Дуглас был призером Лонгхорнского чемпионата мира по родео. Забавно, что, когда наконец она развелась с Дугласом в прошлом году - 1976 год она будет помнить всегда, - родео проходило в Мичигане, в городе Понтиаке, на крытом стадионе "Серебряный купол" под серебристым шатром.

Дуглас Уайли непременно вызывал восторженный прием у зрителей. Особенно в так называемом "связывании бычка". Сидя верхом на лошади, он, как никто другой, умел красиво заарканить бычка с помощью лассо, эффектно спешиться, с легкостью свалить бычка и связать ему вместе три ноги.

Но он не учел, что супружеская жизнь - это не родео, хотя, между прочим, одним из видов спортивных состязаний ковбоев являются гонки на походных кухнях, дойка дикой коровы, к примеру…

Как-то раз, ввалившись в передвижной дом-прицеп где-то после двух и не обнаружив ни хлеба, ни тарелок на столе, он гаркнул:

- А где мой обед? Ты что, разве не знаешь, что у меня сегодня соревнования?

Ему следовало бы сначала кинуть ласковый взгляд на свою крошку, взять полтоном ниже, а не стучать кулаком по столу. Вместо этого он набычился, прищурился, дохнул на нее перегаром и нахамил, что и послужило поводом для разрыва отношений.

- На этом покончим, друг мой любезный! Ты забираешь трейлер, а я - автомобиль. Давай таким образом разделим наше совместно нажитое имущество, если не хочешь слушания дела в окружном суде Окленда. Я могу рассказать судье, каким первоклассным козлом ты был восемь лет из восьми с половиной.

У Линн уже был свой адвокат и перспектива работы в сфере музыкального бизнеса, поэтому она решила ограничиться разводом по обоюдному согласию в Мичигане. А раз она уже приняла решение, у нее не было никаких оснований изменять его или испытывать чувство вины. Ситуация была совершенно ясной.

Дуглас был пьяницей и полным обалдуем, не представлявшим никакой ценности для Линн, хотя поклонницы вились вокруг него табунами. Никому из девиц, похоже, и в голову не приходило, что за имиджем лихого ковбоя в ковбойском прикиде скрывается полупьяный осел без царя в голове, постоянно разводящий турусы на колесах, но палец о палец не ударивший, чтобы добиться в своей жизни чего-то лучшего. Пусть катится на все четыре стороны, пришла к выводу Линн, и посмотрим, кому он будет нужен.

Множество досадных мелочей разрушило их так называемый брак, и почти все они относились к незрелости Дугласа. Пока муженек постоянно вертелся перед зеркалом, она набиралась ума-разума.

Линн все время читала. Прошлогодние выпуски "Нэшнл джиографик", ежемесячного иллюстрированного научно-популярного журнала, расширяли ее кругозор. Книги о том, как обрести друзей, как выработать уверенность в себе, как перестать беспокоиться и начать спокойно жить, заставили многое переосмыслить.

Писательница, поэтесса, критик, юморист Дороти Паркер, знаменитая своими сатирическими стихами и парадоксальными афоризмами, помогла ей обнаружить, что она имеет право на более содержательную жизнь. Ну а популярный иллюстрированный музыкальный еженедельник, основанный в 1967 году и первоначально посвященный исключительно рок-музыке, приобщил ее к этому виду искусства. Она с удивлением узнала, что этот журнал назван по имени английской рок-группы "Роллинг стоунз" и хита Боба Дилана "Сродни катящемуся камню". А "Даблью-даблью-джей", коммерческая теле- и радиостанция города Детройта и его пригородов в диапазоне FM, стала ее гидом в области музыкальной культуры.

Она стала часто бывать в обществе, где обратила на себя внимание лиц, заинтересованных в рекламе музыкальных новинок на рынке шоу-бизнеса. И однажды менеджер стадиона "Серебряный купол" в Понтиаке, замечательный парень, пригласил ее на работу в отдел по связям с общественностью в журнале "Америкэн рок-н-ролл", редакция которого находилась в Бирмингеме - модном пригороде Детройта. Народ в редакции разгуливал в подрезанных выше колен и обтрепанных джинсах, в майках и топах, что было для нее невиданно и неслыханно, хотя погружение в водоворот рок-н-ролла пришлось ей по нраву.

Линн продавала записи компании "Детройт рекордс", и спустя какое-то время эта компания предложила ей работу промоутера грамзаписей, гарантировав семнадцать с половиной тысяч долларов в год плюс автомобиль и оплату представительских расходов. Она заглянула к своему старому приятелю и бывшему боссу Биллу Хиллу и рассказала ему об этом, горделиво добавив: "Не так уж плохо для дирижера хора единоверческой церкви, которая не знает ни строчки из сборника церковных гимнов. Здорово, да?" Билл Хилл ответил: "Замечательно, малышка. Ты достигла моего уровня, хотя я уже в том возрасте, что гожусь тебе в дяди".

Это было девять месяцев назад, когда Линн Уайли впервые вышла на работу в студию грамзаписи в Детройте, покинув Лос-Анджелес и снова взяв свою девичью фамилию. Линн Фолкнер, без второго имени Мэри…

Семнадцать с половиной штук баксов плюс автомобиль и оплаченные представительские расходы - это звучало грандиозно. За исключением того, что здесь не было офиса, а это означало, что ей придется работать у себя дома с автоответчиком и телефаксом. Ну и хорошо! Может быть, даже и к лучшему!

Она сняла квартиру в Сомерсет-Парке, престижном пригородном жилом комплексе с бассейнами, теннисными кортами, площадкой для игры в гольф, где, возможно, - ха-ха! - навалом холостяков! Спальня, столовая, гостиная с балконом, выходившим на площадку для игры в гольф, и всего за триста девяносто баксов в месяц, половину из которых она имела право списать на служебные расходы.

Автомобиль, темно-зеленый "шевроле-нова", бывший в употреблении, купили у почтовой конторы. Нормально! Линн пришлось приобрести радиоприемник AM-FM диапазона, оплатив его стоимость из транспортных расходов, которые исчислялись в размере двадцать центов за милю.

- Может, мне взять с собой диск-жокеев? - спросила Линн у Арти Рэппа, директора студии.

- Куда ты их хочешь взять? К себе домой? - пожал плечами Арти Рэпп. - У них есть машины. Все, что тебе надо делать, - это следить, чтобы наши рекламные ролики звучали в эфире, а пластинки продавались. Необходимо оказывать внимание музыкантам, приезжающим в Детройт, брать у них интервью, короче, придется основательно готовиться к предстоящим концертам и рекламной кампании.

- Оказывать внимание музыкантам… Что имеется в виду?

- Делать все возможное, чтобы они остались довольны. Придется уделить им немного своего свободного времени. Иначе что тебе делать здесь, в Сомерсете, с такой ломовой зарплатой? Знаешь, сколько людей хотели бы с тобой поменяться местами?

- Сколько? - вскинула брови Линн.

- Для начала я приглашаю тебя поужинать, - улыбнулся Арти Рэпп. - В Сомерсете есть местечки, где хорошо кормят, - добавил он, вскидывая ноги на кофейный столик Линн. - Короче, мы будем вместе работать…

Линн поладила с Арти. Она установила деловые контакты с менеджерами музыкальных радиоканалов, диск-жокеями. Ей все удавалось, потому что она действовала напрямик и не тратила время впустую на словесную шелуху. Если ей действительно нравилась пластинка, она могла продать ее без особых усилий и напористых действий. Если возникала необходимость дать взятку за рекламу на радио, ТВ, это делал Арти. Линн избегала всяких разных приманок, не спала ни с одним местным диск-жокеем и не собиралась уступать никому из них, даже в этом шоу-бизнесе, ориентированном на молодежь.

Накануне своего тридцатилетия она изменила имидж. Белокурые волосы, стриженные лесенкой, она зачесывала назад, красила ресницы двадцатидолларовой тушью, румянила щеки до состояния вполне естественного румянца и красила ногти в бежевый цвет. У Линн был аккуратный, слегка вздернутый носик, глаза с поволокой и стройная фигура.

Арти утверждал, что она потрясающе сложена и что он убежден в одном: хорошенькая женщина - вывеска в делах мужчины.

Разве нет?

Линн улыбалась, но помалкивала.

Арти обхаживал ее девять месяцев, но желаемого не добился.

Диск-жокеи, западавшие на нее, обычно кидали на Линн томные взгляды под конец тусовки в каком-либо из баров.

- А не заняться ли нам сексом? - вопрошали они.

Линн обычно отвечала:

- Я верующий человек, соблюдаю заповеди и занимаюсь этим только по любви.

- Так давай полюбим друг друга!

- Любовь - это тончайший нервный раздражитель, как музыка… Если композиция вызывает удовольствие, ее пускают в эфир и пластинка продается миллионными тиражами. Короче, секс без любви - это не для меня!

Парни из музыкального шоу-бизнеса скоро поняли, что банальный кадреж в общении с Линн не проходит. Она оказалась весьма коммуникабельной особой, однако не шла ни в какое сравнение с теми ультрамодными герлами, снять которых не составляло никакого труда.

Но и у нее были свои слабости!

Назад Дальше