- Тогда: оставьте ее, - отрезала Виктория и быстро удалилась.
- Не обращай на нее внимания, - Сьюзен поло жила руку Тайлеру на плечо. - Моя сестра просто ревнует. Она хотела, чтобы ты был с ней, а ты хочешь быть со мной.
Под взглядом темно-синих глаз влюбленного юноши сердце Сьюзен затрепетало.
- Навсегда, Сьюзен, - низким голосом сказ Тайлер. - Ты будешь моей навсегда.
- Навсегда, - эхом повторила она, и радость разлилась по всему ее телу.
Донесшийся издалека крик заставил девушку вздрогнуть и обернуться. Она увидела всадника, мчавшегося по ведущей к дому дороге. Он размахивал газетой и кричал: "Война! Началась война!"
Вестник резко осадил лошадь, и вокруг него сраз собрались люди.
- Форт Самтер обстрелян! - громко, чтобы все его слышали, прокричал он. - Мы воюем!
- Война, - хрипло прошептала Сьюзен. "Война", - в отчаянии повторило ее сердце. Ведь теперь Тайлер - солдат, а солдаты умирают…
Она прижалась лицом к груди Тайлера и умоляюще прошептала:
- Пожалуйста, не уходи на войну.
- Я должен идти, Сьюзен, - еле слышно ответил Тайлер, крепко обнимая свою невесту.
- А если тебя убьют? - дрожащим голосом спросила Сьюзен.
В ответ раздался глухой смех Тайлера.
- Меня не убьют. Потому что ты будешь меня ждать, - он положил ей руки на плечи и слегка отсранил от себя, заглядывая в ее глубокие зеленые глаза. - Ведь ты станешь меня ждать?
- Конечно. Ты пойдешь воевать вместе с Джонатаном…
- С Джонатаном? - перебил ее Тайлер странным голосом. - Я не пойду воевать вместе с ним. Я буду на стороне Севера.
Сьюзен была настолько ошеломлена, что даже переспросила:
- Как на стороне Севера? Ты не можешь сражаться за северян!
- Могу и буду, - произнес Тайлер своим низким, спокойным голосом.
Сьюзен высвободилась из его объятий и отступила назад. "Одно слово - война - и Тайлер стал ее врагом, думала она. - Он будет сражаться за то, чтобы ее дом, семья, любимый Юг были разрушены". Девушка вся дрожала, и горячие слезы текли по щекам.
- Воюй за Юг, Тайлер, - в отчаянии пролепетала она. - За меня и мою семью.
- Я должен сражаться за свою семью. Я буду верен Северу!
- А мне? Мне ты разве не будешь верен? - в гневе воскликнула Сьюзен.
Лицо Тайлера внезапно стало суровым и жестким.
- Я женюсь на тебе сегодня же и отвезу к себе домой в Массачусетс. Тогда и ты, и мой дом будут на Севере, и мне не придется никому изменять.
- Нет, я не могу выйти за тебя замуж, - ответила Сьюзен. - Не сейчас.
- Ты сделаешь это! - вскричал Тайлер.
Сьюзен выпрямила плечи и вскинула гол словно бросая ему вызов.
- Если я выйду за тебя, это будет плевок в лицо Югу. Я этого не сделаю.
- Я сделал тебе предложение, Сьюзен, - прошептал юноша, краснея от ярости, - и ты сказала "да".
- Тогда я не знала о тебе всей правды! Я не предполагала, что ты будешь воевать на стороне северян! Я не могу любить человека, который будет сражаться против моего дома и моей семьи. Я не буду любить тебя!
- У тебя нет выбора, - произнес Тайлер, ежи: кулаки. - Ты уже моя.
- Нет! Если ты пойдешь воевать против нас, я не смогу тебя любить и никогда не выйду за тебя.
Страшный огонь гнева плясал в его глазах, и спине Сьюзен невольно пробежал холодок.
- Я ухожу, чтобы сражаться против южан, сквозь зубы процедил Тайлер. - Уходи со мной, медленно.
- Никогда! - повторила Сьюзен, чувствуя, как отчаянно бьется ее сердце. - Ты предал мой дом, дружбу моего брата и нашу любовь. Я никогда выйду за тебя.
Слезы застилали ей глаза, и Сьюзен резко повернулась и побежала к дому. Она прислонилась к одной из мраморных колонн крыльца и зарыдала. Боль, которую причинил ей Тайлер своим предательство; была настолько тяжела, что ей казалось, будто о: сейчас разорвется на куски.
"Как может Тайлер сражаться за северян, когда живу на Юге? Как это - он был моим возлюбленным, а через минуту стал врагом?"
И тут Сьюзен услышала смех. Истерический, радостный, ликующий смех Виктории:
- Ну что, он уезжает?
Сьюзен подняла глаза и увидела удаляющегос всадника на черном коне. Тайлер покидал Шепчущие Дубы, оставляя ее одну. И сердце ее словно разбилось на мельчайшие кусочки.
Виктория захлопала в ладоши. "Она рада, что он уезжает, - подумала Сьюзен. - Она очень счастлива: Ее ревность ниднп невооруженным глазом. Виктория знала, что tut можот получить Тайлера, а теперь она радуется оттого, что и я не могу быть с ним
Внезапно Тпйлор резко осадил коня и повернул назад. Он скакал обратно к дому, поднимая облака пыли.
"Он возвращается! - возликовала Сьюзен. - Он решил вернуться ко мне! Сейчас он обнимет меня, и все будет хорошо".
Тайлер остановился прямо перед ней. Черная шкура его жеребца блестела от пота. Сьюзен чувствовала запах его разгоряченного тела и ощущала на своем лице теплое, прерывающееся дыхание коня.
Она подняла голову и встретилась глазами с Тайлером. Его взгляд был все еще полон ярости, а красивое лицо искажено гримасой гнева и ненависти. Он поднял коня на дыбы, заставив Сьюзен в ужасе отступить и спрятаться за колонну.
- Запомни мои слова, Сьюзен Джентри! - с угрозой воскликнул Тайлер. - Я держу свои обещания!
Передние копыта его жеребца снова коснулись земли, и Тайлер нагнулся так низко, что его лицо оказалось вровень с лицом Сьюзен. Ледяной ужас сжал сердце девушки в тиски.
- Ты пожалеешь о том, что выбрала Юг, а не меня! - зловеще проговорил он. - Я клянусь, что ты пожалеешь об этом!
Это воспоминание заставило старую женщину поежиться. Сцена расставания с Тайлером представилась ей так ясно, как будто это произошло вчера.
Казалось, она все еще слышит зловещие слова Тайлера и видит, как его конь уносит его все дальше и дальше по дороге, прочь из Шепчущих Дубов.
Своими старческими пальцами она сорвала черную розу с куста, оторвала от нее один лепесток и бросила его высоко в воздух. Лепесток закружился, стал медленно опускаться на землю.
- Сьюзен любила его, - произнесла старуха своим дребезжащим голосом.
Еще один лепесток взлетел в воздух и упал возле ее ног.
- Сьюзен не любила его.
Еще лепесток…
- Сьюзен любила его.
Еще…
- Сьюзен не любила…
Пальцы старой женщины отрывали лепесток лепестком, и в пустынном саду звучали ее монотонные слова. Наконец на стебле остался самый последний черный лепесток. Старуха положила его на ладонь и принялась внимательно изучать.
- Сьюзенм любила его, - и женщина хихикнула. - Сколько бы цветов я ни срывала, сколько бы я ни гадала, последний лепесток всегда говорит правду: Сьюзен любила Тайлера Фаера.
Она обхватила себя руками, ее бил озноб. Нельзя защитить себя от правды. И от воспоминаний.
Все знали том, что после отъезда Тайлера сердце Сьюзен было разбито. Но во время войны всегда что-то разбивается и всегда что-то меняется.
- Хлопковые поля нашего отца превратились в поля битвы, - с горечью произнесла старуха. Рабы бежали на Север в поисках свободы. Наши родители погибли.
Едва заметно улыбаясь, женщина посмотрела на могилу своей сестры.
- Мы остались в этом мире совсем одни, - прошептала она скрипучим голосом. - Сьюзен и Виктория. Мы стали жить в Шепчущих Дубах вдвоем. Помнишь ты, дорогая сестра, как нам было страшно? Как хотелось есть?
Глаза старой женщины наполнились слезами.
- Но мы выжили - ты и я. Потому что мы были вместе. И мы снова стали близкими подругами - как в раннем детстве. Мы делились друг с другом всем на свете - шими страхами, нашими надеждами, нашимечтами. Иногда ты даже говорила о Тайлере.
Тяжело вздохнув, женщина закрыла глаза. Воспоминапия прошлого как будто накрыли ее с головой. Сьюзен хотелось - и было нужно - говорить о Тайере. Л Виктория слушала ее.
И хотя младшая сестра знала, что Тайлер предал ее любовь, она по-прежнему боялась за него и спрашивала себя, увидит ли она его еще хоть раз. Она хотела сказать Тайлеру, что до сих пор любит его. Долгие месяцы войны складывались в годы, а отчаяние Сьюзен все росло.
Глава 5
Шепчущие Дубы, весна 1863 г.
Сьюзен и Виктория прошли из сада в заброшенный огород.
- Ты посмотри там, а я здесь, - сказала Сьюзен сестре.
"Сегодня у нас будет еда, - пообещала себе Сьюзен. - Мы не будем голодны". Она села на теплую землю и начала копаться в земле, из которой торчали лишь увядшие стебли кукурузы и почерневшие кусты помидоров. Нужно было обязательно найти себе еды на ужин.
Сьюзен взглянула на Викторию. Ее старое платьице висело на ней как на вешалке. "Мы обе похожи на пугало, - вдруг подумала младшая сестра и посмотрела на свою ветхую юбку. - Наша одежда превратилась в настоящие лохмотья".
"Как же нам выжить до возвращения Джонатана? Рабов нет, и выращивать хлопок мы не можем. А без хлопка мы не сможем заработать денег".
Раздавшийся вдалеке пушечный залп прервал размышления Сьюзен. Она почувствовала, как дрожала под ней земля, и услышала сдавленный крик Виктории.
Сьюзен обернулась и посмотрела на свою сестру. Виктория ничком лежала на земле с широко раскрытыми глазами, полными ужаса.
- Не бойся, Виктория, - ласково сказала Сьюзен. - Бой где-то далеко.
- Ты уверена?
- Да.
"Бедная Виктория, - подумала Сьюзен. - Эта пушка ее так напугала. Сколько же можно мучить нашу землю?"
Она вспомнила время, когда старшая сестра успокаивала ее. В детстве Сьюзен боялась грома и во время грозы обязательно забиралась в огромную кровать Виктории.
"Как странно, - продолжала свой внутренний монолог Сьюзен. - А теперь я успокаиваю ее и уговариваю не бояться громких звуков".
Сьюзен вздохнула и снова принялась копать землю в поисках корнеплодов. Не найдя ничего, она почувствовала резь в желудке.
"Я не смогу спасти Викторию от голодной смерти - в отчаянии сказала себе Сьюзен, но тут же встряхнула головой. - Нет, не смей думать о плохом! Мы выживем. Выживем!"
- Сьюзен|! - вдруг закричала Виктория. - Иди скорее сюда!
Та подняла голову и увидела, как Виктория достает что-то из земли и кладет в миску.
Еда! Но крайней мере, у них сегодня будет, что есть.
- Скорее! - звала Виктория.
Сьюзен с трудом встала на ноги и, подбежав к сестре, опустилась на колени рядом с ней. Лицо Виктории вытянулось и было совершенно измученным, но ее карие глаза сияли от радости.
Заглянув в деревянную миску, Сьюзен увидела гнилую картофелину и две скрюченные морковки. И еще она увидела червей.
Толстые и мясистые, они вылезали из картофелины и спаливались на дно миски, образуя извивающуюся кучу.
- А морковки мы съедим на десерт, - сказала Виктория.
- На десерт? - Сьюзен почувствовала, как к голу подступает горькая желчь. "Нет, я не могу это сделать", - подумала она.
Кивнув, Виктория достала червя из миски и протянула его Сьюзен. Он был скользкий, и его было трудно удержать в руках.
- Поешь сначала ты, - великодушно сказала старшая сестра.
Сьюзен чувствовала, что от голода у нее сводит желудок. "Что же делать - съесть червяка или умереть?"
Она откинула голову и широко открыла рот, наблюдая за тем, как пальцы Виктории подносят длинного розового, извивающегося червя все ближе и ближе.
А потом он упал. Упал прямо в рот Сьюзен и проскользнул в изголодавшийся желудок.
Глава 6
Этой ночью, свернувшись под пуховым стеганым одеялом, Сьюзен чувствовала себя не так ужасно. Впервые за несколько недель она не была голодной. "Мы не умрем, - думала она сквозь подступающий сон. - Мы будем делать то, что должны делать, есть то, что нам попадется, и мы не умрем". Удовлетворенная, она погрузилась в сладкую дремоту.
Бум-м-м.
Странные звуки разбудили ее.
Сьюзен с трудом открыла глаза. Бледный лунный свет сочился в окно. Что же это был за шум?
Ба-а-бах.
Бум-м-м.
Что это?
Бум-м-м.
Ба-а-бах
Сердце Сьюзен отчаянно заколотилось. Она услышала в коридоре чьи-то шаги. Затем что-то проскрежетало по полу.
Ручки двери заскрипела и повернулась. Девушка почувствовала, что сейчас потеряет сознание от страха.
Дверь медленно отворилась. В проеме возникла мужская фигура.
- Кто вы? - дрожащим голосом спросила Сьюзен.
Вошедший сделал шаг правой ногой, а потом подтянул к ней левую.
Шаг. Еще шаг. Еще.
Он повернулся к Сьюзен, и лунный свет упал на его лицо.
- Джонатан!
Лицо, волосы, изорванная в клочья серая военная форма брата были усыпаны порохом. От него ис дил отвратительный запах. Лицо Джонатана было бледным и угрюмым, а его светлые волосы слипись: от пота и грязи.
И крови!
Сьюзен в ужасе заметила пулевое отверстие в голове брата, откуда текла темная, поблескивающая в свете луны кровь.
- О Джонатан, нет! - воскликнула Сьюзен. - Ты ранен!
Она подбежала к брату, но он отстранился от нее.
- Позволь мне тебе помочь! - взмолиласьона.
Джонатан покачал головой, и губы его искрились, как будто он хотел произнести какие-то слова. Сьюзен видела, как в этих тщетных попытках дергается его шея.
- Что случилось, Джонатан? Что ты хочешь сказать?
Он открыл рот, но вместо слов оттуда густо полилась кровь - густая алая кровь.
Глава 7
- Джонатан! - в ужасе закричала Сьюзен… и проснулась в холодном поту, дрожа всем телом. "Это был сон, - прошептала она. - Мне это просто приснилось".
Дверь в ее комнату отворилась, и Сьюзен снова вскрикнула, но на пороге стояла Виктория, широко раскрыв глаза от ужаса.
- Я слышала твои крики, - дрожащим голосом произнесла Виктория.
- О, Виктория! - вытянув руки, воскликнула Сьюзен.
Та пересекла комнату, забралась в кровать сестры и крепко обняла ее.
Сьюзен Мне привиделся кошмар, - сказала Сьюзен и вздохнула. - Мне снился Джонатан, как будто он ранен и пришел мне о чем-то сказать - о чем-то очень важном. Он открыл рот, и…
Сьюзен замолчала, как будто слова застряли у нее в горле. Она не могла сказать Виктории про кровь.
"Каким зримым был этот кошмар, - думала про себя Сьюзен. - Я чувствовала запахи пороха и крови от Джонатана так ясно, как будто он действительно стоял посреди комнаты. И эта чудовищная рана в голове…"
Сьюзен поежилась.
- И что же он сказал? - вопрос Виктории вернул ее к реальности.
- Ничего, - Сьюзен крепче прижалась к сестре. - Он просто исчез. Это был сон, дурацкий сон.
- Наверное, нам не нужно было ужинать червяками, - шутливо сказала Виктория.
- Ты права, - усмехнулась Сьюзен. Кошмар покидал ее.
- Можно мне остаться на ночь?
- Конечно, - радостно ответила Сьюзен, тщательно укрыла сестру и себя одеялами, легла спину и стала рассматривать тени на потолке.
- Послушай, Сисси! - шепотом сказала Виктория.
Сьюзен улыбнулась - сестра так называла ее, когда она была совсем маленькая. Девушка уже успела забыть, как ей нравилось это ласковое имя.
- Что?
- Как ты думаешь, эта война когда-нибудь закончится?
- Конечно.
- И Джонатан вернется?
- Да, - шепотом сказала Сьюзен, но голос ее дрогнул.
- Я скучаю по нему.
- Я тоже.
- Ну, спокойной ночи, - Виктория повернулась на другой бок, и спустя несколько минут Сьюзен услышала ее размеренное дыхание.
Она тоже повернулась на другой бок, лицом к двери, и вдруг заметила что-то на полу. Это что-то блестело в лунном свете.
Сьюзен соскользнула с кровати и опустилась на пол. Дрожащей рукой она дотронулась до блестящих, черных капель. Они оказались теплыми.
Девушка подняла руку и поднесла ее к лицу. На ее пальцах была кровь, теплая красная кровь.
Теплая кровь… Как раз на том месте, где в ее сне стоял Джонатан.
Глава 8
Сьюзен встала на рассвете. Обнаружив пятно крови на полу, она так и не смогла уснуть. Как только она начинала думать об этом, ей сразу: становилось плохо. "Наверное, это просто совпадение, - говорила она себе. - Например, я порезала ногу или…"
Стук копыт прервал ее размышления. Она выбежала на террасу и увидела Тимми - мальчика соседней плантации.
- Мисс Сьюзен, у меня для вас письмо! - закричал Тимми, осаживая коня и протягивая ей конверт.
Сьюзен уселась на крыльце и внимательно осмотрела конверт. Почерк был ей незнаком. Дрожь побежала по ее спине. Во время войны письма редко содержат хорошие известия.
Открыв конверт, она вытащила из него смятый листок бумаги, закапанный кровью. Когда увидела подпись, сердце ее отчаянно забилось. Тайлер!
Сьюзен медленно читала нацарапанные на грубой бумаге слова:
"Июль 1863 г.
Дорогая Сьюзен!
Джонатан погиб, и я тебе сочувствую. Мы участвовали в сражении под Геттисбургом. Я видел, как он упал, а потом узнал о его смерти.
Во время похорон, когда солдаты закапывали его тело, я воображал себя самого в могиле рядом с Джонатаном - мертвого Я думал о том, что мог бы никогда не увидеть тебя. Не обнять тебя.
Прости меня, Сьюзен, То множество смертей, корые я видел на этой войне, убедили меня в том, что люди гораздо ценнее, чем Юг или Север.
Жди меня. Я вернусь к тебе.
Обещаю.
Тайлер".
Едва сдерживая слезы, Сьюзен прижала письмо к груди. Джонатан погиб. А Тайлер…
- Сисси, Сисси! Что случилось? - воскликнула выбежавшая на крыльцо Виктория.
Сьюзен посмотрела на обеспокоенное лицо старшей сестры. Она открыла было рот, но эти страшные слова - Джонатана больше нет - застыли у нее на губах.