***
- Туда! - вдруг сказал Димка, и с совсем не детской силой поволок Лизу за собой.
Через скамейки, детский городок, минуя мусорные баки, на которых, уже не скрываясь, совершенно безбоязненно, пировали крысы.
Лиза шла следом за ним, совершенно бездумно, двигаясь, будто щепка, плывущая по воле волн. Она думала о том, что Димка как-то вдруг, как-то неожиданно, меньше, чем за день, повзрослел. Он ведь - уже не мальчик, а маленький мужчина, ощущающий себя вправе руководить и направлять слабую, уставшую женщину, которая, того и гляди, с истеричным облегчением хлопнется в обморок.
Димка вел ее вдоль внутренней, обращенной во двор, стороны длинного семиэтажного дома давней, еще сталинской постройки.
- Быстрей, мама! Быстрей!
- Димочка, - вздыхала она на бегу. - А куда мы так торопимся?
- Увидишь! Только надо торопиться, а то не успеем.
- Да что ты несешь, маленький, - вздохнула она и вдруг спросила то, что подспудно и невысказанно интересовало ее: - Откуда ты об этом знаешь?
Димка на мгновение остановился и провел свободной ладонью у себя перед лицом.
- Мама, я это вижу… Вижу, да… Ну, как ответы к "Что? Где? Когда?".
Он опять устремился вперед, чуть ли не срываясь на бег. Лиза едва поспевала за ним.
Ее мысли усиленно заработали. "Что? Где? Когда?" … Способности угадывать ответы появились у Димки после… После гриппа… Который пришел, как говорили, от крыс. Которые…
Да могло ли такое быть? Ведь и они тоже - словно поумнели. Ну, или обнаглели. И - Лиза сама это видела - стали нападать на людей, построившись в шеренги.
"Да ну, - отогнала Лиза неожиданную, и от этого пугающую мысль. - Не может этого быть!"
Но беспощадный внутренний голос отвечал, что - может. Что это уже есть…
- Сюда, мама! - крикнул Димка, выволакивая ее на забитый брошенным транспортом Комсомольский проспект.
Там, напротив громады МДМ, близ магазина "Медицинская книга", толпились люди. Разъяренные, напуганные, истошно орущие, толкающиеся.
А в самом центре толпы стоял вертолет, медленно вращающий лопастями пропеллеров. Люди орудовали локтями, стремились попасть туда, к механической, гигантской стрекозе. Напор толпы сдерживали милиционеры. Лиза еще не видела их, но понимала, что долго они не простоят. Минута-две, и толпа просто сметет их.
А над людьми разносился мужской голос:
- Граждане, не толпитесь! Да не толкайтесь! Все успеем эвакуироваться! Соблюдайте организованность!
- Да пошел ты! - крикнул кто-то из толпы.
Лиза, не обладая и толикой Димкиных способностей, прекрасно понимала, что человек с мегафоном лжет. Что этот вертолет - быть может, единственный шанс унести ноги от разъяренных крыс для большинства этих людей. Да и для нее самой.
- Пропускаем вперед женщин с детьми! - надрывался человек. - Женщин… Стариков…
- Братва, да хули мы его слушаем! - вдруг раздался другой надсадный голос. - Хуй они о нас потом вспомнят. Пошли отобьем вертолет…
- Назад! Я сказал назад! - неслось из мегафона. - Следующие транспорты вскоре прибу…
- Вали ментов, ребзя!
- Вали! Вали! Пидоры серые! Сами, небось, эвакуировались…
- Повторяю: пропускаем женщин с детьми и стариков… В противном случае будет открыт огонь на поражение…
Лиза поняла, что, если она сейчас не попадет на вертолет, ее растопчут. А, если и не растопчут, то убьют. Не крысы, так люди…
Лиза стала продираться сквозь толпу.
- Пустите! Пустите! Я - с ребенком!
Однако голос ее тонул в общем гомоне. Более того, ее пихали локтями.
- Вот сучка! Людям из-за тебя места не хватает…
- Я - с ребенком!
Перед Лизой вдруг выросла мощная тетка, типичная, как показалось Лизе, рыночная торговка - крепкокостная, с суровым лицом. Она схватила Димку за свободную руку, дернула так сильно, что Лиза выпустила сына.
Не оборачиваясь, торговка поволокла Димку за собой.
- Эй! Пустили быстро! Я с ребенком! - Голос у этой торгашки оказался куда более зычным, чем у Лизы.
И толпа нехотя расступалась.
- Мама! - кричал Димка.
- Дима! Отпусти ребенка, тварь!
Но похитительница оборачиваться и не думала.
Сердце захлестнуло внезапной болью. Только сейчас Лиза поняла, что теперь-то точно - все пропало. Хотя, может быть, Дима и спасется. Его отвезут - но куда? На военную базу? В один из небоскребов Москва-Сити?
Димка, уволакиваемый чужой теткой, уже почти пропал из вида. Его уже отделял от мамы целый частокол рук, ног, спин.
- Димочка! - беспомощно скулила Лиза, прекрасно зная, что напрасно теряет силы. Никто ее не услышит.
Но тут впереди, уже почти у самой линии милицейского оцепления, стало что-то происходить. Лиза вдруг увидела, как сын впивается зубами похитительнице в запястье, трясет головой, одновременно скидывая со спины школьный рюкзак. Она видела, как тетка, рыночная мерзкая дрянь, бьет его по голове. Но Димка уже запустил руку в рюкзак и достал оттуда...
- Господи! Димочка! Ты что делаешь?!
Немыслимым усилием Лиза продралась ближе.
Она могла уже видеть Димку, который двумя руками держал тяжеленный пистолет, приставив его ствол тетке к животу.
- А ну, отпусти меня к маме…
Лиза слышала его голос.
- Ну, ты и гаденыш, - Тетка злобно прищурилась, замахнулась.
И тут на нее налетела Лиза. Она отдавала себе отчет в разнице весовых категорий. Тем не менее, ей удалось немыслимое. Она сбила гадину с ног и сейчас с каким-то поистине зверским наслаждением полосовала гнусную в потеках жирной косметики, физиономию.
- Мама! Мама! Оставь ее! - услышала она Димкин голос. - Пошли быстрее!
Остаток пути к линии оцепления прошел словно в беспамятстве. Впрочем, был этот остаток не долог.
- Так, гражданка, вы с ребенком, - Деловито обратился к ней моложавый милицейский офицер. - Хорошо, идите к вертолету. Все, скоро взлетаем. Да, и оружие ваше сдать придется…
Толпа негодующе взревела.
Протиснувшись в заполненное под завязку нутро вертолета, Лиза ощутила что-то вроде неловкости. Ей почему-то было стыдно перед той теткой. Она-то, Лиза, выживет. Но и та баба жить хотела. Впрочем, эти мысли достаточно быстро улетучились, стоило только Димке посмотреть ей в глаза.
- Мы спаслись, мама! Я же говорил!
***
Как завороженная, Лиза смотрела на Москву сверху. Такой столицы она еще не знала.
Она видела дороги, забитые брошенными автомобилями.
Здания, из окон которых валил плотный черный дым.
Стихийные баррикады, и люди в камуфляже, идущие на приступ.
"Господи Боже! Зачем сейчас воевать?" - думала Лиза.
Гигантская статуя Петра I была окутана дымом в багровых сполохах.
Может быть, благодаря тому, что пылал метромост на Воробьевых Горах.
Где-то около университета раздался гулкий и громкий хлопок. А затем вырос и раздулся шар огня.
- Из огнемета захуячили, - констатировал один из ментов.
Вертолет заложил крутой вираж, и стала видна конечная цель путешествия - башни небоскребов Москва-Сити.
Лиза покосилась на Димку. Тот, не без самодовольства, но очень-очень искренне, улыбнулся и, дурачась, сделал указательным пальцем и мизинцем "козу".
- Так, граждане пассажиры, - обратился к беглецам моложавый офицер милиции. - Мы с вами прибываем на временный эвакопункт. Большая просьба: не разбегаться, досконально следовать инструкциям компетентных лиц. Ну, и вообще, базар-вокзал не устраивать.
Стальная стрекоза заходила на посадку на крышу одной из башен. Там уже стояли и размахивали руками какие-то люди…
***
- Давайте-давайте! Пошевеливайтесь! - деловито командовал милицейский офицер, когда вертолет приземлился на крышу небоскреба. - Вы-то уже приехали, а у нас все только начинается.
- Здесь есть крысы? Есть? - допытывалась у него какая-то женщина.
- Я не знаю, - развел руками милиционер. - По идее… Вроде бы отсюда сигналов на пульт не поступало. Но на деле - никто не знает. Скажем так, что опасность нападений не исключена.
Заплакал какой-то ребенок: "Домой! Домой хочу!" Лиза почувствовала, как Димка крепко сжал ее руку.
Лиза шагнула на раскаленное от солнца гудроновое покрытие и ощутила, как кружится голова. Крыша казалась такой маленькой на фоне раскинувшегося внизу огромного города. На секунду у Лизы возникло ощущение, что она, вместе с Димкой, стоит на крохотном кончике иглы, устремленной в пустоту.
- Главное, соблюдаем организованность, - продолжал офицер. - Не разбегаемся, держимся вместе. Сейчас вас отведут на временный эвакопункт, где вы пробудете до тех пор, пока… кхм… чрезвычайная ситуация не подойдет к концу.
Спуск в здание располагался в небольшом строеньице, похожем на бойлерную или на гараж. Высотой примерно в два Лизиных роста - на общем фоне небоскреба строение казалось, тем не менее, миниатюрным.
У входа стояли хмурые эмчеэсники, врачи.
- Я понимаю, что у многих из вас там, внизу, остались родные, близкие, - продолжал офицер. - Но, пожалуйста, не пытайтесь выйти из здания. Это очень опасно. Мы сделаем все для того, чтобы спасти ваших близких и справиться с… э-э… с бедствием. Никакой самодеятельности. Как бы вам ни хотелось и как бы вы ни переживали…
"А он симпатичный, - вдруг подумала Лиза: - Жаль, что я не разбираюсь в погонах. Кто он по званию? Лейтенант? Или капитан, может быть?"
Однако в следующее же мгновение она одернула себя. Вообще-то, мир вокруг рушится, а она, получается, на мужиков заглядывается.
Офицер словно перехватил ее взгляд (а, может, так на самом деле и было) и улыбнулся уставшей, ободряющей улыбкой.
Вместе с толпой женщин и детей Лиза направилась к спуску в здание. Напоследок все-таки оглянулась.
Стальная стрекоза, рокоча моторами, оторвалась от поверхности крыши и взмыла в воздух, словно подпрыгнув.
***
Против ожидания, внутри строения-бойлерной оказалась вовсе не лестница, а длинный полутемный коридор, который шел не прямо, а по дуге, словно обвиваясь вокруг чего-то большого. По сторонам коридора располагались белые, пластиковые, наглухо закрытые двери.
Эмчеэсники провели беглецов в одну из дверей, с изображением-петроглифом бегущего человечка. За ней действительно оказалась лестница - на редкость непритязательная для такого помпезного и огромного здания. На одной из площадок стояла цилиндрическая урна-пепельница.
Лестница вывела в просторное фойе, отделанное белым пластиком. У стен стояли кресла, несколько столиков и кадки с пальмами. Одно из кресел тут же заняла молоденькая испуганная женщина с грудным ребенком. В другом затеяли какую-то возню детишки.
- Иди к ним, - сказала Лиза Димке.
- Да ну, малышня…
Лиза, как ни была испугана, все-таки улыбнулась. В присутствии "малышни" ее сын обычно начинал важничать.
Но дело, как неожиданно поняла Лиза, было не только в возрастных различиях.
- Что-то случилось, Димк?..
- Да нет…
- Димочка, не темни. Говори, что не так?
Она могла бы соврать, сказать, что они скоро вернутся домой. Но врать ребенку? Даже во благо? Лиза никогда не была сторонницей такого подхода к общению с детьми.
- Мам, мне здесь не нравится… Здесь плохо…
- Ну, потерпи уж. Что как маленький себя ведешь?
- Я не маленький. Просто здесь будет плохо, мам.
- Так, Дима, прекращай, - строго сказала Лиза. - Развел тут нюни…
- Это не нюни…
А между тем в холле начинало что-то происходить. Из больших - стекло и пластик - дверей в дальнем конце холла вышли трое мужчин. Двое - в светло-зеленом камуфляже, и один - видимо, самый главный - в черном костюме, криво и угловато сидевшем на могучих плечах.
Здоровяк в костюме направился к седоватому эмчеэснику.
- Так, это что здесь? - спросил человек в костюме.
- Эвакуированные, - ответил эмчеэсник. - Женщины. Дети… Бедствие в городе.
Лиза вспомнила, что когда она выходила из вертолета, седоватый показался ей крупным мужчиной. Но тип в черном костюме был выше, наверное, на целую голову.
- Я понимаю, - кивнул мощным подбородком тип в костюме. - Но мы тут при чем?
- То есть как? - удивился эмчеэсник. - Беда всех касается…
- Слушайте, не надо мне вот этой вашей патетики, - поморщился мужик в костюме. - Здесь - закрытая территория, частная фирма. Если вы приглашены, покажите ваши пропуска. Если нет, покиньте территорию…
- Давайте без формальностей, - ответил седоватый. - В городе катастрофа. Эти люди нуждаются в убежище…
- И при чем тут мы? - парировал здоровяк в костюме. - Вам назначено? Нет? До свидания…
- Ладно, что я с вами разговариваю. Как увидеть вашего босса? - спросил эмчеэсник.
- Его нет - это первое. Ну, и второе - он вас не ждет.
Среди женщин поднялся ропот. Заплакал какой-то ребенок. Несколько мамаш обступили громил, кричали. До Лизы доносились слова: "Совсем ни стыда, ни совести!", "Вот мать свою ты бы тоже так выставил?"
Тип в костюме немного смягчился.
- Я все понимаю, - сказал он. - Да, в городе беда. Вам негде укрыться. Но и вы меня поймите. Я здесь работаю. Никаких директив от руководства я не получал. Будут директивы - входите. А сейчас - будьте добры, на выход.
- Никуда мы отсюда не уйдем! - закричала какая-то женщина. - И только попробуй руку на меня поднять! Я тебе глаза твои бесстыжие выцарапаю…
- Да поймите же, - горько усмехнулся эмчеэсник, - катастрофа в Москве, во всем мире беда… А вы всё какие-то предписания исполняете.
- Вы меня тоже поймите, их никто не отменял, - Тип в костюме вроде бы бесстрастно смотрел в глаза эмчеэснику.
- Если с этими людьми что-то случится, это будет на вашей совести, - вмешался какой-то врач.
Словно подтверждая его слова, стала кричать молоденькая девочка, стоявшая около кадки. Сейчас она ухватилась за мохнатый ствол пальмы и стонала. За другую руку цеплялась девочка - лет трех. Только сейчас Лиза, обычно внимательная к деталям, заметила, что у молодой мамочки выпирает живот, выдававший немалый срок беременности.
- Вы мне на совесть не давите. Я по-человечески вас понимаю. Но, как лицо, исполняющее свои должностные обя…
- Ну, и козел же ты, братишка, - перебил его эмчеэсник.
Жлобы в камуфляже синхронно положили руки на кобуры. Тип в костюме успокаивающе поднял руки.
- Спокойно, - сказал он. - Давайте сохранять спокойствие. Впустить я вас не могу, не в моих полномочиях. Давайте разойдемся на этом.
- Чертям в аду будешь говорить "Давайте разойдемся!" - закричала еще одна женщина. - Девочка рожает… Хоть ее впустите.
- Не могу, - говорил тип, пятясь в сопровождении камуфляжных. - В конце концов, в здании много организаций. Почему именно наша…
Его слова тонули в гуле возмущения. Атмосфера в холле стремительно накалялась. Крики доносились уже отовюду.
- Мама, - дергал Димка Лизу за руку. - Давай пойдем отсюда. А, мама? Здесь плохо, плохо…
"А ведь он прав, - подумала Лиза. - Действительно, какого черта мы тут делаем?"
Она вспомнила, что с самого утра ни у нее, ни у Димки еще маковой росинки во рту не было. А ведь скоро обед. Здание-то огромное. Должна же здесь быть какая-нибудь кафушка? Может быть, им даже повезет, и она окажется рабочей? Все лучше, чем стоять на месте…
- Пошли, - решилась она. - Пошли отсюда, на самом деле…