Я закрыл глаза, лихорадочно пытаясь вспомнить, поймать оборванную нить и связать ее узелками событий воедино. Память снова играла со мной. Теперь я стал вспоминать то, что чувствовал убийца, забросив к нему в память, которая тоже была частью меня, свои острые снасти.
Я смог зажмуриться и увидеть себя идущего по пустынной улице. Солнце клонилось к закату. Маленькие бедные лачуги у дороги, разукрашенные граффити стены. Белый слон так искусно нарисованный, потом еще и еще, я разглядывал каждого владельца громадных ушей и хобота. Все они были разные, но нарисованные одной рукой. Темнокожий мальчишка проехал мимо меня на скейте и, остановившись возле пустой стены, снял с плеч пыльный рюкзак. Казалось, он не видит меня, но я оставался на почтительно близком расстоянии, не решаясь подойти близко. Парень рисовал белого слона, выпуская из баллончика с краской струю краски с едким запахом. Белая, черная, розовая, серая, снова белая, он воображал себя Богом, создавая шедевр. Слон выглядел настолько реальным, что я был уверен в его натуральности, я сделал шаг, чтобы рассмотреть рисунок получше. Черт, только не это. Я понял, что это мои мысли в воспоминаниях другого человека, обитавшего в моей оболочке, осквернившего мою душу. Я хотел предупредить парня, прежде чем в "моей" руке появилась удавка. Как же это страшно быть настолько бессильным. Я сопротивлялся, как мог, ощущая кровь подростка на своем лице, слыша его предсмертное хрипение. Чувствуя его теплые мышцы, в которые вгрызались зубы существа, которым в тот момент был я, пропуская через себя весь ужас происходящего. Только не сойти с ума, только постараться остаться человеком.
- Асмодей! - закричал я, что есть сил, - убирайся прочь, отправляйся в ад, где тебя ждут твои жертвы, твои слуги…
- Оливер, - доктор Крисс тряс меня за плечо, - успокойся, у меня есть для тебя хорошая новость. Во-первых, Тарка все-таки нашли полицейские, с ним все в порядке.
- Тар-ка?
- Так зовут мальчика, которого ты спас.
- Сла-ва Бо-гу, - выдохнул я и поразился, как четко смог произнести эти слова.
- Оливер? Ты слышал? У тебя получается, - улыбнулся доктор Крисс, - еще одно известие - это касается острова, скоро приедет Анна и обо всем нам расскажет, она не стала говорить по телефону. Она приедет не одна, думаю, пора заняться тобой всерьез.
Я ощутил, как впервые за долгие девять месяцев у меня дрогнули губы и сложились в подобие улыбки. Я понял, что смогу противостоять демону и спасти тех, кто нуждается защите, кого он еще не смог уничтожить.
6 глава
Мизуко дождалась, когда приедет Анна и, решительно взяв ее за руку, потянула за собой.
- Я многое успела найти, Анна, - Мизуко не могла сдерживать свою радость, - также я поговорила с отцом Ганкелем, и он подтвердил мои догадки. Знаешь, я нашла тот остров.
- Но как? Если честно, то в окрестностях Гарлемдолла и Бенкерси есть пара озер с островками, но там нет ничего подобного.
- Это не остров в нашем понимании. Это место, куда уходит Оливер, остров в его сознании, а вытащить его из сознания твоего брата мы сможем, только, вернувшись в родовое гнездо, где все началось. Отец Ганкель уже направляется туда, чтобы провести процедуру экзорцизма. Доктор Крисс уже едет с Оливером, не хватает только тебя. У меня к тебе одна просьба - не бояться. Смешно, это выглядит, по меньшей мере, глупо. Боже мой, слышал бы меня сейчас мой отец, - рассмеялась Мизуко, - после нашего первого разговора, демон пытался сделать так, чтобы я покончила с собой, я показала ему, что у него нет власти надо мной, и он оставил меня в покое. Рано или поздно он покинет и Оливера. Он должен понимать, что его деяния не могут разрастаться и приобретать масштаб казни Гарлемдолла. Есть темные силы. Но есть и светлые, которые не допустят продолжения бесчинства демонов. Что-то произошло, что-то вышло из-под контроля, раз он начал убивать и появилось столько жертв.
- Ты хочешь сказать, что у нас все получится?
- А разве ты ни этого хотела? - улыбнулась Мизуко, сжимая руку Анны, - я вызвала такси до Бенкерси. Только тебе придется оплатить поездку.
- Конечно, я вижу машину около музея прикладного искусства.
- Главное, чтобы Оливер вернулся, а не его измененная низменная сущность.
Девушки подошли к перекрестку и остановились, ожидая, когда загорится зеленый свет. Теплый ветер вдруг стал холодным.
- Сегодня обещают дождь, - проговорила Мизуко и, посмотрев на небо, поежилась, - ты ведь взяла зонт?
В какое-то мгновение Анна услышала рев двигателя, она обернулась и увидела машину, несущуюся на них. Мизуко выпустила пальцы из рук Анны и побежала вперед, оставив ее на середине перекрестка. Черная машина проскочила между ними. Девушки услышал визг тормозов и запах паленой резины.
- Бежим, он разворачивается! - закричала Мизуко, протягивая руки Анне. Машина понеслась на нее, пытаясь сбить, но Мизуко ловко увернулась от удара, упав на тротуар, разбивая колени и руки в кровь. Анна помогла ей подняться и опереться на припаркованный автомобиль.
- Началось, - процедила сквозь зубы она, - нужно поскорее убираться отсюда.
Они побежали между домами, петляя в узком проулке, словно загнанные звери. Анна чувствовала, что сейчас у нее выскочит сердце, горло горело огнем.
- Тебе плохо? - спросила Мизуко.
- Не знаю, что-то…, что-то со мной не так…
Выскочив на оживленную улицу, Мизуко остановила такси. Договорившись с водителем, она открыла заднюю дверь и помогла Анне устроить удобнее.
- Как ты?
- Тошнит, все плывет…
- Водитель, - Мизуко протянула ему деньги, - до Бенкерси, если возможно, скорее!
- Мизуко, эта машина, - Анна показала на приближающийся пикап, который выжидающе наблюдал за такси.
- Мы можем оторваться от этой машины? - спросила Мизуко таксиста.
- Не вопрос.
Такси мчалось по улицам Гарлемдолла, лихо, увертываясь от черного пикапа, преследующего девушек.
- Мне это не нравится, - ворчал водитель, - мне не платят столько, чтобы я так рисковал своей жизнью.
- Не переживайте, - пыталась успокоить его Анна, - о деньгах не стоит беспокоиться…
- Ага, мне уже приходилось раньше слышать это, - таксист прибавил газу.
- Анна!!! - успела закричать Мизуко, показывая на падающее дерево, которое, оборвав электрические провода, рухнуло на проезжую часть. Таксист не успел вывернуть руль, и машина влетела на огромные, похожие на заточенные колья, сучья.
- Нет!!!
- Держись, Анна!
- Мизуко!!! - их кидало из стороны в сторону, окровавленная грудь таксиста продолжала пульсировать, разбрызгивая кровь.
- Он еще жив?! Анна?
Мизуко с ужасом смотрела на кровь, которая сочилась из переднего сиденья, где сидел водитель. Огромный сук пропорол ему грудную клетку насквозь, пригвоздив несчастного к креслу. Он еще дышал, но его жизнь висела на волоске.
- Боже, что это происходит, - пробормотал таксист. Не в силах вырваться из смертельных силков. - Помогите, помогите!
Девушки выбрались из машины, напоминающей сейчас консервную банку, и бросились вперед. Они видели, как черный пикап медленно выехал с обочины, словно ягуар, готовящийся к прыжку, к последней смертельной битве…
- Мы не успеем, нам не уйти, - прошептала Мизуко, - меня не покидает чувство, что слуги Асмодея захотят избавиться от свидетелей.
Внезапно Анна побледнела и, покачнувшись, схватилась за живот.
- Что с тобой? Ты ранена?
- Нет… о-оо, что-то происходит…
Черный пикап приближался. Мизуко с ужасом наблюдала за тем, как живот Анны начал увеличиваться в размерах.
- Господи, нет! - застонала Анна, пытаясь подняться, спазмы внизу живота заставили ее снова согнуться, - нам нужно бежать…
- Ты беременна?!
- Что ты говоришь! Нет! Я не понимаю, что со мной…
Они подбежали к стоянке на автозаправке, Мизуко, выбив стекло одной из машин, распахнула дверцу автомобиля и, убрав осколки стекла с сидения, села за руль.
- Мне нравятся такие машины, - улыбнулась она, - недаром, я выросла в компании старшего брата, - девушка с легкостью вскрыла панель под рулем и, вытащив провода, включила зажигание. Машина кашлянула, вздрогнула и тронулась вперед.
- Да, я многого о тебе не знала, - покачала головой Анна.
- Я тоже, - Мизуко кивнула в сторону раздувшегося живота Анны.
- Посмотри, черный пикап еще едет за нами? - спросила она.
- Да, он еще там, - Мизуко нажала на педаль газа и прибавила скорости.
- Они никогда не оставят нас в покое, - Мизуко никогда не видела Анну такой отчаявшейся, - не надо было бороться, надо было как мама, петлю на шею и все…
- Этого он и хочет, Анна, - Мизуко посмотрела на девушку, которая выглядела, как женщина повидавшая многое, ее волосы стали почти что седыми, а сетку морщин под глазами, не мог скрыть даже самый искусный макияж.
- Я понимаю, почему он оставил меня в покое и занялся братом. Я не думала, что это случится, но сейчас я все поняла!
- Что ты поняла? Успокойся!
- Он выбрал меня, чтобы оставить во мне свое семя. Ты видишь? - она дотронулась пальцами до живота, в котором уже шевелился ребенок, - я чувствую его, - она погладила живот, - он движется во мне, растет и скоро появится на свет!
- Анна, что происходит с тобой? - Мизуко уже не могла более сдерживать себя и выругалась. Машина неслась в Бенкерси, до которого было несколько часов езды, - а если ты родишь в машине?! Нам же нельзя останавливаться!
- Нельзя, - уронила Анна, ослабевшим голосом, - он заберет ребенка и убьет нас. Только вместе со своим отпрыском, он станет сильнее.
- Анна, - Мизуко, умоляюще посмотрела на нее, - я прошу тебя, потерпи, пожалуйста, мы должны спасти Оливера, спасти всех тех, кого он еще не убил.… Спасти…
- Мизуко, милая, - Анна улыбалась, и ее улыбка была похожа на посмертную маску, застывшую на лице, - к сожалению, всех никогда не удается спасти…
Машина неслась по шоссе. Анна отметила про себя, что Мизуко оказалась отличным водителем. Черный пикап отставал, скорее всего, намеренно подавая ложную надежду, чтобы потом переехать своими узорчатыми протекторами по их головам, размазав жизни на горячем асфальте. Анна закрыла глаза и слышала, как растущее в ней чудовище начинает разговаривать с ней, убеждать в том, что она поступает неправильно, говоря о материнском инстинкте, и о том, что она не сможет отнять у него жизнь.
- Девочка, это будет девочка, - улыбнулась Анна, проваливаясь в сон. Мизуко, покачав головой, снова посмотрела в зеркало заднего вида, черный пикап исчез из поля зрения. Начинался дождь. Молния разорвала небо на части, рисуя в воображении Мизуко нелепые образы, она посмотрела на Анну и не поняла, уснула она или без сознания. Чудовище в ее чреве шевелилось, и от этого Мизуко стало по-настоящему страшно. Странно, Анна ничего не говорила о том, что беременна, она снова посмотрела на нее. Дождь усиливался. "Дворники" еле справлялись, размазывая капли дождя и сухие листья по стеклу. Впереди показался указатель - "Добро пожаловать в Поместье Фил". Краска на нем местами облупилась, и пыль, превратившись в грязь, стекала по некогда белой поверхности темными каплями.
Мизуко свернула с главной дороги, машина подпрыгнула и легко тронулась вперед. Высокие вязы и платаны чернели в ночи, освещаемые лишь вспышками молний. Раскаты грома заставляли просыпаться полуночных птиц, которые летели в свете фар автомобиля, словно бабочки на огонь. Мизуко удивило, что птиц стало так много. Они мчались впереди машины, словно указывая путь. Темные кованые ворота были распахнуты. Девушка въехала во внутренний двор и остановила машину. Посмотрев на испещренный трещинами фасад дома, она сделала вывод, что он выглядит так, словно ему, по меньшей мере, пятьдесят лет. Темные окна, словно пустые глазницы, смотрели, источая ужас и тьму, они сочилась из них, давая понять, что здесь начинаются владения мглы, владения потусторонних сил, ждущих новую жертву. Дождь прекратился так же внезапно, как начался. Мизуко вышла из машины, вглядываясь в тягучую черноту ночи, окружавшую особняк Филов. Неожиданно, стая птиц развернулась и, оглушительно хлопая крыльями, понеслась в ее сторону. Она пыталась закрыть лицо и голову руками, но птицы будто превратились в стрелы, в летающие ножи. Девушка залетела в машину и, захлопнув за собой дверь, все еще ощущала тупую боль в теле, кровь сочилась из раны на плече и над левой бровью. Мизуко выругавшись, зажмурилась и, сжав кулаки, постаралась взять себя в руки. Одна из птиц, маленький пересмешник, залетел в машину. Мизуко замерла, холодея от ужаса, приготовившись к нападению маленькой птички, которая, вспорхнув, села сначала на плечо Анны, потом на ее гипертрофированный живот. Монстр внутри нее шевельнулся, и маленькая птичка упала замертво. Птицы чуть не разбили стекло, оставляя глубокие трещины, превратив автомобиль в жертву катастрофы. Девушка поняла, что ей придется в одиночку добираться до места встречи. Как ей была нужна Анна, ведь она отлично знала дом. Дрожь подобралась так близко, что Мизуко не могла унять ее, покрывшись испариной. Она боялась разбудить Анну, чувствуя, что ребенок в ее теле наблюдает за ней.
Медленно открыв дверь, она покосилась на спящую девушку. В зеленоватом свете приборной панели ее лицо казалось болезненным, похожим на маску. Мизуко осторожно выглянула наружу, тишина теперь казалась зловещей. Мертвые птицы на капоте, на крыше и мокрой траве, она не знала, чем сможет защитить себя и ничего не придумала лучше, как открыть багажник автомобиля. Чужая машина оказалась напичкана инструментами, две бейсбольные биты лежали в дальнем углу. Она взяла одну из них, сжав в своей маленькой руке, и направилась к дому. Зазвонивший телефон заставил ее подпрыгнуть на месте и задохнуться, от бешено колотящегося сердца.
- Мизуко, - она услышала в трубке голос доктора Крисса, - мы на задней стороне дома, поторопитесь, времени до полуночи остается катастрофически мало.
- У вас все в порядке?
- Ничего… сейчас все хорошо, - в голосе доктора Крисса появилось что-то странное, как будто бы он что-то не договаривал, - не бойся, Мизуко, где Анна, она с тобой?
Мизуко выключила связь и, сжав в руках биту, двинулась вдоль стен, покрытых плесенью и скользким мхом. Дом излучал ужас, от которого пробирал мороз до самых костей, Мизуко попыталась успокоиться и, вытерев мокрое от пота лицо, двинулась дальше. Мокрая трава под ногами, мертвые птицы и запах разложения - девушка ощутила, как тошнота подкатывает к горлу. Перед глазами все плыло и, остановившись, она прижалась лицом к мокрой стене дома, слыша, как бьется его проклятое сердце. Она слышала чье-то дыхание и голос. Женский голос, который просил ее убираться отсюда, как можно скорее: "Это место проклято, и никому нет прощения, кто ступил сюда!" Мизуко ударила себя по щеке, потом еще и еще, пытаясь сбросить наваждение. Стало значительно легче, стужа подбиралась к ногам, вырастая из тумана, что стелился по мокрой траве. Дрожа от страха и холода, она подошла к западному углу особняка. Выглянув в темноту, Мизуко ускорила шаг, все еще думая об Анне, о том, что же произошло с ней.
Телефон зазвонил снова, и она выключила его, опасаясь, что ее могут обнаружить, она не доверяла звонившему, теперь она никому не доверяла. Обойдя дом, она увидела распахнутую дверь черного хода и осторожно, вынув фонарик, посветила в темноту. Ей казалось, что там кто-то есть. Не иначе ее там ждали либо ее новые друзья с Оливером, либо Асмодей со своей свитой. Она понимала, что это безрассудно входить в темный коридор, таивший в себе столько опасностей, но находиться снаружи оказалось еще труднее. Под ногами хрустнуло битое стекло, она оглянулась, увидев, что стекла на входной двери разбиты. Спустившись по ступеням вниз, Мизуко услышала голоса, они принадлежали доктору Криссу и отцу Ганкелю. Они спорили. Она не могла расслышать их, касаясь пальцами поверхности металлической двери подвала.
- Эй! - тихо позвала она, постучав костяшками пальцев по металлу.
- Впустите меня!
Дверь распахнулась внезапно, и Мизуко отпрянула от струи холодной воды, - что вы делаете? - она закрыла лицо руками. - Зачем?
- Прости, девочка, - отец Ганкель помог ей подняться, - просто мы не уверены, что ты это ты. Святая вода - все еще отличная проверка!
- Ничего себе! - она оглядела большое подвальное помещение. - Что это за рисунки? - Мизуко показала на огромную пентаграмму на кафельном полу. Потом взглянула на Оливера, который улыбался ей, и перевела взгляд на доктора Крисса.
- Где Анна? - спросил доктор Крисс.
- Она в машине, - уронила Мизуко.
- Ты понимаешь, что оставив ее там, подвергаешь ее жизнь опасности?
- Я еще не видела такого, что двадцатилетняя девушка стареет на глазах, и я не была готова к тому, что она беременна.
- Что? - отец Ганкель округлили удивленные глаза. - Но вчера…, я не понимаю…
- Вчера это было вчера, а сегодня ее живот вырос на глазах, и она сказала, что это ребенок демона.
- Это осложняет ситуацию, - вздохнул отец Ганкель, - ты, поэтому не отвечала на звонки? Мизуко опустила голову и тяжело вздохнула.
- Сначала нас чуть не сбил черный пикап, потом на дорогу упало огромное дерево, таксист погиб, мы еле выбрались, а потом этот живот, он рос и рос, - она закрыла лицо руками. - На меня напали птицы они, словно хотели убить меня…
- Успокойся, - доктор Крисс погладил ее по волосам, - отец Ганкель выполнил свою миссию, изгнав из тела Оливера темную сущность элементаля, ты не видишь его, но он корчится в муках заключенный в этом знаке. Он указал на пентаграмму.
- Теперь пришла твоя очередь.
Бейсбольная бита выпала из ее безвольных пальцев.
- Ты сильная, Мизуко, - произнес Оливер, поднимаясь из инвалидного кресла.
- Оливер?
- Пора начать ритуал, - доктор Крисс бросил в центр пентаграммы какой-то порошок и начал свою речь, полную непонятных слов. Латынь. Мизуко вспомнила ее. Еще участь в медицинском колледже она изучала этот древний язык. Мертвый, теперь он давал жизнь всему сказанному на нем, магическим образом заставляя остановиться времени и вспыхнуть языкам пламени в сердце ловушки для элементаля. Ловушка была сделана по эскизам древних книг, отец Ганкель сам нарисовал ее, поставив на углах пятиконечной звезды толстые восковые свечи. Запахло тлением и кровью, потом и страстью, Мизуко закрыла глаза и сжала в своей ладони пальцы Оливера. Он стал совсем другим, она смотрела на него и чувствовала, как его не хватало ей все это время. Алые языки пламени облизали потолок, выплескивая на каменный пол мужчину. Разве он похож на демона, спрашивала себя Мизуко, но Оливер легко узнал его. Все те же длинные рыжие волосы и уродующий шрам от ожога на щеке. Тэо Джанко рассмеялся, показывая ровные зубы. Мизуко прижалась к стене, ощущая, как пульс стучит в висках. Демон смотрел на Оливера, постепенно превращаясь в него. Доктор Крисс и отец Ганкель переглянулись, святой отец продолжал читать на латыни, ни один мускул не дрогнул на его лице, а доктор лишь вытер пот со лба, в подвале становилось жарко. Демон менял лица и, казалось, не может причинить им вреда, однако его насмешливая улыбка говорила о том, что у него спрятаны козыри в рукаве, и сейчас он готов. Сейчас пробил его час, и все вспыхнет бесовским пламенем, задыхаясь и корчась в нем.