Если он нуждается во мне, я буду ему опорой. Конечно, я уже научилась быть мертвой, решила я; у меня был целый день практики. Мне потребовалось несколько часов, чтобы понять, каково это - быть бестелесной. Ничего удивительного, что Лукасу необходимо время, чтобы привыкнуть к тому, что он стал вампиром.
Мы вышли из проекционной и направились через заброшенный кинотеатр на улицу. Фойе представляло собой не самое приятное зрелище - повсюду на полу лежали обезглавленные вампиры, и я старалась не смотреть на их отрубленные головы. После смерти из вампиров почти не льется кровь: их сердца не бьются и не выталкивают ее наружу - но Лукас все равно с жадностью посмотрел на капли на полу.
- Я знаю, что тебя мучит голод, - сказала я, пытаясь его утешить.
- Не знаешь. Ты просто не можешь этого знать. Это ни на что не похоже.
Лицо его искривилось, обнажились клыки. Они вылезли от одного вида крови. Когда я была еще живой, мне доводилось испытывать мучительную жажду крови, но я подозревала, что Лукас прав: то, что он чувствовал сейчас, было выше моего понимания.
Мы вышли и увидели одного Балтазара. Он стоял, прислонившись к своей машине, на совершенно пустой стоянке, рядом горел фонарь, и тень Балтазара, длинная и широкая, протянулась далеко по асфальту.
- Вик не хотел уходить, - обратился ко мне Балтазар, - поэтому Ранульфу пришлось поехать с ним, по-другому он отказывался.
- Ладно, - махнула я рукой. - Только давайте уберемся отсюда. Надеюсь, мне в жизни больше не доведется увидеть это место.
Балтазар не шевельнулся: они с Лукасом в упор смотрели друг на друга. Эти двое несколько лет испытывали взаимную ненависть и, только когда я умерла, смогли действовать сообща. Однако теперь я видела, что между ними наступило полное взаимопонимание.
- Прости, - хрипло произнес Лукас. - То, что я тебе говорил - насчет выбора и того, быть или не быть вампиром… Господи! Теперь до меня дошло.
- Лучше бы никогда не доходило. Лучше бы тебе никогда этого не знать. - Балтазар на секунду закрыл глаза - может быть, вспомнил свое превращение несколько столетий назад.
- Поехали. Нужно раздобыть тебе еды.
С болью в душе я сообразила, что теперь Лукас и Балтазар понимают друг друга на уровне, который навсегда останется для меня недоступным. Почему-то это казалось мне утратой. А может быть, теперь, когда Лукас стал другим, я все воспринимаю как утрату.
Балтазар повез нас в куда более приятный район Филадельфии, где жил Вик. Мы с Лукасом сидели рядом на заднем сиденье, он крепко сжимал мою руку и смотрел куда-то вдаль через лобовое стекло. Время от времени он морщился и закрывал глаза, как человек, страдающий от мигрени, ноги его непрестанно двигались по полу, словно он пытался куда-то бежать. Он не хотел находиться в машине, в заключении, - все вокруг сейчас было дополнительной преградой между ним и необходимой ему кровью. Понимая все это, я даже не пыталась его разговорить. После того, как он напьется крови, ему станет легче. Должно стать.
Молчание становилось невыносимым, и Балтазар нарушил его, включив радио, - классический джаз вроде того, что мой папа любил слушать дома. Билли Холидей мурлыкала какие-то глупости, а я гадала, что сказали бы сейчас мои родители и могли бы они дать нам хоть какой-нибудь совет. Мы перестали общаться еще до того, как я в начале лета убежала с Лукасом, и сейчас я так по ним скучала, что испытывала боль. Что они подумали бы, узнав обо всем, что произошло со мной за последние два дня?
Я взглянула на Лукаса, бледного, с неестественным блеском в глазах, и уныло подумала: "Что ж, они всегда хотели, чтобы я сошлась с хорошим юношей-вампиром".
Машина свернула к дому, где жил Вик. Это был богатый район с роскошными домами, отделенными друг от друга обширными земельными участками. У каждого дома имелся гараж на четыре автомобиля, так что на улице машин почти не было, однако возле дома Вика стояло целых три автомобиля, но не обычные "мерседесы" или "ягуары" вроде тех, что разъезжали здесь, а обшарпанные пикапы и универсалы. И что-то в них казалось мне очень знакомым.
А потом я увидела около дюжины человек, стоявших на улице и на лужайке перед домом Вика, заметила в руках у одного из них кол и сообразила, что по меньшей мере несколько человек вооружены.
- Это что, клан Черити? - спросил Балтазар. - Она все еще гоняется за Лукасом?
Я вспомнила сообщения, которые Лукас рассылал как раз перед моей смертью. Он тогда впал в такое отчаяние, что просил о помощи всех и каждого, даже тех, кто наверняка не был на нашей стороне. И вот теперь на его сообщения ответили.
- Это не Черити, - прошептала я. - Это Черный Крест.
Глава вторая
- Черный Крест, - повторил Балтазар.
Не будь я свидетелем того, как Черный Крест поймал Балтазара и пытал его, могла бы подумать, что он очень спокойно относится к внезапно появившейся банде охотников на вампиров. Однако я ясно видела страх и ярость в его глазах. Руки Балтазара сильно стиснули руль.
- Нужно убираться отсюда.
- Но мы же не можем бросить Вика и Ранульфа! - воскликнула я.
Тут Лукас подался вперед и шепнул:
- Мама?
Я ее тоже увидела - Кейт, предводительница ячейки Черного Креста и мать Лукаса. Ее медового цвета волосы, так похожие на волосы сына, блестели в свете уличного фонаря; тени обрисовывали твердые мускулы рук и кол, заткнутый за пояс. Когда Черный Крест узнал, кто я такая, и объявил нас вне закона, Кейт куда-то отослали. Я всегда считала, что причина тому в неистовой любви Кейт к сыну, которую она зачастую скрывала под маской дисциплины и приверженности долгу. Но достаточно ли сильна эта любовь, чтобы противостоять долгу сейчас?
- Все в порядке, - сказала я Балтазару. - Она привезла сюда друзей, чтобы помочь Лукасу. Видишь?
И показала на дверь, возле которой один из охотников Черного Креста задавал Вику вопросы. Тот старался вести себя непринужденно, но у него очень плохо получалось.
- Эти "друзья" на самом деле охотники, поймавшие меня и разоблачившие тебя, Бьянка, - отрезал Балтазар. - Может, они приехали, чтобы помочь, но стоит им нас увидеть, все сразу же изменится.
- Я должен с ней поговорить, - произнес Лукас. - Если вы, ребята, хотите уехать - уезжайте.
За себя я не боялась: эти охотники мало что знают о привидениях и не смогут навредить мне. Но это не значит, что я вообще не боялась.
- Ты думаешь, Кейт сможет защитить тебя? И Балтазара?
- Она их удержит, если я ее об этом попрошу, - настаивал Лукас.
- А как же ты? - спросил Балтазар, еще сильнее вцепившись в руль. - Кто будет удерживать тебя?
Лукас сердито посмотрел на него:
- Я не нападу на собственную мать!
- Это ты сейчас так думаешь. Погоди, пока не выйдешь туда и не учуешь свежую кровь. Ты почувствуешь ее пульс, как… как магнит, который притягивает к себе. - Балтазар слишком хорошо знал, о чем говорит; первое, что он сделал, превратившись в вампира, - это убил собственную сестру. Охотники заметили нашу машину и двинулись к ней. Балтазар торопливо добавил: - Если уезжать, то прямо сейчас.
- Никуда мы не уедем. - Челюсти Лукаса напряглись, во взгляде появилась решимость. - Я справлюсь. Просто должен. Ну в самом деле, это же моя мама!
Он вышел из машины. Балтазар посмотрел в зеркало заднего вида на меня, будто ждал, что я приму его сторону, а не Лукаса и предпочту сбежать. Но если Лукас себе доверяет, я тоже ему доверяю, так что я просто вышла из машины вслед за ним. А Балтазар может делать что хочет - оставаться в машине или выйти, чтобы прикрыть нас, - мне плевать.
- Лукас?! - воскликнула Кейт.
Она побежала к нему, и ее лицо на мгновение осветилось улыбкой, но тут она заметила меня. Остальные охотники отошли от дома Вика, направляясь к нам, и Вик облегченно прислонился к дверному косяку.
- Мама.
Лукас не двигался, словно примерз к месту. Его лицо напряглось, и я заметила, что он смотрит на горло Кейт. Балтазар сказан правду - он ощущал ее пульс и чуял кровь.
Кейт подошла поближе, посмотрела на меня и прищурилась.
- А я-то думала, ты больна, - произнесла она. В каждом ее слове сквозили недоверие и презрение. - Так больна, что пошевелиться не можешь.
- Была, - ответила я. - Но… уже нет. - Не могла же я сказать, что выздоровела, правда?
- Значит, у Лукаса не осталось причин торчать рядом с тобой. - Кейт протянула сыну руку. - Ты можешь вернуться к нам, все в порядке. Те, кто против, - они нам не нужны. Ты только должен понять, что совершил ошибку.
Лукас не принял протянутую руку.
- Я не совершал ошибок. - Он говорил с трудом, тонким голосом, глаза его в тусклом свете ярко сверкали, и я ощущала захлестывавшие его волны безумия и желания убивать. Но он продолжал настаивать на своем. - Я люблю Бьянку и сделал свой выбор. Но… я рад, что ты приехала.
Тут мое внимание привлекло какое-то движение в стороне, и глаза мои широко распахнулись - я узнала двоих охотников, стоявших на дальнем конце лужайки: плотного сложения темнокожую девушку с волосами, заплетенными в толстые косички, и вторую, светлокожую, постриженную чересчур коротко. Дана и Ракель. Дана и Лукас с раннего детства были лучшими друзьями, а когда стало известно о том, кто я на самом деле, именно Дана помогла нам бежать. Ракель была моей лучшей подругой и соседкой по комнате в академии "Вечная ночь" - и жертвой ужасного призрака, преследовавшего ее с детства. Она убежала с Лукасом и со мной и присоединилась к Черному Кресту.
Именно Ракель выдала меня Черному Кресту, когда узнала, что я дитя вампиров.
Ракель и Дана любили друг друга. И что теперь: Ракель стала думать так, как Дана, и будет на нашей стороне или Дана поддержит Ракель, а не старого друга, покинувшего ее?
Я отвернулась от обеих и сосредоточилась на Лукасе. Кейт стояла всего в паре футов от него, и, хотя она буквально излучала неодобрение, я видела, что ненавидит она только меня.
- Лукас, подумай хорошенько, - попросила Кейт, неуверенно улыбнувшись. - Мы не просто твоя ячейка. Мы твоя семья. Ведь семья - это не только родная кровь, это-то общее, что есть между нами, то, во что мы верим.
При слове "кровь" Лукас вздрогнул, но Кейт ничего не заметила. Она слишком злилась на меня и слишком тревожилась о нем.
- Сначала Бьянка не говорила тебе, кто она такая, - произнесла Кейт. - Она тебе врала.
Хотя мы с Лукасом давно простили друг другу то, что у каждого из нас поначалу было столько тайн, напоминание о тех ошибках меня задело.
Кейт продолжала:
- Ты что, решил забыть о своем долге, забыть все, чему тебя учили, отказаться от всей своей жизни, чтобы бегать за девчонкой, которая тебе врала? Я считала тебя умнее.
Он отказался от своей жизни в буквальном смысле, умер в попытке отомстить за меня. При мысли о том, что он потерял, лишь бы быть рядом со мной, меня охватил стыд, но Лукас этого не заметил, он дрожал, пытаясь совладать с собой. Жажда крови сделалась такой неодолимой, что он мог в любую секунду сломаться.
- Мне нужно с тобой поговорить, - От напряжения голос Лукаса срывался. - Мама, пожалуйста, можем мы с тобой… поговорить наедине? Мне нужно многое тебе рассказать. Много такого, в чем мне необходимо разобраться.
Встревожившись, Кейт оставила попытки переубедить его.
- Лукас, ты здоров? Ты такой бледный и явно только что побывал в драке…
- Я… - Горло у него перехватило, и он не смог сказать "в порядке". - Нам нужно поговорить, вот и все. Мне нужна твоя помощь, чтобы разобраться. - Он посмотрел ей в глаза. - Мне правда нужна твоя помощь.
Лицо Кейт смягчилось, мать в ней победила бойца.
- Хорошо.
Она сделала к Лукасу еще один шаг и протянула к нему руки.
Он замялся всего на мгновение и тут же крепко обнял ее. Я увидела, как он вздрогнул, учуяв запах крови, но выстоял.
"Он справился! - с восторгом подумала я. - Лукас в состоянии контролировать жажду крови!"
И тут руки Кейт напряглись, а глаза расширились. До меня дошло: она только что поняла, что кровь на футболке Лукаса - его собственная, и увидела рану на шее. Рану, определенно нанесенную клыками вампира.
Если даже я ощутила, какой Лукас холодный, то его мать это непременно почувствует.
Кейт отпрянула так резко, что Лукас от неожиданности пошатнулся. Ее рука метнулась к колу.
- Что Бьянка с тобой сделала?
Лукас с умоляющим взглядом шагнул к ней.
- Это не Бьянка. Мама, просто выслушай меня!
- Скажите остальным, чтобы они уехали, - попросила я. Может быть, Кейт и сумеет принять своего сына таким, каким он стал, но я не могла полагаться на остальных охотников Черного Креста. - Пусть Лукас вам все объяснит.
- Тебя убили! - прорыдала Кейт. - Ты стал вампиром.
Среди охотников раздались потрясенные шепотки и приглушенные ругательства. Дана уткнулась в плечо Ракель. Я оглянулась на Балтазара. Он по-прежнему сидел за рулем, двигатель автомобиля работал на холостом ходу.
Взгляды Лукаса и его матери схлестнулись.
- Да. Только это совсем не похоже на то, что нам рассказывали, мама. Я стал другим, но это все равно я. По крайней мере, я думаю, что это так. Это… странно и пугающе, и мне нужно выяснить, есть ли способ быть той же личностью, какой я был раньше. Пожалуйста, помоги мне это сделать.
Кейт выпрямилась. Она ни на секунду не отводила от Лукаса взгляд, холодный и жесткий, как сталь.
- Ты всего лишь оболочка, оставшаяся от моего сына. Я очень любила его, но монстр вроде тебя этого никогда не поймет…
- Мама, нет, - прошептал Лукас.
Но она будто не слышала его.
- Дразни меня его голосом и лицом, пока я тебе позволяю. - Хотя голос ее дрожал, Кейт уверенным движением вытащила из-за пояса кол. - Все, что я могу сейчас сделать для Лукаса, - это достойно похоронить его. Что означает - покончить с тобой.
- Лукас! - Я схватила его за руку и потянула к машине, но он вырвался, словно не веря, что родная мать может так поступить с ним.
И тут Кейт замахнулась так стремительно, что Лукас пошатнулся, уворачиваясь от удара.
Охотники бросились к нам. Из дома Вика выскочил Ранульф, размахивая топором, и отважно кинулся в схватку, несмотря на то, что его могли проткнуть колом и обезглавить. Но все это пугало меня не так сильно, как то, что происходило с Лукасом.
Бац! Кулак Кейт врезался ему в челюсть, и с лица Лукаса исчезло всякое выражение.
Бац! Лукас парировал ее удар, сощурился и в бешенстве оскалился.
Бац! На этот раз он ее ударил. У него вылезли клыки, и я поняла, что угроза спровоцировала его. Лукаса захлестнуло безумие кровожадности. Теперь он сражался, чтобы убивать.
Я дернула застежку на коралловом браслете, том, что Лукас подарил мне на день рождения, благодаря этому браслету я обретала тело. Когда он упал на лужайку, я почувствовала, что стала легкой, нематериальной.
Один из охотников бежал ко мне, потрясая колом. Я просто превратилась в облачко, и его рука прошла сквозь меня - странное ощущение, что-то сродни желудочной колике. Охотник заорал, что в другое время позабавило бы меня.
Взмыв над схваткой, я попыталась разобраться в происходящем. Ранульф без посторонней помощи сдерживал сразу троих охотников, стоявших рядом с домом. Вик выбежал на лужайку, но не для того, чтобы сражаться, а чтобы наорать на Ракель, которой хотя бы хватало ума не ввязываться в драку. И Дане тоже - она держалась рядом с Ракель, то ли чтобы защищать ее, то ли потому, что она не могла напасть на своего лучшего друга, пусть он и стал вампиром. А в самом центре всего этого находились Лукас и его мать, схлестнувшиеся в поединке. Он отвечал на каждый ее удар и вцеплялся в нее при любой возможности, отшвыривая в сторону двоих охотников, пытавшихся прийти ей на помощь. Я знала: если он возьмет верх, то убьет Кейт. Но если Лукас напьется крови собственной матери, он ни за что себя не простит.
Поначалу я думала, что Балтазар решил отсиживаться в машине, что взбесило меня сверх всякой меры. Но тут взревел мотор, завизжали покрышки, и Балтазар выехал прямо на лужайку, вынудив охотников разбежаться. Он никого не сбил, но не потому, что не пытался.
Я хотела защитить тех, кого смогу, поэтому быстро опустилась на землю и приняла физическую форму прямо рядом с Ракель, Даной и Виком. Пусть я оставалась полупрозрачной, они могли меня видеть.
- Какого черта?! - заорала Дана, закрыв собой Ракель, как будто я хотела на нее напасть.
- Уходите отсюда, - велела я. - Дана, забирай Ракель и попытайся увести остальных. Пожалуйста!
- Скорее! - умоляюще сложил руки Вик. - Вы не представляете, какие крутые привиденческие чары она может навести! Поверьте, я-то это уже видел. Вам точно не понравится.
- Привиденческие? - прошептала Ракель и побелела. - Бьянка, ты умерла?
- Мы уходим. - Дана потащила Ракель к пикапам. Страдальческий взгляд Ракель на мгновение встретился с моим, но она тут же отвернулась и пошла за Даной.
- Гм, Бьянка… - Вик хотел похлопать меня по плечу, но его рука прошла насквозь. - Ух ты! Слушай, на самом деле какие-нибудь крутые привиденческие чары сейчас точно не помешают.
К нам бежали сразу двое охотников, но Балтазар раскинул руки, и оба упали. Ранульф еще держался, но я очень сомневалась, что его хватит надолго. И еще двое охотников, оглушенные, валялись на земле, а Лукас продолжал в слепой ярости сражаться с матерью.
У меня действительно имелись привиденческие способности, очень полезные в драке, но я применяла их только к вампирам. А что если это убьет людей? К этому я была не готова, даже если эти самые люди собирались убить меня.
- Нам не нужны магические способности! - торопливо воскликнула я. - Нам нужна полиция!
- Полиция?
- Вик, звони девять-один-один. Скажи, что к тебе в дом… ну не знаю, вторглись грабители, что-нибудь такое! Если Черный Крест услышит сирены, они уедут!
Вик припустил к дому за мобильником, а я побежала к Лукасу, не очень понимая, что делать, но отчаянно желая не дать ему убить мать или быть убитым ею.
Глянув в безумные глаза Лукаса, я поняла, что его уже не вразумить, поэтому закричала:
- Кейт, не надо! Не делайте этого!
- Я должна подарить своему сыну покой! - Она продолжала кружить вокруг него; один глаз у нее наливался чернотой. Лукас никогда бы такого с ней не сделал, если бы мог себя контролировать.
Я встала между ними - вряд ли Кейт сумеет мне навредить, раз уж я мертвая.
- Вы не можете его убить и не хотите этого.
Она смотрела сквозь меня, сосредоточившись на туманной фигуре сына позади моего полупрозрачного тела.
- Могу и хочу.
Мое отчаяние усилилось. Я смотрела на Кейт, всей душой умоляя ее остановиться и попытаться понять, что ее сын все еще с ней, увидеть его моими глазами, и вдруг мне показалось, что мое отчаяние превратилось в клинок, который может разрубить ее…
А затем меня подхватило какое-то странное течение и поволокло к Кейт. Прежде чем я успела задуматься, что происходит, я ощутила, как вливаюсь в нее, как она меня поглощает. На мгновение все потемнело, но я тут же снова смогла видеть, только теперь глазами Кейт. Я ощущала ее тело вокруг себя, как живые доспехи.