Но я не могла. Может, Кристофер и обладает потрясающим могуществом, которым воспользовался, чтобы помочь мне, но ведь он напал на меня! Мир призраков оставался чужим и пугающим; я понятия не имела, как мое могущество связано с холодными, мстительными созданиями, с которыми мне довелось столкнуться в академии "Вечная ночь". Возможно, это очень глупо - бояться привидений после того, как сама стала такой же, но одна мысль о том, чтобы присоединиться к ним навеки, ужасно меня пугала. Не просто пугала - мне казалось, что отправиться в их мир значит отказаться от жизни.
- Не могу, - прошептала я.
Лицо Макси разочарованно вытянулось, но спорить она не стала.
Я оставила чердак Макси и снова растворилась в синеватом тумане - так мое сознание воспринимало абсолютное ничто. В моих мыслях был лишь Лукас, и я пожелала вернуться к нему.
Снова оказавшись в винном погребе, я поняла, что для Балтазара прошло гораздо больше времени, чем для меня: он допил свое вино и распростерся на нашей с Лукасом кровати.
Лукас лежал там, где упал. Вид его тела, так похожего на труп, опять так меня потряс, что пришлось приложить большие усилия, чтобы вновь не перенестись туда, где я могла не думать о своей утрате. Я нужна Лукасу, и пусть это очень сложно, я должна оставаться рядом с ним.
Балтазар вздрогнул - почуял, что я здесь, но ничего не сказал.
Я больше не хотела с ним ссориться - слишком устала для этого и слишком горевала, потому просто спросила:
- Неужели мы ничего не можем для него сделать?
- Нет. - Балтазар сел. Его волнистые волосы примялись, - видимо, он спал. Конечно, он измучился - эти два дня тоже не были для него лучшими в жизни, - Желание убить… оно очень сильное, Бьянка. Оно может перевесить все. Почти все знакомые тебе вампиры сумели с ним справиться, но их меньшинство.
- Ты хочешь сказать, большинство кончает как… как Черити?
Балтазар на мгновение закрыл глаза, услышав имя своей младшей сестры.
- Нет. Черити и такие, как она, - это особый случай. Личности, обладающие достаточной силой, чтобы жить дальше, но утратившие всякое понятие о том, что значит быть человеком. Они наиболее опасны. И к счастью, наиболее редки.
- А что происходит с остальными?
Балтазар потер висок. Если у вампиров бывает головная боль, значит, у него болела голова.
- Они саморазрушаются, - тихо произнес он. - Их уничтожает Черный Крест или люди, посмотревшие достаточно фильмов ужасов, чтобы уловить главную идею. Или они кончают с собой. Разжигают костер и бросаются в него. Предпочитают сгореть, чем и дальше терпеть свою жажду убийства.
Я хотела сказать, что с Лукасом ничего подобного не случится, но не могла. Нет, Черный Крест так легко его не возьмет. Но его ненависть к вампирам, к тому же отягощенная попыткой убить собственную мать и лучшего друга… Вполне вероятно, что Лукас предпочтет завершить свое земное существование. Он решит, что это единственно правильный поступок, единственный способ не навредить людям.
- Одни из нас мучатся от голода сильнее, чем другие, - продолжал Балтазар. - Иногда я невыносимо хочу крови, но это ничто по сравнению с тем, что приходится терпеть другим вампирам. Те, которые самоуничтожаются, страдают от голода ужаснее всех. Это сводит их с ума, выворачивает мозги наизнанку.
Наши взгляды встретились, словно он спрашивал меня, стоит ли продолжать. Но я знала, что должна услышать все.
Поняв это, Балтазар произнес:
- Похоже, Лукас как раз из самых голодных.
- Неужели мы ничего не можем для него сделать? - спросила я. - Хоть как-то облегчить его страдания?
Балтазар медленно встал с кровати и подошел ко мне.
- Не думаю, что их можно облегчить, но существует место, где он окажется вдалеке от большинства людей и от Черного Креста. Где Лукас научится справляться с ситуацией.
Я было обрадовалась, но вдруг сообразила, что Балтазар имеет в виду. Хотя нет, он не может об этом думать.
- И где это?
Он подтвердил мои худшие опасения, сказав:
- Мы должны отвезти Лукаса в "Вечную ночь".
Глава четвертая
- Отвезти Лукаса в академию "Вечная ночь"? - повторила я. - Ты что, рехнулся? Балтазар, ты только подумай! Лукас был охотником Черного Креста. Он шпионил в "Вечной ночи". Миссис Бетани его ненавидит - да его все там ненавидят. Они убьют его на месте!
- Не убьют. Не могут, - твердо возразил Балтазар. - Любой вампир имеет право в любое время приехать в "Вечную ночь" и попросить там убежища. И не важно, кто он такой и что сделал, миссис Бетани обязана его принять.
- Но ведь это правило миссис Бетани, так? Она может нарушить его, когда пожелает.
Губы Балтазара искривились - в такой мрачный день, как сегодня, это могло сойти за улыбку.
- Миссис Бетани не нарушает правил, и ты это знаешь. Вспомни, она приняла Черити.
Верно, а ведь миссис Бетани и Черити отчаянно ненавидели друг друга. И все-таки он меня не убедил. Прежде Лукас был охотником на вампиров, а это наверняка хуже, чем быть любым вампиром, пусть даже очень опасным.
Но я сопротивлялась и по более эгоистичным причинам. Вернуться в академию "Вечная ночь" означало вернуться к родителям. С одной стороны, мне до боли хотелось их увидеть. Но с другой я знала, что они всегда боялись и отвергали призраков. Если они отвергнут меня, как Кейт - Лукаса, я этого просто не вынесу.
Тут на бетонных ступеньках снаружи послышались шаги. Я подошла к двери и впустила Вика с Ранульфом - они принесли большой пакет, полный, судя по всему, пинтами коровьей крови. На этот раз Вик зашел в погреб, но от двери отступил не дальше чем на пару шагов. Заметив мой взгляд, Вик протянул мне пакет, выудив из него бутылку "Маунтин дью".
- Пойду поболтаюсь на заднем дворе, - сообщил он, беспокойно посматривая на лежащего на полу Лукаса, - пока вы, ребята, его немножко не охладите.
- Хорошая мысль. - Я отнесла пакет на складной столик. - И еще раз спасибо, Вик.
- Просто дайте мне денек-другой передохнуть перед следующим нападением, и это будет лучшая благодарность.
Балтазар и Ранульф вытащили из пакета по пинте крови, разлитой в небольшие пластиковые контейнеры вроде тех, в которых продают супы на вынос. Оба открыли свои контейнеры и начали пить, а Лукас все лежал на полу! Я уже собралась упрекнуть их за эгоизм, но тут до меня дошло, что они делают - набираются сил. Если Лукас очнется таким же свирепым, каким он был, когда Балтазару пришлось его проткнуть, силы им потребуются.
Я взяла две пинты и сунула их в микроволновка. Кровь всегда вкуснее, если она теплая. Когда микроволновка звякнула, я посмотрела на своих друзей. Ранульф уже допивал, перевернув контейнер, чтобы из него вылились последние капли; губы Балтазара были темно- красными. Мне всегда нравилось пить кровь, это было очень вкусно. Я поняла, что мне этого здорово не хватает, может быть, больше всего остального, что я могла делать при жизни.
Ребята приготовились. Я опустилась рядом с Лукасом на колени, поставила рядом оба контейнера и медленно взялась за торчавший из его груди кол. В ладонь вонзились занозы, и я представила себе боль, которую Лукас наверняка испытал в последние секунды перед тем, как потерял сознание.
- На счет три, - сказала я. - Раз, два…
И вытащила кол. Он противно хлюпнул. Лукас задергался, его глаза широко распахнулись. Он сделал вдох и принюхался - учуял запах крови.
- Пей, - шепнула я. - Пей.
Рука Лукаса метнулась вперед и сжала контейнер. Он начал пить большими глотками, его кадык прыгал вверх-вниз, за несколько секунд Лукас опустошил контейнер, швырнул на пол и схватил второй. Этот он осушил еще быстрее. Я заворожено смотрела на него.
Покончив со вторым, Лукас диким взглядом посмотрел вокруг, и Ранульф бросил ему еще один контейнер из пакета. Хотя его я не подогрела, Лукас выпил кровь с такой же скоростью. Когда контейнер упал на пол, Лукас не стал искать следующий, но облизал языком губы, подбирая последние капли, поднес ко рту окровавленные пальцы и обсосал их начисто.
- Лучше? - спросила я.
- Бьянка. - Он повернулся ко мне. Тело его оставалось напряженным, но на лице больше не было животного выражения. - Значит, это не галлюцинация? Ты и вправду здесь.
- Вправду здесь. Как ты себя чувствуешь?
Ничего не ответив, Лукас грубо стиснул меня в объятиях. Слишком сильно, но это походило на человеческие эмоции, и я почувствовала благодарность. Он запустил пальцы мне в волосы, которые сейчас казались более или менее настоящими. В этот момент я была почти настоящей.
- Как ты себя чувствуешь? - повторила я.
- Лучше. - Он говорил с трудом. - Раньше все, о чем я мог думать… нет, я не мог думать. Я весь был - голод.
- Теперь с тобой все хорошо.
- До тех пор, пока ты со мной. - Лукас говорил напряженно, и я поняла, что он по-прежнему обеспокоен. Жажда крови была не единственной его проблемой. Он немного отодвинулся от меня, не отпуская руку, и взглянул на Балтазара с Ранульфом: - Вы мне тоже не привиделись.
- Добро пожаловать в смерть, - весело произнес Ранульф. - Она не так плоха, когда ты, что называется, въедешь в тему.
- Спасибо, приятель. - Балтазару Лукас просто кивнул - очевидно, помнил, о чем они говорили. И внезапно застыл, а вид у него был такой, словно его сейчас вырвет. - Мама, Вик. Я на них… я хотел…
- Все в порядке. Ты никого не тронул. - Я сжала его руку.
- Но мог. И хотел! - Что-то в его взгляде заставило меня подумать: а не собирался ли он сказать "хочу"? - Мама больше никогда со мной не заговорит!
Балтазар скрестил руки на груди:
- Ты что, в самом деле хочешь снова с ней поговорить после того, как она на тебя набросилась?
- Одно другому не мешает, - заметила я.
Несмотря на то что я очень плохо рассталась со своими родителями, мне каждый день хотелось их увидеть. Я посмотрела в глаза Лукасу и поняла, что он чувствует то же самое. Он понимал отвращение Кейт и ее недоверие к его новой природе: он их разделял.
Вперед шагнул Ранульф, как всегда, готовый помочь.
- Вик на тебя не обиделся. Он на улице, пьет "Маунтин дью" и будет рад снова с тобой увидеться.
Лукас помотал головой:
- Этого быть не может после того, как я хотел вцепиться ему в горло.
- Думаю, он несколько… пресыщен событиями дня, но от тебя не отвернется, - заметил Ранульф.
- Никто из нас не отвернется, - Мне очень хотелось обнять Лукаса, но он вел себя довольно отчужденно, сосредоточившись на своих ощущениях. Я взглянула на Балтазара. Тот легонько покачал головой, предупреждая, чтобы я не слишком давила. Лукас взял себя в руки, но надолго его не хватит, и мы все это понимали.
- Ребята, не оставите нас на несколько минут? - спросил Лукас, проведя рукой по своим темно-золотистым волосам. - Я рад. вас видеть и все такое, но нам с Бьянкой нужно поговорить.
- Конечно. - Балтазар подтолкнул Ранульфа локтем. - Пойдем, поможем Вику привести дом в порядок.
За ними закрылась дверь. Мы с Лукасом посмотрели друг на друга, и печаль происходящего навалилась на меня с такой силой, что стало больно. Я вспоминала день несколько лет назад, когда впервые узнала, что он из Черного Креста. Он убежал из "Вечной ночи", мы смотрели друг на друга через цветное стекло и не могли поверить, что когда-нибудь найдем способ снова быть вместе. Я так отчетливо представляла себе все это, каждый оттенок того стекла, словно оно все еще разделяло нас.
- Каково это было для тебя? - спросила я. - Стать мертвым?
- Я ничего об этом не помню. - Лукас в изнеможении прислонился головой к ножке нашего складного столика. Мы сидели на полу, не в силах шевельнуться. - А сейчас, когда Балтазар проткнул меня колом… так дико об этом говорить… ну, не важно. Мне снился сон. Кажется, мне снилась Черити, и она за нами гналась. - Он горько рассмеялся и посмотрел в потолок. - Вот уж кто-кто, а она мне в моих кошмарах совсем ни к чему.
Я вздрогнула. Черити казалась такой невинной со своим детским испачканным личиком беспризорного ребенка, да только она была чем угодно, но не невинной девочкой. Если бы мне все еще снились сны, я тоже вечно видела бы ее в кошмарах. Впрочем, пока я насчет снов ничего не знала.
- А для тебя? - спросил Лукас, снова посмотрев на меня. - Ты сразу стала привидением или прошло какое-то время? Хотелось бы думать, что тебе удалось хоть краем глаза взглянуть на небеса.
- Не удалось. - Я обхватила руками колени и положила на них подбородок. - Думаю, я превратилась в привидение практически сразу, но потребовалось довольно много времени, чтобы до меня это дошло. Сначала я просто появлялась и исчезала.
- Как по-твоему, у вампиров есть загробная жизнь? Они… мы отправляемся сразу в ад, если он существует?
- Не говори так!
- Святая вода меня обжигает. И я больше никогда не смогу ступить на освященную землю, - напомнил Лукас. - Господь очень ясно дал нам понять, что он об этом думает, тебе не кажется?
Я взяла его лицо в свои ладони.
- Я знаю, что тебе это ненавистно, но у нас есть возможность жить дальше и наслаждаться грядущими годами. Только подумай - мы теперь бессмертны. Один раз мы друг друга потеряли, но больше этого не случится.
Лукас отодвинулся, и связь между нами оборвалась. Он медленно поднялся на ноги и прошелся по нашей квартирке в винном погребе, рассматривая ее так, будто видит впервые в жизни, - плиту, надувной матрас на каркасе кровати, картонные коробки с нашими вещами. В последние несколько недель я считала, что это самое идеальное и романтическое место на земле. Теперь оно выглядело маленьким и жалким, и вся его красота была нашей последней общей иллюзией.
- Бьянка, не знаю, смогу ли я это выдержать, - произнес Лукас.
- Сможешь.
- Ты так говоришь потому, что хочешь в это поверить, а не потому, что веришь.
- А ты сдаешься без единой попытки.
Лукас обернулся ко мне, его взгляд был полон страдания.
- Я постараюсь. Господи, Бьянка, неужели ты думаешь, что ради тебя я не попытаюсь? Пусть я все это ненавижу - голод, пожирающий меня изнутри, холод, отвратительное ощущение мертвенности; если это значит быть с тобой, я постараюсь.
- У тебя все получится. И ты научишься справляться с голодом, обещаю.
- И как это, по-твоему, произойдет? - Лукас показал на пустые контейнеры из-под крови на полу. - Тут сколько, три пинты крови? Единственное, на что я сейчас способен, - это удержаться, чтобы не схватить пакет и не выпить немедленно все остальное. И стоит мне подумать про Вика на улице… Я думаю не про Вика, а про то, что он живой и у него полно крови, которую я могу выпить. Еще несколько минут…
- У нас есть еще кровь. Пей столько, сколько тебе нужно. Мы можем ее купить. - Но это было лишь временным решением, и мы оба это понимали.
Лукас нуждался в надежде, а надежду эту могло дать только предложение Балтазара, лучше ничего не придумать. Я должна забыть о своих возражениях и страхах насчет родителей.
- Занятия начинаются через две недели, - сказала я. - В "Вечной ночи". Ты возвращаешься туда.
Лукас вытаращился на меня, а потом стукнулся головой о винные полки с такой силой, что бутылки задребезжали.
- Отлично. У меня начались слуховые галлюцинации. Я на полпути к сумасшествию.
- Никаких слуховых галлюцинаций. Ты снова запишешься в "Вечную ночь", на этот раз как ученик - вампир, и там о тебе позаботятся.
- Позаботятся обо мне? Бьянка, в последний раз я явился туда с парнями, которые подожгли школу!
Я вспомнила сказанное Балтазаром и решила, что буду придерживаться его доводов.
- Теперь ты вампир, и, если попросишь убежища, миссис Бетани будет обязана тебе его предоставить. Вряд ли к тебе отнесутся дружелюбно, но ты получишь место, где можно спать, и много крови, и совет, как справиться с голодом. На несколько недель или на несколько месяцев, в зависимости от того, сколько времени тебе потребуется.
- Или несколько лет, - хмыкнул Лукас, - Балтазар возвращается туда из года в год.
- Балтазар приезжал в академию "Вечная ночь" по разным причинам, в основном ради того, в чем состояла ее истинная миссия: школа помогала молодо выглядящим вампирам сходить за людей и приспосабливаться к современному миру. Впрочем, я не собиралась напоминать об этом Лукасу. Меньше всего ему сейчас нужно было услышать, как здорово справляются с ситуацией.
- Кроме того, - добавил Лукас, - не имеет значения, как сильно меня там ненавидят. Мы не поедем в "Вечную ночь", потому что это опасно для тебя.
- Для меня?
Об этом я до сих пор даже и не думала, а ведь Лукас прав. Еще в прошлом году мы узнали, что миссис Бетани теперь не просто директриса "Вечной ночи"; она использует школу, чтобы находить - и ловить - привидения вроде меня. Зачем она это делает, оставалось для нас тайной, при этом мы ничуть не сомневались, что она ненавидит призраков. И что бы она ни задумала, нам это не сулит ничего хорошего.
Увидев по выражению моего лица, что до меня дошло, Лукас кивнул и еще сильнее помрачнел.
- Я уже и так допустил, чтобы ты умерла, - сказал он. - И ни под каким видом не вернусь туда, где положение станет еще хуже.
- Но что еще мы можем сделать?
И я заставила себя стать храброй.
- Мы придумаем, как быть.
- Даже и не проси меня отправиться туда без тебя. Этого я не вынесу, - произнес Лукас так, будто это было очевидно: если мы расстанемся, он может потерять самоконтроль.
- Ты поедешь в академию "Вечная ночь", и я вместе с тобой.
- Бьянка, нет. Это слишком опасно.
- Лукас, да. - Он всегда пытался оградить меня от всего, но настало время посмотреть правде в глаза. - Это что, опаснее, чем когда я, вампир, была членом ячейки Черного Креста? Но тогда я справилась, справлюсь и сейчас. Кроме того, в "Вечной ночи" обитают призраки, которых миссис Бетани не уничтожила. Макси - одна из них. По крайней мере я знаю, что нужно быть осторожной.
Похоже, Лукаса я не убедила.
- Нужно придумать что-нибудь другое. К примеру, запереть меня где-нибудь до тех пор, пока…
- Пока ты не перестанешь хотеть крови? - Я заговорила очень негромко, чтобы смягчить свои следующие слова: - Этого не произойдет никогда. И я не собираюсь превращать тебя в узника в каком-нибудь подвале. Говорю же, мы справимся.
- Мне это не нравится.
- Мне тоже, но со мной все будет хорошо. Ты получишь крышу над головой, кровь, и рядом будут другие вампиры, которые научат тебя справляться со всем этим. Ранульф и Балтазар поедут вместе с тобой, - пообещала я. - И Вик тоже возвращается, помнишь?
Его темно-зеленые глаза расширились, и я поняла, что Виком его сейчас не утешишь. Вик больше не друг, он добыча. Так что я поспешно добавила:
- Ты сумеешь находиться рядом с Виком, если остальные будут тебе помогать. Со временем станет легко.
Лукас уставился в пол, а я тут же обругала себя за то, что веду себя так небрежно и беспечно. Может быть, он и научится с этим жить, но легко ему никогда не будет. И ни к чему притворяться, - нам это не поможет.
Я вспомнила, что рассказывал Балтазар про вампиров, предпочитающих сгореть заживо, чем мучиться дальше, а Лукасу лучше других известно, как можно уничтожить тело вампира.