Прикончить женщину, жившую в большом доме на холме, оказалось намного проще. И с каким удовольствием Сара совершила это преступление! С каким наслаждением! Ведь помимо всего прочего, та женщина оскорбила Фиаров - оскорбила Саймона Фиара, оскорбила ее покойного мужа, оскорбила всю семью. Но когда бельевая веревка обвилась вокруг ее шеи, она уже никого не смогла оскорбить. Сара затягивала веревку все туже и туже, до тех пор, пока лицо женщины не стало лиловым, словно фиалки в ее саду. Так туго, что веревка почти скрылась под кожей, а потом по кругу выступила кровь.
И деревня Шейдисайд зашумела. Кто же мог совершить столь жуткие убийства? Семейства Фиаров все побаивались, но, несмотря на это, к ней пришел молодой констебль. "Он был таким молодым и красивым, - подумала Сара. - И задавал так много вопросов. Слишком много вопросов". Как удачно, что как раз в тот момент, когда он пришел, она сварила огромную кастрюлю картошки. Оставалось только окунуть его голову в кипящую воду и подождать.
Ох и отбивался же он. Руками размахивал. Но Сара держала его голову до тех пор, пока тот не затих. Пока не прекратилось дыхание, пока он не умер и не повис безжизненно на железной плите. Волосы плавали по поверхности воды, а когда Сара наконец-то вытащила констебля, его голова стала белой, как вареная картошка, и такой же мягкой.
Как много материалов для следствия. Жители деревни были запуганы, сосед прятался от соседа. Сплетни передавались шепотом, но некоторые обвинения все же произносились громко. Все эти картины увидела Сара на зеркальной поверхности воды, глядя вниз и держась за перила.
- Хватит, - прошептала она.
- Это будет продолжаться, - заверил злой дух. - Произойдет намного больше убийств.
- Хватит, - повторила Сара, качая головой.
"Я знаю, как тебя убить, - подумала она, глубоко вздохнув. - Знаю, как от тебя избавиться".
- Я перейду к детям, - снова раздалась страшная угроза. - Я переселюсь в Майкла, переселюсь в Маргарет.
"Ты не сделаешь этого, - возразила Сара. - Нет. Ты умрешь, дух зла. Я знаю, как тебя утопить".
- Дура! - раздался в голове жестокий смех. - Меня нельзя утопить.
"Нет, можно, - ответила Сара, и на ее красивом лице появилась горькая улыбка. - Можно. Тебя можно утопить. Можно".
- Я не могу утонуть.
"Ты можешь утонуть, если с тобой утону и я".
- Нет, - быстро откликнулся голос, однако теперь в нем впервые слышались сомнение и удивление.
"Если я убью себя, пока ты у меня внутри, - продолжала Сара, - мы умрем вместе". Она обернулась к детям. Между ними стоял Джейсон Харди и радостно управлял лодкой. "Какие они невинные, - подумала женщина. - И ничего не знают про злую тетю. Надеюсь, никогда и не узнают".
Она уже давно поняла, как избавиться от древней злой силы. Поняла, что для этого надо убить себя. "Я должна их спасти, - думала Сара. - Я должна их спасти сейчас же". Она посмотрела на воду, и у нее перехватило дыхание. Тогда Сара испустила громкий крик и кинулась вниз.
Но в этот момент лодка качнулась, как будто налетел порыв сильного ветра. Ее отбросило назад. Она больно стукнулась о мачту и села на палубу. Попыталась подняться, но тут все закружилось перед глазами.
- Что случилось? - донесся до нее испуганный голосок Маргарет. - Почему нас качает?
- Ветра нет!
- Что происходит с лодкой?
Сара-то знала, что происходит. Злой дух изо всех сил старался не дать ей кинуться за борт. Лодка стала вертеться, словно карусель, и, набирая скорость, подняла высокую волну. Напуганная женщина схватилась за мачту. Голова кружилась, однако ей все же удалось подняться.
Небо почернело, словно ночью. С громким всплеском суденышко глубже осело в воду. Рука Сары соскользнула с мачты, и она снова больно стукнулась о палубу. Вокруг лодки встало и завертелось высокое водяное кольцо.
- Ты не можешь меня утопить! - заорал в голове голос. - Мое зло будет жить вечно!
Лодка вращалась все быстрее и быстрее. Сара слышала испуганные крики племянника и племянницы.
- Ты не тронешь их, - сказала она вслух, крепко сжав зубы, и снова поднялась на ноги.
На палубу обрушилась тяжелая волна. Судно осело еще глубже, а вода все кружилась и поднималась.
- Ты не получишь детей! - заявила Сара Фиар, борясь со злым духом, крепко зажмурилась и вслепую кинулась к перилам.
- Тетя Сара! - раздались за спиною испуганные детские голоса. Они доносились будто бы издалека. - Тетя Сара! Вернись!
- Ты не сможешь меня утопить!
"Но я должна!"
- Ты не отважишься утопиться!
А что, если злой дух прав? Вдруг она действительно не отважится? Сможет ли она пожертвовать своей жизнью, своей молодой жизнью ради Майкла и Маргарет?
- Произойдет еще больше зла, Сара. Намного больше зла!
- Неееееееет!
И Сара Фиар перескочила через перила. Бросилась в бурлящую воду. В холодную воду, клокочущую и пузырящуюся. С распахнутым ртом и рассыпавшимися по воде волосами ее голова напоминала какое-то морское чудище. Сара принялась загребать руками вниз.
Легкие наполнились водой. Тело забилось в судорогах. Она больше не могла дышать и ничего не видела. "Я тону, - подумала Сара. - Я не дышу и скоро умру. Надеюсь, что скоро".
Но пока она тонула, злой дух начал отчаянно сопротивляться. Пока вода наполняла ее легкие, он пытался освободиться. Сара почувствовала, что зло пытается выйти через горло. Изо рта хлынула струя зеленого газа, и вода начала бурлить. Поток оказался таким мощным, что вытолкнул ее на поверхность, и она увидела, как лодка перевернулась вверх дном. "Дети!" - мысленно воскликнула Сара и снова ушла под воду.
Вода была горячей. Кипящей. Обжигающей. Кожа нестерпимо пылала, а зеленый газ клубился над бурлящей водой.
- Вверх! Поднимайся вверх! - твердил голос. - Поднимайся и спасай нас обоих!
Но Сара снова нырнула, устремляясь в глубину. Теперь она ощущала сразу два страха. Свой собственный и древнего злого духа. Теперь боялись оба. Оба были близки к смерти. Оба умирали. Оба.
Сару окружала кипящая, пузырящаяся вода. Зеленый газ окутал ее, затмевая свет. Но дух не мог вырваться из тонущего тела.
- НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ! - заорал изнутри злобный голос.
Это был крик ярости и неверия в происходящее. Сначала он звучал громко. Потом слабее. Потом почти затих. Зеленый газ поднимался пузырьками. Глаза Сары Фиар были широко распахнуты, но больше ничего не видели. Даже окружавшую ее черноту. И она, и злой дух были мертвы.
Потом снова навалилась тьма, которая все сгущалась и сгущалась. По черному двигалось черное.
Корки лежала неподвижно, точно в коме, дыша тихо и неслышно. Она погружалась глубже и глубже в воспоминания. Тени обретали форму, качались и разгоняли тьму. Глубже. Глубже. Еще дальше, чем память Сары Фиар. Теперь девушка приближалась к древнему злу. Глубже. До тех пор, пока не проникла в память злого духа, и теперь смотрела его глазами.
В немом ужасе она уставилась на бархатную обивку гроба. Корки была заколочена в ящике. Зарыта на два метра, заперта. И изгибалась под забитой крышкой, внутри гниющего трупа Сары Фиар. Да. Сара Фиар погибла, утонула в озере Страха. И теперь над ней, на глинистой кладбищенской земле стояло надгробие, окруженное четырьмя другими: памятниками Майкла, Маргарет, их отца и Джейсона Харди. Все они погибли, все утонули в кипящих водах озера. И теперь злой дух был похоронен в могиле Сары, заключен в разлагающемся теле, которым когда-то обладал.
Побежденный отвагой Сары, заперт в ее последнем пристанище, он ждал. С нетерпением ждал живого тела, которое когда-нибудь освободит его. Ждал. Ждал, глядя на червей, поселившихся в ухмыляющемся черепе Сары.
Корки проснулась. Села на постели, широко распахнув глаза. Она вся дрожала. Одеяло было смято, сделалось горячим и влажным от пота. Девушка все еще видела труп Сары Фиар и гниющие стенки небольшого гроба. В ушах будто бы шумели закипающие воды озера, со свистом вырывался наружу зеленый газ, отчаянно вопил умирающий злой дух.
Корки с трудом сглотнула. И поняла, что плачет. Слезы катились по ее горячим щекам. "Сара Фиар объяснила мне все, что нужно, - подумала девушка, позволяя слезам капать дальше. - Чтобы убить зло, я должна убить… себя".
Часть третья
Горячая вода
Глава 1
Кимми должна умереть
Корки провалилась в беспокойный сон. Когда она вновь пробудилась, в окна ее комнаты били яркие солнечные лучи. Легкий ветерок шевелил занавески. Девушка села, потянулась и заметила прямо над своей постелью жуткое лицо с выпученными глазами и оранжевой кожей, покрытое многочисленными шрамами. Она открыла было рот, собираясь завопить, но тут же узнала резиновую маску, которую Шон принес на Хеллоуин. Наверное, он повесил ее над кроватью, пока сестра спала.
- Пора бы угомониться, Шон, - сказала Корки громко и покачала головой. Потом поднялась, сорвала ужасную маску с крючка и забросила ее в угол. "Мой братишка - настоящее чудовище", - подумала девушка.
Как только она спустила ноги на пол и вновь потянулась, в памяти всплыли картины сегодняшнего сна, воспоминания Сары Фиар. Они теснились в голове и становились такими отчетливыми, словно принадлежали самой Корки. "Но как же я смогу убить себя? - подумала девушка, глядя на валяющуюся на полу резиновую маску. - Никогда больше не увидеть Шона? Никогда больше не увидеть родителей? Нигде не бывать, никого не любить? И вообще не прожить жизнь? Мне всего шестнадцать. Я слишком молода, чтобы умереть".
- Нет! - заявила девушка вслух. - Ни за что!
Потом она вспомнила Бобби. Бедная сестричка не успела даже немногое осуществить в этой жизни! "Я обязана сделать это ради Бобби, - подумала Корки, застыв на месте. - Я обязана ради моей бедной сестры жить дальше и вести полнокровную жизнь. Полнокровную, счастливую жизнь". Но как?
Она ощущала, что зло по-прежнему у нее внутри. Сейчас оно уже просыпалось и начинало изгонять ее собственные мысли. Корки вновь уходила из своего тела. "Я должна игнорировать его, - решила она. - Вот как я с ним справлюсь. Просто буду игнорировать, и оно уйдет само. Если попробует сделать что-нибудь ужасное, я смогу его остановить. Знаю, что смогу, и не собираюсь ему поддаваться. Если только получится его игнорировать… Или сражаться с ним… То есть я буду его игнорировать, и тогда…"
Девушка поняла, что не может мыслить ясно. Да и как? Комната была так далеко… Окна стали совсем крошечными… Свет тусклым…
- Нет! - закричала она, пытаясь сопротивляться силе, овладевавшей ее сознанием. - Нет! Я собираюсь тебя игнорировать!
Корки услышала жестокий смех. Потом стены комнаты затряслись.
- Нет!
Цветы, покрывавшие обои - красные гвоздики и синие гардении, - начали кружиться.
- Нет!
Цветы закружились быстрее, затем сорвались со стен и завертелись под потолком.
- Нет! Пожалуйста, нет!
Корки снова услышала смех, громкий смех, раздававшийся в голове. Красные и синие цветы посыпались на нее, и опять послышались раскаты хохота.
Девушка повернулась и быстро натянула серые брюки и синюю тенниску. Затем выскочила в коридор и кинулась было вниз по лестнице, но как только ее нога коснулась верхней ступени, над ковром поднялись бритвенные лезвия.
- Ой! - вскрикнула Корки, едва не порезав босую ногу.
Облокотившись о перила, она смотрела на то, как бритвы с громким хлопаньем вырастают на каждой ступени. Тогда девушка улеглась животом на перила и заскользила вниз. Гладкая доска тут же накалилась от трения.
- Корки, что ты делаешь? - воскликнула мать, которая вышла в коридор, держа в руках узел с грязным бельем.
- Ой, извини, мама, - ответила та и тяжело сглотнула. Окинув лестницу взглядом, увидела, что лезвия исчезли.
- Ну и спать ты здорова, - заметила миссис Коркоран, бросая белье на верхнюю ступеньку. - Уже почти что полдень.
Корки открыла было рот, но что она могла сказать? На ум не приходило ни слова. Тогда девушка просто поплелась следом за матерью на кухню.
- Пожалуй, сделаю тебе яичницу, - сказала миссис Коркоран, рассматривая дочь. - Ты выглядишь такой голодной.
- Да, - ответила та вяло, надеясь, что мать не заметит, как тяжело она дышит, как дрожит все тело. Пытаясь успокоиться, девушка опустилась на табуретку в уголке и стала смотреть, как мама готовит.
- Будешь тосты? А сок? - спросила миссис Коркоран.
- Наверное, - откликнулась Корки, изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрожал, и борясь с назойливыми, жуткими мыслями, теснившимися в голове.
- Ты не заболела? - спросила мать, пристально глядя на нее.
- Нет, мам. Меня обуял злой дух. Он у меня внутри, и я ничего не могу с ним поделать.
- Очень смешно, - ответила миссис Коркоран с иронией и поставила сковороду на пылающую плиту. - Неужели у всех подростков такое потрясающее чувство юмора? Или только у тебя?
"Я же говорю правду, мама! Но ты не хочешь меня слышать. Ты не хочешь в это поверить".
- А где Шон? - спросила Корки и поняла, что говорит не она сама, а злой дух, пытавшийся сменить тему.
- Они с папой играют в бейсбол, - ответила миссис Коркоран и начала снимать яичницу со сковородки. - В последнее время ты уделяешь братишке совсем мало внимания.
- Зато он мне уделил внимание с утра, - ответила дочь, вспомнив страшную резиновую маску.
Мать переложила яичницу в тарелку, поставила ее перед Корки.
- Тосты возьмешь, когда поджарятся. - И вышла из кухни.
Девушка посмотрела в тарелку и принялась ковыряться в ней вилкой. И тут желтки начали дрожать и двигаться. У Корки отвисла челюсть - на нее глядели два огромных, влажных глаза.
- Нет!
Глаза уставились ей в лицо, постепенно приобретая сероватый оттенок. Потом серый цвет начал превращаться в гнилостно-зеленый. Над тарелкой поднимался запах разложения. Воздух наполнился зловонием, а глаза стали сморщиваться и опадать.
Корки вскрикнула, вскочила на ноги и вслепую кинулась к своей комнате. Хохот, холодный и жестокий хохот несся ей вслед. "Я не сдамся", - думала девушка, повалившись на кровать и уткнувшись лицом в подушку. Она начала было всхлипывать, но горло неожиданно перехватило. Злой дух набирал силу, и вместе с ним поднималась волна тошноты.
Зазвонил телефон, но Корки далеко не сразу узнала этот звук. Вот еще звонок. И еще.
- Алло?
- Алло, Корки? Это я, Кимми.
- Привет, Кимми. Как дела? - Она старалась говорить спокойно, но голос дрожал.
- Нормально. Просто я беспокоилась о тебе. Мы же не виделись с тех пор… с тех пор, как вернулись из лагеря. И ты так сильно болела, прямо беда. А сейчас тебе лучше? Ты поправилась?
"Зачем она звонит? - подумала Корки с горечью, и все мышцы вдруг напряглись от злости. - Ведь она мне не подруга. Кимми никогда не была мне подругой, а один раз даже пыталась убить меня. Пыталась меня утопить".
- Я вчера разговаривала с Ханной, и она сказала, что тоже больше тебя не видела, - продолжала Кимми. - И мы сильно разволновались…
"Не волнуйтесь, - подумала Корки холодно. - Скоро я увижусь с Ханной. Очень скоро. И когда я с ней встречусь, она совсем не обрадуется".
- Мне уже лучше, - произнесла Корки вслух.
- Ох, слава богу! - воскликнула Кимми. - Я так о тебе беспокоилась. Ну, после того, как все это случилось. Ты знаешь, о чем я.
"Да, знаю, - подумала девушка со злостью. - Я знаю, о чем ты говоришь, Кимми. А также знаю, что тебе известно слишком много. Ты должна умереть, Кимми, - решила Корки. - Ты должна умереть сейчас же".
- Послушай-ка, ты не занята сегодня после обеда? - спросила она вслух, обматывая телефонный шнур вокруг запястья.
- Вроде бы нет. А что? Хочешь со мной встретиться?
- Да, - ответила Корки поспешно. - Нам необходимо поговорить.
- Замечательно! - воскликнула подруга. - Я тоже хотела с тобой поговорить.
- Давай встретимся у Речного Хребта через полчаса? - попросила Корки. Речным Хребтом назывался высокий утес, поднимавшийся на берегу реки Конононка.
- У Речного Хребта? - переспросила Кимми удивленно. - Что ж, давай. Значит, через полчаса.
Корки размотала шнур и положила трубку. "Кимми должна погибнуть в воде, - решила она, представляя высокий утес и бьющиеся под ним волны. - Кимми должна погибнуть точно так же, как Сара Фиар. Как моя сестра Бобби. Причем сейчас же".
Глава 2
Кимми умирает
Темные грозовые облака закрыли солнце, и послеполуденное небо сделалось бледно-желтым. Воздух был тяжелым, влажным… и застоявшимся. Ветер совсем затих.
Корки остановила машину в конце улицы и зашагала по твердому грунту к утесу. Позади темнел молчаливый лес, над головой плыли низкие облака. Кругом не было ни души. Она поднялась по крутой тропинке на вершину утеса и посмотрела вниз, на бурые воды реки. Сегодня Конононка поднялась выше обычного и с шумом билась о подножие Хребта.
С тех пор как семья переехала в Шейдисайд, Корки полюбила это место. Пожалуй, здесь находилась самая высокая точка в округе. Отсюда весь город был виден как на ладони и казался миниатюрной моделью. А на севере темную линию горизонта обрамляли леса. "Как здесь мирно", - думала она. Девушка смотрела на Шейдисайд, но теперь была от него далеко-далеко, как будто парила над городом в мире собственной иллюзии.
Куда же запропастилась Кимми? Она отошла от обрыва и посмотрела на часы, подумав раздраженно: "Неужели на дороге опять пробки?" Взглянув на темнеющее небо, увидела прямо над головой черные тучи. Было душно, воздух стал тягучий и липкий. Корки почувствовала, что вспотела. Тенниска прилипла к спине, шея начала чесаться. "Давай же, Кимми! Неужели тебе не интересно узнать, какой сюрприз я приготовила?"
"Преподам ей урок летного мастерства, - думала Корки, и на ее губах заиграла жестокая улыбка. - Урок летного мастерства, а после - урок погружения в воду". Услышав, как за спиною хлопнула дверца машины, она обернулась и увидела Кимми, одетую в лайкровые велосипедные шорты и красную рубашку. Брюнетка припарковала свой автомобиль в конце улицы, рядом с подружкиным.
- Как думаешь, здесь можно оставлять машину?
- Конечно, - ответила Корки. - Тут же никого нет. - И мысленно закончила: "Тебе она больше не понадобится".
- Я думала, наверху будет прохладнее, - произнесла Кимми, откидывая с вспотевшего лица прядь темных волос.
"Сейчас тебе станет прохладно", - подумала Корки, а вслух сказала:
- Сегодня нет ветра. Взгляни на деревья.
Они вместе повернулись к лесу.
- Ни один листик не шелохнется, - заметила Кимми, потом посмотрела на подругу слегка озадаченно. - И что мы собираемся здесь делать?
- Не знаю. - Корки щелкнула языком. - Просто я решила, что это самое лучшее место для беседы.
Кимми посмотрела на дождевые облака и сказала:
- Кажется, мы скоро вымокнем.
- Зато взбодримся, - ответила Корки и шагнула к обрыву. Подруга последовала за ней.
- Тебе действительно лучше? - спросила она.
- Ага. Намного, - кивнула девушка и добавила мысленно: "А через несколько секунд будет еще лучше".
- Как все ужасно сложилось в лагере, - сказала Кимми. - Я имею в виду твою болезнь. Вот жалость-то.